Российские граждане с таким явлением как коррупция, известным сегодня всем и каждому, в подавляющем своем большинстве познакомились только во время перестройки — заключительного этапа буржуазной контрреволюции в СССР, печальным итогом которой стала реставрация в нашей стране капиталистических производственных отношений.
До этого момента советские граждане в массе своей ни с чем подобным в своей обыденной жизни не сталкивались — не требовали социалистические производственные отношения и вся жизнь в советском обществе, чтобы кто-то что-то делал другому за материальное вознаграждение. Ведь заработать столько, сколько требуется, спокойно мог каждый — было бы только желание! И заработать вполне официально, без всякого нарушения закона и ограбления других людей.
Сама экономика социалистического общества и ее основа — общественная собственность на средства производства уничтожали продажу человека или его труда за деньги. Потому заработная плата трудящегося при социализме имеет совершенно иное политэкономическое содержание, чем при капитализме. Если при капитализме заработная плата это цена рабочей силы, купленной работодателем-частным собственником для своих нужд — то при социализме это часть доли общественного богатства, выделяемая конкретному члену социалистического общества всем социалистическим обществом в целом за его вклад в коллективный труд всех членов общества. Именно часть доли, ибо остальную часть советские люди получали уже путем не столько социалистического распределения, а уже практически коммунистического распределения. Известные всем и всеми вспоминаемые бесплатные (для всех и каждого члена общества!) медицина и образование всех уровней в СССР — это пример именно коммунистического распределения общественного продукта.
А какая может быть коррупция при коммунизме, даже если он не полный? Когда у всех есть все, что им требуется? По крайней мере, по минимуму есть действительно всё, что требуется не только для выживания, но и для удовлетворения своих основных духовных потребностей?
Ну, не считать же всерьез коррупцией шоколадку секретарше высокого начальника, к которому по какой-либо нужде советский человек записывался на прием? Нельзя назвать коррупцией и баночку маринованных грибов собственного изготовления, которой иногда советский пациент угощал своего лечащего врача? Хотя либералы в перестройку, доказывая одуревшим от массированной антисоветской пропаганды советским гражданам, что в СССР просто-таки процветала коррупция, приводили в основном именно такие примеры.
Вот только это не коррупция. Это скорее знак признательности и уважения, особенно последнее, поскольку первое — шоколадки секретаршам использовалось редко и обычно профессиональными снабженцами советских предприятий.
Настоящая же коррупция предполагает изначально создание таких условий, которые сознательно создаются должностным лицом, чтобы обратившийся к нему человек не мог не заплатить. А организовать такое в условиях советского общества было крайне непросто, ибо у гражданина СССР, где бы он ни проживал, всегда была реальная возможность решить свою проблему в другом месте и совершенно бесплатно.
Однако отрицать, что настоящая коррупция в позднем СССР существовала, тоже нельзя. Такое встречалось, хотя и не слишком часто. В РСФСР, к примеру, этого явления до перестройки практически не наблюдалось. Коррупция имела место по большей части в некоторых союзных республиках — там, где теневой капитал (фактически растущий класс буржуазии, цеховики) получил наиболее широкое распространение и сумел расставить своих людей в партийный и государственный аппарат. К таким республикам можно отнести Азербайджан, Армению, Узбекистан, прибалтийские республики и, как мы видим из материала нашего товарища, публикуемого ниже, Западную Украину.
Отнюдь не случайно в перечень наиболее обуржуазившихся к началу перестройки регионов СССР входят те территории, которые были присоединены СССР перед Великой отечественной войной. По сути, трудящиеся, проживающие в этих республиках, реального социализма и не знали. Практически сразу после присоединения к СССР началась война, во время которой на оккупированных врагом территориях Советского Союза фашисты попытались реставрировать капиталистические отношения. Потом нормально жить гражданам этих республик не давали многочисленные банды, состоящие, как правило, из недобитых элементов класса буржуазии (кулаков, помещиков, заводчиков и их холуев, мечтающих разбогатеть на эксплуатации трудовых масс). Не успели разобраться с бандами, как наступил 1953 г. — в СССР победили ревизионисты и социалистические отношения стали постепенно сворачиваться по всей стране.
Диктатуры пролетариата в полном смысле слова, как в той же РСФСР, на этих территориях толком и не было. А значит немалое число «бывших» (т.е. буржуазных элементов) сумело сохраниться и пролезть в парт- и госаппарат, отлично зная, где «сытнее и теплее». Последнее и объясняет, почему теневой капитал получил в этих регионах немалое распространение, и по какой причине коррупция в этих республиках была сильнее, чем где бы то ни было в СССР.
Понятно, что реставрация капитализма в ходе перестройки здесь шла намного быстрее, и в числе тех, кому достались наиболее «сладкие» куски бывшей народной собственности, оказалось немало бывших партийных руководителей. Именно в этом корень того неприятия коммунизма и коммунистической идеи, которым отличаются обычно выходцы из Западной Украины, так ярко проявившие себя в событиях на Майдане. Трудящиеся этого региона Украины просто не видели настоящих коммунистов, но зато вволю нагляделись на фальшивых, которые годами и десятилетиями притесняли их всеми возможными способами.
До какого положения довел капитализм трудовой народ Западной Украины, читайте в статье нашего товарища с Украины, которую мы публикуем ниже. После этого материала становится понятно, что стало истинной причиной Майдана, и чего хотела основная масса трудящихся, участвовавших в нем.
Коррупция как мощнейший фактор угнетения трудящихся масс на Западной Украине
Коррупция — использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее законодательству и моральным правилам. (Википедия)
Необходимо отметить, что коррупция на Западной Украине приобрела особо крупные размеры еще во времена позднего СССР. Такая ситуация, по всей видимости, была характерна для многих окраин Союза, но хотя размеры подкупов и взяток были относительно небольшими и до столичных сильно не дотягивали, их проникновение было чрезвычайно масштабным.
Коррупция, проникшая абсолютно во все сферы общественных отношений, практически культивировалась властьпредержащими того времени. Любой, занимающий маломальскую должность, был обязан в той или иной форме “делиться” с начальством. Развивалась эта раковая опухоль сверху, размножая метастазы по всем членам общества без исключения. К середине 80-х годов на Западной Украине каждый, кто работал на сколько-нибудь значимой должности, обязательно был участником коррупционной схемы.
Взятки брали абсолютно все: сотрудники милиции, начиная от участкового; учителя, директора школ; бригадиры строительных бригад, прорабы и начальники участков; техники лесного хозяйства и лесничие; медсёстры и главврачи; начальники колон и директора автопарков; парторги предприятий и секретари райкомов – выстраивалась система, в которой существовали свои правила. Человека, не желавшего становиться частью этой системы, система начинала давить, и давила до тех пор, пока человек не сломается и не примет правила системы. Или не уйдёт из системы совсем.
Система не могла жить по-другому, не могла позволить себе той роскоши, чтобы в её орбите был человек, не “замазанный”. Такой человек был для системы смертельно опасен.
Но даже в таком положении, опираясь на нижние слои управленцев и бюрократии, система была уязвима, и не могла бы существовать сколько-нибудь длительное время. Рабочий класс понемногу начинал осознавать вредительство, причиняемое системой, так как финансовое бремя системы ложилось в первую очередь именно на трудящихся. Это становилось опасным для системы, и для устранения этой опасности в перестройку были произведены два, поистине гениальных, трюка.
Трюк первый – была отменена уголовная ответственность за мелкие хищения. Теперь рабочий мог тащить с предприятия всё, что мог незаметно вынести. Конечно, с несунами (так их называли) “боролись”. Их могли даже осудить каким-нибудь товарищеским судом, но “борьба” эта была борьбой понарошку, вызывая лишь смех и всё больше дискредитируя власть в глазах общества. Да и массовым явлением несуны всё-таки не стали. У подавляющего большинства советских людей была честь и рабочая гордость. Да и зачем позорить своё доброе имя, если всё тоже самое можно было купить? Уж чего-чего, а денег у советского рабочего хватало всегда. Массово “замазать” рабочий класс не получилось.
Вот тогда и был произведён второй трюк – товары первой необходимости, которые всегда раньше были в свободной продаже, вдруг исчезли из магазинов. Наступило время сплошного дефицита. Дефицитным стало очень многое – начиная от туалетной бумаги, и заканчивая гвоздями и шифером. Чуть раньше была обкатана схема с дефицитными импортными туфлями, стенками и прочим барахлом. Схема показала, что рабочие и колхозники не особо бегут в органы правопорядка, а спокойно раскошеливаются и переплачивают, но главное – без особых проблем становятся участниками коррупционной схемы! Создание искусственного дефицита отечественных товаров создавало условия массового участия трудящихся в серых “рыночных”, а по существу коррупционных, схемах. И этот дефицит был создан. В середине 80-х годов на Западной Украине не “по блату” уже невозможно было купить телевизор, духовку, стиральную машину, нормальный костюм и множество других товаров.
К концу 80-х “вдруг” стало невозможно купить мыло, сахар, носки, стиральный порошок, и многие другие предметы первой необходимости. Вместо решения вопроса с теневыми спекулянтами и прочими саботажниками, власть ввела систему талонов на предметы первой необходимости, признав, отчасти, свою недееспособность в борьбе с паразитами. По сути действия власти по введению талонной системы означали её капитуляцию перед “рынком”, и окончательный её отворот от коммунистической идеологии. Первые кооперативы, насаждаемые властями, под видом необходимости ликвидации дефицита товаров народного потребления, были ничем иным, как способом легализации средств украденных у советского народа и необходимым условием для дальнейшего, более масштабного, воровства. С помощью этих кооперативов государственные, а по существу общественные, средства производства передавались в частные руки, вот тут для коррупционеров настали поистине золотые времена.
Коррупция получила “второе дыхание”, а на Западной Украине она даже превзошла саму себя. Согласно определению, коррупция противоречит моральным правилам общества, но в этом регионе она сама стала правилом, окончательно подчинив этому “правилу” все отрасли народного хозяйства и все слои общества.
К примеру, в 1987 году, для того чтобы поступить учиться после окончания 8 класса школы, за поступление надо было заплатить: сельскохозяйственный техникум – 3000 руб., нефтяной техникум – 3000 руб., культпросвет училище – 1500 руб., медучилище – 5000 руб., педучилище – 5000 руб., гидромелиоративный техникум – 2000 руб.. Список можно продолжать до бесконечности, но самое главное, что уже тогда, в 1987 году, все это совершалось практически открыто. “Таксу” знали все.
С разрушением Советского Союза в 1991 году исчезли последние препятствия и ограничители для коррупционеров. Крайне быстро распродавались заводы, фабрики, комбинаты, совхозы и колхозы. Директора продавали предприятия, рабочие подбирали остатки.
Бывшие директора создавали собственные фирмы и фирмочки, как правило того же самого рода занятий, каким и руководили раньше. Смело и за копейки “покупали” “никому не нужный хлам”, переводили в собственность фирм здания, автопарки и оборудование бывших государственных предприятий, рассчитывая в недалёком будущем стать настоящими магнатами и хозяевами жизни. Но наладить работу в новых условиях удавалось немногим из них и для большинства новоиспечённых магнатов “бизнес” оказался достаточно недолгим.
В 1991-1992 годах в западно-украинском селе творилась настоящая вакханалия. Люди разбирали на кирпичи цеха и фермы, тащили домой шифер с крыш, старые окна и доски, разбирали загоны и заборы. Всё, что раньше было колхозным и совхозным, исчезло с лица земли. Ошалевшие толпы собирались на бывших совхозных и колхозных полях и с руганью и ссорами делили “ничейную” землю. Чтобы всем доставалось по справедливости, каждое большое поле старались делить на всех, и каждый двор получал узкий, но длинный, нарез. Сами же крестьяне прозвали эти нарезы «штанинами». Пройдёт совсем немного времени, и всем станет понятна неэффективность обработки таких участков. Многие начнут от них избавляться, отдавая во временное пользование только для того, чтобы земля не зарастала сорняками.
Именно в это время на Западной Украине вспомнили значение слова безработица.
К середине 90-х годов работы в сельской местности не осталось практически никакой, кроме как на пилорамах.
В городах картина была не лучше. Закрывались предприятия, ориентированные ранее на оборонную промышленность. По причине отсутствия сельскохозяйственного сырья погибали перерабатывающие фабрики и заводы. Оставались только торговля и сфера услуг.
По причине создавшейся экономической ситуации внушительная, если не большая часть работоспособного мужского населения была вынуждена искать работу не только за пределами Западной Украины, но и в других странах. Многие из этих людей, будучи людьми, безусловно, жизненно активными, образованными и дееспособными, работая в других странах, принимали гражданство этих стран, но большинство всё-таки возвращалось на Западную Украину. Со временем эти люди сыграют очень важную роль в подогреве протестных настроений против существующей в Украине власти, и обеспечат единодушие жителей Западной Украины в поддержке Майдана.
В условиях безработицы коррупция не только не уменьшилась, но и ещё больше распространилась. Теперь взятку надо было отдать даже за то, чтобы устроится на работу. Особо “тёплые и хлебные” места стоили дорого, и позволить себе такие расходы мог далеко не каждый человек. Органы внутренних дел, суды, прокуратура, армия, областные государственные администрации – стали очень серьёзным источником дохода, и места в этих структурах ценились высоко.
К примеру, место в милицейском подразделении по борьбе с незаконным оборотом наркотиков стоит от 20 до 150 тысяч долларов США, место начальника райотдела Госавтоинспекции — от 30 тысяч долларов. Должность простого оперативника УБОП стоит от 5000 долларов, и примерно столько же стоит должность инспектора ГАИ. Существуют свои расценки на должности в уголовном розыске, ветеринарной и железнодорожной милиции.
Устроившись в систему с помощью взятки, несколько освоившись в ней, новоиспечённый работник старался как можно быстрее вернуть “вложенные” деньги и получить прибыль. Вот и разбойничали грабители в погонах, поголовно, обирая тех, кто без связей и без денег. Сажая невинных, потому что кого-то надо сажать, так как руководство требует, а реальных бандитов ловить опасно и невыгодно. Сказать, что к 2014 году уровень доверия граждан к правоохранительным органам был ничтожно низкий – значит, ничего не сказать. Простые люди к этому времени милицию презирали и боялись больше чем бандитов.
Судьи стоят дороже. Должность районного судьи стоит от 50 до 100 тысяч долларов, областные судьи, естественно, выше. Прокурором районной прокуратуры можно стать дешевле, заплатив “всего” от 15-20 тысяч долларов США.
Но и те, кто не носил погоны, тоже не отставали от служивых. Так, к примеру, для того чтобы устроиться на работу медсестрой, стало необходимо заплатить 3-5 тыс. долларов США, хирургом или акушером-гинекологом – 15-20 тыс. долларов, учителем – 1000 долларов, санитаркой – от 500 долларов, сантехником в ЖЭК – 400 долларов и т.п.
Оплачивая трудоустройство, такие работники естественно рассчитывают не только на заработную плату, но и на “левые” доходы. Также как и разбойники в погонах, эти врачи, медсёстры, учителя и пр. вымогают, обирают, обворовывают и наживаются на самых бедных и незащищённых людях.
Существует множество способов выудить у человека даже те деньги, которых у него нет. Например, при малейшей жалобе женщины врач-гинеколог говорит ей о том, что у неё первая стадия рака матки. Лечение, конечно, сложное и затратное, но если начать лечиться незамедлительно, то он надеется, что с болезнью справиться можно. При этом называется сумма в долларах с 4-5 нулями, превышающая всё мыслимое воображение сельской женщины, отродясь таких денег в руках не держащей. Подавленная и угнетённая баба идёт домой, всем своим состоянием подтверждая болезнь. Начинаются гонки со сбором денег по родственникам и знакомым, односельчане идут по всем домам и собирают какие-то пожертвования, распродаётся всё, что имеет какую-либо ценность и нужная сумма в итоге находится. Если не смогли найти полностью, то “добрый” доктор находит нужные препараты “подешевле” и даже может сделать скидку на лечение. На Западной Украине не редки случаи таких “диагнозов”. Иногда только бдительность и опыт простого участкового фельдшера, работающего ещё с Советских времён, спасала жизни людей, а их семьи от нищеты.
С врачами и больницами картина вообще весьма интересная. Как правило, в самой больнице или в двух шагах от неё находится аптека или несколько аптек, принадлежащих главврачу и нескольким другим врачам. В самой больнице нет никаких препаратов и лекарств. Никаких!!! Ни бинта, ни ваты, ни зелёнки, ни глюкозы! Все, что требуется для лечения, нужно покупать в аптеке. Иногда“ добрый” доктор советует пациенту, что, мол, лекарство нужно покупать не в той, а в этой аптеке. Если родственники больного, купив лекарства, вдруг забыли купить одноразовые шприцы – укол никто не сделает, так как в больнице шприцов нет. Если родственники больного хотят, чтобы их больному вовремя делали процедуры – должны заплатить медсестре. Если родственники больного хотят, чтобы их больной лежал не на обгаженной подушке без наволочки – должны заплатить сестре-хозяйке. Если хотят, чтобы палату с их больным убирали и мыли полы – должны заплатить санитарке. В общем, в больницу идут только те, кто может себе это позволить.
Степень коррупции в образовании превышает все мыслимые пределы. Часто преподаватели используют следующий трюк: несколько раз подряд ставят ученику минимально возможные оценки, потом вызывают родителей и начинают обсуждать с ними вопрос, выражая обеспокоенность за ученика. В разговоре делается пара простых намёков о том, что чадо родителя может даже завалить экзамен и о том, какая трудная сегодня жизнь у преподавателей. Заботливый, хоть и растревоженный, родитель через какое-то время начинает улавливать связь между этими двумя фактами и сам предлагает помощь, размер которой “добрый” преподаватель напишет на маленьком клочке бумаги. Размеры “помощи” зависят от учебного заведения, сложности предмета и только в последнюю очередь от способностей ученика.
В завершение темы коррупции на Западной Украине необходимо заметить, что ситуация в столице Украины не намного лучше. Так например, для того чтобы получить работу в Киевской Государственной Филармонии, при наличии шикарных вокальных данных и пройдя отборочный конкурс надо … заплатить от 10 до 15 тысяч тех же долларов США.
Своеобразный показатель коррупционной ситуации в Украине подвела международная организация Transparency International. Эта организация составила индекс восприятия коррупции стран мира, и поместила в 2012 году Украину на 144 место из 174 возможных. В 2006 году Украина в том же рейтинге занимала 99 место. То есть, всего за шесть лет Украина стала более коррумпирована на 45 пунктов!
Такое положение вещей не только вызывает злость и ненависть по отношению к власти, оно вызывает чувство собственной беспомощности, жгучее желания свершения правосудия и расправы с этой властью. Рабочим и крестьянам Западной Украины казалось, что Майдан предоставлял такую возможность. Уже через полгода после бегства Януковича, отождествлявшегося ими с властью, их постигнет жестокое разочарование. Те же самые люди начнут говорить о новом Майдане, так и не поняв, что не Майданы решают этот вопрос.
И.Саблин
