Что делать. Ответы на вопросы украинских товарищей — 3

9. Как вели агитацию наши товарищи? Чаще всего и шире всего – среди коллектива, в котором работали, в кругу друзей и знакомых, в общественном транспорте, в случайных компаниях и со случайными знакомыми, если обстановка позволяла спокойно поговорить и поспорить.

В коллективе наша агитация проводилась разными способами, активными и пассивными, в зависимости от того, какой коллектив, рабочий, смешанный с преобладанием рабочих, смешанный с преобладанием служащих, чисто служивый. Имело значение, насколько коллектив запуган, чем именно и как его запугивают. Говорить о степени классовой сознательности тех коллективов, к которым мы имели доступ, вряд ли можно, так как сознательность везде была низка и разнилась лишь по степени отвержения нашей агитации.

Здесь нужно сразу отметить, что не стоит обманывать себя тем обстоятельством, что если коллектив рабочий или большей частью рабочий, то в нём агитация пойдёт легко. У нас сложилась такая ситуация, что наиболее «реакционными», тяжёлыми для доступа и агитации были как раз несколько рабочих коллективов, особенно горнорабочих. В то же время смешанные, относительно небольшие коллективы воспринимали слова наших агитаторов намного лучше и, это главное, через некоторое время в своих стычках с администрацией эти бригады и звенья начинали повторять слова наших товарищей, начинали задавать больше грамотных и неудобных вопросов, стали чаще проявляться элементы солидарности, забытый принцип «один за всех, все за одного».

Анализируя обстановку, мы заметили, что на тех предприятиях, где есть действующие профсоюзы, агитаторам работать труднее. Ну, тут никакого открытия нет. Это понятно, так как социал-фашистские профсоюзы – а иных мы нигде не обнаружили – являются по существу не только активной надзирающей, раскалывающей, одурачивающей и грабящей частью администрации, но и частью местной власти и охранки, которые профессионально вносят через эти профсоюзы антирабочую политику буржуазии в рабочую среду. У рабочих, как правило, веры администрации нет, и отношения с нею постоянно напряжены. А вот работающим профсоюзам вера ещё есть. Работающим – в смысле делающим для коллектива какую-то мелочь и создающим показуху демократического управления собой.

Причины некоторого доверия к союзам:

— предприниматели через профсоюз периодически, дёшево и изящно «снимают социальную напряжённость в коллективе», т.е. отдают рабочим крошки их же профсоюзных взносов под соусом «заботы администрации о рабочих». На вопрос рабочих руководству профсоюза о том, почему так мало тратится на коллективные нужды, ответ почти всегда сводится к тому, что, мол, благодарите нас и за это, что эти крохи, мол, выбиты у государства тяжёлым и кровавым трудом руководства профсоюза, и что если рабочие выйдут из официального союза и создадут свой, то, во-первых, не будет никаких крох, а во-вторых, государство будет отбирать у самодельного профсоюза все средства (доля правды в словах профсоюзников есть. Но они не сказали о том, что именно государство, и не без помощи профсоюзных боссов, попытается не только отобрать кассу у рабочего союза, но и разгромить его);

— сильная агитация в пользу «классового мира» и сотрудничества рабочих и хозяев (администрации); внедрение в умы трудящихся необходимости корпоративных (фактически фашистских) профсоюзов, якобы гармонизирующих интересы рабочих и предпринимателей, делающих работу предприятия стабильной, рабочие места – постоянными, а зарплату – индексируемой. Ложь наглейшая, но поскольку почти никто её не разоблачает, идейки корпоративности в рабочих коллективах присутствуют;

— прямая и косвенная «предупредительная» агитация рабочих, суть которой состоит в том, чтобы те не затевали собственных форм организации и сопротивления, так как в этом случае они потеряют и те небольшие профсоюзные блага, которые им достаются «в наше сложное время». Людей ставят перед выбором между получением крошек из собственных отобранных денег, так сказать, «относительным благополучием», и полным лишением этих крошек.

Формами «заботы» администрации о рабочих и мелких служащих являются профсоюзные микрокредиты (как правило, от 500 до 5000 рублей до зарплаты), детские подарки на новый год, организация спортивных соревнований в выходные с «бесплатным» обедом и автобусом и т.п. (О том, что рабочим ссужают под проценты, по сути, их же собранные профсоюзные взносы, и на них же покупаются детские подарки и организуются соревнования и обеды, «скромно» умалчивается).

Последнее время рабочие иногда сбиваются с толку политикой «медицинской помощи хозяина». Это когда какой-нибудь рабочий попадает в беду, заболевает, а на его лечение профсоюз даёт небольшую сумму из своей кассы, но эта жалкая подачка пышно обставляется, как чудесное спасение рабочего администрацией (или хозяином) родного предприятия. Этот шулерский номер часто срабатывает, немного охлаждая стихийное недовольство рабочих. Но как только какой-нибудь дотошный рабочий (или если наши кружковцы подсказали, что нужно детально проанализировать диагноз и сопоставить циферки) начинал сопоставлять, из-за чего его товарищ попал в больницу, сколько стоит операция и сколько жене заболевшего дали от «хозяйских» щедрот, сразу наступало отрезвление. Ибо причины травмы или болезни рабочие понимают хорошо, да и арифметический расчёт упрямо показывал, что товарищу, измученному или искалеченному на работе, хозяева и профсоюз «щедро» отвалили разве что на бинты и шприцы, т.е. символически, чисто для раздувания идеологического дурмана и вранья о «заботе хозяев о рабах», о «единстве интересов администрации и рабочих», а главное, о факте, «подтверждающем» возможность классового мира и спокойствия в отношениях между предпринимателями и наёмными рабочими.

Такая ситуация была у нас дважды, в смысле, наши знакомые с разных предприятий рассказывали о такой «помощи». По фактам были оперативно написаны листовки и переданы в эти коллективы. На одном предприятии, как потом выяснилось, почти все листовки полетели в мусор и мгновенного эффекта не дали, но мы смогли уличить своего товарища в обмане ячейки и в нежелании работать. После мужского разговора товарищ раскаялся и принёс на предприятие ещё штук 10 листовок, которые, хоть и с опозданием, но разошлись и вызвали некоторый шум. Шум заключался в том, что начальникам участков было приказано сообщить рабочим, что если на предприятии ещё раз найдут подобную листовку, то больше никто из рабочих не получит ни копейки на лечение. Дальнейшего развития эта ситуация не получила, но листовка всё же показала многим рабочим, что их калечит и уродует работа на капиталиста, что большая часть её результатов идёт в карман этого дяди и целого класса таких же дядей, и что за тяжкую болезнь от рабочего хотят откупиться грошовой подачкой – ради сохранения «корпоративного мира на предприятии».

А на другом предприятии обстановка листовки сразу разошлись по раздевалкам и верстакам. Рабочие читали их с одобрением и говорили, что всё, что написано, — правда, и что они сами думали о профанации всей этой «хозяйской помощи», но не поднимали протест, так как считали, что 1500 рублей помощи больному — всё же лучше, чем ничего. Ведь собственной кассы нет, стало быть, правильной альтернативы нет, поэтому никто смехотворной суммой открыто возмущаться не стал.

Но несколько человек тогда задумались о том, что коллектив не маленький, и что пора бы иметь у себя не только кассу взаимопомощи, но и другие формы рабочей организации, пусть сначала вполне легальные, типа любительской спортивной команды, клуба отдыха выходного дня, технической библиотечки, родительского комитета, женского комитета и т.п. При этом нужно было пересмотреть своё участие в работе официального профсоюза, а именно, не пускать всю его работу и решения на откуп совету из трёх человек (как правило, предложенных администрацией предприятия, и значит верное служащих ей, а не рабочим), ходить на собрания самим и использовать эти собрания и для принятия решений в пользу коллектива, и как трибуну для большевистской агитации. Ведь эти шаги взаимосвязаны: борьба за принятие какого-нибудь решения в интересах рабочих – это и есть агитация. И сама агитация может быть обставлена так, что не будет сказано ни одного марксистского слова, но при этом рабочие поймут правоту своего товарища–агитатора и добьются принятия решения, которое соответствует их интересам. Вроде всё легально, а дело в пользу рабочих будет сделано. И «класс в себе» сделает первые шаги, чтобы превратиться в «класс для себя». Правда, такое искусство придёт в рабочим-агитаторам не сразу и потребует от них больших знаний МЛ и истории рабочего движения.

Особую опасность для рабочего дела представляют «микрокредиты», которые профсоюз выдаёт за систему рабочих касс взаимопомощи. Дескать, что вы затеваете рабочую кассу, если она уже есть? И тут же приглашают особо нуждающихся взять 500–1000 рублей до получки. Многие рабочие думают, что это действительно касса взаимопомощи, деньги берут и участвовать в организации действительных рабочих касс уже не хотят. Мотив отказа простой и логичный: на безрыбье и рак – рыба. Тут людей, у которых уже не осталось денег на еду, только словами не убедить в том, что эта тысяча до получки – это тысяча, правильная экономически, но неправильная политически, что это победа сиюминутных интересов над коренными, что это уловка хозяев с дальним прицелом, что она отбивает необходимость своей «кредитной» системы. Вот тут, кроме слов, как раз и нужна сама рабочая касса, или иная форма рабочей организации, имеющая свой денежный фонд, из которого в случае такой нужды можно помочь человеку.

С другой стороны, по поводу этих микрокредитов у нас как-то разгорелся спор. Дают в долг деньги профсоюзные, следовательно, это рабочие деньги, на которые имеет право весь коллектив тружеников, состоящий в официальном профсоюзе. Чего бы их не брать, если это наши деньги, — спрашивали наши товарищи. Брать надо, — отвечали мы, но брать не механически — взял, поклонился в ножки профсоюзным боссам и пошёл тратить. Это выглядит, как барская благотворительность, а не как обязанность профессионального союза.

Нужно, во-первых, на ближайших собраниях, на которые вы обязаны массово ходить, развернуть дело кредитов так, чтобы все рабочие знали, что эта помощь – не воля хозяина, и не решение тройки профсоюзников, а решение массы рабочих, которые сами распорядились своими средствами. Нужно попытаться узаконить это дело и единогласно проголосовать изменения в устав своего союза.

А во-вторых, поскольку профсоюз есть часть администрации, не рассчитывать только на его помощь, так как не исключено, что при серьёзных стычках на профсобраниях по организационным или финансовым вопросам, хозяева могут пойти на роспуск профсоюза, какой бы реформистский и вшивый он ни был. (Хотя, конечно, никто не запретит рабочим создать свой нелегальный профсоюз, неподконтрольный администрации. Иное дело, что для этого требуется немалая сознательность рабочих и немалый опыт борьбы. — прим. РП)

Скажем, дело микроссуд следующим шагом неизбежно потребует полного контроля рабочей комиссии над профсоюзной бухгалтерией. А эта бухгалтерия не только чёрная в смысле прямого присвоения хозяевами рабочих взносов, но чёрная и в смысле перевода на профсоюзные счета части прибыли предприятия с целью снижения налога на прибыль. Профсоюзная бухгалтерия – это подступ ко всей бухгалтерии предприятия, поэтому хозяева будут применять весь свой террористический арсенал для того, чтобы не допустить туда рабочих, поскольку дело пойдёт уже не о рабочей комиссии профсоюза, а об элементах рабочего контроля над всем предприятием. Это зачатки рабочего самоуправления, которых рабочим необходимо развивать, ну а капиталиста — подавить во что бы то ни стало.

Это не значит, что не надо биться за контроль над работой профсоюза. Надо и ещё раз надо! Ведь это союз самих рабочих, который нужно выводить (вырывать) из-под управления и контроля классового врага. Но при этом без заведения своих рабочих касс и других организаций, имеющих свои фонды, не обойтись. На рабочих должны работать и официальный союз, и их неофициальная касса.

Но при этом необходимо понимать главное: и профсоюз, и кассы, и клубы – всё это не цели, а инструменты классовой борьбы рабочих как с конкретным капиталистом и его управленцами, так и с буржуазным государством. Все эти и другие формы, которые можно придумать, — это рабочие органы единого политического организма, и поэтому у всех этих органов должно быть общее политическое управление и единоначалие. Это значит, что заправлять всеми делами в рабочем союзе, кассе, клубах и комитетах должна одна и та же политическая организация рабочего класса – его большевистская партия. Эта партия может быть только одна, так как не может быть нескольких партий, стоящих на одной большевистской платформе, как не может быть единого живого организма, существующего в виде нескольких отдельных кусков. Это абсурд. (Если эти куски действительно большевистские, то они немедленно соединяться в одну большую организацию. — прим. РП)

Здесь важно то обстоятельство, что если рабочие-кружковцы добросовестно и всерьёз будут заниматься своим союзом, формировать свои легальные или неофициальные организации, типа касс и клубов, и при этом будут изучать МЛ и вести агитационную работу, то по совокупности этих действий они, во-первых, раньше или позднее придут к острейшей необходимости единого руководящего и направляющего центра (ячейки, комитета или др.), а во-вторых, они сами и станут тем ядром, вокруг которого начнёт складываться цеховая или заводская ячейка политической партии пролетариата. Практика политической работы в коллективе – великое дело, она и заставит кружковцев централизовать управление, руководство людьми, идеологическую работу и финансы. А такая централизация означает не что иное, как зачаток партийной организации.

Только не надо бросать изучение большевизма и после первых же удач считать себя профессорами классовой борьбы! Если вы хоть на микрон отступите от идеологии МЛ, вы тут же из марксиста превратитесь в агента буржуазии в рабочем коллективе. Помните об этом! Верный путь найти бывает непросто. А оступиться очень легко. Поэтому знания (то есть собранный, проанализированный и обобщенный исторический опыт всего мирового рабочего движения) всегда были и будут на первом месте. И если вы не усвоите эту истину, в этом случае мы вам не завидуем, так как вы будете проваливать дело за делом, утратите доверие рабочих масс, а главное, дадите буржуазии рычаг для влияния на рабочих и одновременно дискредитируете высокое звание марксиста, которое восстанавливать придётся с большим трудом.

В общем, если агитатор ошибается и не исправляет своих ошибок, он подкладывает мины под всю свою организацию рабочих. И эти мины обязательно рвутся. В тактике можно и нужно проявлять гибкость, но в идеологии всякая «гибкость» есть оппортунизм, т.е. предательство рабочего класса.

Вернёмся к конкретным формам агитационной работы.

Как уже упоминалось, листовки проносились нашими товарищами на те предприятия, на которых они работали. Пронести 30–40 листов бумаги А4 проблем не вызывало. Даже если на проходных был поверхностный контроль и рамки металлоискателей, листовки спокойно проносились. Труднее было на пищевых предприятиях, где могли обыскать полностью на предмет вноса ядов, химикатов и других опасных веществ. Но в этих случаях поступали так. Сначала человек 2-3 недели приучал охранников к тому, что постоянно носит  на  работу какой-нибудь буклет, папку, книгу, сшивку листов формата А4. Хорошо шли книги большого формата наподобие двухтомника Куприна 1981 года издания, «Похождения бравого солдата Швейка» и пр. На вопрос охраны: зачем книжку несёшь? – был вполне мотивированный ответ: читаю в перерыв. Читать не запрещено.

Носили товарищи и всякие подходящие справочники – книги или распечатки из интернета, например, по маркам металлов и других материалов, по канализации, вентиляции, электродам и т.п., т.е. по тем вопросам, которые имеют прямую связь с их профессией. Недели 2–3 разные смены охранников просматривали эти книги и папки – скоросшиватели, но делали это всё менее и менее тщательно, пока, наконец, не ограничились поверхностным осмотром книги. Это и требовалось. Всё последующее время наш товарищ исправно носил с собой свою книгу или папку, периодически меняя «прочитанного» Швейка на «Анну Каренину», справочник по сосудам – на справочник котлонадзора по сварным швам и т.д. Поскольку книги проверялись поверхностно либо вовсе не проверялись, в них для «пристрелки» периодически проносилось 10–15 листов чистой бумаги листовочного формата (обрезанный под размер книжного листа лист А4 или необрезанный А4 – если речь шла о самопальном справочнике, распечатанном на тех же листах А4). Если эксперимент с чистыми листами удавался 4–5 раз, мы считали, что товарищ готов ко вносу на своё предприятие листовок. В нужный момент листовки аккуратно вкладывались в книгу или папку между листами, и «Анна Каренина» с секретом внутри проносилась на фабрику.

10. О размерах листовок и языке. Мы делали листовки А4 формата, но иногда обрезали поля так, чтобы листовка была чуть меньше книжного листа. Листы вкладывали в книги по одному через лист книги. В самодельные скоросшиватели вкладывать листовки можно двумя путями: с обрезанием полей – так же, как и в книги; без обрезания полей – пробивали дыроколом и вставляли в тело папки, но это «позиция на один выстрел», т.к. отверстия в листовках очень быстро наводят охрану на догадку о том, как листовки попали на фабрику. Поэтому, чтобы не светиться, мы быстро отказались от традиционных скоросшивателей и перешли на пластиковые папки с зажимами или прозрачными файлами.

Но если суть вопроса удавалось изложить очень коротко (что далеко не всегда получается), то листовки делали меньшего формата — половина А4. Мы просто резали лист пополам и вкладывали листовки в книги. Это сказано к тому, чтобы вы старались писать листовки концентрированным сталинским языком — минимумом слов с максимумом смысла, но при этом листовки должны легко читаться, и суть вопроса должна быть ясна человеку с первого прочтения. На вчитывание в текст может просто не быть времени, т.к. халдеи и надзиратели могут быстро листовки изъять и уничтожить.

11. Как именно распространялись листовки и статьи РП? Листовки безлично (т.е. скрытно) вкладывались в одёжные ящики в раздевалке, выкладывались на верстаки и в инструментальные ящики. Иногда, если обстановка позволяла, листовки вставлялись в пустые прозрачные «окна» на всякого рода стендах, от стенда с рабочими инструкциями до стендов по охране труда и административных распоряжений.

Вот бывало смеху-то! Идёт директор мимо стенда со своими приказами,  а оттуда его «укладывают» в листовке на все лады. Начинается скандал, мастера и инженеры бегают, ищут листовки и устраивают следствие, кто принёс. А рабочие, если листовку предварительно вставили в технологические и другие цеховые стенды (ГО, охрана труда, пожарка и т.п.) и успели её прочитать, только зло посмеиваются: ишь как от правды забегали, как тараканы от света. Ну, ищите, ищите…

Так что стенды – дело полезное. Нельзя только забывать о камерах наблюдения. Желательно выследить, где все они установлены, чтобы не попасть раньше времени в лапы администрации и не вылететь за забор или в охранку.

Пробовали раскладывать листовки и статьи в туалетах. Эффект в целом низкий. Их попросту расценивают, как туалетную бумагу, так как люди считают, что серьёзную вещь в сортире не положат. Раздавать или пассивно распространять (в виде стопки для разбора) листовки в туалете можно, когда коллектив более–менее распропагандирован, и уже не имеет значения, где и как распространять материалы. А пока что форма, антураж имеют значение для рабочих, и поэтому через сортир мы материалы почти не распространяли.

Немало листовок и статей распространялось путём личного контакта, от одного товарища – другим, в первую очередь, тем рабочим, которые уже «засветились» перед агитатором в своих стихийно-левых убеждениях, тем, которые задают острые вопросы начальству, тем, кто спорит со своими мелкобуржуазными товарищами, защищая СССР, социальную справедливость, круглую землю, демократию и даже «мужицкое царство» (было и такое). Это показывает, что такие люди запутаны и политически неграмотны, но всё же они думают о социальных вопросах, и им обидно и небезразлично их фактическое положение. А это уже какая-никакая почва для работы.

Хотя здесь можно и ошибиться. На деле выходило несколько раз, что какой-нибудь беспокойный спорщик и защитник социализма отказывался листовку даже в руки брать, обвиняя нашего товарища в провокации и подставе, а неприметный молчун, которому по виду всё пофиг, подходил к агитатору и просил листовку, затем другую, затем статью и т.д.

Тем не менее, говорить с людьми надо, статьи давать надо. Иногда будет правильно отозвать своего товарища в сторону, дать ему статью РП и попросить (подчёркиваем! – попросить) прочитать её, обдумать и сказать своё мнение по поводу того вопроса, который рассматривается в статье. Такой приём часто работал. Когда наших товарищей спрашивали, зачем ему чужое мнение, они отвечали в том смысле, что вопрос важный, общий, и чужих мнений по данному вопросу среди рабочих быть не должно. Если в статье затрагивалась конкретная ситуация, наши товарищи отвечали, что хорошо бы вместе подумать, что будет делать наш коллектив, попади он в подобную ситуацию.

Если же агитатор давал таким путём листовку, то разговор упрощался и становился более конкретным: рабочему или служащему предлагалось не только высказать своё отношение, но и ставился вопрос: ты с кем? Поддерживаешь критику и предложения, или уходишь в сторонку? Если человек набирался мужества и говорил: поддерживаю, тогда можно было переходить к поручению распространить несколько листовок на своём участке, поговорить по её теме со своими ближайшими коллегами в звене или бригаде. Если человек соглашался и на это, и если он это действительно делал, то перед вами потенциальный сознательный товарищ, которого нужно будет постепенно доучить (в кружок его!), развернуть в нужную сторону и подгрузить посильной работой.

Но если человек не может посещать кружок по выходным, давайте ему в «пищу» на обеденный перерыв готовые куски из вашей учебной программы,  статьи РП из курса МЛ или распечатывайте даже параграфы из учебников, это тоже хорошо. Пусть он сам вам подскажет, в какой форме и как ему удобней учиться. Может быть, ему лучше читать дома после работы, а может быть и так, что читать ему придётся во время еды.

Продолжение.