← Часть 5

К 1894 г. распылённые и случайные стачки начинают принимать характер системы. Промышленный кризис 1892–93 гг. сменяется оживлением и подъёмом русской промышленности. Начинается спешная постройка целого ряда железных дорог. Это даёт толчок росту всей промышленности, особенно угольной, металлургической и машиностроительной. Российский империализм рвётся к захватам новых колоний и сфер грабежа на Дальнем Востоке. Царское правительство желает захватить Манчжурию и вмешивается в японско-китайский конфликт. Начинается период дальневосточных авантюр царизма в виде захвата Порт-Артура, постройки города Дальнего и КВЖД — Китайско-Восточной железной дороги. Новые районы вывоза капитала, огромные природные богатства Манчжурии, новые земли и леса, большие государственные заказы казны — всё это обещает буржуазии и крупнейшим помещикам огромные барыши. Концессии, заказы, подряды, экспедиции сыплются на капиталистов как из рога изобилия. Французские и английские банки щедро ссужают царское правительство деньгами для проведения дальневосточной авантюры, полагая, что все сливки с этого дела достанутся им. Царское правительство ещё шире открывает границы для иностранных капиталов, капиталы текут в Россию рекой. С 1894 г. начинается промышленная горячка. Машиностроительные, сталелитейные, железоделательные заводы, шахты растут, как грибы. Начинается усиленная эксплуатация иностранным капиталом пролетариата и природных богатств России, особенно донецкого угля и бакинской нефти. Сонный земледельческий юг, Украина и Кавказ, в 3-4 года превращается в густую сеть промышленных центров. Заводы в Екатеринославе, Баку, Николаеве, шахты в Юзовке растут с американской быстротой.

Вместе с заводами растут и марксистские организации. Первые такие организации образовывались случайно — в зависимости от скопления в данной местности интеллигентов-марксистов, главным образом, в крупных городах с университетом и в тех местах, куда выселяли политических ссыльных. Это были такие города, как Саратов, Самара, Казань, Орёл и т. п. Теперь же широкие рабочие организации возникают по преимуществу в промышленных центрах и районах концентрации заводов и фабрик: Лодзь, Варшава, Белосток, Москва, Петербург, Екатеринослав и пр. В Польше в 1894 г. начинает выходить уже чисто социал-демократическая газета. Такие же газеты намечаются в обеих столицах. Создаются уже оформленные организации в виде Рабочих Союзов или Союзов борьбы, которые объединяют сеть местных кружков.

Как выглядел типичный Рабочий Союз в тот первоначальный этап строительства партии? В крупном городе во главе Союза стояла Центральная группа. Она руководила всем местным движением, писала и редактировала листки и литературу, связывалась с иногородними группами, ведала техникой, добывала литературу. Сначала группа состояла из всех пропагандистов-интеллигентов, это 4-5 человек, и из 5-6 наиболее сознательных рабочих. Группа управляла кружками первой и второй ступеней. Кружки первой ступени состояли из более-менее распропагандированных и подготовленных рабочих. Тут готовились вполне сознательные рабочие-марксисты. Они проходили систематический курс и готовились как агитаторы для широкой массы, умеющие влиять не неё. Готовились грамотные вожаки рабочего движения.

← Часть 2

В таких условиях число кружков росло. Параллельно с первой ячейкой пропагандистов и независимо от неё появлялись новые группы, которые по форме и содержанию мало отличались от начального кружка. Эти новые группы, которые возглавлялись учениками начального кружка, завязывали самостоятельные связи с рабочими, при этом они нередко сталкивались друг с другом. Случалось, что рабочий, уже состоявший в одном кружке, получал приглашение вступить в кружок другой группы, работающей на том же заводе и не подозревающей о существовании рядом с ней параллельной марксистской группы. При помощи такого общего участника обоих кружков происходила «перекрёстная» связь групп и знакомство их руководителей. Это кончалось, при общности взглядов, слиянием двух параллельных групп в одну.

Вся работа кружков велась конспиративно. Для занятий кружка снималась квартира кем-то из самых сознательных рабочих. Прежде, чем пригласить в кружок нового члена, его прошлое тщательно проверяли старые рабочие. Работа группы и её существование скрывались от посторонних. Как правило, в начале группа нигде открыто и официально не выступала, опасаясь разгрома неокрепшей марксистской организации. В случае забастовки члены кружка или ячейки руководили ею не от имени организации, а от своего имени, как «частные лица».

Связи между марксистскими группами разных городов и районов носили случайный характер и возникали почти всегда благодаря личным знакомствам. Каждая группа сидела в своей норе, не зная, что делает соседняя группа и существует ли она вообще. Важно было то, что единство плана и единство действий разобщённых групп и кружков обусловливалось единством «материала», над которым приходилось работать (фабрично-заводской пролетариат), и единством «орудий производства» — имеющейся в распоряжении групп марксистской литературы.

По части литературы дела у всех групп и кружков были плохи. Из нелегального в малом числе имелись речи петербургских рабочих на суде, «Кто чем живёт» Дикштейна, «Наши разногласия» Плеханова, перевод Манифеста коммунистической партии, «Наёмный труд и капитал» Маркса, «Происхождение семьи…» Энгельса и пр. Из легального пользовались всем, что попадалось и имело хотя какое-то касательство к жизни рабочих.

Сейчас многие коммунисты, слабо знакомые с историей революционного рабочего движения в России и историей ленинской партии большевиков, глядя на пассивность российского рабочего класса, думают, что с нашими рабочими что-то произошло. Мол, вот раньше какой был рабочий класс в России — боевой! Любо дорого смотреть! Революция за революцией! И ничего их не останавливало — ни ссылки, ни тюрьмы, ни каторги. А сейчас рабочие — спят на ходу. Угнетают и эксплуатируют их и в хвост и в гриву, а они терпят и молчат. Видимо, теперь не рабочий класс главная революционная сила современного капиталистического общества, а какой-то другой слой общества, только какой — пока не понятно — даже такие высказывания приходится слышать от радетелей за социализм, которых по большому счету очень сложно называть коммунистами.

Читать далее →