!!! Перед прочтением см. Предисловие к ч.1 !!!
6. Как в Советском Союзе вновь смог вырасти класс буржуазии
Ответить на все эти вопросы можно только, обратившись к теории и истории нашей страны.
Что нужно буржуазии для существования? Сырье для товаров, станки и оборудование для их производства, рабочая сила и возможность реализации товаров за наличный расчет.
Сырье для товаров можно было украсть у советского государства, которое не всегда тщательно и точно учитывало все, что у него имеется, к тому же взятки заинтересованным лицам в случае чего никто не отменял.
Частная собственность на средства производства в СССР была запрещена — станки и оборудование купить было нельзя, они не продавались и не сдавались в аренду. Но их можно было позаимствовать в свое распоряжение у советского предприятия, например, «списав» нужный станок, т.е. выдав вполне работающее оборудование за старое, уже непригодное, выработавшее свой срок. «Списать» означает «списать с баланса» заводской отчетности. За определенную мзду это тоже можно было провернуть при большом желании.
С рабочей силой было сложнее, но если внешне частное предприятие выглядело как обычное советское, что опять-таки вполне можно было изобразить, договорившись с кем надо, то рабочим этого предприятия и в голову не приходило проверять его бухгалтерию, чтобы выяснить кто его истинный собственник. Рабочие такого предприятия были абсолютно убеждены, что работают они на государственном предприятии.
Реализация товаров частного бизнеса тоже была вполне возможна в СССР и в первую очередь потому, что в потребительской сфере еще существовали товарно-денежные отношения. Именно в этой сфере теневой бизнес (т.е. растущий класс буржуазии) как раз и укрепился, производя товары народного потребления, как правило, пользующие повышенным спросом населения. Частная торговля в СССР была запрещена, но «договориться» с руководством государственных торговых учреждений можно было вполне. Что обычно и делалось.
Но тут была одна заковыка – в СССР цены на продаваемые потребительские товары не были рыночными – они полностью регулировались государством. Советскому государству при его объемах производства и его целеполагании были выгодны и небольшие товарные наценки. А вот частник, несмотря на то, что значительную часть затрат на производство ему оплачивать не приходилось (ту же воду, электроэнергию и т.п. он просто воровал у советской экономики!), отнюдь не всегда мог выдержать конкуренции с советским производством. Смысл же его существования это прибыль. Получать ее, да еще и в большем объеме оказалось удобнее, если на что-то существовал повышенный спрос. Тогда продаваемый товар мог идти по более высокой цене, чем была установлена государством. Так возник черный рынок, значительная доля которого функционировала в тех же самых магазинах, но товар продавался «только своим», «из-под полы». Еще удобнее оказалась схема, при которой товарный дефицит создавался искусственно. Она позволяла зачастую вообще ничего своего не производить, а просто особым образом «перераспределять» произведенный советскими предприятиями товар повышенного спроса так, чтобы подавляющая его часть попадала на черный рынок, где продавалась уже по многократно завышенным ценам.
Все, о чем мы рассказываем, очень наглядно отражено в материалах ОБХСС СССР (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности). Конкретные примеры из реальной советской действительности мы здесь приводить не будем, но в отдельной статье, специально посвященной этой теме, которая когда-нибудь, как мы надеемся, будет написана, мы это сделаем непременно.
Сейчас же для нас же важно следующее, что поскольку социалистический способ производства в стране господствовал с середины 30-х гг., капитал в догорбачевском СССР мог заново сформироваться только двумя путями:
— как торгово-промышленный капитал, паразитирующий на той части социалистической экономики, которая была связана с предметами потребления — та самая теневая экономика СССР, объем которой к началу 80-х гг. по некоторым источникам доходил до 20-25% Национального Дохода СССР[1];
— и как бюрократический капитал (коррупция, присвоение государственных средств через приписки, внешнеторговые махинации и пр.).
Важно и другое, что в СССР до «перестройки» имелся не только победивший и свободный рабочий класс, как было принято считать ранее, но и эксплуатируемый класс – класс пролетариев, работавших на теневой бизнес. В силу социалистического характера Советского государства и своего уровня жизни, ничем не отличающегося от уровня жизни всех остальных советских трудящихся, они даже не подозревали о том, что кем-то эксплуатируются. К этому эксплуатируемому классу могла относиться только некоторая часть советских рабочих, занятых в отраслях промышленности, производящих продукты питания и товары народного потребления или сырье для них, и по факту работавшая не на государство, а на теневой бизнес. Остальные отрасли советской промышленности были нетоварными, реализовать на рынке производимую там продукцию было невозможно, а значит, капиталистических отношений в этих отраслях возникнуть не могло, как не могла там иметь место и эксплуатация рабочего класса.
С другой стороны, существование частного бизнеса, тем более в значительных объемах (а четверть национального дохода огромной страны это гигантский объем, а не просто значительный!) везде, как мы видим, должно было быть плотно завязано на руководителей советских государственных заводов и предприятий, а позднее – даже чиновников министерств и ведомств. Только с их одобрения и согласия (разумеется, не бесплатного!) теневая экономика в СССР и могла функционировать. Но еще выгоднее теневикам оказались тесные деловые контакты с партийным чиновничеством среднего и высшего ранга, которому по существующему в Советском Союзе правилу подчинялись хозяйственные и правоохранительные органы страны.
Произошло это сращивание советской буржуазии с частью партаппарата в СССР, как мы полагаем, где-то в период брежневского «застоя», что в итоге совершенно закономерным образом вылилось в то, что называют сегодня «перестройкой», т.е. в буржуазную контрреволюцию, поставившую крест на советском социализме.
Почему мы думаем, что это произошло именно в 60-е-70-е годы? Потому, что если бы это случилось ранее, то и буржуазная контрреволюция в СССР случилась гораздо раньше – класс буржуазии, осознавший себя особым общественным классом, не мог не попытаться завоевать в стране политическую власть. Но таких попыток, как известно из советской истории, не было.
Нам также точно известно и другое, что в середине 30-х годов буржуазия как класс в Советском Союзе была уничтожена. Получается, что если в середине 80-х годов она явилась на политической арене страны во всей своей красе и изрядной силе, это значит, что в период между 30-ми — 80-ми гг. в стране были созданы какие-то особые условия, которые позволили ей возродиться вновь.
Посмотрим, что это могли бы за условия.
С марксистской точки зрения историю СССР можно разделить на 2 этапа.
Первый этап, с 1917 г. по 5 марта 1953 г., — это период, когда социалистические производственные отношения в стране постоянно развивались. Частнокапиталистический уклад в советской экономике существовал до середины 30-х гг., когда в результате успешно проведенной коллективизации сельского хозяйства был уничтожен последний оплот капитализма в СССР — кулачество. К этому времени буржуазия как класс в СССР перестала существовать, т.е. экономической почвы для ее выживания и развития больше не имелось. И хотя буржуазные элементы в стране еще оставались, единым классом со своими специфическими интересами, отличными от интересов советского трудового народа, они уже не были. Позднее буржуазия в СССР не раз пыталась возродиться, выискивая все новые и новые возможности для паразитирования на советской социалистической экономике, но твердо проводимая в СССР политика диктатуры пролетариата, активно поддерживаемая советскими трудящимися, не позволяла ей этого сделать. Всякое экономическое преступление против общенародной (государственной) собственности совершенно обоснованного считалось в то время преступлением против самих основ советского социалистического государства.
Но тут следует помнить и другое, что уничтожение класса не есть физическое уничтожение людей, представителей этого класса. Условия для эксплуатации трудящихся буржуазными элементами могли исчезнуть, но сами бывшие буржуи и бывшие эксплуататоры остались, их частнособственническая психология никуда не делась, она жила вместе с ними и только ждала условий, чтобы вновь расцвести махровым цветом.
До войны таких возможностей у буржуазных элементов особо не было – довоенное поколение советских трудящихся прекрасно помнило, что такое капитализм и угнетение, и воли их паразитизму не давало. Участие трудящихся в управлении своим государством было достаточно активное, значительным был и их контроль за деятельностью партаппарата и госорганов. Возможно, что кто-то при этом ухмыльнется, полагая, что мы сильно приукрашиваем действительность. Но мы говорим то, что действительно имело место в то время. Не имея возможности в рамках этой статьи приводить многостраничные доказательства, укажем только несколько моментов, которые достаточно хорошо известны многим, но зачастую упускаются из виду при оценке ситуации того времени в общем и целом.
Во-первых, так называемая сталинская Конституция (1936 г.) значительно расширила возможности участия трудящихся в управлении Советским государством, резко усилив тем самым диктатуру пролетариата, т.е. давление на сохранившиеся еще в стране буржуазные элементы. Скрыться от всевидящего ока простого трудового народа оказалось невозможно. Проявилось это в том числе и в ходе репрессий 1937-1938 гг., инициатором и активным действующим звеном которых стали сами советские трудящиеся, фактически потребовавшие от Советского правительства их проведения. Вал писем от простых рабочих, колхозников, советских служащих о притаившихся вредителях, скрытых врагах народа, расхитителях социалистической собственности просто захлестнул высшие партийные и советские правоохранительные органы. Благодаря этим письма было действительно выявлено немало настоящих врагов народа, что потом во время Великой Отечественной войны имело неоценимое значение для Победы советского народа над германским фашизмом.
Во-вторых, внутрипартийная демократия не была в то время формальной, к тому же она постоянно совершенствовалась. К примеру, одним из важнейших принципов внутрипартийной жизни, реально и постоянно применяющимся на практике, были критика, в том числе вышестоящих органов, и самокритика, которые считались не просто правом члена партии, но его прямой обязанностью. Да, партийные ряды и тогда были далеки от идеала, но, тем не менее, царствовать в свое удовольствие партийным чиновникам не позволялось. (В хрущевское время этот важнейший принцип внутрипартийной демократии был предан забвению.).
Реальной была и пролетарская демократия в области управления Советским государством. Речь здесь не только об широких избирательных правах советских трудящихся в Советы всех уровней, но и о реальной возможности для каждого простого советского человека участвовать в управлении своей страной через другие структуры диктатуры пролетариата, которые тогда не были формальными – через профсоюзы, комсомол и другие общественные объединения.
В-третьих, наиболее сознательная часть советских трудящихся – рабочий класс, как и его авангард – советские коммунисты, до войны были неплохо образованными политически. Они обладали не только основами теоретических знаний (благодаря многочисленным партшколам и кружкам политобразования, в которых реально и с большим желанием учились тысячи передовых рабочих и коммунистов), но еще и активно использовали это знание на практике, постоянно сталкиваясь с проявлениями классовой борьбы в реальной жизни.
А вот время войны ситуация для бывших буржуев резко изменилась. Советскому народу, и в первую очередь, советскому рабочему классу и коммунистам, было не до классовой борьбы внутри страны, перед ними был более страшный враг, и все силы советских людей уходили на борьбу с фашистскими захватчиками. Буржуазные элементы на фронт, разумеется, не рвались, они предпочитали отсиживаться в тылу, желательно в отделах снабжения, заготконторах и пр. организациях, ведающих товарами первой необходимости, где можно было при желании и соответствующем умении неплохо нажиться, что они довольно неплохо и делали путем спекуляции, разного рода хищений, подделки продовольственных карточек и пр. Советские правоохранительные органы с ними боролись, но вряд ли были выявлены все, кому в то время удалось неплохо попаразитировать на народном горе.
Но по всей видимости, диктатура пролетариата все же не была столь всеобъемлющей, как того требовала ситуация, иначе бы к концу этого этапа мелкобуржуазной части партийной и советской бюрократии не удалось бы объединиться и осознать себя отдельной общественной группой, интересы которой несколько отличаются от интересов советских трудящихся. Как это произошло и почему, мы точно не знаем, ибо исследований таких не имеется. Да и провести их не так-то просто в виду отсутствия в широком доступе значительного числа необходимых для этого документов.
Пока это наименее изученный период истории СССР. Можно сказать только одно, что именно эта общественная группа партийной и хозяйственной бюрократии и стала инициатором т.н. «хрущевского переворота», с которого начался второй этап советской истории, коренным образом отличающийся от первого. Стояла ли за этой группой буржуазия, имелась ли она в то время в СССР таком количестве, чтобы осознать себя особым классом, мы пока не знаем. Но по косвенным признакам предполагаем, что ее еще толком не было, в противном случае она так или иначе проявила бы себя, и многие события того времени пошли бы несколько по-иному.
Второй этап, с 5 марта 1953 г. по 26 декабря 1991 г., — был временем, когда внутри социалистической экономики, как раковая опухоль, росли и укреплялись капиталистические производственные отношения, пока они не выросли настолько, что сумели уничтожить и советский общественный строй, и страну, разделив ее на несколько отдельных независимых государств.
Этот этап советской истории можно разделить на 3 части:
5 марта 1953 г. – 3 сентября 1953 г. – первый раунд буржуазной контрреволюции в СССР, получивший в истории название «хрущевский переворот», в ходе которого большинство в ЦК КПСС получила правая оппозиция, выражающая интересы мелкобуржуазных слоев населения и партийной и советской бюрократии. Продолжался он со смерти Сталина до Пленума ЦК КПСС 3-7 сентября 1953 г., на котором Хрущев был избран Первым секретарем ЦК КПСС.
с 5 марта 1953 г. по 11 марта 1985 г. – время хрущевской «оттепели» и брежневского «застоя», когда в экономике, политике и идеологии страны был осуществлен резкий поворот вправо, подготавливая почву для реставрации рыночной экономики и капиталистических производственных отношений. Отказ от продолжения сталинской экономической политики; усиленное развитие производства предметов потребления, вместо преимущественного производства средств производства; оценка деятельности советских предприятий по их доходности и рентабельности и расширение их хозяйственной самостоятельности; упор на материальное благосостояние во всех сферах общественного бытия и т.п. – все это в значительной степени усилило существовавшие еще в стране мелкобуржуазные потребительские настроения, позволило расцвести мещанству и обывательщине, а следовательно, создало и комфортные условия для возрождения и развития буржуазии, которая не замедлила появиться в виде теневой экономики, паразитирующей на советских государственных предприятиях.
В идеологии под вывеской марксизма-ленинизма царствовал оппортунизм и ревизионизм. Диктатура пролетариата за ненадобностью была отменена, в ход был пущен антинаучный тезис об «общенародном государстве». КПСС перестала быть партией рабочего класса, став партией «всего советского народа».
Реальная внутрипартийная и советская демократия постепенно сворачивалась, Советы и общественные организации стали бесплатным приложением к КПСС, обязанным строго исполнять все указания ЦК. Выборы во все органы Советской власти становились все более формальными, кандидаты в депутаты скорее назначались, чем выбирались. Но советские трудящиеся особо и не думали протестовать — ведь их благосостояние все время улучшалось. Они практически перестали участвовать в управлении своим государством, видя, что и так все неплохо работает и без них.
Партийную и советскую бюрократию все это очень устраивало. Оказавшись полностью бесконтрольной, партаппарат стал все более изолироваться от трудящихся масс, все сильнее осознавая себя особым привилегированным в советском обществе слоем. Учитывая, что параллельно росли и развивались цеховики, не встретиться с партаппаром в совместных «делах» они не могли. В итоге к концу этого периода советская буржуазия выросла и усилилась настолько, что существующие социалистические производственные отношения стали ей мешать.
11 марта 1985 г. – 26 декабря 1991 г. – второй, заключительный, этап буржуазной контрреволюции в СССР, известный под именем горбачевской «перестройки». Ее итогом стало уничтожение в стране социалистического общественного строя, реставрация капитализма и разрушение СССР. Причем, уничтожение социализма и отстранение от политической власти трудящихся происходило, как мы уже выше говорили, совершенно буднично, без каких-либо столкновений и сражений на баррикадах.
7. Мирная контрреволюция
Последнее потрясает больше всего. Советский рабочий класс, одно упоминание о котором приводило в ужас мировую буржуазию, отлично помнившую о его грозной силе, сумевшей свергнуть ненавистное самодержавие и буржуазное Временное правительство, вышвырнуть прочь иностранных интервентов 14 государств с территории только что рожденной Советской республики, свернуть шею могучему гитлеровскому фашизму, подмявшему под себя чуть ли не полмира, безропотно отдал политическую власть самому страшному своему врагу – контрреволюционной буржуазии и добровольно пошел к ней в наемное рабство, растоптав все завоевания своих великих революционных предшественников.
Именно добровольно, без эксцессов и народных выступлений. Все те кровавые столкновения, которые имели место в союзных республиках СССР в перестройку с 1987 по 1991 год это не классовая борьба новоявленной советской буржуазии с советским рабочим классом, а внутривидовая борьба самого буржуазного класса, примитивно делившего между собой дармовую социалистическую собственность, растаскивая ее по своим карманам.
За все время перестройки и становления советского капитализма нам неизвестны случаи, когда бы советский рабочий класс поднялся на защиту своей политической власти. А вот обратные случаи, когда некоторые слои советского рабочего класса откровенно помогали буржуазии убивать советский социализм, у всех на памяти. Особо активными в этом отношении оказались советские шахтеры, протесты которых не в малой степени помогли печально известному Ельцину в войне с Горбачевым.
С 1988 по 1991 год шахтерское движение в СССР было одним из наиболее мощных и организованных. В знак протеста горняки не только бастовали, но перекрывали железные дороги и автомагистрали. Вы полагаете, что они пытались отстоять политическую власть рабочего класса? Как бы не так! Они действовали как мелкие буржуйчики, выторговывая от тех, кто в тот момент правил, всего лишь более выгодные для себя условия труда! Их волновали только свои личные экономические требования и больше ничего! Они совершенно не понимали, что воюющие наверху группы буржуазии просто используют их протест для достижения своих личных целей – разрушения СССР.
Резкий рост «забастовочной» активности шахтеров пришелся на 1988-1989 годы. Уже в 1988 году только в Кузбассе было около 15 спонтанных забастовок. А первые «организованные» действия начались в июне 1989 года, когда шахтеры Междуреченска передали большое письмо с перечислением своих требований в Верховный Совет СССР. И уже 10 июля 1989 года, когда, как говорят, в городе кончилось мыло, около 300 шахтеров Междуреченска отказались спускаться в шахту и предъявили администрации приблизительно 20 требований. Главные из этих требований были связаны с оплатой труда в вечернее и ночное время, с установлением единого выходного дня, с полным обеспечением шахт и горняков моющими средствами и питанием во время работы под землей. Забастовка из Кузбасса перекинулась в Донбасс, в Караганду, в Печорский угольный бассейн. Бастовала практически вся отрасль. Да, моющие средства, это серьезно… Какой может быть социализм, когда на шахте нет мыла?
Капитализм в Советском Союзе наступил вполне себе мирно, по-деловому, 99,999% населения СССР так и не поняло тогда, что произошло.
Подавляющее большинство наших граждан до сих пор полагают, что советский социализм умер 8 декабря 1991 года, когда главами Российской Федерации (РСФСР), Республики Беларусь и Украины были подписаны Беловежские соглашения, то есть когда волей трех новоявленных президентов советских республик был разрушен СССР.
Другая часть считает, что советский социализм был уничтожен в 1993 г., когда в Москве расстреливали Верховный Совет (Белый Дом).
Третьи называют дату 25 декабря 1993 года, когда вступила в силу действующая поныне Конституция РФ, которая уже не содержала упоминания ни о каких Советах и о власти трудового народа.
Но ошибаются и первые, и вторые, и третьи — и в декабре 1991 года, и тем более в 1993 году, капитализм уже давно шагал по нашей стране. А появился он в ней отнюдь не благодаря буржуйскому парламенту, а в результате действий высших органов самой Советской власти — тех самых Советов, власть которых была установлена в октябре 1917 года. Вот только к тому времени из органов пролетарской власти они уже стали проводниками воли и интересов народившейся в стране буржуазии, хотя и сохранили еще прежнее свое название — Советы.
Но для того, чтобы это понять, стоит вспомнить, что такое капитализм и чем этот общественно-экономический строй отличается от других общественно-экономических формаций, которые существовали в истории человечества.
У капитализма 3 главных признака: товарный характер производства, частная собственность на средства производства и рынок рабочей силы.
Советская экономика товарной в полной мере не была. Товарной ее можно назвать только в отношении производства товаров народного потребления, да и то с большой натяжкой, поскольку эти товары хотя и продавались населению за деньги, но не на свободном рынке, как это имеет место при капитализме, а по фиксированным ценам, установленным государством и одинаковым по всей территории СССР. Даже колхозные рынки, где колхозы реализовывали ту часть своего продукта, которая оставалась в их полном распоряжении после выполнения плановых заданий Советского государства, и где сельские жители продавали выращенное на своих личных подсобных участках, и то нельзя в полной мере считать свободным рынком, потому что цены там тоже отслеживались государством и, при необходимости, регулировались. Например, в случае резкого повышения цены на какой-то товар, этим товаром из государственных запасов мгновенно заполнялись все рыночные прилавки, и цены колхозного рынка немедленно опускались до приемлемых для широких масс советских трудящихся.
Большая же часть советской экономики — в первую очередь, промышленность — вообще не была товарной, т.е. купить и продать производимую во многих отраслях промышленности продукцию, например, те же средства производства, было в принципе невозможно.
Напомним, что средства производства — это то, без чего невозможно произвести нужные человеку предметы потребления, например, станки, оборудование, сырье, недра, здания, сооружения, земля и т.п. Все средства производства находились в СССР в общенародной или колхозно-кооперативной собственности. Причем все основные средства производства — земля, недра, поля, леса, водоемы — только в общенародной собственности. Этой собственность от имени всего народа СССР управляло советское государство, потому она часто называлась государственная собственность, подразумевая, что имеется в виду государство рабочих и колхозного крестьянства.
И это не было пустой формальностью, всего лишь записанной в Конституции СССР, как сейчас при капитализме в буржуазной РФ, когда права у народа вроде на бумаге обозначены, а на деле их нет — они есть только у буржуазии, у олигархов. При политической власти в руках рабочего класса и всего трудового народа страны, осуществляемой через разного уровня Советы (от местных, городских и районных, сельских и поселковых до Верховного Совета — высшего органа власти в СССР), которые избирались самими рабочими, колхозниками и трудовой интеллигенцией и которые из них же, из трудового народа, и состояли, общественная собственность на средства производства имела принципиальные последствия. Одно из них состоит в том, что в СССР не было безработицы. В Советском Союзе, напротив, была нехватка рабочих рук. И люди там работали не по принуждению, не потому, что больше работать негде, а выбирали себе работу по вкусу, исходя из своих наклонностей, способностей и талантов, своих желаний и стремлений. По той же причине в СССР никогда не задерживали зарплату, а о том, чтобы ее не выплатить, речь вообще не могла идти!
Почему все это так? Да потому что заводы и фабрики, на которых они работали, электростанции и колхозы, были их собственными! Их, собственников, никто не мог лишить работы и возможности прокормить себя и свои семьи! И весь произведенный ими продукт принадлежал не каким-то частным лицам, единицам богачей, как сейчас, а им самим! Потому в СССР и не было голодных, не было нищих, не было бездомных. Все, что им требовалось для жизни, советские рабочие и крестьяне создавали и строили сами и сами и распределяли — каждому по мере вложенного им в общее дело труда.
В таких условиях — в условиях общественной собственности на средства производства, ограниченного товарного производства и, как следствие, отсутствие свободного рынка, т.е. возможности продать все и вся любому и по любой цене, и главное — рынка свободной рабочей силы (тысяч безработных, готовых трудиться на кого угодно за копейки, лишь бы не умереть с голоду) — капитализм в СССР развиться не мог, поскольку именно частная собственность на средства производства и наемный труд являются необходимыми условиями получения прибавочной стоимости – источника всякой капиталистической прибыли.
Чтобы вновь сделать страну капиталистической — все это требовалось сломать и уничтожить. Забрать политическую власть из рук рабочего класса и колхозного крестьянства, уничтожить общественную собственность, заменив ее частной собственностью на средства производства, которая немедленно распространит товарное производство на все сферы экономической жизни страны, и самое главное — создать рынок рабочей силы, т.е. миллионы безработных, нищих и голодных людей в стране, которые бы пошли к новоявленным частным собственникам наниматься на работу — пошли продавать единственное, что у них осталось — свою способность к труду.
И все это было сделано в Перестройку — для того, собственно, она и затевалась ее инициаторами, мировым капиталом, который пошел ва-банк, не выдерживая конкуренции с социалистической экономикой, и теми лицами внутри страны, которые давно и верно ему служили — оппортунистами и ревизионистами.
19 ноября 1986 г. Верховный Совет СССР принял Закон «Об индивидуальной трудовой деятельности», а 5 февраля 1987 года Совет Министров СССР издал постановление «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления», которые фактически легализировали «теневых» дельцов в СССР и дали официальный старт развитию в стране малого и среднего предпринимательства. Использование наёмного труда пока еще запрещалось, однако предусматривалось оказание государственной поддержки тем гражданам, которые пожелали заняться предпринимательством.
Примерно в то же время создаются совместные предприятия, с помощью которых иностранный капитал получил возможность за бесценок вывозить из СССР все, что ему приглянулось: Постановление ЦК КПСС Совета Министров СССР от 19 августа 1986 года № 991 «О мерах по совершенствованию управления внешнеэкономическими связями» и № 992 «О мерах по совершенствованию управления экономическим и научно-техническим сотрудничеством с социалистическими странами», Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 января 1987 года «О вопросах, связанных с созданием на территории СССР и деятельностью совместных предприятий, международных объединений и организаций с участием советских и иностранных организаций, фирм и органов управления», постановления Совета Министров СССР от 13 января 1987 года № 48 «О порядке создания на территории СССР и деятельности совместных предприятий, международных объединений и организаций СССР и других стран-членов СЭВ» и № 49 «О порядке создания на территории СССР и деятельности совместных предприятий с участием советских организаций и фирм капиталистических и развивающихся стран».
11 июня 1987 г. вышло Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР N 665 «О переводе объединений, предприятий и организаций отраслей народного хозяйства на полный хозяйственный расчет и самофинансирование», которое превратило советскую не вполне товарную экономику в полностью товарную, где продается и покупается абсолютно все, в том числе средства производства.
Таким способом в стране стала постепенно насаждаться частная собственность на средства производства, которая юридически еще была запрещена, однако в реальности стала оказывать все большее и больше влияние на народное хозяйство страны. Планировать производство в таких условиях становилось все сложнее — оно, как и положено производству при частной собственности — становилось все более хаотичным и беспорядочным. Об удовлетворении потребностей населения страны речь уже идти не могла — новых собственников интересовала прибыль, а не запросы людей. И первое, что они сделали, это стали усиленно распродавать все за рубеж, поскольку себестоимость советской продукции была крайне низкой, качество высочайшее и покупали их за границей по бешеным ценам (это к вопросу о конкурентоспособности советских товаров). Советские магазины опустели. Разросся черный рынок. Появились коммерческие магазины, где те же советские копеечные товары продавались тем, кто их производил — советским рабочим втридорога. Стала раскручиваться инфляция, съедая ростом цен денежные запасы трудящегося населения Советского Союза.
6 марта 1990 г. законом СССР N 1305-1 «О собственности в СССР» частная собственность на средства производства была узаконена официально, а «общенародная (государственная)» собственность стала просто «государственной».
Закон этот был подписан Председателем ВС СССР Горбачевым, и на момент своего подписания полностью противоречил действующей Конституции СССР (1977 г.). В связи с чем, в Конституцию СССР срочно пришлось вносить поправки, что и было сделано 14 марта 1990 г. на III Внеочередном съезде народных депутатов принятием Закона «Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию СССР».
Вот так простым росчерком пера, а точнее – поднятием рук «народных» депутатов, был поставлен крест на общенародной социалистической собственности, за которую умирали в Революцию, в Гражданскую и в Великую отечественную миллионы рабочих и крестьян. Бывшей общенародной собственностью теперь стали распоряжаться госслужащие. А рабочий класс СССР остался ни с чем.
Советский народ ничего не понял — ему показалось, что ничего не изменилось — ведь и раньше общенародная собственность часто называлась государственной. Назвалась, да, вот только государство тогда было иное. Если раньше Советское государство состояло из трудового народа, из рабочих, служащих и крестьян, и представляло интересы трудового народа, от его имени и по его поручению распоряжаясь всем народным имуществом, то теперь оно стало выражать интересы нарождающегося класса частных собственников — буржуазии. Это они при полном попустительстве рабочего класса и трудящихся масс формировали теперь состав Советов и проводили через них те законы, которые им были нужны для большего обогащения.
Надо сказать, что политическая власть у трудового народа СССР была перехвачена умело — десятилетия торжества в стране оппортунизма сделали свое дело: советский народ был тотально политически безграмотен и полностью демобилизован в том смысле, что о существовании классовых врагов в стране даже не подозревал и к классовой борьбе готов не был. Этим и воспользовалась контрреволюция.
В самом начале Перестройки политика «гласности», т.е. пропаганда буржуазной идеологии и в частности, буржуазного плюрализма и буржуазной свободы слова, привела к тому, что в стране было официально узаконено существование антисоветских контрреволюционных организаций. Затем изменился порядок выборов в органы государственной власти — Советы.
В июне-июле 1988 года М. С. Горбачёв на XIX конференции КПСС объявил курс на политическую реформу, которая была закреплена в Законе СССР «О выборах народных депутатов СССР» от 1 декабря 1988 года, одновременно были приняты и внесены необходимые изменения в Конституцию СССР 1977 года.
«Депутаты трудящихся» превратились в «народных депутатов». Выборы стали проводиться на альтернативной основе (в местные Советы на альтернативной основе избирать стали уже с лета 1987 года), причем выдвигаться кандидатами получили возможность все желающие. Тщательное обсуждения и выдвижение кандидатов в депутаты в трудовых коллективах и общественных пролетарских организациях осталось в прошлом. Учитывая, что все средства массовой информации находились в руках инициаторов Перестройки, не удивительно, что значительную часть во вновь избранных органах государственной власти СССР стали составлять пробуржуазные и прямо буржуазные элементы. Так Советы изменили свой классовый характер, превратившись из органов диктатуры рабочего класса в органы, проводящие интересы нарождающейся в стране буржуазии.
Вот это полубуржуазное государство, сохранившее еще название советского, с принятием закона «О собственности в СССР» в марте 1990 г. и стало основным собственником всех средств производства на территории СССР. Тем самым у советского народа не просто отобрали все его достояние, передав его в руки госчиновников, выражающих теперь интересы растущей буржуазии, — его лишили самого главного – средств производства, собственность на которые и являлась залогом его свободы, сытой и счастливой жизни. Теперь советские рабочие и служащие стали неимущими, нищими, не способными выжить без продажи своей рабочей силы новым собственникам средств производства.
Фактически 14 марта 1990 года изменением ст. 10 и 11 Конституции СССР в стране было узаконено уничтожение социализма и официально признан госкапитализм, но никто по этому поводу даже не возмутился!!!! Мало того, до сих пор этот факт в массовом сознании российского населения и даже «коммунистов» не понят и не оценен. Если о дате 14 марта 1990 г. когда и вспоминают, то только в связи с изменением ст.6 Конституции СССР, сделанном в том же Законе — эта поправка отменяла монополию коммунистической партии на власть в СССР. Но нигде ни единым словом не говорится, что в тот же самый момент было совершено гораздо более подлое преступление в отношении сотен миллионов советских трудящихся, в миг превращенных из свободных людей в наемных рабов капитала.
Это теперь мы удивляемся, на каком основании мэры и губернаторы продают наши леса и озера, делают платными автодороги, распоряжаясь всем, что раньше было общим, по собственному усмотрению. А корень-то проблемы вон где лежит! Вот, оказывается, когда нас всех «освободили» от нашего общенародного достояния, десятилетиями создаваемого тяжелейшим трудом наших отцов и дедов, и сделали неимущими пролетариями, вынужденными продавать свой труд капиталистам. Народно-избранные депутаты постарались! Жаль, не знаем мы их всех поименно, а надо бы….
Советский социализм имеет конкретные даты рождения и смерти: 7 ноября 1917 года – 14 марта 1990 г. С 14 марта 1990 года в стране началась новая эпоха – эпоха узаконенного капитализма. Буржуазная контрреволюция в СССР победила полностью. И далее победивший класс буржуазии уже только закреплял свою победу – закреплял юридически, экономически, политически и идеологически. Он делил украденное у трудового народа имущество и устраивался поютнее, переделывая страну под себя.
19 апреля 1991 года буржуазия поставила в трагедии советского трудового народа последнюю точку, закрепляя свое право эксплуатации сотен миллионов советских трудящихся – был принят Закон «О занятости населения в РСФСР» N 1032-I, который легализовал в России безработицу. Рынок труда был узаконен официально.
Капитализм в СССР стал реальностью и даже был полностью оформлен юридически. А советские трудящиеся все молчали…
Почему они молчали, как раз и предстоит нам выяснить.
