Ф.Энгельс о военном деле

Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин придавали исключительное значение военным вопросам. Они оставили нам огромное теоретическое наследство по вопросам войн и военного искусства. Так как роль военной составляющей в революционной борьбе пролетариата возрастает день ото дня, рабочие не могут верить тем провокаторам и соглашателям, которые заявляют о недопустимости военного и всякого другого насилия по отношению к буржуазии и её государству. Наоборот, военная организация пролетарского коллектива, цеховая боевая дружина, надо думать, очень скоро станут важнейшим инструментом забастовочного комитета, местной ячейки, районной организации рабочей партии и т.д.

Поэтому вопросам военного наследия классиков – особое внимание.

Так получилось, что по военным вопросам писал по преимуществу Фридрих Энгельс, которого можно назвать выдающимся военным теоретиком пролетариата. Ленин называл его «великим знатоком военного дела». Действительно, Ф.Энгельс знал военное дело в совершенстве, до мельчайших технических подробностей.

Военными науками он стал интересоваться очень рано. Его статьи об июньском восстании парижских рабочих и о венгерском революционном движении 1848 года уже свидетельствуют о его таланте военного теоретика. Это очень редкий природный дар. Военное дело Энгельс продолжал основательно изучать где-то с ноября 1850 года, т.е. со времени переезда в Манчестер. 19 июня 1851 года он так писал Иосифу Вейдемейеру: «…с тех пор, как я переселился в Манчестер, я начал зубрить военные науки….» Об этом же Энгельс писал и Лассалю в письме от 14 марта 1859 года (МиЭ, Соч., т. 25, стр.97).

Все войны и национально-освободительные движения, современные Энгельсу, нашли в его трудах непревзойдённый военный и политический анализ. Энгельс написал целый ряд военно-исторических работ и работ по теории военного искусства. Например, для большой американской энциклопедии им написаны статьи: «Армия», «Пехота», «Кавалерия», «Артиллерия», «Фортификация», «Флот», «Аустерлиц», «Бородино» и ряд других. В ряде других статей  он дал подробную характеристику состояния современных ему армий различных государств и проявил себя также блестящим знатоком.

Военные статьи Энгельса производили большое впечатление на современников, даже на военных специалистов. Статью «По и Рейн», которая вышла без подписи автора, прусский генералитет считал анонимным трудом крупного военного специалиста-профессионала. Известно, что в близком кругу Энгельса иногда называли «Генералом».

Военным статьям Энгельса высокую оценку давал Маркс. 5 января 1854 года он писал Энгельсу по поводу его статей о крымской войне, которые печатались в газете «Нью-Йорк Геральдтрибьюн»: «…твои статьи вызвали большую сенсацию. В Нью-Йорке ходит слух, что их писал генерал Скотт» (МиЭ, Соч., т. 22, стр. 1).

Весьма высокую оценку Маркса получила статья «Армия». 25 сентября 1857 года он пишет Энгельсу: «Твоя «Армия» великолепна. История «Армии» нагляднее чем что-либо, подчёркивает правильность наших взглядов на связь производительных сил и общественных отношений…  Вся история буржуазных общественных форм выражена здесь в сжатом виде с поразительной ясностью» (МиЭ, Соч., т. 22, стр. 239-240).

Можно смело сказать, что работы Энгельса дают нам основы марксистской военной науки, подлинной науки, так как настоящую военную науку можно создать только на базе марксизма. Дело в том, что при изучении военного дела Энгельс впервые применил марксистские принципы.

Что это значит? Это значит, что он рассматривает военное дело не как нечто застывшее в веках, раз и навсегда данное, а в движении, в развитии. Энгельс разрушает догмы о вечности военных «истин», отвергает всякую «поповщину в военном деле». Развитие военного дела есть следствие развития общества. Организация армии, её внутренний строй, вооружение, тактика боя отражают собой классовую структуру, исторический уровень развития общества, частью которого является армия. В соответствии с развитием производительных сил изменяются общественные отношения, изменяется и армия. Военная техника, вооружение армии зависят от уровня развития производительных сил общества. Организация армии, её тактика и стратегия определяются в конечном счёте уровнем развития военной техники.

Военный гений Энгельса ярко проявился в статьях о франко-прусской войне 1870–1871 гг. К анализу событий этой войны Энгельс подходил не как узкий военный специалист, а как пролетарский революционер, как вождь борющегося пролетариата. Энгельс исходил из интересов революции, из интересов международного рабочего движения.

До разгрома Второй империи (Франции) войну со стороны Германии Маркс и Энгельс считали войной оборонительной, так как Германия боролась за своё национальное объединение. Национальное объединение Германии было прогрессивным делом для германского рабочего движения. 21 июля 1870 года, то есть, на второй день после объявления войны, Маркс писал Энгельсу: «Французы нуждаются в колотушках. Если победят пруссаки, то централизация state power (силы государства) будет полезна для централизации немецкого рабочего класса» (МиЭ, Соч., т. 24, стр. 355).

После свержения Второй империи и установления республики во Франции Маркс и Энгельс призывали немецких рабочих не допускать превращения войны оборонительной со стороны Германии в войну против французского народа. Они требовали заключения почётного мира с Францией и признания республики, возникшей 4 сентября 1870 года. С этого времени симпатии Энгельса при рассмотрении хода войны – на стороне Франции.

Развёртывание военных действий Энгельс анализирует с исключительной глубиной и мастерством. В самом начале войны он первый разгадал стратегические замыслы воюющих сторон.  Луи Наполеон намерен был намерен внезапно вторгнуться в пределы южных германских государств и разбить немецкую армию по частям.  Но в первые же дни кампании этот план сорвался. Для молниеносного удара армия Луи Наполеона была не готова. Особенно плохо было поставлено снабжение армии. «В войсках было мало походных фляг, котелков и другого походного снаряжения, мясо было гнилое, а хлеб нередко заплесневелый», — пишет Энгельс в «Заметках о войне» (стр. 18). Продажность и гнилость руководства Второй империи сказались на армии: она быстро теряла свою боеспособность.

После того как Луи Наполеон не сумел нанести своему противнику короткий и сильный удар, для бонапартистской Франции наступил второй этап войны – этап подготовки большой и затяжной кампании. «С этого дня шансы императора на безусловный успех начали падать» (там же, стр. 8). Энгельс предсказывает победу Пруссии хотя бы потому, что её армия имела огромный численный перевес над французской.

План прусского командования состоит в том, пишет Энгельс, «что главный удар немцев будет нанесён их правым флангом между Мецем и Саар-луи, в направлении долины верхнего Нида» (там же, стр. 15). Этот план предполагал сосредоточение всей германской армии между Вогезами и Мозелем. О плане пруссаков Энгельс писал Марксу в письме от 31 июля 1870 года: «Дорогой Мавр! (так Энгельс иногда называл смуглого Маркса) При  сём – прусский план кампании. Прошу тебя немедленно взять кэб (городская пассажирская повозка — прим. М.З.) и отвезти его в «Pall Mall Gazette» (там печатались статьи Энгельса), чтобы он появился в понедельник вечером. Он доставит «Pall Mall Gazette» и мне огромную популярность; во вторник события могут развернуться так далеко, что всякий осёл сможет сам представить себе дальнейший ход дела… Я даже несколько горжусь этой историей, так как в самом деле было нелегко разгадать этот план» (МиЭ, Соч., т. 24, стр. 363-364).

Энгельс пишет о том, что если план немцев удастся, это позволит им отрезать французскую армию от Парижа. Этот прогноз Энгельса полностью подтвердился. Нанеся ряд поражений французам, прусская армия сумела разъединить их армию и разбить её по частям. Армия Базэна была блокирована в Меце; армия Мак-Магона была окружена под Седаном и принуждена к капитуляции.

Энгельс вскрывает и причины поражения французской армии. Он указывает, что неудачи французов объясняются неизбежными последствиями режима Второй империи, что она потерпела поражение, в сущности, сама от себя. Французское командование при руководстве военными действиями исходило из политических соображений, а не из военных, а это уже говорит о том, что армия наполовину разбита. Как и ранее Луи Наполеон старался поддержать свой шатающийся трон внешними авантюрами, так и теперь, во франко-прусской войне, он свой престиж старался поддержать известиями о мнимых победах, театральным звоном оружия, наступлениями вопреки здравому смыслу (то же самое можно сказать и о «святом» Николае Верёвкине, который настоял на большом летнем наступлении на Барановичи в 1916 году. Более неудачное место и время, и более отвратительную подготовку к наступлению до сих пор трудно себе представить). Во главе французской армии стояли бездарные генералы Второй империи – Мак-Магон и Базэн. Это были так называемые «алжирцы», проявлявшие доблесть и делавшие «успехи» только в карательных экспедициях против плохо вооружённых толп африканских повстанцев.

За несколько дней до Седанской катастрофы Энгельс предсказал её неизбежность. 26 августа 1870 года он писал: «Войскам Мак-Магона придётся, быть может, сдаться на той узкой полосе французской территории, которая врезывается в Бельгию между Мезьером и Шарлемон-Живе. В самом лучшем случае они могут спастись отступлением в северные крепости…» (Ф. Энгельс «Заметки о войне», стр. 58). План Мак-Магона идти на выручку Базэна Энгельс называл безумным, вызванным политической необходимостью.

Энгельс также предсказал поражение Бурбаки и неизбежность его отступления в Швейцарию.

Эти примеры говорят об огромной проницательности Энгельса. Они говорят также и о том, на что способна военная наука пролетариата, вооружённая диалектическим материализмом.

В статьях о франко-прусской войне полностью развернулись познания Энгельса в военном деле. Наряду с анализом хода военных действий он даёт ряд ценных экскурсов о различных отраслях военного дела: о крепостной войне, фортификации, артиллерии, по военной истории и т.д.

После свержения Второй империи, как уже говорилось, Энгельс с иной точки зрения освещает события франко-прусской войны. Его симпатии на стороне Франции. Он указывает, что только развёртывание народной войны против прусского вторжения может спасти Францию. Война эта «должна быть в действительности войной на истребление, войной, подобной испанской войне против Наполеона, войной, в которой противнику никакими расстрелами и поджогами не удастся сломить дух сопротивления» (там же, стр. 225).

Энгельс писал, что даже после падения Парижа Франция имеет шансы на победу. Он набросал в общих чертах стратегический план войны против пруссаков в новых условиях. В чём состоял этот план?

Немцы заняли только 25% территории Франции, или площадь в 16 тысяч гектаров с населением в 12,5 миллионов человек. Осталась не завоёванной территория в 35 тысяч гектаров с населением в 25 миллионов. Эта территория Франции имеет крупные стратегические преимущества. Большая часть её лежит южнее линии Нант–Безансон и образует сплошной массив, прикрытый с трёх сторон морем или нейтральными границами, и только северная линия открыта для прусского наступления. Здесь – сила национального сопротивления, здесь должны быть найдены люди и средства для продолжения войны, если она возобновится. Если бы там развернулась действительно народная война, когда каждая пядь земли, каждый дом отчаянно защищаются, то для завоевания этой территории у немцев было бы недостаточно всех наличных сил. Германия просто увязла бы в этой операции, так же, как бесславно увязли в Испании наполеоновские корпуса Жюно, Дюпона и Монсея.

К тому же, кроме южной Франции, были ещё не завоёваны Бретань, Котантен и два северных департамента. В распоряжении Франции оставался флот, который можно было бы использовать для переброски войск на север и на запад для того, чтобы вынудить немцев распылять свои силы и ослабить их давление на юг. Перемирие французам нужно было использовать для мобилизации всех сил.

Но что делают буржуазные республиканцы, те самые будущие «версальцы» — палачи Парижской Коммуны?

Они пришли к власти после буржуазной революции 4 сентября 1870 года и с этого дня боялись своего народа больше, чем «всех Бисмарков вместе взятых». Они были неспособны и не хотели возглавить народную войну. Против революционного движения во Франции они объединились с внешним врагом французского народа и утопили это движение в крови. Они стали «правительством национальной измены».

Как всё это знакомо! Опыт Парижской Коммуны показал, что в борьбе с классовым движением революционных трудящихся эксплуататоры забывают свою национальность и конкурентную рознь и выступают единым фронтом, как один империалистический «интернационал».

В «Заметках о войне» Энгельс даёт интересную статью под заголовком «Как разбить пруссаков». Он пишет, что при объяснении своих побед Наполеон I обычно говорил так: «Провидение всегда на стороне больших батальонов». Пруссия, когда в 1807 году Наполеон запретил ей содержать армию более 40 тысяч человек, поступила хитро. Она втихомолку ввела систему ландвера, по которой после 6 месяцев обучения солдаты отпускались в запас, а на их место набирались новые. Таким образом, при небольшой постоянной армии Пруссия имела большое количество обученных солдат. В 1813 году она смогла выставить огромную армию – в 250 тысяч человек при 4,5 миллионах населения. Действуя по наполеоновским принципам, она сумела «волю провидения» направить на свою сторону. В сравнении со своими противниками Пруссия смогла выставить вдвое большее количество солдат при том же количестве населения.

В этом был главный секрет её военных успехов. Переходом к системе ландвера Пруссия встала на путь введения всеобщей воинской обязанности, но на деле полностью никогда её не осуществляла. Всеобщая воинская повинность означала вооружение всего народа. На это буржуазные и дворянские правительства пойти не могли. Они оказывались перед неразрешимой задачей: завоевательная внешняя политика требует создания массовой армии, а внутренняя политика – классовая борьба с трудящимися своей страны – требует небольшой, оторванной от народа «профессиональной» армии, по сути – отрядов карателей и наёмных убийц. Прусская монархия выбрала средний путь. (Как и путинская власть, например, она то же идет средним путем. — прим. М.З.)

Поэтому победить пруссаков сможет та нация, которая на деле осуществит всеобщую воинскую обязанность, т.е. вооружит свой народ. Тогда потенциально вооружённые силы колоссально увеличатся, а армия мирного времени будет небольшой. Всеобщее вооружение народа выражается в том, что каждый гражданин считает своим первым долгом защищать свою страну и при этом имеет для этого специальную подготовку. В капиталистической стране большинство граждан считают себя квартирантами на птичьих правах, а квартиранты защищать временное пристанище не обязаны. Ясно, что Энгельс, говоря о тех нациях, которые могут победить Пруссию, прямо указывал на общество будущего, на социалистическое общество.

Идея всеобщего вооружения народа особенно хороша для периода борьбы рабочего класса с буржуазией. В этом убедились рабочие в 1904-1905 году, это было доказано в 1917-м. Отсюда следует задача рабочего класса не только вооружение, но и управления вооружённой борьбой трудящихся масс. Искусство восстания есть не только политическое, но и полководческое искусство. Поэтому рабочим предстоит овладеть пролетарской военной наукой, если они хотят победить буржуазию. Или они это сделают, или их сомнут.

Подготовил М. Золин