Разделение труда

РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА — форма сотрудничества, при которой отдельные группы или отдельные участники производственного процесса выпол­няют различные трудовые операции, дополняю­щие друг друга.

Общественное разделение труда возни­кает на ранних ступенях развития человече­ского общества и развивается вместе с ростом производства, с развитием и совершенствованием орудий труда, ростом населения, развитием и усложнением общественной жизни.

Зачатком общественного разделение труда являлось уже естественное разделение труда. «В пределах семьи — а с даль­нейшим развитием в пределах рода — естествен­ное разделение труда возникает вследствие половых и возрастных различий» (Маркс, Капитал, т. I, 8 изд., 1936, стр. 284). Это — разделение труда между мужчинами и женщинами, между взрослыми и подростками; одни занимаются охотой, рыбной ловлей (мужчины), другие — собиранием растений (женщины) и т. д.

Рост производительных сил, различные географические условия, оказывающие свое воздействие на развитие производства у различных племен, родов, а также различный уровень их разви­тия, возникновение между ними конфликтов и подчинение одного рода другим ускорили рост разделения труда. В свою очередь развитие разделения труда дает мощный толчок к подъему производительных сил на более высокую ступень.

Первым исто­рически возникшим крупным общественным разделением труда было выделение пастушеских племен из остальной массы варваров, отделение ското­водства от земледелия. Пастушеские племена, специализируясь на одном деле —скотоводстве, повышали производительность труда, причем они производили не только больше средств су­ществования, но и иные средства существования по сравнению с непастушескими племенами. Это создало основу для регулярного обмена, который первоначально производился между пле­менами, представителями которых выступали старшины родов, а впоследствии, когда стада стали переходить в частную собственность от­дельных семей, обмен широко проник внутрь общины и превратился в постоянное явление. Вместе с ростом производительности труда в области скотоводства улучшалась обработка земли, совершенствовалось домашнее ремесло, возникала потребность в дополнительной рабо­чей силе. Рост производительности труда на базе первого крупного общественного разделения труда при­вел к тому, что работник производил уже больше продуктов, чем сам потреблял, т. е. создавал прибавочный продукт, являющийся экономической основой для появления част­ной собственности, класса эксплуататоров и класса эксплуатируемых. Если на предыду­щих ступенях общественного развития воен­нопленных убивали, ибо при чрезвычайно низ­кой производительности общественного тру­да они не могли создавать прибавочного про­дукта, то теперь стало выгодно превращать военнопленных в рабов.

Так из первого круп­ного общественного разделения труда, сыгравшего гро­мадную роль в деле разложения первобытно­общинного строя, возникло первое антагони­стическое классовое рабовладельческое обще­ство: «Первое крупное общественное разделе­ние труда вместо с увеличением производи­тельности труда, а следовательно и богатства, и с расширением поля производительной дея­тельности, при всех данных исторических ус­ловиях, с необходимостью влекло за собою рабство. Из первого крупного общественного разделения труда возникло и первое крупное разделение общества на два класса — господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых» (Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 137).

Большую революционизирующую роль в дальнейшем росте разделения труда сыграл металл. Желе­зо дало возможность ремесленнику произво­дить более острые и крепкие инструменты, оно сделало возможным земледелие в больших раз­мерах. С употреблением железа стали гораздо разнообразнее ремесла. Но это разнообразие диктовало необходимость нового разделения труда. Реме­сло отделилось от земледелия. Это явилось вторым крупным общественным разделением труда, положившим начало отделению города от деревни. «Основой всякого развитого раз­деления труда, осуществляющегося путем то­варного обмена, является отделение города от деревни. Можно сказать, что вся экономиче­ская история общества резюмируется в движе­нии этой противоположности» (Маркс, Ка­питал, т. I, 8 изд., 1936, стр. 285). Отделение ремесла от земледелия дало новый толчок раз­витию обмена.

На ранних ступенях развития человече­ского общества все производство основывалось на общем владении землей, на непосредствен­ном соединении земледелия с ремеслом. Глав­ная масса продуктов производилась для непо­средственного потребления и только избыток обменивался, превращался в товар. Распоря­док труда был основан на традициях и автори­тете лучших людей рода. С разделением произ­водства на земледелие и ремесло возникло производство с целью обмена, развилась тор­говля, причем не только внутренняя и погра­ничная, но и морская. Новое разделение труда привело к новому разделению общества на классы. Кроме свободных и рабов, появились бедные и богатые.

На последующем этапе обществен­ного развития произошло третье крупное обще­ственное разделение труда, заключавшееся в обособлении торговли от производства, в выделении особого класса, который специализировался лишь на об­мене товаров, —класса купцов. При феодализме крепостные и зависимые крестьяне, предста­влявшие основную производительную силу этого способа производства, занимались обра­боткой земли в мелких парцеллярных хозяй­ствах и феодальных поместьях; они же выраба­тывали продукты промышленности. Разделение труда в горо­дах между цехами было крайне незначительно, а внутри цехов между отдельными рабочими и совершенно не было проведено. Феодальная раздробленность, слабая связь между собою как городов, так и феодальных поместий, огра­ниченность потребностей, господство цеховых организаций, искусственно тормозивших кон­куренцию, являлись препятствием роста разделения труда.

Первобытное человеческое общество не знало обособления умственного и физического труда. Разделение труда вначале было лишь «разделением труда, совершавшимся само собой, „естественно возникшим“ благодаря природным задаткам (на­пример, физической силе), потребностям, слу­чайностям и т. д. и т. д. Разделение труда ста­новится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение ма­териального и духовного труда» (Маркс и Энгельс, Немецкая идеология, Соч., т. IV, стр. 21). В классовом обществе духовная дея­тельность становится привилегией господ­ствующих классов. В рабовладельческом обще­стве духовная деятельность являлась приви­легией рабовладельцев. Уделом рабов был тяжкий физический труд. В период господства фео­дального способа производства основная про­изводительная сила деревни — крепостные и за­висимые крестьяне — была лишена возможно­сти культурного роста и развития. Разделение между умственным и физическим трудом, между горо­дом и деревней приводило к духовному одича­нию крестьянина, вызывало «идиотизм деревен­ской жизни». Наиболее острую форму прини­мает разделение умственного и физического тру­да при капитализме. В условиях капитализма миллионы пролетариев лишены возможности получать образование, развивать и проявлять свои силы и способности. Они обречены на изнурительную, однообразную работу, плоды которой пожинают тунеядцы. Капитализм пре­вращает образование и науку в свою монопо­лию, в орудие эксплуатации для того, чтобы держать громадное большинство людей в рабстве. Только пролетарская революция, уни­чтожая навсегда основы классового деления общества, создает условия для уничтожения противоположности между умственным и фи­зическим трудом.

Развитие общественного разделения труда явилось необ­ходимой предпосылкой для развития товар­ного хозяйства и капитализма. Ленин характе­ризует общественное разделение труда как «общее основа­ние товарного хозяйства и капитализма». «То­варное хозяйство, — говорит Ленин, — разви­вается по мере развития общественного разде­ления труда. А это разделение труда в том и состоит, что одна за другой отрасль промыш­ленности, один за другим вид обработки сырого продукта отрываются от земледелия и становятся самостоятельными, образуя, следовательно, индустриальное население» (Ленин, Соч., т. II, стр. 215 и 85). И обратно. Развитие товарно­капиталистического хозяйства, повышая уро­вень производительных сил, все больше и больше расщепляя производственный процесс на самостоятельные части, дает мощный толчок к дальнейшему прогрессу общественного разделения труда.

В период господства капиталистического способа производства широко развивается разделение труда как внутри общества, так и внутри каждого отдель­ного предприятия. Особенностью разделения труда внутри общества является раздробление средств про­изводства между отдельными независимыми товаропроизводителями, связь которых осу­ществляется через обмен товаров. Внутри предприятия существует мануфактурное разделение труда, особенностью которого является концентрация средств производства в руках собственников-капиталистов и организация производства, ос­нованная на наемном труде. Маркс пишет: «В то время как разделение труда в целом об­ществе — совершается ли оно при посредстве товарного обмена или независимо от него — принадлежит самым различным социально-экономическим формациям, мануфактурное разделение труда есть совершенно специфиче­ское создание капиталистического способа производства» (Марк с, Капитал, т. I, 8изд., 1930, стр. 291). Необходимой предпосылкой для появления мануфактурного разделения труда было обособление средств производства, противо­стоящих рабочему в качестве капитала. Воз­никая на определенном этапе общественного развития, при известной степени зрелости раз­деления труда внутри общества, мануфактур­ное разделение труда в свою очередь влияет на обществен­ное разделение труда, развивая и расчленяя его дальше.

Общественное и мануфактурное разделения труда тесно связаны между собою, взаимно обусловлены и влияют друг на друга. Но между ними име­ются существенные различия. «Разделение труда внутри общества обслуживается куплей и продажей продуктов различных отраслей труда; связь между частичными работами ма­нуфактуры устанавливается при помощи про­дажи различных рабочих сил одному и тому же капиталисту, который употребляет их как ком­бинированную рабочую силу. Мануфактурное разделение труда предполагает концентрацию [сосредоточение] средств производства в ру­ках одного капиталиста, общественное разде­ление труда —раздробление средств производ­ства между многими независимыми друг от друга товаропроизводителями. В мануфактуре железный закон строго определенных пропор­ций и отношений распределяет рабочие массы между различными функциями; наоборот, при­хотливая игра случая и произвола определяет собою распределение товаропроизводителей и средств их производства между различными отраслями общественного труда… Мануфак­турное разделение труда предполагает безу­словный авторитет капиталиста по отношению к рабочим, которые образуют простые члены принадлежащего ему совокупного механизма; общественное разделение труда противопостав­ляет друг другу независимых товаропроизво­дителей, не признающих никакого иного авто­ритета, кроме конкуренции, кроме того при­нуждения, которое является результатом борь­бы их взаимных интересов» (Маркс, там же, стр. 287—288).

В капиталистическом обществе, основанном на частной собственности на сред­ства производства, на эксплуатации одного класса другим, разделение труда, как и весь процесс обще­ственного воспроизводства, совершается сти­хийно. Здесь господствуют одновременно и анархия и деспотия. В капиталистической ману­фактуре весь процесс труда, необходимый для производства того или иного продукта, расщеп­ляется на отдельные операции между отдель­ными частичными рабочими. Каждый рабочий теперь выполняет только одну операцию, а весь продукт выполняется совокупностью многих частичных рабочих, дополняющих друг друга. Соответственно этому происходит дифферен­циация и приспособление орудий труда приме­нительно к частичным операциям. Таким обра­зом, мануфактурное разделение труда превра­щает рабочего в частичного рабочего, а его орудия труда — в частичные орудия. «Специфи­ческим для мануфактурного периода механиз­мом остается сам коллективный рабочий, со­ставленный из многих частичных рабочих» (Маркс, там же, стр. 281).

Изобретение и применение машин углубляет и развивает мануфактурное разделение труда. Машины все чаще заменяют рабочего, выпол­няющего одни и те же, механически повторяю­щиеся, процессы. Развитие машинного произ­водства превратило рабочего в придаток к ма­шине, а труд лишило всякого содержания, уси­лило эксплуатацию рабочего, привело к тому, что духовные силы материального процесса производства противостоят рабочему как чуж­дая господствующая над ним сила. Мануфак­турное разделение труда привело, т. о., к еще более резкому отделению умственного труда от физического.

Изобретение машин и организация машинного производства имели своим последствием даль­нейшее разделение труда внутри общества, привели к окончательному отделению промышленности от сельского хозяйства, усилили разделение труда не только между отдельными отраслями внутри страны, но и между отдельными странами. До изобре­тения машин промышленность каждой страны направлялась на обработку сырых материалов, производимых внутри страны. Благодаря при­менению машин и пара разделение труда приняло такие размеры, что крупная промышленность стала в зави­симость от всемирного рынка, от международ­ного разделения труда. Машинное производ­ство распространило разделение труда на все мировое хо­зяйство и превратило производство в обще­ственное производство. Разделение труда между странами, производящими различные продукты, — про­мышленными и сельско-хозяйственными стра­нами, связь между ними, мировая торговля и т. д. теперь уже являются важнейшим услови­ем развития промышленности каждой страны.

Самым важным следствием разделения труда является повышение производительности труда. Бла­годаря разделению труда, происходит улучшение использо­вания рабочей силы: каждый рабочий, приспо­собляясь только к одной операции, увеличи­вает ловкость, сноровку и т. д., ему не прихо­дится тратить времени на переход от одной операции к другой; объединение производства создает экономию в средствах производства; благодаря упрощению отдельных операций используется неквалифицированная рабочая сила и т. д. В условиях капиталистического способа производства все выгоды от разделения труда используются капиталистами в целях увеличения капитала и усиления эксплуатации. Разделение труда явилось могучим средством накопления капи­тала (см.).

В классовом антагонистическом обществе рост общественного разделения труда, обу­словливая размещение производительных сил в соответствии с интересами господствующего класса, способствуя расширению рынка, рас­ширению господства капитала, ведет к росту противоречий, к разрыву между отдельными группами общества. Уже второе крупное об­щественное разделение труда, приведшее к отделению города от деревни, обрекло сель­ское население на тысячелетнее отупение, а го­рожан — на порабощение каждого его ремеслом; оно создало пропасть между городом и дерев­ней. Разделение труда в капиталистическом обществе ведет неизбежно к углублению противоречий капи­тализма, к углублению пропасти между трудом и капиталом и развивается на антагонисти­ческой основе. «Разделение труда уже с самого начала заключает в себе разделение усло­вий труда, орудий и материалов, а тем самым и раздробление накопленного капитала между различными собственниками, а тем са­мым и расщепление между капиталом и тру­дом» (Маркс и Энгельс, Немецкая идео­логия, Соч., т. IV, стр. 56). В условиях капи­тализма каждый имеет свой круг деятельно­сти, из которого он не может выйти, если не хочет потерять средства к жизни.

Разделение труда на современной капиталистической фабрике, капи­талистическое применение машин усиливают эксплуатацию рабочего. Введение конвейера, авто­матизация производства превращают рабочего в придаток автоматически действующего меха­низма. Вводимые капиталистами новые технические усовершенствования являются для рабо­чего новой кабалой, ибо в условиях капита­лизма машина не освобождает рабочего от тру­да, а лишает его труд всякого содержания. Такое порабощение человека может быть уни­чтожено только с уничтожением капиталистического способа производства.

Великая Октябрьская социалистическая рево­люция, победившая на 1/6 части земного шара, установила диктатуру пролетариата, уничто­жила капиталистический способ производства. В СССР построено в основном социалистическое об­щество. Средства производства больше не про­тивостоят рабочему как капитал, они соста­вляют общественную социалистическую соб­ственность. Навсегда уничтожена эксплуатация человека человеком. В социалистической системе хозяйства все производство как в городе, так и в деревне, распределение труда между отдельными отраслями и внутри про­изводства регулируются и направляются еди­ным государственным народно-хозяйственным планом, в интересах всего народа, всего обще­ства. Коренным образом изменились труд и от­ношение к труду самого работника. Вместо подневольного труда на капиталиста, труд стал делом общественным, делом чести, славы, доблести и геройства. Диктатура пролетариа­та положила начало уничтожению противопо­ложности между умственным и физическим трудом и создала все предпосылки для ее окон­чательного уничтожения. За годы социалисти­ческого строительства СССР превращается в страну высокопроизводительного труда, в стра­ну изобилия продуктов. В СССР самый корот­кий в мире рабочий день; трудящимся обеспече­ны все условия для всестороннего культурного и интеллектуального развития.

Одной из важ­нейших предпосылок ликвидации противопо­ложности между умственным и физическим трудом является поднятие культурно-технического уровня рабочих до уровня работников инженерно-тех­нического труда. В этом отношении огромное значение имеет рост и развитие стахановско­го движения, являющегося одним из важней­ших условий уничтожения противоположно­сти между умственным и физическим трудом. Тов. Сталин указал, что стахановское движе­ние подготовляет условия для перехода от со­циализма к коммунизму. Важнейшим фактором культурно-технического подъема рабочего класса является соединение образования с индустри­альным трудом. Стахановцы являются подлин­ными носителями новой, социалистической культуры труда, новаторами в области науки и техники; богатая практика стахановцев обогащает со­ветскую науку и двигает ее вперед. Важнейшей предпосылкой уничтожения, противоположно­сти между умственным и физическим трудом являет­ся окончательное уничтожение противополож­ности между городом и деревней.

Планомерная организация социалистического производства выра­жается прежде всего в невиданных темпах раз­вития производительных сил, в сближении темпов развития города и деревни, в быст­ром уничтожении различия между городом и деревней. Коллективизация и механизация сельского хозяйства превратили труд сельско­хозяйственный в разновидность труда инду­стриального. Новый огромный рост произво­дительных сил страны социализма, массовое развитие стахановского движения за овладение техникой, массовый культурно-технический рост трудящихся, высокая, подлинно социали­стическая производительность труда создают все условия для окончательной ликвидации порожденной классовым эксплуататорским об­ществом противоположности между умствен­ным трудом и физическим, для перехода от первой фазы коммунизма (социализма) к высшей фазе — коммунизму. Только коммунистическое общество окончательно уничтожает «порабо­щающее человека подчинение разделению тру­да» (Маркс, Критика Готской программы, в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XV, стр. 275).

И. Гранин.

БСЭ, 1 изд., т. 48, к.116-122

Разделение труда: 12 комментариев Вниз

  1. «духовные
    силы материального процесса
    производства противостоят рабочему как
    чуждая господствующая над ним сила.» А каким образом это проявляется?

    1. Ну, например, так. Опытный наёмный рабочий хорошо знает свой технологический процесс. Он видит и понимает, как можно этот процесс усовершенствовать, упростить, облегчить. Он знает, как достичь более высокого качества деталей (материалов) и как добиться увеличения их количества. Сталинские рабочие — хозяева средств производства тут же излагали, как могли, свои мысли инженерам, начальникам, и требовали разрешения на опыт. Если опыт подтверждал правильную рабочую мысль, качество и количество продукта росло, рабочие требовали немедленного внедрения рационализации или изобретения в производство. Были случаи, когда рабочие били морду своим начальникам за то, что те тормозили с внедрением рабочих предложений. А как же – если все рабочие – ассоциированные собственники всего национального богатства, если средства производства до последней гайки – свои, если есть шанс за счёт усовершенствования стать богаче, — а тут какая-то сволочь (вольно или невольно) не даёт этого сделать. Вот попробуй-ка у таких собственников отнять что-либо, попробуй-ка игнорировать шанс на рост их благополучия. Голову откусят, и правильно сделают.
      А что делает наёмный раб? Он всё понимает и видит резервы к совершенствованию производства. Но он молчит, поскольку все его технические и организационные рационализации капиталист тут же перехватит и использует против рабочего и его товарищей. Усовершенствование техники и процессов обернётся ещё большей интенсивностью труда рабочих, их моральным и физическим страданием, разрушением организма. Нагрузка вырастет – при той же зарплате, а чаще всего – и с уменьшением её. Такого глупого рабочего – рационализатора товарищи бьют и называют гомосеком за то, что он становится добровольным пособником буржуя. Когда сегодня на производство приходит новая техника, рабочие часто говорят так: ну, ребята, пизнес нам приходит. Теперь нагрузка вырастет, перекуров не будет, чаю не попьёшь. А зарплата – та же. Да ещё и сокращение будет. Поэтому, коль техника прежняя, позиция наёмного рабочего такова: я должен сделать 10 гаек – я их сделаю, а дальше пошли вы все на… Ни единого лишнего движения сверх положенного. Его не интересует процесс производства в целом, он мог бы, но не хочет подниматься до уровня инженера. Рабочего интересует лишь его зарплата, и только ради неё он работает – от сих до сих. И он совершенно прав: как бы хорошо и много он ни работал, лучше жить он не станет, поскольку ему ничего в производстве не принадлежит. И всякая его полезная инициатива есть при капитализме его глупость, его удар по себе и своим товарищам. Поэтому рабочий действует так: он тайком усовершенствует свой рабочий процесс для того, чтобы сэкономить силы и получить — если работает на урок – некоторое свободное время (если он уверен, что его в это свободное время не заставят работать дальше). Свои усовершенствования рабочий прячет от мастера и прочих начальников, поскольку знает, что то, что позволяет сделать 10 гаек не за день, а за полдня, при раскрытии «тайны» из собственной воли этого рабочего превратится в его обязанность, и рабочего заставят делать уже не 10, а 20 гаек в день за прежнюю зарплату. И распространят эту норму на ничего не подозревающих товарищей рабочего по цеху, за что те в раздевалке прибьют своего глупого друга. И примеров такого отчуждения — масса. Вообще же духовные силы материального процесса производства – это мыслительная деятельность участников этого процесса, прямо и непосредственно связанная с производством материальных благ. Источником такой деятельности является необходимость преобразования природы в интересах общества. Результатом такой деятельности могут быть решения огромного множества практических задач, которые возникают в конкретном процессе производства чего-либо.
      Духовные силы производства можно условно разделить на силы, организующие общественное производство и силы инженерные, отвечающие за техническую сторону дела. Обе эти силы при капитализме отделяются от рабочего и встают над ним: первая как злой тюремщик, а вторая – как изобретатель всё новых и новых орудий пытки и истязания.

  2. При разделении труда появилось разделение на свободных и рабов, богатых и бедных. Но почему один становится богатым, а другой бедным. Главная причина. я думаю,. не в трудолюбии, а в особенностях личности. Мои наблюдения говорят о том, что у некоторых сволочная натура — исподволь или открыто стараются жить на чужой счет.
    Капиталисты применяют технические достижения — может показаться, что капиталисты являются продвинутыми, интеллектуально одаренными гражданами. Но на самом деле у большинства капиталистов ярко выражена черта господствовать над другими, пользоваться плодами их труда, а умственные способности находятся в обратно пропорциональной зависимости от этого качества ( в большинстве случаев ).
    Особое возмущение вызывает то, что привилегированное положение эксплуататоров передается по наследству. Отпрыск богача, хотя и туповатый, получит доходное место, у умные дети рабочих обречены на прозябание и вечную борьбу за жизнь. Когда же сердца у людей наполнятся гневом от такого вопиющего безобразия.

    1. «Но почему один становится богатым, а другой бедным.»
      Маркс ответил на этот вопрос. Потому что у одного есть средства производства, а у другого их нет, и жить он может только, нанимаясь на работу к тому, у кого есть средства производства и тем самым обогащая его своим трудом.

    2. Ларку. Не потому капиталисты владеют средствами производства, что они плохие, что они стремятся господствовать, что они грызут глотки, а наоборот, потому капиталисты плохие, стремятся господствовать, и грызут глотки, что владеют средствами производства. Частное владение средствами производства находится всегда в опасности — их может отобрать конкурент, а может отобрать вооружённый народ. Необходимость отбирать собственность у других, дабы не отобрали у тебя самого. Такая опасность и выработала у капиталиста соответствующие хищнические качества.

  3. Знаете, Алекс, а почему у одного субъекта есть пресловутые средства производства, а у другого нет ? Наверное, все-таки потому, что этот самый субъект со средствами порабощения кулаками и локтями хорошо поработал, а другие по морде ему не врезали за это. Времена-то были еще дикие, можно было и не стесняться. Шучу. Сейчас читаю Салтыкова- Щедрина Пошехонскую старину. Гениально правдиво была описана мерзопакостная сущность кровососов в облике двуногих существ.

    1. Это верно. В основе всякого богатства лежит преступление. Как сказал Форд, я готов отчитаться за каждый доллар из многих моих миллионов, кроме первого.

  4. lark

    Если бы капиталисты были такие умственно отсталыми как вы говорите, то они бы уже давно стояли рядом с прялкой и бронзовым топором. И мы бы это все не писали.

    «умные дети рабочих обречены на прозябание и вечную борьбу за жизнь. Когда же сердца у людей наполнятся гневом от такого вопиющего безобразия.» Т.е то, что НEумные дети рабочих обречены на прозябание и вечную борьбу за жизнь, не наполняет ваше сердце гневом ?

  5. Как же ярко отражается в документах сталинской эпохи, что уничтожение противопостовления города и деревни, умственного и физического труда это есть уничтожение общественного разделения труда как такого, т.е. уничтожение товарного хозяйства или обмена как такого. Ведь проблема не в стихийности обмена как при капитализме и замена его плановым хозяйством (планомерным обменом), а в уничтожении обмена как такого. Ведь даже при планомерном обмене отчуждение никуда не девается, поскольку рабочий даже при социализме все равно работает на обмен своего труда, т.е. не для себя, а следовательно и отчуждение никуда не девается, а временно приглушается. И никакого подлинного повышения культурно-технического уровня труда не произойдет. Рабочий по прежнему будет придатком машины, но в статусе уважаемого ветерана труда. Т.е. вместо борьбы с отчуждение жто отчуждение объявляется благородным проклятьем.

    1. И верно, и неверно. Неверно то, что вы говорите о положении рабочего при социализме. Как же рабочий может не работать на себя, если средства производства принадлежат ему! По крайней мере, если рассматривать СССР, все основные средства производства, решающие! Нужно уметь различать видимость (внешнюю форму обмена) от его сущности. Внешне в том же СССР рабочий действительно шел в магазин и что-то там покупал. Но на самом деле это покупка есть просто получение им доли общественного продукта, того, что он сам и произвел для себя. Деньги не были в полной мере эквивалентом товаров, они были скорее удостоверениями о том, количестве труда, который рабочий отдал обществу. (Социализм — распределение по труду). Это основной элемент. Хотя существовал еще и действительно не уничтоженный в полной мере обмен — при покупке рабочим с\х продукции, произведенной в колхозах. Вот это противоречие советского социализма (противоречие между общенародной и колхозно-кооперативной собственностью) и требовалось разрешить полностью, чтобы перейти окончательно к коммунизму.

  6. Семену. Ваше замечание насчет неумных верно, но в данном случае я сравнивала детей одного уровня интеллекта из разных классов. Впрочем, «умные» неустроенные вызывают у меня меньше сочувствия, чем обычные.
    Но лучшие умы человечества не надо искать среди капиталистов, это революционеры по взглядам.И умственный уровень капиталистов в целом ниже среднего, иначе они бы не были стяжателями.

    1. Умственный уровень капиталистов не ниже среднего. Стяжательство и ненасытность капиталистов определяются, в первую очередь, действием железного и неумолимого основного закона капиталистического способа производства – закона анархии и конкуренции. Капиталист может быть потенциально хорошим человеком, однако, не его сознание определяет его действия в рамках существующего способа производства, а сам этот способ, его реальности вынуждают вчерашнего «хорошего человека» поступать именно так, а не иначе. И «бывший хороший и умный человек» быстро получает вкус к роскошному паразитированию за счёт труда массы других людей, и добровольно отказаться от такой жизни он никак не может. Разве что сойдёт с ума, но тогда его капиталы получат родственники или конкуренты, и суть дела от этого не изменится. Роскошная паразитическая жизнь, с одной стороны, и постоянный страх потерять этот образ жизни, с другой, – вот жесточайшие регуляторы поведения капиталиста. Это – и вожделенная цель, и постоянный кошмар буржуя. Это – следствия основного закона капиталистического производства, перепрыгнуть через которые, отодвинуть которые с помощью умственных или каких-то душевных качеств капиталиста невозможно. Они объективны пока существует капитализм.
      Да, конечно, свою роль в становлении капиталиста играют и личные качества, потенциальные способности человека, его наклонности. Но от личных качеств капиталиста, от его способностей и склонностей зависят не его «качество» как эксплуататора и кровососа, не его меньший или больший гуманизм по отношению к рабочим, а количественные показатели его превращения из мелкого капиталиста в среднего, из среднего – в крупного, из крупного – в олигарха. Да, практика показывает, что скорость роста индивидуального капитала в некоторой степени зависит от патологических качеств буржуя. Как правило, человек жестокий, безжалостный, эгоистичный, отвергающий даже традиционную общинную мораль, но с хорошей памятью, с природным умом, смелый, агрессивный, имеет больше шансов отхватить большой кусок при разбое, пиратстве, грабеже, чем просто жестокий и сильный, но с меньшими умственными способностями. Они оба не останавливаются перед убийствами, они оба шагают по трупам, однако, более высокое природное качество сознания, разума позволяет более точно анализировать события, более глубоко их прогнозировать, а, значит, и повышать вероятность личного разбойничьего успеха, повышает выживаемость бандита в агрессивной среде. Но индивидуальные качества и задатки человека реализуются определённым образом только в соответствующих общественных условиях. Например, из агрессивного, смелого и умного паренька при социализме может вырасти толковый военачальник, защитник диктатуры пролетариата, испытатель техники, полярник, водолаз, первопроходец и т.п. А при капитализме из этого же паренька вырастает Алик Грек или Ахметов, которые «эволюционировали» от мелких урок – к крупным бандитам, к «ворам в законе», от вокзальных картёжников – к браткам, от братков – к командирам рэкетирских банд, от командиров – к «смотрящим», от «смотрящих» — к легальным бизнесменам, которые безжалостно истребляли друг друга с целью присвоения себе капиталов и рынков своих вчерашних «братанов». Постоянная гонка за прибавочной стоимостью не оставляет никаких возможностей для личных сантиментов, «ума» или благодушия: «умный и хороший человек» (ежели таковой и был) остаётся в далёком социалистическом прошлом, а в настоящем действует холодный и жестокий бандит. Как говорится, «…Не он от природы убийца, но он обязан им быть, иначе его самого съедят.»

Наверх

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

С правилами комментирования на сайте можно ознакомиться здесь. Если вы собрались написать комментарий, не связанный с темой материала, то пожалуйста, начните с курилки.

*

code