Развитие Сталиным ленинского учения о войне. Часть 2

← Часть 1

На войне существует теснейшая связь политики и стратегии. Формы стратегии зависят от характера войны, от политики государства, партии, класса. Классические образцы связи политики и стратегии были даны большевиками ещё в период гражданской войны.

Стратегия рабочего класса есть определение направления главного удара пролетариата на основе данного этапа революции, выработка соответствующего плана расположения революционных сил (главных и второстепенных резервов), борьба за проведение этого плана в жизнь на всём протяжении данного этапа революции. Этот принцип есть итог и обобщение марксизмом-ленинизмом опыта классовых боёв, вооружённых восстаний пролетариата.

План стратегии – это план организации решающего удара в том направлении, в котором удар скорее всего может дать максимум результатов. Определить направление основного удара – это значит предрешить характер операций на весь период войны, предрешить, стало быть, на 9/10 судьбу всей войны. В этом состоит задача стратегии.

Классическим образцом этого важнейшего требования военного искусства был сталинский план разгрома Деникина. Во время войны с Деникиным военная стратегия, наметив главное направление удара не через донские степи (по плану Троцкого), а через пролетарские Харьков и Донбасс, тем самым на 9/10 определила характер всех дальнейших операций, вплоть до ликвидации Деникина.

Однако план разгрома южной контрреволюции, выработанный для войны с Деникиным, был пригоден только для этой войны в данной, конкретной обстановке. Вообще, стратегический план, годный для одного исторического периода, имеющий свои особенности, не может быть годным для другого исторического периода, имеющего совершенно другие особенности. Каждому историческому повороту должен соответствовать необходимый для него и приспособленный к его задачам стратегический план. План, выработанный для войны с Колчаком, не мог быть пригодным для войны с Деникиным, которая требовала нового стратегического плана. План войны с Деникиным, в свою очередь, не подходил для войны с поляками в 1920 г., так как направления главных ударов и схемы размещения боевых сил не могли быть одинаковыми во всех этих случаях.

Между стратегией и тактикой существует внутренняя неразрывная связь. Тактика есть часть стратегии, ей подчинённая и её обслуживающая. Тактика имеет дело не с войной в целом, а с её отдельными эпизодами, с боями, сражениями. Если стратегия старается выиграть войну или довести до конца, например, борьбу с царизмом или фашизмом, то тактика, наоборот, стремится выиграть те или иные сражения, те или иные бои, успешно провести те или иные кампании или выступления, более или менее соответствующие конкретной обстановке в данный момент.

Важнейшей задачей тактики является определение тех путей и средств, форм и способов борьбы, которые более всего соответствуют конкретной обстановке в данный момент и вернее всего подготовляют стратегический успех. Поэтому действия тактики, их результаты должны расцениваться не сами по себе, не с точки зрения немедленного и непосредственного эффекта, а с точки зрения задач и возможностей стратегии.

Тактика зависит от стратегии. Тактические успехи могут облегчить выполнение стратегических задач. Но даже блестящие тактические успехи могут оказаться гибельными для всей кампании, если они не соответствуют стратегическим возможностям. Иногда необходимо пренебречь тактическим успехом, чтобы обеспечить себе в будущем стратегический успех. Тактика должна исходить из задач и возможностей стратегии. Задача тактического руководства состоит в том, чтобы на основе указаний стратегии и учёта опыта войны определить формы и способы ведения боя, которые больше всего соответствуют конкретной обстановке данного момента.

Например, в орловском сражении с Добровольческой армией 1-я бригада червонного казачества готовилась ударить по тылам корниловской офицерской дивизии, что обещало успех на участке фронта. Но на другом участке дроздовская дивизия белых перешла в наступление на Кирово Городище, грозя флангу и тылу всей ударной группы Южного фронта. Красная конница была немедленно отозвана и ночным маршем брошена против дроздовцев. В результате фланг и тыл ударной группы был спасён от поражения. Это пример, когда пренебрегают тактическим успехом ради стратегической выгоды.

Другой пример. В той же битве в боях под Кромами красная конница и Латышская дивизия должны были разгромить костяк Добровольческой армии – две офицерские дивизии. Белые перешли к обороне, получали подкрепления и готовились наступать на Тулу. Положение складывалось критическое. Конница и Латышская дивизия потеряли до 40 % состава и были измотаны в тяжёлых боях. Свежих резервов не было. Наступать на офицерский корпус конники и латышские стрелки не могли, но и дать врагу усилиться было нельзя. Выход был найден в организации рейда. Рейд – прорыв в тыл противника конной массы, разгром тыла и связи, разгром управления, полная дезорганизация тыла. Рейд представлял огромную опасность для кавалерии, идущей в глубокий тыл противника, но рейд давал шансы на успех, так как дезорганизованные, с разрушенным управлением офицерские полки можно было разбить ударом Латышской дивизии до прихода подкреплений. Красноармейцы оделись в белые простыни, а кавалеристы – в форму пленных белогвардейцев, чтобы выдать себя за дивизию генерала Шкуро. Среди населения был пущен слух, что Шкуро разбит и бежит на Кубань. Противник, дезорганизованный рейдом конницы, потерял тылы и связь и начал отходить. Корниловская дивизия была рассеяна и потеряла боеспособность. Дроздовская дивизия была отрезана от армии и разгромлена под Льговом. Поражение главной ударной силы Добровольческой армии – офицерского корпуса Кутепова позволило Красной армии быстро перебросить войска к Харькову, собрать ударный кулак для наступления на Ростов и Кубань, где Деникин и был добит. Это пример того, как тактика обеспечила успех стратегии.

В целом, способы ведения войны, формы войны не одинаковы. Они меняются в зависимости от условий развития, прежде всего в зависимости от развития производства. При Чингис-хане война велась иначе, чем при Наполеоне III, в 20 в. она велась иначе, чем в 19 в. В современных условиях искусство ведения войны состоит в том, чтобы, овладев всеми формами войны и всеми достижениями науки в этой области, разумно их использовать, умело сочетать их или своевременно применять ту или иную из этих форм в зависимости от обстановки.

Формы организации армий, роды и виды войск обычно приспособляются к формам и способам ведения войны. Меняются формы и способы ведения войны – меняются   и формы организации, роды и виды войск. При маневренной войне дело часто решала кавалерия, позднее – танки и авиация. При позиционной войне кавалерия и танки уходят на второй план, а на первый выступает тяжёлая артиллерия и бомбардировщики. Задача военного искусства состоит в том, чтобы обеспечить за собой все роды войск, довести их до совершенства и умело сочетать их действия.

Большое значение имеет проблема управления войсками. Удачно формулированные решения, отражающие цели войны или отдельного сражения, популярные в войсках, имеют иногда решающее значение на фронте как средство вдохновить армию к действию, поддержать дух и т.п. Соответствующие приказы, лозунги или воззвания к войскам имеют для всего хода войны столь же важное значение, как первоклассная артиллерия или танки.

Если взять искусство вооружённого восстания, то в нём существует важная связь лозунгов и директив в условиях их развития. Лозунг – это сжатая и ясная формулировка ближайших или отдельных целей борьбы. Лозунг зависит от целей борьбы в данный исторический период или на его отдельных стадиях и эпизодах. Так, лозунг пропаганды (например, «долой самодержавие») одного исторического этапа (80 – 90 гг. 19 в.) превратился в лозунг агитации другого периода (период русско-японской войны 1904 – 1905 гг.). Затем, перед Февральской революцией 1917 г., этот лозунг агитации стал лозунгом действия, а в дни буржуазно-демократической революции 1917 г. он превратился в директиву, т.е. в прямой призыв к выполнению конкретных задач вооружённого восстания.

Смешивать лозунги с директивами, или лозунг агитации с лозунгом действия, столь же опасно, сколь опасны, а иногда и гибельны преждевременные или запоздалые выступления.

При этом для победы революции, если эта революция является действительно народной, захватывающей миллионные массы, недостаточно одной лишь правильности партийных лозунгов. Для победы революции требуется ещё одно необходимое условие, а именно: чтобы сами массы убедились на собственном опыте в правильности этих лозунгов. Только тогда лозунги партии становятся лозунгами самих масс. Только тогда революция становится действительно народной. Одна из особенностей тактики большевиков в период подготовки Октября состояла в том, что партия умела правильно определить те пути и повороты, которые естественно подводили массы к лозунгам партии, к самому порогу революции, облегчая им таким образом ощутить, распознать на своём собственном опыте правильность этих лозунгов.

Как марксизм-ленинизм понимает взаимоотношения оборонительных и наступательных действий? Прежде всего, марксисты в определении характера войны исходят из реальной политики классов, которая привела к данной войне, которая обусловила её оборонительный или наступательный характер. При этом наступательные войны вовсе не исключают оборонительных операций, а оборонительные войны не исключают, а даже предполагают наступательные операции, решительный натиск с целью разгромить и уничтожить врага. В начале франко-прусской войны 1870 – 1871 гг. Маркс и Энгельс были на стороне объединившейся Пруссии, которая в тех конкретных условиях вела справедливую оборонительную войну против империи Наполеона III. Маркс и Энгельс внимательно следили за подготовкой к войне Франции и Пруссии, подсчитывали силы противников, определяя, на чьей стороне перевес в вооружении. Выходило так, что Пруссия должна победить, если будет смело и решительно вести свои военные действия. Поэтому Маркс и Энгельс считали, что, несмотря на то, что война для Пруссии была оборонительной, Мольтке должен был вести подготовку для решительного наступления, чтобы разгромить реакционную империю Наполеона III.

Против такой постановки вопроса возражал Кугельман и другие марксисты. Маркс по этому поводу писал Энгельсу 17.08.1870 г.: «…если какой-либо негодяй производит нападение на меня на улице, то я могу лишь парировать его удары, но не смею побить его, потому что превращусь тогда в нападающего. Отсутствие диалектики выпирает у этих людей из каждого слова».

Пролетариат СССР в гражданской войне, обороняясь от армий белогвардейцев и интервентов, не мог сводить войну только к оборонительным операциям и стратегии «измора», пассивной обороны и выжидания. Это неминуемо привело бы к поражениям и гибели диктатуры пролетариата. Оборона – смерть восстания. Только решительные наступательные операции обеспечили победу Красной армии на всех фронтах гражданской войны. Само собой, что эти операции ни в коем случае не отрицали и обороны на тех участках и на тех этапах войны, где это вызывалось обстановкой. Широко использовалась активная оборона – изматывание сил противника с последующим контрударом. Решительные наступательные операции только тогда приводят к победе, когда войска не ограничиваются огульным продвижением вперёд, вроде 6-й армии Паулюса в 1942 г., а стараются вместе с тем закрепить захваченные позиции, перегруппировать свои силы сообразно с изменившейся обстановкой, подтянуть тылы, подвести резервы. Это необходимо для того, чтобы гарантировать себя от неожиданностей, ликвидировать отдельные прорывы, от которых не гарантировано ни одно наступление, и подготовить таким образом полную ликвидацию врага. Ленин в своих выписках и замечаниях на книгу Клаузевица «О войне» специально отмечает выражение Клаузевица «на чужой земле защищать свою землю». Ленин указывал здесь на возможность для пролетариата в оборонительной войне вести борьбу на уничтожение противника на его территории, перенести боевые действия на территорию агрессора. Общим правилом является: оборонительная война пролетариата не может сводиться только к обороне, ибо самая сильная оборона – это наступление.

Империализм может переживать периоды частичной стабилизации. Но из самой стабилизации, из того, что производство растёт, из того, что технический прогресс и производственные возможности возрастают в то время, как мировой рынок, пределы этого рынка и сферы влияния отдельных империалистических групп остаются более или менее стабильными, — именно из этого вырастает самый глубокий и самый острый кризис мирового капитализма, который рождает новые войны и угрожает существованию какой бы то ни было стабилизации.

Подстёгивание экономики с помощью милитаризации и войны, с помощью вывоза капитала в захваченные страны отнюдь не означает стабильности капитализма. Из временной стабилизации, из милитаризации народного хозяйства с необходимостью вырастает усиление кризиса и дальнейшее обострение противоречий. Стабилизация и бешеное военное производство порождают кризис, а нарастающий кризис разваливает стабилизацию и снижает потребление масс. Обострение капиталистических противоречий неизбежно приводит к росту вооружений, к организации новых военных коалиций держав, к подготовке новых войн за рынки сбыта, сырьё, сферы влияния. Из стабилизации империализма вырастает неизбежность новых империалистических войн, ибо сама такая стабилизация есть подготовка войны.

Перед второй мировой войной внутренние и внешние противоречия в капиталистических странах дошли до такой остроты, что поставили на очередь войну, как выход из создавшегося положения. Вся обстановка в капиталистическом мире напоминала предвоенную обстановку в 1914 г. Подготовка ко второй империалистической войне шла во всех областях: экономической, политической и особенно военной. Эта подготовка руководилась и направлялась соответственно с тем планом войны, который задолго до её начала разрабатывался правительствами империалистических стран. Одной из главных задач этого плана было поправить капиталистические дела за счёт ограбления СССР.

Это означало, что для социалистического государства, существующего в капиталистическом окружении, одной из главных задач, пока существует это капиталистическое окружение, является укрепление вооружённых сил.

В первой фазе развития социалистического государства (от Октябрьской революции до ликвидации эксплуататорских классов) основными функциями социалистического государства были подавление свергнутых классов внутри страны и оборона страны от нападения извне. Во второй фазе развития функция военного подавления эксплуататоров внутри страны отмерла, так как были ликвидированы эксплуататорские классы. В основном, задачей диктатуры пролетариат внутри страны стала мирная хозяйственно-организаторская и культурно-воспитательная работа, а также борьба с хищениями социалистической собственности.

В первой фазе развития социалистического государства его вооружённые силы, карательные органы и разведка были своим остриём направлены внутрь страны, а во второй фазе это остриё было направлено против внешних врагов. Функция военной защиты социалистического отечества от нападения извне сохранялась полностью, следовательно сохранялись и укреплялись Красная армия, ВМФ, карательные органы и разведка.

К 1936 г. в СССР был в основном, построен социализм, что было подтверждено итогами второй пятилетки и отразилось в принятии Сталинской Конституции. Страна вступила в новую полосу развития, в полосу постепенного перехода от социализма к коммунизму. Возник вопрос: сохранится ли в СССР государство также и в период коммунизма? В своё время Маркс и Энгельс, исходя из положения, что социализм одновременно победит во всех или в большинстве стран, считали, что государства при коммунизме не будет.

Но фактом являлось, что сталинский СССР находился в одиночестве, в условиях капиталистического окружения. Это означало, что государство в СССР должно было сохраняться и в период коммунизма, если не будет ликвидировано капиталистическое окружение, если не будет уничтожена опасность военных нападений извне. При этом конкретные формы коммунистического государства должны изменяться сообразно с изменением внутренней и внешней обстановки. Государство не сохранится и отомрёт, если капиталистическое окружение будет ликвидировано, если оно будет заменено окружением социалистическим.

В своё время Маркс и Энгельс считали, что при коммунизме не будет постоянной армии, что она будет заменена всенародной милицией. В «Эльберфельдских речах» Энгельс говорил: «В коммунистическом обществе никому не придёт в голову думать о постоянной армии. Да и зачем? Для охраны внутреннего спокойствия страны? …но никому и в голову не придёт нарушать это внутреннее спокойствие». И в целом Энгельс был прав. Постоянная армия отрывает от производства миллионы здоровых, сильных людей. Она объедает народы и очень дорога. Если нет капитализма, то нет и угрозы нападения на ту или иную страну. С другой стороны, легко научить людей владеть оружием без отрыва от производства.

Такая постановка вопроса Энгельсом относилась либо к будущему всемирному коммунистическому обществу, либо к эпохе домонополистического капитализма, в которую жил Энгельс, т.е. вытекала из той предпосылки, что социализм победит сразу в большинстве стран. При таком положении действительно не было бы враждебного капиталистического окружения и не было бы нужды иметь постоянную армию для защиты от нападения извне.

В самом деле, в программе партии большевиков, принятой на 8-м съезде, было записано, что с уничтожением классов Красная армия превратится во всенародную социалистическую милицию. В те годы можно было предположить, что не нужно будет постоянной армии, чтобы оборонять страну победившего социализма от капиталистического окружения и что с этой задачей успешно справится социалистическая милиция. До революции рабочие дружины и Красная гвардия показали, что могут поддерживать пролетарский революционный порядок. А в период гражданской войны преобладающим оружием были винтовка и пулемёт. Авиация, танки, химия, массовая тяжёлая артиллерия ещё не играли той роли, какую начали играть после первой мировой войны. Требовалось гораздо меньше квалифицированных военных кадров.

С 1923 г. большая часть Красной армии строилась на смешанном, полу-милиционном принципе. Основой организации войск была территориальная система. Для того периода эта система была правильной. Но эта система в случае мобилизации разворачивала стрелковые дивизии на численно небольших и слабых кадрах. Это означало, что большая часть войск в первый период мобилизации была слабо организована и боеспособность таких войск была относительной.

В связи с изменением обстановки территориальная система перестала отвечать потребностям обороны страны. Поэтому она была ликвидирована. Красная армия начала строиться по кадровому принципу.

Что должны были представлять собой новые военные кадры? Согласно большевистской науке о кадрах, техника без людей мертва, успех дела решают по-большевистски воспитанные кадры, овладевшие техникой, способные выжать из неё всё до дна. При этом судьба войны решается, в последнем счёте, не техникой, а правильной политикой партии, сочувствием и поддержкой, которую народ оказывает своей армии, её кадрам.

Во всех капиталистических странах народ не любит армии и боится её, так как основная задача буржуазных армий – подавление сопротивления трудящихся. Сила Красной армии состояла в том, что она была неразрывно связана с трудящимися, интересы армии целиком совпадали с интересами трудового народа, трудящиеся массы любили, уважали и заботились о своей армии. Такая армия имела крепчайший тыл, чего не имеет и не может иметь ни одна буржуазная армия.

Стоит повторить основные особенности Красной армии. Первая особенность состояла в том, что она была армией освобождения рабочих и крестьян, армией Октябрьской революции, армией диктатуры пролетариата. Источником силы советской власти было самое тесное сотрудничество рабочих, крестьян, интеллигенции. На этой основе развернулись движущие силы социалистического государства: морально-политическое единство советского общества, дружба народов СССР, советский патриотизм. Эти движущие силы имели огромное значение для обороны страны, для укрепления вооружённых сил СССР. Армия соединяла партию и Советы с трудящимися массами и была одной из основ диктатуры рабочего класса.

Известно, что все капиталистические армии воспитываются в духе шовинизма, в духе захватов и экспансии. Этот дух неизбежно разъедает саму буржуазную армию. Примером может служить старая польская армия. В неё до второй мировой войны входили украинцы, белорусы, евреи и т.д., которые не могли питать чувства патриотизма к Польше, жестоко угнетавшей и эксплуатировавшей их.

Иное положение было в Красной армии. Вторая особенность Красной армии состояла в том, что она была армией братства между народами СССР, армией защиты свободы и независимости. Третьей особенностью Красной армии был дух интернационализма. Этими тремя особенностями Красной армии объяснялась её высокая политическая сознательность, мощь и непобедимость.

Что даёт современным рабочим марксистско-ленинское учение о войне? Оно даёт им в руки острое оружие для революционной борьбы. Оно вооружает пролетариат знанием законов рождения войны в классовом обществе. Оно вытаскивает на свет внутренние, скрытые от трудящихся масс неотъемлемые свойства капиталистического строя – вызывать грабительские, ненавистные народам войны. Оно помогает пролетариату вооружённой рукой свергнуть капиталистов, показывает народам, как взять в свои руки дело мира и навсегда сбросить поджигателей войны.

Подготовили: И. Белый, М. Иванов