Хлопковое рабство в Узбекистане

Южнокорейская компания наживается на принудительном труде в Узбекистане

Вы можете думать, что принудительный труд на хлопковых полях остался лишь в книгах по истории, что это — реликт трансатлантической работорговли.

Но в Узбекистане каждый год более миллиона детей и взрослых вынуждены выходить на хлопковые поля своего правительства для выполнения ежедневных квот в период сбора урожая. Врачей вытаскивают из больниц. Некоторые учебные заведения стоят пустые, так как преподаватели и студенты вынуждены работать на полях.

И это еще не все. Во время последнего сбора урожая хлопка в Узбекистане одиннадцать граждан, принужденных собирать хлопок, скончались, в том числе Турсунали Садыков, 63-летнеий крестьянин, который умер от сердечного приступа после избиения должностным лицом  министерства внутренних дел.[1]

Конечно, вы думаете, что ни одна приличная компания не захотела бы быть связанной с таким грязным делом? К сожалению, у собранного рабским трудом узбекского хлопка есть крупные клиенты — южнокорейская компания Daewoo International является крупнейшим из них.

Daewoo продолжает ведения бизнеса в Узбекистане даже после публичного признания в том, что узбекское правительство использует принудительный труд для сбора хлопка, который он покупает и перерабатывает[2]. Если бы Daewoo прекратил свою деятельность в Узбекистане и публично заявил о своем несогласии с принудительной системой труда узбекского правительства, Daewoo послал бы четкий сигнал правительству Узбекистана, что принудительный труд не может продолжаться.

Требуйте от Daewoo прекратить вести бизнес с Узбекистаном до тех пор, пока его правительство не прекратит использование принудительного труда в своей хлопкозаготовительной промышленности.

Среднеазиатская страна Узбекистан является одним из крупнейших производителей хлопка в мире. В то время как узбекские власти и такие компании, как Daewoo, продолжают загребать в свои карманы прибыли от торговли хлопком, дети и взрослые, подвергшиеся этой государственной организованной системе современного рабства, вынуждены пропускать занятия или им не платят заработную плату, а многим гражданам угрожают избиениями.

В настоящее время более 100 текстильных компаний со всего мира пообещали не покупать узбекский хлопок, чтобы подтолкнуть правительство Узбекистана прекратить систему принудительного труда. В то время как эти компании заявляют о своей позиции, Daewoo продолжает вести прямой бизнес с правительством Узбекистана, подрывая обязательства, взятые известными ритейлерами. В свою очередь, Daewoo получает выгоды от снизившейся цены на узбекский хлопок и налоговых льгот от правительства Узбекистана.

Требуйте от Daewoо положить конец современному рабству на хлопковых полях Узбекистана.

Заранее спасибо за вашу поддержку.

В знак солидарности,

Дебра, Джейд, Джоанна, Митч и группа «Walk Free».

Заявить о своем протесте Daewoo можно вот здесь.

[1] http://www.cottoncampaign.org/wp-content/uploads/2013/11/2013CottonHarvest_end_report.pdf

[2] http://business-humanrights.org/media/documents/company_responses/daewoo-re-ilrf-petition-11-06-13.pdf

Перевод Ирины Маленко

Примечание от переводчика: Конечно, этот текст исходит от мелкобуржуазной западной «чистенькой» интеллигенции и нуждается в комментариях. Но ведь действительно, одно дело когда люди работали на полях в советское время, и это было на общее благо (не говоря уже о том, что никто бы не допустил избиений и смертельных исходов!) и совсем другое дело теперь, когда они трудятся «на благо» каких-то местных и южнокорейских богатеев.

Хлопковое рабство в Узбекистане: 3 комментария Вниз

  1. Я сам родился и вырос в Ташкенте. Хлопок собирал и в школьные годы (1984-1987) и в институтские до 1992 года. Честно говоря тогда тоже всё это было очень похоже на рабство, так как крупно наваривались на этом местные баи — вплоть до 1-го секретаря Ш.Рашидова.
    http://ru.wikipedia.org/wiki/Рашидов,_Шараф_Рашидович

    Когда их взяли за задницу следователи Гдлян и Иванов (хотя фиг его знает — говорят всё-таки КГБ поймали воров, а следователей лишь распиарили) — но факт — Советская система воров не любит и их сажает.

    Труд был реально рабским — особенно студенческий — жили мы в огромном бетонном дырявом бараке из под комбайнов, спали на кое-как сваренных железных сетчатых кроватях (шконки ?) в 2 этажа (7 кроватей сразу рухнули в 1-й же день, убив 5-х человек и несколько покалечив, дело конечно сразу же замяли — типа несчастный случай. Ложился спать и думал — проснусь ли утром, так как держалось всё на соплях), сами кровати мы огородили простынями и одеялами — чтобы ледяной ветер не дул и соответственно группировались кто по признаку национальности, кто по принадлежности к криминалу, кто ботаники, кто барыги, афганцы и т.д. Маленькая дверь, в бараке больше 3-х тысяч человек, жгли свечи прямо на кроватях и примуса, счастье — что пожара не было…Рюкзаки стояли на мокрой земле, где в них лазили камышовые коты, мыши, крысы и двуногие крысы. В бараке вечно стоял зелёный дым от анаши, кто-то варил кокнар, практически все девчонки очень быстро стали профессиональными проститутками, были постоянные кровавые драки — как внутри между собой, так и с местными «харыпами» с применением цепей, рессор, арматуры и самодельных однозарядников из трубки с порохом и дробью (меня после одной такой драки увезли в больницу — сломали руку и я был этому очень рад, так как выбрался из этого ада. Те, кто не поехал собирать хлопок — сразу же отчислили с института с позором на доске почёта).
    Еду привозили родители (этот день был праздник), а то, что нам готовило государство — ничем не отличалось от лагерной баланды — серые макароны «шланги» без каких либо признаков мяса или овощей на болотной вонючей воде (от неё всё время был аццкий понос). И всё. Завтрак — чай, воняющий кизяком (коровье гавно — топливо для печек буржуек и кухни) и половой тряпкой — на него никто не ходил, так как лучше выспаться, ежедневный подъём в 5 утра без праздников и выходных (выходной тогда — когда идёт дождь). Туалет и баня — 4 деревянных столба, обтянутые толем или брезентом (разумеется без крыши). Несколько человек умерло (в основном девушки), подхватив менингит (после «бани»).
    Нормы сбора были дикими (60-100 кг), самого хлопка почти не было — собирали ощипки за комбайнами. Барыги и блатные играли в карты на хлопок — разумеется старались насильно привлечь ботанов, я один раз проиграл 80 кг (я сам не ботан, но и не блатной), выход нашёл — собрал 20 кг, добавил земли и обмакнул мешок в канал. Хлопок приняли со скандалом, потом дрался с блатными казахами, т.к. кто-то скозлил про карты, был избит, но и они получили (я занимался кунг-фу). После этого примкнул сразу к таджикам и туркменам (крыша) — хотя эти нации никогда не садятся за один стол из-за разногласий в религии, но к русским у них претензий не было (они начались позднее — таджикская война юрчиков-вовчиков (где я был ранен), узбекские войны в Фергане и Ташкенте с турками месхетинцами и киргизами — под замес попали и русские, особенно во время распада СССР — тогда и образовались нацисткие движения (Бирлик), которых спонсировала окрепшая буржуазия).
    Разумеется многие «шланговали» — девушки бегали к врачу (ветеринар) и он освобождал их по женским болезням (разумеется за красивые глазки без всякой проверки), ребята умышленно ломали себе руки (мокрое полотенце на руку и удар по ребру бетона), я наливал йод на кубик сахара и пил (поднимает температуру до 39, вначале реально было херово, но через месяц привык, температура есть, а чувствуешь себя отлично, брал продукты, сигареты (тогда они были на вес золота — прима и астра), отправлялся подальше на природу, жёг костёр, ловил рыбу, поливал её уксусом и ел, читал книги, спал).
    Про вшей и клопов лучше не писать — нас вывозили бухих на автобусах 10 сентября, а привозили 1 февраля, баня была только 1 раз в ноябре (мало кто рисковал ходить в 4 столба без крыши в холод, чтобы сдохнуть от менингита или воспаления лёгких). Собирали хлопок и в снег — хирман (гора хлопка) потом таял после обеда (или тупо полностью сгорал из-за прения — при этом дыма и огня не будет — выгорает изнутри). Руки мы натирали жиром — в перчатках не получится собирать, а на морозе острые хлопковые коробочки режут руки почище бритвы (жир кровь останавливает и от холода защищает).
    1 февраля — последний день — барак горит (никто не взял одеял одеяла, матрасы и телогрейки с клопами, также как и рюкзаки, кирзачи и вообще вещи). Горит также столовая (4 столба и натянутый брезент, необструганные доски и такие же сидения), туалет, баня и единственное большое дерево карагач около арыка, облитое соляркой. Пьяные и обкуренные студенты на угнанном тракторе сносят дом с преподами, которые от ужаса бегают при свете пожара в трусах. На тех, кто издевался над студентами (не принимал хлопок, записывал меньше — чтобы перекинуть цифру «своим») накидывали мешок и 3,14здили.
    После приезда в институт оказалось, что практически все студенты оказались должны государству денег (их вычитали со стипендий) — нормы не выполнялись и мы не оправдывали еду, воду, электричество и жильё (разумеется по бумагам мы жили в шоколаде, кормили нас на убой). Честно сказать — нам было глубоко наплевать на это, так как мы знали — кто на нас наваривается — местные баи, которые собственно и приглашали рабов. Только туркмены и таджики оказались в плюсе (они реально ишачили как комбайны) — им выдавали заработок за полгода — 200-300 рублей.
    Вывод: мы уже тогда прекрасно понимали, что нас держат за идиотов, при этом не оставляя нам выбора. Мы прекрасно видели — что руководство КПСС в конце 80-х годов к Коммунизму не имеет ни малейшего отношения, хотя везде висели плакаты, растяжки, были длинные скучные статьи во всех журналах (которые читали разве что комсорги и прочие «вожаки» — чтобы нам мыть мозг, а самим жадно прибирать к рукам активы, денежные должности). Разумеется потом в журналах начался срач против Сталина, плавно перешедший против Коммунизма вообще, началось безудержное восхваление Запада и Америки и «рыночной социалистической» экономики, из которой потом выбросили слово «социализм».
    Результат мы все видим сейчас. Капитализм — это современное рабство. В те годы капитал уже скрытно действовал, по телевизору счастливые хлопкоробы, в действительности… у нас был анекдот:
    Работайте негры, Солнце ещё высоко ! Господин, но это уже Луна ?! Всё равно работайте, она ещё высоко !

    п.с. речь про Ташкентский университет информационных технологий (ТУИТ), бывший ТЭИС, годы 1987-1992

    1. Много верного, но до 1 февраля никто никогда хлопок не собирал.Хотя до 25 декабря я сам находился один год там.Но мы его уже не собирали,так как его уже не было,а просто тупо ждали ,когда республика план выполнит.И насчет смертей,похоже перебор. Какая никакая власть все же была.

  2. «Я сам родился и вырос в Ташкенте. Хлопок собирал и в школьные годы (1984-1987) и в институтские до 1992 года. Честно говоря тогда тоже всё это было очень похоже на рабство, так как крупно наваривались на этом местные баи — вплоть до 1-го секретаря Ш.Рашидова.»
    Эээ, но ведь Рашидов умер в 1983. А вы указали годы после его смерти. Может, я чего-то не понял?
    Да, Камышовый рай получается какой-то

Наверх

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

С правилами комментирования на сайте можно ознакомиться здесь. Если вы собрались написать комментарий, не связанный с темой материала, то пожалуйста, начните с курилки.

*

code