Захват рабочими острова Какаду (Австралия) в 1989 году.

«В течение двух последних десятилетий рабочие Новой Зеландии лицом к лицу столкнулись с сокращением рабочих мест. Реакция профсоюзов в этом случае, как правило, заключается в ведении «торга» по количеству сокращаемых  мест (чтобы угодить «и нашим, и вашим» — прим. РП), и заботе о том, чтобы работодатель в процессе сокращения не выходил за рамки закона. Сами же рабочие достаточно часто проявляют пассивную покорность по отношению к закрытию предприятия и массовым сокращениям. Соглашательская позиция с мантрой «ну, а что ещё остаётся?» широко распространена в рабочей среде, и дает серьезный деморализующий эффект.

Тем не менее, время от времени возникает серьезное сопротивление рабочего класса подобным действиям работодателей, позволяющее надеяться на возможность организации более широкого отпора трудящихся масс и реализации на практике альтернативы этой дрянной капиталистической системе, не способной предложить рабочим непрерывную занятость с уровнем зарплаты, улучшающим их материальное благополучие из года в год.

Спады являются неизбежной и необходимой частью анархически действующей системы частных предприятий, соревнующихся друг с другом в деле извлечения максимальной прибыли, в отличие от общества, целиком и полностью построенного на планировании и организации производства для удовлетворения потребностей человека. Поэтому при капитализме имеет место постоянное уничтожение рабочих мест и сокращение работников.

В этой статье мы расскажем о том, как рабочие судостроительной верфи острова Какаду в Австралии решили не уступать своим работодателям, и бороться, удерживать верфь под своим контролем.

По той же теме — см. статью об установлении рабочего контроля в Риксоне, в Левине в 1981 г. (скоро будет опубликована на РП — прим. РП). Также можно прочитать воодушевляющую историю об установлении рабочего контроля на фабрике Vio.me. в греческом городе Салоники, которая проработала почти 12 месяцев под контролем рабочих (предыстория[1], наше интервью с представителем рабочих[2], репортаж о первом дне рабочего самоуправления на фабрике[3]).

Одним из важнейших элементов борьбы на острове Какаду стала позиция рабочих по отношению к Австралийской партии труда. В то время как некоторые левые расхваливают Дэвида Канлифа[4], один из лидеров тогдашнего рабочего самоуправления — Клод Сандальян, котельный мастер, работавший в тот период на верфи острова Какаду, вспоминает: «Одной из побед Какаду стало разоблачение профсоюзной сволочи. Большинство людей были не в курсе, они были хорошего мнения о Бобе Хоки[5]». Клод после событий на Какаду  также утверждает, что рабочие будут и далее бороться за «лучший профсоюз, который будет держать ответ перед своими членами — рабочими, а не перед «рабочим» правительством». Вот опыт, который применим ко всей Новой Зеландии, где лидеры многих профсоюзов ставят интересы капиталистов выше нужд рабочих.»

Стэф Прайс (редактор «Redline»).

Пришли вести от Австралийского совета профсоюзов. Бил Келти, секретарь совета, заявил рабочим Какаду — «Всё кончено». Шёл 1987 год. Правительство, возглавляемое Трудовой партией, закрывало завод и «ставило крест» на 2000  рабочих. По словам Клода Сандяльяна, «это был свершившийся факт».

Владельцем верфи в тот период была компания «Ауэстрелиэн Нэйшнл Индастриз» (Australian National Industries, “ANI”). Наступил 1992 год. Рабочим было сказано, что правительство не продлит с ANI договор земельной аренды и земля будет продана.

Остров

Остров Какаду, крупнейший из островов гавани Сиднея, играл основную роль в австралийском судостроении. Его ремонтный док «Сазэрлэнд» (Sutherland)  был в течение определенного времени крупнейшим в мире среди сухих доков.

Клод работал на Какаду с 1974 года. Это было «несговорчивое» рабочее место. «Горячее место», по словам Клода, — «Политизированное с самого начала».

Котельщики всегда были боевыми, всегда были впереди. Им пришлось таковыми стать, ведь они всегда были первые в очереди на увольнении при проводимых «оптимизациях». «Мне понадобилось 5 лет, чтобы стать делегатом (профсоюза Австралийских производственных рабочих – прим. РП) – приходилось много и крепко бороться на профсоюзных собраниях» — говорит Клод.

В 1987 году Клод был избран председателем объединенного комитета мастерских острова. Вместе с делегатами 13 профобъединений верфи, Клод в составе комитета представлял всех рабочих физического труда на острове.

Он объясняет принцип действия комитета: «Комитет собирается, если происходит что-то, что коснётся всех профобъединений, или если какой-то профсоюз находится в затруднительном положении и просит помощи остальных, или происходят изменения в размере зарплаты, что затрагивает интересы каждого. Понятно, что вопрос о закрытии верфи затрагивает интересы каждого».

 «Вам крышка»

Находясь под угрозой закрытия предприятия, комитет постановил, что пришла пора требовать выходные пособия. На острове это было впервые. «В те дни у нас не было выходных пособий, вообще ничего не было. Мы были против выходных пособий потому, что их принятие означало согласие с фактом закрытия рабочих мест» — объяснял Клод.

В кораблестроении, как и вообще в производственной сфере, сокращения расходов были обычным делом. На Какаду же у рабочих доминировала мысль о том, что рабочие места нужно вернуть во что бы то ни стало.

Когда происходила оптимизация, сокращение, к примеру, 40 или 60 котельщиков, мгновенно прекращались сверхурочные работы. «Вам не нужны переработки, вы же сокращаете людей!». «Набор остановлен? Больше не нанимаете? Хорошо, тогда  не будет и сверхурочных работ. Это мы (котельщики) и маляры и докеры – отказались от сверхурочных». (Очень правильная позиция! Рабочие верно рассудили. Если капиталистам не нужна часть рабочих, то значит им не требуется труд этих рабочих, а если не требуется часть труда рабочих, то какие могут быть сверхурочные? Таким способом вполне можно привести хитрожопого работодателя в чувство и заставить его сохранить рабочие места. — прим. РП)

На острове Какаду рабочие помогают друг другу.  Люди проживают целую жизнь, только и делая, что создавая боссам прибыли, получая за это гроши, оскорбления и изнеможение. Пока боссы выбрасывают «отработанный материал» на помойку и набирают для перемалывания тела помоложе, у рабочих появляются разные мысли. «Когда они вновь открывали вакансии, приоритетом в найме были те, кого ранее сократили, даже если от них боссам нет никакого толку… Были люди пожилые, которые не могли ничего делать, но наша позиция была такова, что они должны были быть наняты вновь. Только после этого компания могла нанять кого ей заблагорассудится. По итогу, компания вынуждалась нанимать людей больше, чем требовалось, потому что они знали, что те – пожилые, работать больше не смогут». (И это хороший ход профсоюзного комитета — заставить работодателей принимать на работу рабочих только с его ведома и затем вот таким способом защищать членов своего профсоюза. Немало, оказывается, возможностей у профсоюзной организации, если она работает, как следует! А значит нашим российским рабочим надо заставить свои профсоюзы работать так же, как работали профсоюзы судоверфи на Какаду. — прим. РП)

Но к началу 1987 года рабочие острова столкнулись с закрытием всей верфи. Потому и решили требовать выходные пособия. Остров «погрузился в споры на пару недель», после чего рабочим была предложена выплата за 26 недель. (26 недель — это, как минимум, полгода, а наши российские рабочие сейчас не всегда при сокращениях получают компенсацию за 3 месяца. Почему не побороться за большие компенсации? Ведь это немного, но все-таки улучшает положение сокращенных рабочих. — прим. РП) Это была победа, и комитет решил на этом остановиться. Комитетчики полагали, что раз до 1992 года закрытия не планировалось, то и не было смысла в каких-либо оперативных мерах. Времени, мол, было много.

Но, время истекло быстрее, чем они ожидали. В начале 1989 г. некто дал объявлении на пол полосы газеты «Сидней Морнинг Геральд» о выставлении острова на продажу с аукциона.

Правительство расхваливало Какаду, как жемчужину сиднейской гавани. «Идиотизм… Керри Пакер (австралийский медийный магнат – прим. РП) гнался за этим островом, не понимая, что тот был до краёв полон асбеста и там ему делать нечего».

Рабочие не были поставлены в известность о надвигающейся продаже. Комитет отправил делегацию на встречу с представителем правительства от левых, Кимом Бизли (министр транспорта и коммуникаций на тот момент), который им заявил – «С этими верфями мне прожужжали все уши. Вам крышка».

Захват
По словам Клода: «Тогда-то у нас и родилась идея борьбы за рабочие места». «Бороться со всеми, кто пытается лишить тебя работы». Рабочие решили, что лучшим и единственным методом борьбы будет начать трудовой спор за сохранение верфи.

Прежде на Какаду было множество забастовок, но Клод хорошо понимал, что на этот раз одной забастовкой не обойдёшься. «Я сказал, что единственным способом, которым мы заставим всякую сволочь отказаться от лишения нас работы, станет установление рабочей власти на острове. Мы не сможем обойтись выставлением пикетов и другой подобной хренью. Это – война. Мы воспринимали это как войну, и точка». (Очень верная позиция. Капиталисты объявили войну рабочим. Войну непримиримую, классовую. Значит и рабочие должны отвечать на войну тоже военными действиями — жесткой классовой борьбой. — прим. РП)

Все должны занять единую позицию. Это касается и островных «белых воротничков». Никогда раньше они не присоединялись к забастовкам, и задачей Клода было на этот раз вовлечь их в борьбу. Он общался с их делегатом. «Все наши рабочие места поставлены на карту; в одиночку вы не сможете побороться, и если вы решите-таки сидеть тихо, это возмутит многих и многих… Попытайся убедить своих прийти на всеобщий митинг». Клод объяснял, что митинг является краеугольным камнем. Он знал, что соберётся много народа. «Белые воротнички» будут вынуждены поддержать любую резолюцию, принятую на митинге, главное —  привлечь их туда. Они пришли от подножия холма, где работали, на заводской склад на краю острова, где состоялся массовый митинг. Провели голосование о захвате острова. «Тогда-то они и ввязались в драку».

Захват не начался немедленно. Все знали, что что-то должно произойти, но никто не знал – когда конкретно.

Время действия пришло в мае. Проведение регулярных маневров ВМФ к северу от о. Квинсланд означало, что судно и три подводные лодки окажутся в доке Какаду. «Поэтому утром я пришёл к ответственному от маляров и докеров и сказал: «Сегодня мы объявим общий сбор и захват».

Проведя митинг, рабочие разъяснили владельцам изменившуюся ситуацию: «Ваш остров захвачен».

«Вы знаете, что это – незаконно, это – государственная территория», — был ответ.

«Ну, нас это не волнует», — ответили рабочие.

«Рабочие и хозяйчик вступили в драку», — вспоминает Клод. Позже он известил куратора профсоюза, в котором состоял. «Я позвонил ему и сказал: «Слушай Пэт (Джонсон), мы захватили остров». Он чуть с ума не сошёл».

Та ночь 10 мая 1989 года была первой ночью забастовки и захвата острова, длившихся 14 недель. Всё было организовано целиком и полностью рядовыми рабочими острова посредством комитета. (Интересен тот факт, что комитет фактически взял на себя те же функции, что и Советы рабочих депутатов 1905 г. в России, которые выросли из стачкома. Комитет на Какаду тоже был зачаточной формой государственной рабочей власти. — прим. РП)

«Никто не пришёл. Ни одного представителя от Австралийской Ассоциации Профсоюзов. Никого. Они предоставили нас самих себе. Были только люди из совета торговли и труда, после двух недель заявившие нам, чтобы мы вернулись к работе, на что в ответ были вышвырнуты вон». Никто не поддержал две тысячи рабочих острова.

Был составлен график дежурств, в которых участвовало минимум человек 100-150. Они спали на полу в офисных помещениях острова. «Это не был 5-ти звёздочный отель, было очень холодно». Я спрашивал многих, чем они занимались целыми днями. «Просто выживали, как и все остальные».

Вот как описывает Клод организационные моменты, необходимые для продолжения захвата. «Были назначены люди, ответственные за снабжение провизией, спиртным, за выступление перед рабочими, поставленные отвечать на звонки».

Мы стали расширять зону воздействия, запрашивая помощи забастовке. Мы организовали так называемую корзину пожертвований. 20 человек обычно ходили по городу с табличками «Какаду» и собирали пожертвования. «Я сказал им: «Идите к первому этажу здания Совета по труду и когда какая-нибудь сволочь всякий раз будет спускаться и проходить мимо – требуйте от него денег».

По мере распространения информации о захвате, деньги для поддержки захвата приходили от рабочих всей страны. Большая их часть, по словам Клода, пришла из крупных рабочих коллективов шахт и портов. «Всякий раз, когда мы шли к ним – они давали нам деньги». Полученный на 10-й неделе чек на 25 тысяч долларов от шахтёров Квинслэнда значительно продлил жизнь забастовки. (Рабочая солидарность бесценна! — прим. РП)

Мы сделали всё, что смогли

Оглядываясь назад, говорит Клод, он с самого начала знал, что им не спасти верфи. Профсоюзные боссы были против них. «А без общенациональной забастовки тут не победить. (И это верно! Общенациональная забастовка сохранила бы верфь, и не только. Рабочие могли бы добиться многого. Но нужна была организованность более высокого порядка, чем имелась на деле. И нужны были соответствующие рабочие лидеры — не продажные желтые профсоюзники, а политическая партия рабочего класса большевистского типа. Вот тогда точно бы победили. — прим. РП) Рано или поздно их возьмёт. Но была идея: «Мы – не одни такие, мы – лишь первые – остальные подтянутся. (И подтянулись бы, если бы их организовали, а действия координировали. — прим. РП) Если они (хозяева – прим. РП) увидят, что мы сопротивляемся, дела у них пойдут не так гладко. Всякий раз, объявляя сокращения, в ответ они будут получать мощную забастовку». К сожалению, вышло не так, но такова была идея».

Конец наступил, когда правительство начало судебные тяжбы. Кроме маляров и докеров, все профсоюзы сообщили, что не будут платить штрафы и рабочим придётся сотрудничать с властью. «Решение вернуться к работе не было хорошим, но что поделать, если всё кончено».

Забастовка прошла не зря. Рабочие выиграли лучшие условия, чем те, что были к началу забастовки. И для Клода «Одной из побед Какаду стало разоблачение профсоюзной сволочи. Большинство людей были не в курсе, были хорошего мнения о Бобе Хоки».

Когда всё закончилось, комитет сделал официальное заявление, которое опубликовали в профсоюзных газетах. Но профсоюзные боссы не опубликовали ни слова во время захвата острова.

Последний параграф заявления гласит: «Мы сделали, что смогли. Мы всего лишь люди, и мы боролись за максимально возможное, что оставили нам профсоюзные боссы, пытавшиеся изолировать забастовку. Мы рады и горды, что сумели сохранить и защитить достигнутое прежде».

«Мы уходим с острова Какаду с высоко поднятыми головами и продолжим борьбу в других местах за лучшие условия для рабочих и за лучшие профсоюзы, которые будут держать ответ перед своими членами — рабочими, а не перед «рабочим» правительством.» (И это правильная позиция — рабочим нужны не желтые профсоюзы, а красные профсоюзы — те, что горой стоят за классовые интересы рабочего класса. Вот тогда рабочие смогут добиться своего. — прим. РП)

Рабочие Какаду не одержали победы. Но, они показали, как надо бороться.

И за это их будут помнить.

Источник:  https://rdln.wordpress.com/2014/02/10/when-workers-occupied-the-cockatoo-island-occupation-of-1989/

Перевод с англ. — помощников РП

О событиях на Какаду был снят хороший документальный фильм (на англ. яз) – «The Occupation of Cockatoo Island 1989»

[1] https://rdln.wordpress.com/2013/02/12/greek-lessons-workers-occupy-factory-continue-production/

[2] https://rdln.wordpress.com/2013/03/05/workers-self-management-only-solution-interview-with-spokesperson-for-vio-me-occupation/

[3] https://rdln.wordpress.com/2013/02/15/greek-factory-the-machines-of-self-management-have-been-turned-on/

[4] Официальный политик. В прошлом – лидер Новозеландской рабочей партии. Возглавлял различные министерства. Сейчас – член парламента.

[5] Официальный политик. В прошлом – премьер министр Австралии и лидер Австралийской рабочей партии.