Не жаркой выдалась середина апреля 2014 года. Я уже около часа бесцельно блуждал по автовокзалу Западно-Украинского областного центра под странным названием Ровно. Ждать своего автобуса мне оставалось ещё часа три и, пользуясь предоставленным мне волею судьбы случаем, я пытался всем естеством своим прочувствовать состояние этого города, понять мысли и чувства его жителей. Конечно, автовокзал не самое подходящее место для этого, ведь многие, как и я, просто – “перелётные птицы”, которые даже если их и поймёшь, почувствуешь весь тонкий настрой их души человеческой, о самом городе и его жителях тебе ничего не скажут.
Первое, что несколько удивило меня – ничтожно малое количество курящих. Это резануло глаза, нарушив картинку, ставшую привычной. “Матрица” дала сбой, она привыкла к тому, что около половины людей на картинке – курят. Здесь же курил в лучшем случае каждый десятый – зрелище настолько непривычное в последнее время, что не заметить его мозг просто отказывался. Уже потом стали заметными плохое качество дорог, обшарпанные фасады домов, выцветшие рекламные вывески и старого (возможно ещё советского) типа ларьки. Это было позже, отсутствие курильщиков – вот сенсация!
Я уже успел пообщаться с женщиной, лет 50, жительницей Ровенской области, и к моему великому удивлению узнал от неё, что майдан она не поддерживает, да и не только она, но и “точно половина их села”. Особенно недоумевала Ольга Николаевна (так её звали) по поводу Музычко и Яроша, которых до недавнего времени “и знать-то никто не знал, а теперь они для властей наших – герои”. Ольга Николаевна, оказалась ещё и политологом-экономистом, что не редкость в общем в небольших городках и сёлах, и со сто процентной уверенностью выдвинула тезис о том, что сам по себе майдан был бессмысленным (почему не подождать год до выборов?), что последствия майдана ни к чему хорошему не приведут, а за всё творившееся безобразие придётся рассчитываться нашим детям и внукам. Не найдя никаких возражений, да и не особенно желая возражать, я поблагодарил Ольгу Николаевну, и поспешил к продавцу ларечнику.
Этот человек уже давно привлёк моё внимание тем, что говорил он на “суржике”, некой смеси русского и украинского языков, причём используя преимущественно язык русский, хотя украинским, как оказалось, он владеет в совершенстве. Наслушавшись наших российских СМИ, я был уверен, что в любую секунду на ларечника может накинуться кровожадная стая убийц-бандэровцев. Я подошёл к ларьку с таким видом, что ларечник, не задумываясь, понял что мне надо, и сходу предложил пиво или джин тоник, так как ничего с более крепким градусом в его ларьке не было. Настала очередь ларечника удивляться, когда я ответил что выпивка на его вкус, но только без градусов. В итоге мы с ним крайне непатриотично остановили свой выбор на “Пепси в стекле”, и началась приятная во всех отношениях беседа. Сергей оказался военным пенсионером, родом из Самары. Был он не просто приятным собеседником, но реальным мастером общения. Общение с людьми доставляло ему удовольствие, и никоим образом нельзя было усомниться в его словах, когда он говорил, что работает здесь не столько ради денег, сколько для того, “чтоб людей повидать”. Когда он понял причину моей озабоченности, он не рассмеялся, по всей видимости, даже был несколько тронут моим беспокойством о его персоне. На мои вопросы о проявлениях национализма, сказал, что раньше нечто подобное немножко было (лет 10 назад), но было это абсолютно несерьёзно, на чисто-бытовом уровне, и в количествах столь незначительных, что всерьёз и воспринимать не стоило. Узнав, что я проездом из Санкт-Петербурга, где он заканчивал военное училище, Сергей посоветовал мне искать националистов западнее, то есть во Львове, которых там по его данным гораздо больше, но сейчас “и они хвост поджали”.
Долго общаться с ларечником было неудобно, так как я изрядно мешал его торговле своими расспросами. Я распрощался с ним и стал прогуливаться по вокзалу, впитывая и раскладывая по полочкам полученную информацию, кое-как пытался анализировать её, находить общее и различное в словах Сергея и Ольги Николаевны. При этом я машинально сунул руку в карман, достал сигарету, прикурил, и … был остановлен подошедшим милиционером.
Вежливо представившись и назвав своё полное ФИО и звание, милиционер неожиданно мягко и даже как-то заботливо начал журить меня о неправильности моего поступка. Видя мои ошарашенные глаза, и то, что я не понимаю в чём моя вина, милиционер попросил потушить сигарету, и больше не курить в общественном месте. “Матрица” частично успокоилась, найдя отчасти объяснение столь ничтожному числу курильщиков. Явно с неохотой я начал тушить сигарету, что-то бормоча себе под нос, о том, что не знаком с их порядками, а так как бормотал я на русском языке, то моё бормотание привлекло внимание милиционера ещё больше, он попросил меня предъявить документ. Надо сказать, что я уже давно ждал чего-то подобного, ведь одной из главных целей моей поездки как раз и была выяснить отношение правоохранительных органов Западной Украины к российским гражданам. В каком-то смысле меня даже возмущало то, что милиция не проверяет документы у заезжего зеваки, явно впервые в жизни посетившему автовокзал города Ровно. Теперь же мой паспорт гражданина РФ должен был по моему пониманию заставить милиционера кинуться на меня как бык на тореадора, в очередной раз убеждая меня в правоте наших газет и телеканалов, ведь это же Ровно – “рассадник бандэровщины”. Именно там убили нашего разведчика Кузнецова и именно в Ровно недавно “гулял” Сашко Билый со своим “Правым сектором”. В общем – я был ко многому готов, но всё произошло как-то слишком буднично. Меня не повалили на землю, и даже не стали одевать наручники. Некоторую “надежду” на то, что это, наконец, свершится, внушали подходившие к нам ещё два милиционера, но она оказалась напрасной. Один из подошедших, сказал, что уже раньше думал над тем, не забрать ли меня в опорный пункт, так как я, проходя мимо, выпустил струйку дыма ему почти в лицо. При этом более всего милиционера возмутило не то, что я не заметил лично его, а то что я не заметил и патрульную машину, у открытой двери которой он в тот момент стоял. Это, по их мнению, было уже наглостью, и заставляло решать брать или не брать меня в этот опорный пункт.
Не буду долго утомлять читателя подробностями, скажу лишь, что обыскали меня достаточно вежливо, чего я не ожидал, зная о том, что наши российские полицейские в этих делах особо не церемонятся. Узнав, что я приехал из Санкт-Петербурга и сегодня же планирую уехать, милиционеры посчитали, что острой необходимости в моём наказании нет, и посоветовали впредь курить в специально отведённых местах (я этих мест потом так и не смог найти). В общем, штрафовать меня не стали и даже посетовали на то, что деньги мои в наружных карманах слишком доступны и могут стать лёгкой добычей разного рода непристойных элементов, коих на каждом вокзале вполне себе предостаточно. Лейтенант попытался ещё что-то посоветовать на счёт того, чтобы я не заходил в плохо освещённые места, но осёкся на полслове, увидев удивление на моём лице, и поспешил срочно уйти “по делам”. Когда меня обыскивали, мне на некоторое время закрыли обзор к выложенным мною ранее на стол деньгам. “Ну, тут всё!!! Попались, стервецы!!!”, — думал я, пересчитывая деньги, и ожидая обнаружить нехватку. Так как деньги у меня были в трёх разных валютах (гривны, рубли и доллары), то пересчитывал я их долго, каждый раз пытаясь “уличить” милиционеров в постыдной практике, ставшей уже привычной для наших российских полицейских – в банальном воровстве денег у граждан, попавшим им в лапы. Сказать, что я разочаровался – значит ничего не сказать — все деньги, побывавшие в руках милиционеров -“бандэровцев”, оказались на месте, причем даже после третьего моего пересчёта. А ведь ещё и “счастливого пути” мне пожелали, заразы!
Поначалу, я расстроился. Памятуя о своём обещании регулярно присылать своеобразные отчёты товарищам из поездки по Западной Украине, я понимал, что в этот раз писать особо не о чем. Но потом, после очередной выкуренной сигареты, понял, что это как раз и есть самый лучший отчёт – отчёт о том, что мы можем жить как люди без деления на “бандэровцев” и “федералистов”, на “националистов” и “антифашистов”, на Западных и Восточных, как усиленно пытаются разделить нас буржуазные СМИ наших государств.
Из города Ровно я уезжал с лёгким сердцем. Не смотря на то, что я принципиально разговаривал только на русском языке, ни один человек не сделал мне ничего дурного и даже плохо не посмотрел в мою сторону.
Впереди был город Львов, где, как мне обещали, бандэровцы должны быть куда серьёзнее, и об этом я напишу в следующей своей путевой заметке о Западной Украине.
И.М., 16.04.2014 г.
