Пожар в соборе Нотр-Дам: буржуазия Франции играет с огнём.

15 апреля 2019 года в Париже произошёл пожар в соборе Парижской Богоматери. Событие освещалось практически всеми центральными СМИ мира. С места происшествия велись непрерывные многочасовые трансляции; помимо этого, пожар с разных ракурсов снимали сотни очевидцев-любителей.

Пожар в парижском соборе стал без преувеличения главной новостью дня во всём мире. Всё человечество лицезрело этот пожар в прямом эфире; шумиха вокруг него не уступала по слаженности и назойливости освещения шумихе вокруг имитации терактов в США 11.09.2001 года.

Вопросы же по поводу пожара возникли практически сразу. В точности так же, как и тогда, 18 лет назад в США. И первый вопрос у человечества, наученного горьким опытом провокаций империалистической буржуазии, был на тему того, что сумеет буржуазия Франции «выжать» из этого инцидента, если он стал результатом случайного стечения обстоятельств, и какую именно подлость она на самом деле задумала, если пожар – это её рук дело.

На всякий случай напомним вкратце, как разворачивались события, попутно комментируя то, что буржуазия посчитала нужным сделать публичным, и что она скрыла от народа.

Итак, пожар был «обнаружен» в 18:43 по местному времени; через несколько минут уже все мировые информационные агенства (!) взяли событие на контроль с обновлением в режиме реального времени. Надо отметить, что приём посетителей в соборе закончился в 18:00.

Информация о том, сработала ли пожарная сигнализация, и когда именно, противоречива. Так же противоречива и информация по нахождению в здании людей в момент обнаружения пожара. Теперь, спустя полторы недели, «официальная» версия утверждает, что сигнализация сработала в 18:20, и администрация храма начала эвакуацию посетителей, собравшихся на запланированную мессу, после чего принялась самостоятельно искать источник пожара. Но во время трансляции пожара и на следующий день сообщения были иного рода: говорилось, что прием посетителей и все службы в соборе заканчиваются в 18:00. А двери собора были закрыты на вход ещё ранее, в 17:55. Тем не менее, заметили огонь только спустя почти 25 мин. после первого сигнала пожарной тревоги, т.е. с поисками воспламенения церковники и их служба безопасности собора явно не спешили, заметив пожар, только когда пламя поднялось уже почти на три метра. За 25 мин. можно было с десяток раз обежать пустые коридоры и залы от подвала до крыши.

Далее, по сообщениям в день пожара и на следующий день, дым начал окутывать крышу собора около 18:30. Но «официальная» версия этот факт решила замолчать. «Помогла» заметить пожар бдительная «вторая сигнальная система»: якобы сигнализация сработала повторно, т.е. в первый раз вроде как сигнализацию просто отключили (!).

Эта «беспечность» как-то не очень вяжется с тем фактом, что пожарная служба Парижа регулярно проводила противопожарные учения в соборе, в том числе два учения в Нотр-Даме в 2018 году. Т.е. к пожару французская буржуазия «готовилась» давно и планомерно.

В соборе проводились реставрационные работы, как раз там, где и «вспыхнул» пожар. Очень «вовремя», за несколько дней до пожара с крыши были сняты старинные медные статуи, большинство старинных произведений искусства было перемещено вниз и от огня не пострадало (!).

Как мы уже сказали, пожарные хорошо знали конструкцию здания и трудности тушения пожара в нём. Казалось бы, такая подготовка  будет материализовываться в быстрых и чётких действиях сотрудников собора и пожарной команды, тем более специально тренированной для тушения пожара именно в этом здании. Ввиду особой исторической ценности объекта, будут применены самые современные средства пожаротушения – всё-таки XXI век на дворе! Не тут-то было! В соборе, под крышей, т.е. в наиболее пожароопасных его частях, не были установлены даже автоматические разбрызгиватели воды или пены (!) – вещь довольно обыденная в наше время, прекрасно подстраховывающая именно такой случай, когда открытый огонь не сразу обнаруживается персоналом, а пожар уже начался.

Тушили пожар 4 сотни пожарных, для тушения забиралась вода прямо из Сены, благо собор расположен практически рядом с рекой. Никаких пенных средств пожаротушения не применялось (!), всё по старинке, по крайней мере на видеокадрах. О пожарных вертолётах, которые могут оперативно доставить на большую высоту пену или воду, поднималась речь исключительно в контексте сожалений, что их применение в данном конкретном пожаре только навредит (?!). В течение всего репортажа о пожаре регулярно приводились мнения буржуазных пожарных экспертов, в первую очередь американских, что тушение пожара с помощью пожарной авиации уменьшает шансы спасти «хоть что-то». Вертолёты, вместо этого, использовались в качестве съёмочной площадки (!). Для наиболее ярких ракурсов и кадров.

Пожар тушили весь вечер и всю ночь. От двух третей покрытой свинцовой облицовкой деревянной крыши, включая шпиль, остались одни головешки. Свинец расплавился и частично испарился. Словом, практически всё, что могло сгореть, сгорело (как будто пожар и не тушили вовсе!). Сводчатая каменная кладка, на которой покоится крыша, не сильно пострадала. Да и как она может пострадать? Стояла века и ещё столько простоит. Мнения всяких буржуазных эспертов по поводу обрушения каменных сводов от пожара — это не экспертиза, а пас руководству страны: можете взрывать, ежели чего. Эксперты-то знают, помня судьбу Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, что в планы руководства может входить и преднамеренный взрыв здания. Но нет, на этот раз здание «пожалели», просто дали ему хорошенько прогореть на камеру!

Таким образом, перед широко раскрытыми глазами трудящихся всего мира буржуазная власть Франции наглядно продемонстрировала беспомощность своих пожарных служб, неспособность наладить систему оповещения о пожаре, бессмысленность траты народных денег на подготовку противопожарных расчётов, их тренировку и экипировку. Теперь, например, весь мир знает, для чего буржуазии нужна пожарная авиация. Если, не дай бог, вы будете находиться в высотном здании, объятом пламенем, можете не беспокоиться: умереть в безвестности вам не дадут. Ваши предсмертные мучения будут снимать самые лучшие профессионалы-видеооператоры с пожарных вертолётов в лучшем виде крупным планом, и картинка с агонией на вашем лице облетит весь мир. Возможно, что они смогут подлететь к вам достаточно близко, чтобы записать без помех ваши крики о помощи… Вот только спасать вас никто не будет, даже намерений таких не появится!

Истинные причины возгорания собора Нотр-Дам так и не установлены, хотя уже прошло больше недели со дня пожара. И не будут установлены. Разумеется, единственное, что утверждается буржуазией как несомненное, — это исключение версии о намеренном поджоге. Тем временем, динамика события, его освещение в СМИ, немедленные последствия и действия властей не оставляют никакого сомнения в том, что данный пожар – заведомая и организованная самой буржуазной властью Франции провокация.

Для данной провокации были очень веские основания. И эти основания (о них мы поговорим ниже) стоят того, чтобы пожертвовать памятником средневековой архитектуры и авторитетом пожарной службы. (Капиталистов никогда не беспокоили исторические памятники, к памяти народов они всегда относились наплевательски. Вспомните 2-ю мировую войну — Дрезден, Ленинград. Вспомните Югославию в начале 2000-х. Вспомните Сирию и бесценные памятники этой древнейшей страны. Империалистам нет никакого дела до них. Как и до народов этих стран. Звенели бы прибыли в кармане…) Тем более, что пожар был рассчитан довольно «низкобюджетным», время пожара было выбрано так, чтобы жертв не было и чтобы его увидели и наблюдали сразу в Старом и Новом свете, а основные реликвии заблаговременно были убраны подальше от возможного распространения огня. Да и за реноме пожарных можно не беспокоиться: действия пожарных расчётов получили высшие оценки руководства, и кто там сможет разобрать, что в действительности могли или не могли сделать борцы с огненной стихией в данном конкретном случае.

Однако для сознательного рабочего класса данное «пожаротушение» — наглядная демонстрация того, для чего служат службы МЧС, якобы ликвидации последствий и борьбы со стихийными бедствиями в буржуазной стране. А служат они только интересам буржуазии и ее прибылям, и если эти интересы таковы, что спасать народное достояние можно и не торопиться, то заниматься спасением реликвий и раритетов эти службы не будут. Если что, может и оповещение не «сработать», может и новейшая техника с современными достижениями химии и физики «не понадобиться»…

В особом комментарии нуждается и освещение пожара в буржуазных СМИ, в первую очередь, во время прямых репортажей с пожара. Как уже говорилось выше, событие начало транслироваться сразу по всем ведущим новостным теле- и интернет-каналам. Публичность данного сбытия была максимально возможной (и явно организованной заранее!), как будто речь шла о всемирном потопе. А на самом деле, всем было понятно, что речь не идёт о спасении людей – в здании только специально экипированные и обученные пожарные. Хотя пожар, в основном тушится вообще с земли; ясно, что горит деревянная крыша, и больше там гореть нечему, ясно, что сгорит это дерево полностью или не сгорит, всё равно его придётся менять. Никаких существенных изменений на экране не происходит: пожар как пожар. Что происходит внутри всё равно узнается только по завершении пожара. Просто на весь мир передаётся повторяющаяся картинка развития пожара. Вот упал шпиль, вот кадры объятой пламенем крыши с земли возле оцепления, с другого берега Сены, из окон здания напротив, с вертолёта, вот чуть ближе, чуть дальше, справа, слева, снова кадры падающего шпиля, суетящиеся пожарные, струи воды из брандспойта, опять и опять одни и те же кадры из раза в раз час за часом.

Но зачем весь этот многочасовой спектакль? Исключительно для подачи концентрированого пропагандистского текстового материала под «видеоклип» пожара. Пафосные комментарии скорби, стенания о «колоссальной потере для всего человечества» выражают десятки лидеров и политических деятелей всех крупнейших стран мира. Даются советы, выражаются надежды на скорейшее завершение этого кошмара, заверения в сопереживании, обещания помолиться за спасение от огня реликвий и т.п. Один за другим пожару совершенно незаслуженно присваиваются эпитеты типа «one of the darkest nights in the history of humankind» (одна из самых тёмных ночей в истории человечества – англ.). Все насквозь пропитано религиозностью, все главы правительств, чиновники, телеведущие, высказывают если не откровенные симпатии церкви, то, как минимум, благожелательный нейтралитет.

Тем временем Франция – страна, где официально церковь вот уже более ста лет (с 1905 года) отделена от государства. Это право французский народ завоёвывал в несколько этапов, начиная с Великой Французской Революции; свобода совести составляет гордость французского пролетариата и самых широких масс трудящихся. Франция по праву считается одной из самых нерелигиозных стран планеты.

Подавляющее большинство населения Франции не верит в бога; несмотря на попытки церкви навязать современным французам совершенно нелепое в XXI веке религиозное мировоззрение и хоть как-то отыграть своё былое средневековое влияние через власть финансового капитала, около половины французов (по заниженным данным церковников) открыто, вплоть до нетерпимости, дистанцируются от церкви и какой бы то ни было религии. Но в течение репортажа факт секулярности Французской Республики подаётся в негативной коннотации, чуть ли не с нотками сожаления, мол, «поторопились»  (а то, глядишь, и не было бы пожара!).

Помимо заявлений официальных лиц и комментариев представителей СМИ, существенную часть материала составляют показания специально подготовленных или отобранных «случайных» свидетелей, «дозвонившихся до студии». Ничего дополнительного к видеоряду они не сообщают, кроме того, что пожар – это не выдумка.

Но вот что примечательно. Все они оказываются чрезвычайно «осведомлены» по поводу истории собора. Все, как на подбор, верующие или «сочувствующие». Все в эту ночь либо «немножко католики», либо «католики», у всех глубоко верующие католики в родне, среди друзей, коллег. И каждый из свидетелей сообщает какую-нибудь «важную» деталь, совершенно не имеющую отношение к пожару, но которую пропагандистскому аппарату финансового капитала очень нужно поведать (навязать!) трудящемуся населению.

Вот кто-то из «свидетелей» сказал, что собор уже был разрушен в прошлом, а именно, во времена Великой Французской Революции (это не правда). Другой «свидетель» «вспомнил», что Гитлер при отступлении из Парижа немецких войск во время Второй мировой войны приказал сровнять Нотр-Дам с землёй, но его генералы, адекватные люди, саботировали варварский приказ (это тоже не правда). Но с 15 апреля 2019 года все это уже «правда», она растиражирована по всему свету и повсюду активно муссируется буржуазными пропагандистами, в том числе и российскими.

Тональность задаёт ещё более негативное отношение к революции, чем отношение к фашизму: при фашизме, мол, плохой только лидер-маньяк, а среди остальных полно хороших, которые, если что, могут и саботировать безумные приказы, а революционеры, мол, не остановятся ни перед каким варварством. На самом деле, это враньё — мелочь. Такие вбросы производятся регулярно и без провокационных поджогов, хоть и не так концентрированно. Но уже понятно, к чему клонят.

Дальше – больше. «Случайные» свидетели с заплаканными от горя глазами на камеру говорят, что устали от беспорядка в стране и в мире: сначала акции Жёлтых Жилетов,  а теперь вот – пожар святыни. Это уже намного теплее в разгадке смысла состояшейся провокации.

Стихийный протест, получивший название «Движение Жёлтых Жилетов» (ЖЖ), вспыхнул в ноябре прошлого года. Изначально людей возмутило увеличение цен на топливо, позднее протестующие расширили свои требования, значительно уйдя от повода к истинным причинам протеста — крайнему ухудшению материального положения трудящихся масс Франции. Движение, начавшись мирными шествиями, сопровождалось самыми широкими акциями гражданского неповиновения власти финансового капитала в ответ на невнимание последнего к требованиям французских трудящихся и, в первую очередь, французского пролетариата.

Но самое страшное для капитала в другом — по примеру французских трудящихся, подобные движения ЖЖ возникли по всему миру, во всех частях света, кроме разве что Антарктиды. Буржуазные власти во всех странах мира, пораженных «вирусом» ЖЖ, принимают самые крутые меры по разгону и купированию протеста, за исключением, конечно, выполнения естественных и справедливых (но не с точки зрения олигархов!) требований протестующих. Вплоть до применения самых опасных для жизни и здоровья средств.

Не затухает движение ЖЖ и во Франции, десятки тысяч трудящихся каждую субботу выходят на демонстрации. Поскольку власти  на уступки не идут, оно угрожающе движется вглубь и вширь, уже прямо поднимая вопрос о политической власти и втягивая в себя все более широкие слои трудящихся.  Противостояния с полицией во время этих акций то ослабевают, то вновь усиливаются в течение почти полугода, с каждым разом становясь все более ожесточенными.

И вот, наконец, президент Макрон в ответ на акцию ЖЖ, состоявшуюся накануне, 13 апреля, обещает выступить перед нацией вечером 15 апреля. А тут как раз за час до запланированого выступления «лидера нации» «вспыхнул» пожар в Нотр-Даме.

«Не вовремя» как-то загорелась крыша? Да нет, всё как раз очень вовремя! Разумеется, Макрон отложил свою «пламенную» речь в связи с «национальной трагедией, постигшей французов», хотя, без преувеличения, миллионы французских трудящихся, всё ещё пребывающих в иллюзиях по поводу договороспособности буржуазной власти, с надеждой ожидали обещанного обращения президента к народу. И не просто обращения, а серьёзных подвижек со стороны капиталистической власти, внятного плана удовлетворения требований французских трудящихся.

Но что мог сказать Макрон своему народу по этому поводу? Ничего. Его не для уступок трудящимся капиталисты поставили во главе своего государства, а для руководства классовым насилием от имени и в интересах французских олигархов. С другой стороны, продолжать тянуть время бесконечно было тоже уже невозможно – терпение у трудящихся могло лопнуть в любой момент. А вдруг, не дай бог, французский рабочий класс возьмёт, да и поднимет ставки, возглавив протест? Уж кто-кто, а французский пролетариат, как делаются революции,  знает преотлично! У этой страны богатейшая революционная история. Рабочий класс имеет рычаги давления на буржуазию несравнимо более мощные, нежели слабо организованные трудящиеся. Одно дело — мирные шествия, и совсем другое — волна забастовок, охватившая всю страну! Там ведь и до революции будет недалеко, а на стороне капитала и нет почти никого.

Понятно, что какие-то из этих забастовок буржуазия рассчитывает подавить с помощью своих агентов в рабочем движении, реформистов и синдикалистов. Но гарантировать управляемость революционизирующегося на глазах протеста никто не может. У рабочего класса своя повестка дня. И проверять на деле, чья возьмёт, имея перед глазами опыт пролетарских революций в прошлом столетии, буржуазия не рискует, потому что знает, кто окажется сильнее в современных условиях неудержимой пролетаризации подавляющегося большинства населения страны.

В общем, французский финансовый капитал оказался вечером 15 апреля в положении, когда надо было выбирать: либо провокация «сверху», либо эскалация провотивостояния «снизу». Он выбрал первое. (Кто бы сомневался!) Известный на весь мир Собор Парижской Богоматери был просто обречён на участь жертвенного ягнёнка.

Всё стало ясно после трансляции заявления Макрона о призыве нации к единству и клятвы восстановить собор во что бы то ни стало!

«Я искренне верю, что мы сможем трансформировать данное несчастье в возможность сплотиться все вместе,» — витиевато заявил президент.

Вот что нужно финансовому капиталу! Фашистского сплочения ищет он, пытается нащупать его то там, то здесь, идя на все мыслимые и немыслимые преступления и подлоги.

Если бы Макрон действительно имел что сказать по поводу требований трудящихся своей страны, он бы обязательно упомянул это! Никакого святотатства здесь нет. Напротив, кощунственно было не упомянуть, что о чаяниях трудящихся он не забыл. Но он промолчал. Забегая вперёд, скажем, что и сейчас, по прошествии полутора недель, ни одного комментария в связи с несдержанным обещанием от президента Франции не поступило.

Всё вроде верно рассчитали ушлые буржуи. И повод для ингорирования требований трудящихся масс найдён отменный. И относительно низкобюджетный. И бескровный. И доказать провокацию невозможно – все следы сгорели дотла. Комар носу не подточит. И под шумок выстрелили мощным зарядом религиозной пропаганды – вещь крайне нужная для подавления воли к сопротивлению у пролетариата.

Однако на сей раз буржуины, похоже, прогадали. Подвела финансовый капитал всё та же нехватка времени. И переоценка готовности нации «сплотиться» вокруг олигархата. В иных условиях, при наличии комфортного временного лага, такому событию, как поджог Нотр-Дама, должен был бы предшествовать этап более мелких провокаций с обвинением третьей стороны, например, терактов, прорелигиозной пропаганды и, самое главное, остросоциальной демагогии властей, словом, подготовка населения к этому сплочению, к фашизации страны. А у французского олигархата такой возможности не было.

Нельзя сказать, что он не пытался. Пытался изо всех сил. В течение последних нескольких лет спецслужбы Франции организовывали или провоцировали массовые убийства своих граждан под прикрытием террористических актов. Но они не сработали. Всё, что французские трудящиеся получали от «антитеррора», — это волна полицейского террора и насилия против них самих, и это всем изрядно надоело. Не сплачивалось население страны вокруг буржуазной власти и всё тут! Ровно напротив, еще более ожесточалось против нее. Социальные-то проблемы так и не решались. И не могли решиться в рамках капитализма, а на современном этапе его развития (вернее, загнивания) буржуазия, как ещё раз показали данные события, не считает нужным даже имитировать решения социальных проблем.

В общем, финансовый капитал Франции, вместо реагирования на требования своих трудящихся, объявил небывалый в истории человечества сбор пожертвований на восстановление сожжённой им же церкви. И… переусердствовал! Но не перестараться он не мог – опять же меры по купированию протеста и развороту общественного мнения в сторону симпатий к олигархам необходимы были самые экстренные. Промедление смерти подобно. Но и спешка тоже не спасла. Цугцванг.

Нет, в первые минуты и часы после неплохо разыгранной провокации многие французы поверили в искренность своего правительства. Скорбели, лили слёзы, некоторые присоединились к уличным церковным песнопениям. Некоторые даже понесли свои кровные на восстановление исторического памятника.

А финансовый капитал тем временем начал имитировать аттракцион неслыханной щедрости. Шутка ли — в течение считанных часов последовали десятки публичных заявлений представителей олигархата о «пожертвованиях» колоссальных размеров в миллионы, десятки и даже сотни миллионов евро! В довершение к частным пожертвованиям, в церковную копилку потекли денежки из госбюджета, например, 50 млн. евро выделил муниципалитет Парижа. Только за полдня с момента объявления о сборе средств было собрано 600 млн. евро!

Такое небывалое доселе оживление на поприще благотворительности насторожило французских трудящихся, в массе своей нерелигиозных от слова совсем, быстро высушило их слёзы, и скорбь закономерно сменилась гневом. В самом деле: в ответ на их нужды, на их чаяния власть разводила руками, ссылаясь на «стеснённые обстоятельства и кризис» («денег нет, но вы держитесь!»). А тут – такое! Как у фокусника из шляпы.

К тому же, трудящиеся Франции, да и всего мира, уже наелись досыта коррупционными скандалами, связанными со всеми подобными «фандрейзингами». Они прекрасно понимают, что деньги будут разворованы (если не все, то почти все). Но даже если и не будут, то крупные пожертвователи в накладе не останутся. С такими деньгами добровольно буржуазия не расставалась ни разу за всю свою историю. Если она на что-то вдруг дает деньги, значит тем или иным способом рассчитывает получить значительно больше.

Что именно пообещала буржуазная власть Франции крупным жертвовователям на восстановление Нотр-Дама, сложно сказать. Вполне возможно, что налоговые послабления, государственную поддержку их бизнеса, индульгенцию грехов их финансовых махинаций — да что угодно! Но что-то пообещала. И пообещала непублично. Так что природа данной «благотворительности» та же, что и у «золотой лихорадки»: на самом деле это инвестиции в сверхвыгодный проект. А для мелких участников сбора это пожертвования.

В общем, в субботу, 20 апреля, возмущенные цинизмом буржуазии, ярко проявившимся в истории с пожаром в Нотр-Даме, и не дождавшиеся никакой реакции от властей на свои требования трудящиеся Франции в жёлтых жилетах снова вышли на улицы городов страны. Размах демонстраций теперь в разы превысил выступления недельной давности, собрав свыше ста тысяч человек.

В итоге расчёт олигархов на то, что протестное движение затухнет, встретив неприятие сражённых горем французов, не сработал. Никто в протесте кощунства не увидел. Даже наоборот. Из толпы разгневанных французских трудящихся раздавались раздражённые и язвительные замечания по поводу подожжённого кем-то мусора: «О, смотри! Это маленький Нотр-Дам!» Чихать французские трудящиеся хотели на фальшивую и лицемерную религиозную шумиху вокруг пожара.

Одна из протестующих заявила на камеру:

«Когда я увидела, что горит Нотр-Дам то, конечно же, очень расстроилась. Но сумма пожертвований, которую сразу же собрали на реконструкцию, подтвердила мои давние убеждения, что все эти «бернары арно» воспользуются благодаря этим деньгами налоговыми послаблениями и в результате получится так, что они и вовсе ничего отдавали. Это заставило меня выйти на улицу с новыми силами, чтобы продолжить защищать простых людей, таких как я сама.»

Акции протеста сходу вылились в противостояние с полицией: накануне буржуазия Франции, видя, что национального сплочения вокруг трагедии не получилось, пригрозила расправами, физическим насилием. Устами министра внутренних дел она объявила о своей готовности, нет, не к решению услышать свой народ, а к мобилизации своих карательных отрядов – против трудящихся Франции в субботу выставлено 60 тыс. специально экипированных и вооружённых до зубов полицейских. И это всё, заметим, тоже за счёт трудящихся, на содранные с них деньги!

С сожалением олигархи отмечают неудачу своей провокации:

«Очевидно, участников протестов не тронуло то, что произошло с Нотр-Дамом», — сказал министр МВД Франции.

Но здесь министр ошибается. Участников ЖЖ-протестов очень даже тронуло то, что произошло с собором. Возможно, не все они до конца проанализировали это событие, и выводы сделали пока ещё политически незрелые. Но их политическая сознательность растет в правильном направлении. Данное преступление французского олигархата трудящиеся Франции точно не забудут. Спалить памятник средневекового зодчества, который строил трудовой народ Франции в течение двух веков, многие столетия бережно его хранил и не раз восстанавливал из пепла, это хорошее доказательство того, что действующей власти наплевать и на национальное достояние, и на сам трудовой народ страны. С такой властью нечего церемонится, нужно гнать ее в три шеи, иначе она спалит не только древний собор, но и всю страну.

***

Сегодня, 25.04.2019 г., президент Макрон намерен-таки выступить перед французским народом с программой реформ по преодолению кризиса в стране. Но, судя по «утечке» информации о его речи, ничего интересного Макрон  своему народу не предложит. Вроде как планирует уменьшить какие-то налоги «для среднего класса», увеличить их для богатых, но это слабо кореллирует с требованиями и чаяниями трудящихся. А значит, ЖЖ-протесты продолжатся, и во что они в итоге выльются, учитывая настойчивость трудового народа Франции, можно только предполагать.

В любом случае мы выражаем свою искреннюю солидарность с французскими трудящимися в их борьбе против угнетения буржуазной власти, и от всего сердца желаем им решимости и целеустремленности в борьбе за свои экономические и политические права и свободы. Из истории своей страны, России, мы знаем, что именно в такой борьбе, в череде проб и ошибок, к трудящимся приходит понимание, что их сила в объединении вокруг своего революционного авангарда — сознательного рабочего класса. И этот класс не с Луны прилетает, а куёт свои силы в классовой борьбе, накапливает политический опыт и знания, систематизировать которые можно только с помощью марксизма. А  вооружённые теорией ленинизма рабочие увлекут за собой массы трудящихся к победе пролетарской революции, после которой смогут строить свой новый мир, мир свободных людей-труженников и творцов, — коммунизм.

О.Зотов, 25 апреля 2019 года