ГП «Селидовуголь»: не случайный район

Где наша зарплата?

Протесты на шахтах Государственного предприятия «Селидовуголь» из-за задержек зарплаты начались не вчера. Так, в течение 2015 года в этом объединении прошёл целый ряд стихийных и коротких забастовок, причина которых была одна – присвоение владельцами «Селидовугля» даже того ничтожного минимума, который должен получать рабочий, чтобы не протянуть ноги. Должен получать хотя бы для того, чтобы быть способным ежедневно трудиться и создавать прибавочную стоимость, то есть, приносить этому буржую прибыль.

23 марта 2015 года начала «безденежную» забастовку первая смена горняков шахты «Украина» ГП «Селидовуголь». Шахтёры отказались спускаться в забой до тех пор, пока администрация полностью не рассчитается с рабочими по зарплате. Тогда шахтёрам пообещали, что «завтра» выдадут зарплату за январь 2015 года и часть долга за февраль. «Завтра» рабочие ничего не получили, поэтому было решено забастовку продолжить, организовать митинг возле шахтоуправления и писать письма в Министерство энергетики и угольной промышленности, а также в другие государственные органы.

24 марта к бастующим шахтёрам «Селидовугля» присоединились горняки соседнего ГП «Красноармейскуголь», у которых с зарплатой сложилась ещё более отвратительная ситуация: у владельцев стабильно работающих шахт, в том числе «элитной» «Красноармейской – Западной», денег на зарплату шахтерам хронически нет.

Прямо волшебство какое-то: оба объединения выдают в сутки до 7000 тонн ценных сортов угля, уголь отгружается покупателям, а деньги исчезают в «чёрной дыре». И деньги немалые. Оба ГП продают так называемый «экспортный» уголь по цене 1050 гривен за тонну. Итого в сутки реализуется угля на 7 350 000 гривен. Шахта – производство непрерывное, добывающие смены работают каждый день. Поэтому и уголь подаётся на гора каждый день. Нетрудно подсчитать, что за 30 дней ГП добывается и продаётся примерно 200 000 тонн угля на сумму 210 миллионов гривен. При этом необходимые затраты (издержки производства) и обязательные платежи достигают 40% от стоимости тонны угля. Пусть так. Но ежемесячно владельцы этих «государственных предприятий» получают прибыль в размере 125 – 130 миллионов гривен. Действительно, откуда же при такой нищете у капиталистов возьмутся деньги на оплату шахтёрского труда?

Тут отдельно стоит сказать и о технической стороне вопроса. Новая техника на шахты ГП «Селидовуголь» последний раз поступала в 2002 году. Сегодня эти машины работают на износ. При поломке самых необходимых машин, от работы которых прямо зависит добыча угля, шахтовладельцы приказывают разбирать на запчасти другие аналогичные машины и использовать эти запчасти для ремонта. На время ремонта машин капиталисты заставляют шахтёров возвращаться к ручной добыче угля с помощью отбойных молотков, а когда отремонтированные машины снова начинают работать, часть освободившихся горняков переводят в тот забой, где только что разобрали добывающую машину, и заставляют их рубить уголь вручную. Таким образом, буржуазия не только разрушает рабочую силу, превращая высококвалифицированных рабочих в низкоквалифицированных, но еще и технологически отбрасывает производственный процесс на сто и более лет назад!

В результате капиталистического варварства постепенно уничтожается механизация на тех участках шахтного производства, которые считаются второстепенными или вспомогательными. Но без этих «второстепенных» участков основное производство становится затруднительным или невозможным. Поэтому на таких «оголённых» участках работа машин также заменяется тяжёлым физическим трудом людей. Дело доходит до методов работы, которые применялись в 19 веке: вместо разобранного конвейера или электровоза вагонетки с углём и породой катят рабочие. Вместо шахтного перфоратора или отбойного молотка используют длинное зубило и кувалду. Вместо проходческого комбайна проходчики вынуждены работать отбойным молотком. Производительность труда на вспомогательных участках падает в разы, и это обстоятельство буржуазией учитывается – с одной стороны, путём снижения тарифных ставок по вспомогательным профессиям, с другой стороны — путём увеличения норм выработки по этим видам работ.  О безопасности труда и сохранении рабочей силы никто и не вспоминает. Лишь бы уголь тёк на-гора непрерывной рекой! Отчисления на износ машин (амортизационные отчисления), которые являются частью постоянного капитала и заложены в цене товара, угольная буржуазия накапливает, но на новые средства производства не тратит, а прикарманивает.

Но капиталист всегда стремится к большей прибыли, а значит к расширению своего производства, к росту постоянного капитала. Тогда за счёт чего он проводит расширение своего производства, модернизацию машин, за счёт чего делается самый необходимый минимум ремонта основных средств? Эти затраты сегодня полностью (или большей частью – где как) переложены на фонд оплаты труда рабочих – на переменный капитал.

Как это делается? Например, так. Зарплату за месяц выдают в течение полугода частями по 10-15–20 %. При этом для того, чтобы люди продолжали работать, им всё время обещают постепенно выплатить все долги. Люди действительно работают, не бросают производство, поскольку часть зарплаты – это всё же лучше, чем ничего, а во-вторых, уходить просто некуда из-за безработицы и ещё из-за того, что на всяком другом предприятии рабочего ждут те же самые условия найма, те же (если не хуже) условия труда и те же обстоятельства оплаты этого труда.

Проходит шесть–семь месяцев, за которые рабочим фактически выдана зарплата за месяц–полтора. В результате этого грабежа на руках у капиталиста накопился «сэкономленный» переменный капитал (фонд зарплаты наёмных работников) за 5–6 месяцев. А это приличная сумма. При средней рабочей зарплате в ГП «Селидовуголь», равной 3500 гривен, и численности наёмных работников в 11500 человек, за один месяц «сэкономленный» переменный капитал доходит до 40 миллионов гривен. Нетрудно подсчитать, что за полгода рабочие получат эти 40 миллионов зарплаты, но при этом хозяева «Селидовугля», помимо прибавочной стоимости, положат в свой карман 200 миллионов, так сказать, на ровном месте. Что стоит им потратить на ремонт 10–15% этой суммы, тем более что этих 200 миллионов как бы нет, они уже как бы выплачены шахтёрам. Эти средства безболезненно выведены из производства, не касаются его и фактически они уже не переменный капитал, а просто украденные деньги.

Угольная буржуазия особенно охотно идёт по этому пути роста своего капитала, так как производимый ею товар – уголь – большей частью не удовлетворяет личную потребность рабочих, как хлеб или одежда, и не раскупается шахтёрами как самое необходимое средство существования. Уголь входит в состав средств производства материальных благ, его потребителем является промышленность. Поэтому у угольных буржуев нет такой сильной заинтересованности в том, чтобы свои же рабочие получили зарплату, скупили и  потребили как можно больше того угля, который они сами добывают. Оборот «угольного» капитала почти полностью зависит от сбыта угля другим промышленным капиталистам. И поэтому у тех капиталистов, чьи товары не потребляются рабочими непосредственно, руки в отношении переменного капитала всегда развязаны больше, чем у остальных капиталистов: сбыт их товаров мало зависит от того, есть ли деньги на этот товар у собственных рабочих или нет. Главное, чтобы такие деньги были у других капиталистов.  Это косвенный способ перекладывания на плечи рабочих части накладных расходов буржуазии.

Но доходит до самого открытого хамства, когда получение рабочими своей зарплаты хозяева шахт обусловливают необходимостью удержания части этой зарплаты, которая, по их заявлениям, должна пойти на ремонт «машин, которые сломались по вине самих шахтёров». Так буржуазия прямо перекладывает на рабочих свои неизбежные расходы, часть издержек производства.

Кроме этого, буржуазия научилась учитывать и личные социальные обстоятельства наёмных рабочих. У шахтёров есть жёны или взрослые дети. Эти члены семьи работают и получают какую-никакую зарплату. Этой зарплаты в обрез и по тюремным нормам хватает на то, чтобы прокормить безденежного шахтёра. В самом деле, не бросит ведь жена своего мужа, не выгонит же, накормит кое-как. Что и требуется владельцам шахт: рабочая сила, длительно работающая без зарплаты, получает самый необходимый минимум калорий за счёт близких родственников, следовательно, эта неоплаченная рабочая сила способна, в общем, работать и приносить владельцу предприятия прибавочную стоимость. Очень выгодна такая рабочая сила для капиталиста.

А что у вас?

К слову: аналогичное положение сложилось не только на шахтах Западного Донбасса. 20 марта 2015 года горняки шахт «Нововолынская-9» и «Бужанская» ГП «Волыньуголь» отказались спускаться под землю. Причина та же – рабочие не получили зарплату за три прошедших месяца, начиная с декабря 2014 года. В тот же день на шахте «Степная», которая входит в ГП «Львовуголь», отказалась работать вся третья смена. Рабочие организовали митинг, на котором избрали стачечный комитет. Комитет постановил бастовать до полного погашения задолженности по зарплате и одновременно обратиться за помощью к буржуазному государству. На вопрос шахтёров, куда делась зарплата, представитель Министерства энергетики ответил, что деньги, ни много, ни мало, 240 миллионов гривен, предусмотренные на выплату задолженности по шахтёрской зарплате, до шахт ещё не дошли, а «…каким-то образом были направлены на счета коммерческого банка «Киевская Русь», где и зависли». Этот гениальный ответ шахтёров не удовлетворил, и стачком решил объявить бессрочную забастовку. К этому решению присоединились коллективы всех шахт Нововолынского угольного района и ГП «Львовуголь».  В начале апреля стачкомы ещё раз обратились в Минэнергетики, однако из этого «подкомитета» по обслуживанию крупной буржуазии в ответ не пришло даже дежурной отписки. Угольным чиновникам приказали отмалчиваться.

В итоге часть задолженности, а именно зарплату за декабрь 2014-го и 40% за январь 2015-го, шахтёрам дали в конце апреля. Таков платёжный календарь буржуазии: чем дольше рабочий кредитует капиталиста, тем больше у того прибыль. Чем реже капиталист «даёт» зарплату рабочему, тем больше денег находится в товарном обороте, значит тем выше прибыль капиталиста. Чем дольше рабочие деньги лежат в банке, тем больший процент они приносят буржую.

А что же в «самой народной республике», по соседству с Селидово? А то же самое, только с местным «народным» колоритом. Постоянные проблемы с зарплатой есть как на отдельных угольных предприятиях, таких, как донецкие шахты «им. Скочинского», «им. Калинина», «им. Челюскинцев», так и в целых объединениях, таких, как «Макеевуголь», «Торезантрацит». Наиболее показательной является ситуация в ГП «Макеевуголь». Там шахтёры – уже в статусе «граждан ДНР» — периодически  бастуют с самого начала 2015 года. Специфика ситуации заключается в том, что шахтёры, доведённые днровской буржуазией до отчаяния, считаются не просто забастовщиками, а саботажниками и предателями «народной республики». Если шахтёры ГП «Селидовугля» ещё могут использовать в классовой борьбе остатки буржуазной демократии в форме права на забастовку, то их макеевские коллеги за одну только попытку организованного протеста беспощадно изгоняются с работы, а их лидеры могут угодить и в тюрьму, а то и под пулю.

Так, например, в январе этого года рабочие шахты «Холодная балка», которая входит в «Макеевуголь», организовали митинг, протестуя против многомесячной невыплаты зарплаты. После митинга решили провести предупредительную посменную забастовку, в ходе которой объединились все три смены и полностью остановили работу шахты. К бастующим прибежал один из заместителей директора и сообщил, что в шахтоуправлении начали выдавать деньги. Рабочие немедленно отправились туда и получили в кассе по 4 тысячи рублей, после чего к ним вышел директор шахты и сказал о том, что все, кто был на митинге и участвовал в предупредительной  забастовке, должны написать заявления на расчёт. До 31 января был уволен 121 рабочий.

 В начале февраля  руководство шахт «Коммунарская», «Прогресс» и «Щегловская» получило приказ объединения «Макеевуголь» о том, чтобы шахтёров, уволенных «за неблагонадёжность» с «Холодной балки», на работу не брать. Как выяснилось немного позднее, этот приказ был согласован и одобрен в «Министерстве угля и энергетики ДНР». Директор шахты «Прогресс» на собрании трудового коллектива процитировал рабочим заявление министра Р. Дубовского по поводу посменной забастовки на «Холодной балке»: «Тот, кто будет бастовать – тот будет расценен как саботажник!»

Уволенные шахтёры написали жалобу в «Генеральную прокуратуру ДНР» и через две недели получили оттуда ответ за подписью некоего «советника юстиции» Жеребченко. Этот господин сообщал шахтёрам, что все требования и действия горняков были обоснованы и законны, однако, исходя из соображений военного времени, против зачинщиков забастовки будет начато прокурорское расследование. Представитель самого «Министерства угля и энергетики ДНР» выразился по этому поводу ещё определённее:    «Угольная отрасль никак дополнительно не финансируется, а существует лишь за счет самофинансирования, горнякам временно приходится потуже затягивать пояса. Идет война, а потому никакой саботаж не допустим, и может быть расценен только, как предательство… Зачинщики установлены, ведется следствие». Буржуазия ДНР, удобно спрятавшись за вооружённые банды своего МГБ, МВД и Генпрокуратуры, грабит рабочих, доводит их до полной нищеты, голодных обмороков. И при этом заставляет их работать всё больше и больше, указывая им на гнилой и пошлый «днровский патриотизм» как на полноценную замену денег, еды, одежды, лекарств, отдыха и всех прочих средств существования. Если в Селидово (пока что) рабочего вынуждает работать угроза голода и холода, то в ДНРе к этим двум «прелестям» добавляется открытый террор буржуазного государства, превращающий наёмный труд в труд фашистский, который много хуже рабского, поскольку при рабском труде и рабовладелец был обязан кормить и кое-как сохранять своего раба, а фашисты и этого ничтожного минимума делать не считают нужным!

Ход событий

Но вернёмся в Селидово. 27 июля 2015 года началась новая стихийная забастовка на шахте «1-3 Новогродовская», которая входит в объединение «Селидовуголь». Первая (добычная) смена отказалась спускаться в забой из-за того, что на тот момент рабочие получили только 40% зарплаты за май и ровно ничего – за июнь. Шахты останавливать не решились, а пошли традиционным тред-юнионистским путём: собрались перед шахтоуправлением и потребовали встречи с и.о. генерального директора предприятия неким С. Пахомовым. Этот господин пообещал рабочим, что «…до завтрашнего утра все задолженности по зарплате будут погашены» и мотивировал задержку зарплаты тем обстоятельством, что покупатели не вовремя рассчитываются за уголь, а также тем, что министерство энергетики задерживает перечисление денег для выплаты горнякам. Рабочие услышали обычные буржуазные отговорки, обычное враньё, за которым кроется не что иное, как стремление буржуазии к сверхобогащению. .

2016 год. Положение с выплатой зарплаты в ГП «Селидовуголь» не меняется. Те же длительные задержки, то же враньё собственников. 26 апреля 2016 года горняки шахт «1/3 Новогродовская» и «Россия», которые входят в ГП, прекратили работу и начали совместные акции протеста перед административным зданием «Селидовугля». По состоянию на 1 апреля шахтёры не получили часть своей зарплаты (18%) за февраль и ни единой копейки – за честно отработанный март, а уже апрель был на исходе. 14 апреля на площади перед Селидовуглём» состоялся митинг протеста, организованный и проведённый шахтёрскими жёнами. К женщинам из дверей управления вышел какой-то надушенный хлюст и на казённом языке объяснил, что денег на зарплату в данный момент нет, руководством ГП  принимаются меры, но когда будет зарплата – «этого Фунт не знает». И бедные наши женщины с матюгами и проклятиями разошлись по домам.

20 апреля профком первичной ячейки НПГУ («Независимый» профсоюз горняков Украины) шахты «1/3 Новогродовская» обратился к временно исполняющему обязанности генерального директора ГП В.Стасюку с требованием погасить всю задолженность по зарплате до 25 апреля и сообщил ему, что в случае невыплаты задолженности в срок шахтёры начнут забастовку. Стасюк пообещал «изыскать ресурсы для выплаты», однако, быстро сказка сказывается… Так как к утру 26 апреля ни единой копейки шахтёры не получили, а съели очередной буржуазный «завтрак», на «России» и на «1/3» началась забастовка.

На этот же день, 26 апреля, намечался ввод в эксплуатацию новой угольной лавы, которая позволит довести суточную добычу угля на шахте до 2000 тонн. По заявлениям руководства «Селидовугля» на оборудование и подготовку новой лавы они потратили «колоссальную сумму» в 17 миллионов гривен (при том, что нажили на шахтёрской зарплате около 170 миллионов), и по такому случаю пригласили на торжественный пуск председателя Донецкой обладминистрации П. Жебривского. Надо же подкормить из фонда заработной платы рабочих своего верного пса, охраняющего от пролетариата местный капитал!

Губернатор со свитой обещали быть, а тут такой облом – вместо классового торжества по поводу роста капитала придётся показывать «губеру» классового врага — злых шахтёров и их жён, которые кричат о том, что им становится попросту не на что жить. А тут ещё и Пасха на носу, и майские праздники, а без денег эти праздники будут означать только пустые столы и рост шахтёрского гнева.

Что же профсоюзная первичка «1-3 Новогродовской»? Её председатель С.Павлов рассказал корреспонденту «УкрВестей» о шахтёрских проблемах. Посетовал на то, что руководство ГП плевать хотело на выполнение положений действующего законодательства, отраслевого соглашения и коллективного договора. Как будто буржуазия всерьёз воспринимает те бумажки, которые формально ограничивают её стремление к получению максимальной прибыли (а то и не ограничивают, а как раз составлены так, чтобы отразить ее интересы в максимальной степени, как, например, коллективные договора). Павлов заметил, что шахтный профсоюз от лица коллектива составил письмо на имя руководства объединения с требованием вернуть шахтёрам всё честно заработанное. Письмо вручили адресату, и теперь профсоюз очень надеется на это письмо и здравый смысл руководства ГП, которые в совокупности не позволят шахтёрскому протесту разрастись в настоящую массовую забастовку или того хуже – привести к появлению у бастующих шахтёров политических лозунгов, от которых профсоюз трясёт едва ли не сильнее, чем администрацию. На всякий случай профсоюзный босс заявил и о том, что в случае невыполнения требований протестующих «…они оставляют за собой право выходить на акции протеста». Какая смелость! Какой размах! Аж слезу прошибает! Интересно, где была эта «боевая» организация все эти годы, когда шахтеров, в том числе и по ее милости, по ее лизоблюдскому холуйству перед буржуазией, заставляли жить впроголодь?  Кроме того, профсоюз рассчитывает на визит губернатора Жебривского, перед которым он и намерен «решительно и немедленно» поднять вопросы невыплаты зарплат. Ну «подняли», вас послали подальше, как посылали не раз, дальше что? «Слились» на радость буржуазии?

Тем временем шахты ГП работают, уголь идёт на-гора, хозяева исправно получают прибавочную стоимость и воруют шахтёрскую зарплату. Сами шахтёры к тому времени понимают, что на областных чиновников, администрацию ГП и профсоюз надежды мало, поэтому 25 апреля проходит расширенное собрание трудового коллектива ГП. На собрании обсуждаются пути дальнейшей борьбы за зарплату, в том числе и кардинальный путь  — полную остановку работы всех шахт, входящих в «Селидовуголь». Через неделю после этого собрания трудовой коллектив, наконец, получает зарплату за март и 30% своих денег за апрель. Протест, едва не закончившийся общей забастовкой всех шахт ГП, из острой фазы перешёл в хроническую.

Однако, после двухмесячного затишья, когда мартовская зарплата растаяла из-за дороговизны всего, а апрельские 30% ушли на погашение малой части коммунальных долгов, шахтёрский протест возобновился с новой силой. Зарплата за май опять откладывается в долгий ящик.  По этому поводу 2 июля перед зданием ГП «Селидовугля» начинается «голодная» забастовка шахтёров, в которой приняли участие около 25 человек. Шахты опять не останавливают, так как бастует только малая часть предприятия. Работу бастующих вольно или невольно выполняют другие рабочие, которые сочувствуют и поддерживают бастующих, но сами «записываться в актив» пока не хотят, продолжая тупо надеяться на бесконфликтные методы добывания собственной  зарплаты.

Поэтому попутно с «малой» забастовкой шахтёры пишут жалобу в Красноармейскую прокуратуру по поводу нарушения администрацией ГП их трудовых прав. Через 10 дней прокуратура официально отвечает трудовому коллективу, что по факту невыплаты заработной платы 12 000 работникам ГП «Селидовуголь» открыто уголовное дело.

В письме прокуроры открыто признали, что «на сегодняшний день сумма долга по зарплате рабочим составляет 38 миллионов 814 тысяч гривен. Также подтвердились факты регулярной поставки добытого угля государственной компании «Вугілля України» («Уголь Украины»). В настоящее время прокуратура ведёт расследование. Невыплата заработной платы по украинскому законодательству отнесена к преступлениям, и поэтому прокуроры доводят до сведения рабочих, что «…в случае доказательства вины на должностных лиц, виновных в задержках и невыплатах заработной платы, могут быть наложены штрафы в размере от 8500 до 17 000 гривен, либо они могут быть осуждены на срок до двух лет лишения свободы». Оцените, сколь тяжела десница правосудия для буржуя. Украл 200 «лимонов», а оштрафуют на 17 «штук»! При таких законах воруй, не хочу! Вот и воруют. Тем более что законы эти буржуи себе сами писали.

По данному факту Красноармейской прокуратурой внесены сведения в Единый реестр досудебных расследований по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 175 УК Украины (невыплата заработной платы). Досудебное расследование продолжается, какое счастье! Вот только зарплаты нет и в помине. А кушать надо каждый день.

9 июля на Центральной площади г. Селидово состоялся митинг протеста, в котором приняли участие около 700 человек: шахтёры, их жёны и дети, жители города. Во время митинга стало плохо одному из местных профсоюзных боссов, Виктору Трифонову, который голодал вместе с шахтёрами в течение 7 прошедших дней. Трифонова увезла «скорая», и он присоединился к двум шахтёрам, которые попали на больничную койку по тому же поводу, но двумя днями раньше.

После того, как Трифонова увезли, перед шахтёрами и жителями Селидово выступил с речью зампред первичной ячейки НПГУ шахты «Кураховская» Н. Сулима. Он призвал голодающих прекратить голодовку. Резонно. А что же по поводу полной остановки шахт ГП? Об этом профсоюзный Сулима не сказал ничего, как не предложил он и никаких иных форм борьбы за зарплату. А вот другие ораторы, в том числе рядовые шахтёры, ставили вопрос о голодовке несколько иначе: да, голодовка – это глупость, можно сказать, членовредительство солдата в бою, это роспись рабочих в собственном бессилии и классовой безграмотности. Поэтому да, голодовку надо прекратить, но сразу же остановить работу всех без исключения шахт, входящих в ГП.

Рабочие мыслят правильно. Они начинают понимать, что самый эффективный способ «схватить буржуя за яйца»  — это перестать приносить ему прибыль, перекрыть источник прибавочной стоимости, которая есть единственная цель и смысл существования буржуазии.  Люди начинают понимать, что всё, что есть у капиталиста, всё это создано трудом рабочих, что никаких денег, кроме тех, что заработаны пролетариатом, в природе нет, что именно в рабочих руках находится «игла Кащея», на которой сидит весь капитал, а значит именно от рабочих зависит жить ему или не жить. Что прекрати все шахтёры разом свой труд на всех шахтах в ГП или шире — вообще на всех шахтах страны — и капиталисты тут же начнут разоряться, при определенных условиях (политической власти в руках пролетариата, когда капиталисты больше не смогут с помощью физического насилия заставлять рабочих работать на себя) наступит их экономическая смерть.

Сразу после таких крамольных речей на трибуну выскочил  буржуйский прихвостень, помощник генерального директора ГП «Селидовуголь» некто А. Шевченко. И – оцените цинизм и презрение буржуазии к рабочему классу! – начал на все лады расхваливать шахтёров за «…помощь в реализации угля и за усилия, приложенные к тому, чтобы вернуть заработанные средства». Этому придурку приказали врать всё, что в голову придёт, в расчёте на политэкономическую безграмотность шахтёров.

Но думающие рабочие понимают, что рабочие никак не могут повлиять на реализацию угля, если количественные и качественные условия купли-продажи угля изложены в договорах поставки, которые заключаются между капиталистами и к которым рабочие  никакого отношения не имеют! Если бы шахта принадлежала рабочим или работала бы под рабочим контролем, то  рабочие, конечно, могли бы влиять на условия реализации угля или вообще их определять, самостоятельно решая, кому, за сколько и куда продавать. Но этого, как мы знаем, сейчас и близко нет. Болтовня о «помощи рабочих в реализации угля» — это обратная сторона буржуйской лжи о якобы существующей прямой зависимости заработной платы рабочих от прибыли капиталистов.

Ещё раз напомним товарищам шахтёрам, что наёмные рабочие продают предпринимателю единственный товар, которым они располагают, он называется «способность трудиться» (рабочая сила), точно так же, как этому же предпринимателю другие предприниматели продают любой другой товар, необходимый ему для производства (сырьё, машины, энергия, вода, трубы, канцелярские скрепки, бумагу А4 и т.д.). Цена товара «рабочая сила» — это и есть зарплата рабочего. И потому она совершенно не зависит от того, сколько рабочий хочет за нее, она зависит только от спроса на этот товар со стороны капиталистов и от предложения этого товара со стороны других рабочих.

Отсюда следует, во-первых, то, что уровень цены рабочей силы (уровень заработных плат рабочих) прямо зависит от способности рабочих противостоять предпринимателям, от их договоренности между собой — сплоченности, солидарности и организованности.

И во вторых, становятся понятны и обязательства предпринимателя: купил товар «рабочая сила» у рабочего – будь любезен, заплати так, как платишь за любой другой купленный на рынке товар. Любого продавца мало колышет, есть у тебя прибыли потом от купленного у него товара или нет. Может ты его вообще никак использовать не будешь — это твое дело и твои проблемы, проблемы капиталиста, жаждущего «навара». И продавец за это не ответчик. Капиталист на рынке в данном случае обычный покупатель: есть деньги – покупай, рассчитывайся сразу, нет денег – уходи без товара, не морочь голову продавцу.

Если уж капиталист покупает рабочую силу (нанимает рабочих), то денежки на это у него заранее припасены, можете не волноваться! Только тратить их ему очень неохота, тем более что рабочих легко обдурить, наговорив им кучу глупостей, которым они по своей политической наивности и элементарному незнанию еще верят.

И потом. Рабочие не являются партнерами капиталистов — они не имеют доли в капитале предприятия, не обладают собственностью на производимые ими товары, не участвуют в управлении производством и в распределении прибыли. Никакой прибыли от работы предприятия они не получают. Их заработная плата — это необходимые затраты капиталиста, без которых он не получит никакой прибыли. Получение прибыли и ее присвоение – это исключительное право капиталиста, их хозяина. А вот убытки свои капиталист нагло стремится переложить на своих рабочих, действуя по принципу «кому вершки, а кому — корешки», в данном случае «прибыли — мне, убытки — тебе».

Потому буржуазные прихвостни и «благодарят» рабочих за их «участие в прибылях и в управлении». Они тем самым как бы говорят рабочим, что это благодаря вам, дуракам, вашей глупости и долготерпению, вашему наивному ожиданию своей зарплаты у хозяев столько прибыли, сколько вам и не снилось. И чем больше вы, идиоты, будете ждать и терпеть, тем богаче станут ваши работодатели-капиталисты, а вы станете еще беднее. Вы сами — кузнецы своего несчастья, и нечего жаловаться кому-то и кого-то винить. Вы сами и никто иной дарите своим бездействием и глупой верой в «добренького капиталиста» и «справедливое буржуазное государство» сверхприбыли своим работодателям, в то время как ваши собственные дети вынуждены палец сосать.

Вот потому лакеи буржуазии внушают рабочим, что их зарплата прямо зависит от того, сколько прибыли положит в свой карман буржуй. Мол, надо пахать ещё больше. Ждать обещанной зарплаты еще дольше. И участвовать только в тех митингах и демонстрациях, которые организованы самим хозяином в рамках конкурентной борьбы с другими капиталистами.

(К слову сказать, такой позор мы несколько раз наблюдали в 2012 году в Донецке. Минтопэнерго тогда решило вывести из балансовой принадлежности «Донецкоблгаза» 54 км магистральных газопроводов, проходящих по западным районам области, и передать их в ведение «Днепропетровскгаза», владельцем которого был Коломойский. Владельцы ПАО «Донецкоблгаз» мгновенно приказали руководству ПАО «…организовать массовые митинги протеста на площади перед зданием областной администрации, в которых задействовать весь наличный персонал, и в особенности рядовых работников районных управлений, с тем, чтобы акции протеста имели массовый и выраженный народный характер». Тогда более 1000 рабочих свезли в Донецк и заставили митинговать якобы «в защиту родного предприятия», а на самом деле – в защиту прибыли хозяев «Донецкоблгаза». Что в итоге получили сотрудники «Донецоблгаза», известно — вышвырнули всех на улицу, не удосужившись заплатить ни копейки. РП об этом писал. И удивляться такому отношению капиталистов к наемным работникам нечего: если наемные работники сами себя не уважают и готовы защищать свое рабство и свое унижение, их никто уважать не будет.).

Что же до слов Шевченко о возврате заработанных средств – то уж лучше бы он совсем промолчал. Ведь коль речь заходит о возврате заработанного, это значит, что буржуазия устами своего лакея признаёт, что шахтёрскую зарплату она украла и возвращать ее не торопится.

В итоге на митинге приняли резолюцию из трёх пунктов, по сути которой рабочие голоса разделились. Большинством голосов было принято решение временно приостановить голодовку в Селидово, перенести её в Киев, под стены Министерства энергетики и угольной промышленности, и там продолжить голодать. (Как будто это кого-то в украинском правительстве встревожит! Чем быстрее вы, работяги, сдохнете, тем лучше — тем сговорчивее станут ваши оставшиеся товарищи.) Для этой цели выбрать по 5 человек рабочих с каждой шахты, входящей в ГП, решить организационные вопросы, связанные с поездкой и пребыванием в Киеве, в том числе, и вопрос сбора денег на эту поездку. Это раз. Второе: перед отъездом делегатов в Киев провести на всех шахтах посменные сборы для изучения мнения рабочих коллективов относительно дальнейших акций протеста. И третье. Шахтёры решили требовать от министра энергетики и угольной промышленности И. Насалика публичных извинений за то, что он обозвал недовольных шахтёров изменниками и предателями. (Ну, хоть какая-то попытка вспомнить о своем человеческом достоинстве!)

Лидеры местного шахтного профсоюза заявили, что, прибыв в Киев, они собираются пробиться на приём к министру Насалику и провести с ним переговоры о выплате зарплат за май и июнь 2016 года. (И опять от продажных профсоюзов мы слышим только одно — коленопреклоненные прошения к власти, других способов борьбы (если такое унижение вообще можно считать способом борьбы!) для них не существует. Кстати, а старая задолженность по зарплате что? Зависла и возврату не подлежит? Подарена капиталистам? О ней ведь не сказано ни слова!).

10 июля состоялась встреча протестующих горняков с руководителями первичной профсоюзной организации ГП «Селидовуголь». После этой встречи шахтёры голодовку прекратили. Тут же, по горячим следам председатель профсоюза шахты «1/3 Новогродовская» Виктор Трифонов поспешил сделать публичное заявление о том, что (цитируем): «…Мы не хотим дестабилизировать ситуацию или создавать какую-то партию, мы только хотим, чтобы нам выплатили зарплату».

Опять все те же старые проститутские песни! «Мы только хотим, чтобы нам выплатили зарплату», а то, что капиталисты и их власть ни в грош не ставят рабочих, всячески унижают их, не считаясь ничуть с их человеческими правами, на это наплевать, да? Профсоюзный функционер такими заявлениями ясно показал, что по-настоящему защищать экономические интересы рабочих он не собирается, и будет отчаянно бороться с появлением у рабочих любых политических требований. Он фактически уведомил рабочих, что ему глубоко плевать на то, что политика — это и есть самая суть экономики, и что решение проблемы хронической невыплаты зарплаты рабочим, тем более невыплаты не одними только частными капиталистами, а еще и государством, лежит исключительно в политической плоскости. Правительство само сознательно проводит политику невыплаты заработных плат рабочим, а остальной госаппарат и законы буржуазного государства всячески тому способствуют, создавая все условия для того, что капиталистам было просто и удобно обманывать и обкрадывать рабочих. («ГП «Селидовуголь» — это формально госпредприятие,  номинальная доля государства (оно представлено в нем Минэнерго) составляет 21%. Причём, в 2016 году государство планирует эту долю продать фирме «Приват», принадлежащей известному олигарху И.Коломойскому. Кроме государства  собственниками ГП «Селидовуголь» являются следующие частные лица: Игорь Коломойский, Мирослав Рущак, Андрей Витол, Виктор Щепкин. Последние трое — олигархия свежего разлива, это они активно перехватывали собственность Ахметова, Клюевых, Пинчука, позже — и Фирташа после майдана 2014 года. В ГП нет совета акционеров, однако, там есть Наблюдательный совет, который собирается раз в квартал. Он и распределяет всю прибыль ГП в соответствии с долевым участием хозяев, там же определяется и вся тактика и стратегия работы ГП, в том числе в отношении выплат\невыплат заработных плат шахтерам.)

Невыплата зарплаты — это вообще крайняя сверхнаглость капиталистов, которую они себе позволяют только тогда, когда совершенно не боятся отпора рабочих, когда знают, что те — тряпичные куклы, с которыми можно вытворять все, что захочешь. Не случайно в европейских странах ничего подобного невыплатам зарплаты не происходит. Рабочие там протестуют по другим причинам, заранее стремясь не допустить посягательства капиталистов на свои права. Вот потому там капиталисты боятся нарушать свои договорные обязательства перед рабочими, твердо зная, что в ответ они получат такое, что мало им не покажется.

Как можно заставить буржуазную государственную власть не ущемлять экономические интересы рабочих? Только ведя с ней непрерывную классовую борьбу. Причем сам факт того, что бороться приходится не только с частным капиталом, но и с буржуазным государством, уже переводит проблему шахтеров ГП «Селидовуголь» в ранг политической борьбы, хотя еще и не на высший ее уровень — не борьбы за политическую власть в стране.

Но почему буржуазия и ее государство в лице тех же «независимых» профсоюзов, преданных холуев капитала, так боятся политической борьбы? А потому что, ведя ее, рабочий класс рано или поздно начинает понимать, что окончательно отстоять свои экономические интересы он сможет только тогда, когда политическая власть будет в его руках. Основной, главный экономический интерес рабочего класса – уничтожение эксплуатации человека человеком, уничтожение самого наёмного труда — основы своего гнета, нищеты и бесправия — может быть удовлетворён только путём политической революции, путём уничтожения диктатуры буржуазии, её буржуазного государства. То, что сегодня этого рабочие в массе своей еще не понимают, значения не имеет. Как верно писал К.Маркс: «Дело не в том, в чем в данный момент видит свою цель отдельный пролетарий или даже весь пролетариат. Дело в том, что такое пролетариат и что он сообразно этому своему бытию исторически вынужден будет делать. Его цель и его историческое действие самым ясным и неоспоримым образом предуказываются его собственным жизненным положением, равно, как и всей организацией современного бур­жуазного общества»[1].

Учитывая, что капитализм в бывших республиках СССР был навязан силой, что советский народ туда не рвался и все годы реставрированного капитализма постоянно оглядывался назад — в социализм, где он был хозяином своей страны; что действительного большинства на буржуазных выборах за постперестроечные годы буржуазия не получала никогда и нигде — ни в одной бывшей советской республике, становится понятно, что долго власть буржуазии, у которой фактически нет серьезной социальной опоры в обществе, не продержится, если рабочий класс организуется и будет точно знать, что ему надо делать.

А Трифонов расписывается перед хозяевами в том, что ляжет костьми, но не допустит слияния экономической борьбы рабочих за более выгодные условия продажи своей рабочей силы капиталисту с политической борьбой, предполагающей на низшем ее уровне наполнение реальным содержанием закрепленных законодательно демократических буржуазных прав и свобод и, как следствие — трудовых прав рабочих, и только на высшем ее уровне — уничтожение капиталистов как класса. Это значит, что он фактически выступает против всякой более-менее эффективной борьбы рабочих за свои права, отстаивая тем самым право капиталистов не платить рабочим совсем. Вот поэтому отрыв этих двух видов борьбы (экономической и политической) друг от друга, которые между собой тесно связаны и часто не могут быть разделены, как, к примеру, в случае ГП «Селидовуголь», ограничение классовой борьбы рабочих сугубо экономическими границами, которые в данном случае не работают совсем (что доказывают сотни прошений и обращений к власти), ставится буржуазией в главную задачу угольному и всякому другому «независимому» (т.е. буржуазному, социал-фашистскому) профсоюзу.

Теперь давайте вспомним митинг на площади. Голоса рабочих по резолюции тогда разделились. Почему?

Дело в том, что часть шахтёров (по подсчётам наших товарищей, примерно 10–15% общего числа протестующих) настаивала на решительной, одновременной и полной (с отключением электрических подстанций) остановкой всех шахт ГП «Селидовуголь». Эти передовые рабочие заявили, что меры, предлагаемые резолюцией митинга, не просто недостаточны, а просто смешны своей беззубостью и безвредностью для буржуазии.

Да, голодовку пора прекращать, толку от неё — как от козла молока, а вот вред большой. Об этом говорили и это понимают уже почти все. Нужны другие — эффективные средства борьбы с хозяевами, а не тихое самоубийство нескольких человек, которое никакого вреда капиталистам не принесет. Действительно, что радикально изменится, если 20 человек поедут голодать в Киев? А ничего, никто никакой зарплаты не даст, даже если все 20 умрут голодной смертью. Правительству плевать на людей и оно это отлично доказало тем же АТО, например, где умирают десятки тысяч рабочих Украины, и его это ничуть не смущает. Голодать в Киеве — это только пропагандировать среди рабочих отчаяние и неверие в свои силы, и радовать капиталистов и олигархов своей неспособностью бороться по-настоящему.

Фактически резолюция на митинге принята была противоречивая, опровергающая сама себя. Она правильно призывает голодовку прекратить, но в то же время предлагает её возобновить на новом месте. Где логика? Ее нет, есть одно только желание профсоюзных лидеров, возглавляющих протест, во что бы то ни стало его «слить».

Далее, что изменится от того, если нескольких профсоюзников примет министр энергетики? Что изменится от того, если ему, как уполномоченному коллективного капиталиста, будут в мягкой форме жаловаться фактически на него же самого, как представителя государства, вместе с другими капиталистами владеющего данной шахтой? Догадаться несложно — ничего! А то в министерстве не знают, что делают!

Изучение мнения трудовых коллективов шахт – дело нужное. Это выработка решений о дальнейших действиях, это шаг к организационной структуре забастовки. Но весь вопрос в том, что шахты продолжают работать, и будут работать дальше. Даже если из Киева от голодающих придёт невесёлая весть или даже требование о начале настоящей забастовки, не факт, что такое требование будет выполнено. Поэтому часть шахтёров предложила никуда не ехать, не голодать, а всерьёз готовиться к полной остановке производства в ГП – до полного погашения задолженности по зарплате. Однако это самое разумное предложение митингом принято не было – во многом благодаря красноречию местных профсоюзников, и в окончательной редакции резолюция стала такой, какой стала – половинчатой, ущербной, проигрышной, унизительной для рабочих.

И вот тут, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Деньги на поездку в Киев давала местная ячейка НПГУ, однако, этих денег хватило только на 15 человек. Идея командировки начинает постепенно распадаться, и на первый план выходит постоянно сидящее во многих  головах требование меньшинства – полная остановка шахт.

Язык до Киева довёл

16 июля наши информаторы сообщили, что все шахты ГП «Селидовуголь» стоят.  Добыча полностью прекращена, въезд и выезд на территорию предприятий блокированы шахтёрами во избежание вывоза угля и в защиту от возможного ввоза «скэбов» — штрейкбрехеров. Ведутся вялотекущие переговоры с администрацией ГП, даются интервью местным газетам и телеканалам. Настроение у забастовщиков решительное. Отступать уже нельзя. В шахтах работает водоотлив и вентилирование – коллективы решили, что всё же допускать затопления либо взрыва выработок не стоит. Люди мыслят ещё по-советски, жалеют свой труд и технику, забывают о том, что всё это пока им не принадлежит, а только помогает их угнетать и эксплуатировать. «Мёртвый труд», воплощённый в шахте, при капитализме  высасывает последние силы из «труда живого».

А профсоюзно-шахтёрская делегация ГП «Селидовуголь» в Киев всё-таки приехала. И, согласно резолюции митинга от 9 июля 2016г., тут же попыталась встретиться с министром энергетики и угля Украины И. Насаликом. Но министр принимать делегацию не захотел, однако через пресс-службу министерства передал, что по-прежнему считает поведение селидовских шахтёров провокационным и спекулятивным.

В общем, умыли шахтеров, клюнувших на сладкоречивую болтовню профсоюзников. Что сейчас селидовцы делают в столице Украины – пока не совсем понятно. Пока.

Тем временем стало известно, что в Верховной Раде Украины объявилась небольшая группа «защитников селидовских горняков» во главе с неким депутатом С.Сажко. Этот депутат, как он выразился, «помогает шахтёрам в организации встреч по вопросам решения сложившейся ситуации, касающейся невыплаты зарплаты и возвращения угольных запасов».

Ну, как и для чего буржуазия «вдруг» начинает помогать рабочим в их классовой борьбе – мы знаем, и об этом ещё поговорим. А вот последняя фраза Сажко насчёт возврата угля очень интересна, так как она приоткрывает завесу над истинными планами угольной буржуазии и ставит на повестку ряд вопросов: о каких это запасах идёт речь? возвращения откуда–куда? и почему вообще возник вопрос о возврате не денег, а именно угля?

В этой связи становится ясно, что с начала 2016 года «Селидовуголь» отгрузил и отправил кому-то десятки тысяч тонн угля, деньги за который якобы «исчезли». Оптовым покупателем угля у ГП является «Уголь Украины», который, в свою очередь, имеет постоянно действующие договоры поставки с группой Ахметова-Пинчука, владеющей рядом крупных тепловых электростанций. На этих станциях сжигается большая часть угля, добытого в Селидово, который является энергетическим углём, хорошо подходящим для измельчения в пыль и сжигания в котлах ТЭС. До апреля текущего года «Уголь Украины» покупал у ГП топливо и производил расчёты с ним в конце каждого месяца. Что же вдруг изменилось?

Рассмотрим факты. Электростанции, потребляющие селидовский уголь, такие как Кураховская, Змиевская и Углегорская ТЭС, за последний год не останавливались ни на час. Стало быть, уголь на них поступал регулярно. Согласно п. 3 Типового договора поставки («Условия оплаты товара») расчёт  с поставщиком за каждую партию угля производится в конце расчётного периода. Таковым периодом, как уже говорилось, является месяц (до 2014 года рассчитывались в конце квартала, однако, сейчас буржуазия тщательнее страхуется от «кидалова» и поэтому, если договором не предусмотрена предоплата, требует деньги ежемесячно).

Предположим, что хозяев «Угля Украины» действительно «кинули» хозяева, например, Углегорской ТЭС: получили 7000 тонн угля, а денег в конце месяца не заплатили. В этом случае между ними мгновенно возникает конфликт, отголоски которого можно было бы обнаружить при тщательном анализе. Но таковых отголосков нет. Уголь, добытый ГП, по-прежнему на станции поступает, что при отсутствии оплаты за предыдущую партию вряд ли было бы возможно. Изучение «Судового вісника України», где фиксируются все корпоративные обращения в суды, в том числе суды первой инстанции или в хозяйственные суды, так же ничего не показало. Поэтому, скорее всего, электростанции за уголь рассчитываются аккуратно.  Но с кем? – вот вопрос.

Если на ТЭС уголь поступает регулярно, но при этом «Уголь Украины» не рассчитывается с ГП, значит, у «Селидовугля», кроме договора с «Углём Украины», должны быть несколько прямых договоров поставки с владельцами ТЭС. И по этим договорам уголь должен идти потребителям в обход «Угля Украины». Выгода таких договоров в том, что «Уголь» покупает у ГП энергетические угли по цене от 870 до 950 гривен за тонну, а станциям топливо продаётся по 970 – 1020 гривен. В этом случае владельцы «Селидовугля» чрезвычайно заинтересованы в уменьшении обязательных оптовых поставок и, наоборот, очень заинтересованы в поставках прямых – непосредственно на ТЭС.

В сложившейся ситуации «Уголь Украины» мог не получить от селидовского ГП указанное в договоре количество угля, так как сами хозяева ГП в этом случае формально договор не нарушали. Ибо ответственность за срыв поставок топлива не наступает – согласно п. 9.1 Типового договора, где, среди прочих причин освобождения от ответственности в связи с форс-мажором, фигурирует и забастовка. Грех таким обстоятельством не воспользоваться.

Несомненно то, что десятки тысяч тонн угля действительно были вывезены со складов ГП и благополучно проданы. Но деньги за этот уголь, как показывает анализ, прошли мимо не только «Угля Украины», но и самого министерства энергетики, не обогатив ни его высших чиновников, ни тех олигархов, которые имеют свой процент от любой сделки внутри этого министерства. Отсюда становится понятной «жёсткая» позиция министра энергетики Насалика: его обошли, и поэтому «Углю Украины» даётся строгий приказ о задержке платежей за отгруженный селидовцами уголь – вплоть до выяснения обстоятельств.  Ведь деньги «исчезли» приличные. 38 тысяч тонн угля по цене 1020 гривен за тонну дают «при пропаже» кругленькую сумму — без малого 39 миллионов. Есть от чего расстроиться в Киеве.

С другой стороны, владельцы ГП «Селидовуголь», в общем, рассуждали по-капиталистически логично. Они понимали, что ГП — кусок лакомый, за который сейчас разворачивается борьба между 2–3 группами крупной буржуазии. На этом фоне становится дорога каждая копейка, посему владельцы ГП идут на массовое воровство зарплаты и риск забастовки, и в то же время не упускают возможности «кинуть» и подставить своё государство в ходе прямых продаж угля на ТЭС. В сложившемся переплетении классовой и внутриклассовой борьбы нынешние хозяева ГП получают ряд удобных шансов:

а) использовать бастующих шахтёров и как щит, и как таран, с помощью которых можно не просто сохранить от посягательства конкурентов свою собственность, а, размахивая забастовкой, как пугалом, напугать своё государство «призраками революции» и под это дело вернуть себе изрядную часть буржуйского общака, а именно, те суммы, которые заморожены в «Угле Украины» по приказу министерства энергетики, т.е. по приказу той самой олигархии, которая не получила своей доли и теперь метит прибрать к рукам весь «Селидовуголь». В этих обстоятельствах как раз и пригодится лоббистская группировка в ВР, орущая на всех углах о «нечестной игре предпринимателей, желающих обанкротить и захватить ГП «Селидовуголь» и о преступном бездействии министра Насалика»;

б) отбиться от собственных наёмных рабочих, переложив всю ответственность за невыплаты зарплат на других, «чужих» капиталистов, в том числе и на само министерство энергетики в лице «злого» министра и отдельных не менее злых чиновников на местах;

в) инсценировать перед рабочими свою «классовую солидарность с пролетариатом», для чего владельцами «Селидовугля» задействуется ряд публичных (в прямом и переносном смысле) лиц, народных депутатов, чиновников профсоюза, которые за определённое вознаграждение начинают «бороться» за экономические интересы бастующих горняков.  И для этой цели опять сгодится добрый депутат ВР С.Сажко. И поэтому лидер «независимого» профсоюза горняков Украины М. Волынец даёт одно «защитное» интервью за другим. Именно поэтому владельцы ГП скоропостижно снимают с должности и прячут в РФ «плохого» директора «Селидовугля» (свою марионетку – управленца) С. Пахомова и заменяют его на «хорошего» В. Стасюка, который якобы исправит все грехи Пахомова и защитит шахтёров от произвола.

В этом разрезе пребывание делегации «Селидовугля» в Киеве приобретает для буржуазии некоторый смысл. Расчёт на то, что «злой» Насалик откажется от переговоров с членами селидовской делегации, вполне оправдался. Что в совокупности с голодовкой (или намерением голодать) под стенами красивого здания на Крещатике очень на руку владельцам ГП: с одной стороны, шахтёрам указывается их «персональный враг», а с другой – реальная остановка добычи угля, реальная потеря прибыли может быть компенсирована за счёт буржуйского общака — поскольку в Киеве явно не хотят видеть и слышать рабочих. Ведь не исключено, что та часть вчерашнего пролетариата (активная часть), которая попёрлась воевать в Донбасс, навоевалась, получила от буржуазии шиш с маслом и пинка под зад, пересмотрит свои ошибочные позиции и соединится на Крещатитке с пролетариатом действующим. Этого сегодня нельзя исключать. И что тогда? Тогда многое может измениться буквально в несколько дней. Пусть авангарда у рабочего класса сегодня нет, однако путь революционной организации пролетариата, который сегодня нам представляется долгим и тяжелым, может «сжаться», сконцентрировав в каждом дне столько революционной энергии, сколько её не было в целых годах.

Выше мы постарались разобраться в одном конкретном эпизоде внутриклассовой борьбы буржуазии. Для чего? Прежде всего, для того чтобы показать рабочим, насколько хитёр и коварен их классовый враг. Он, как видите, действует по волчьим законам конкуренции и не щадит ни своих братьев по классу, ни свою собственную обслугу. Ясно, что пролетариат тем более не может надеяться на слабость, «доброту», «помощь» или снисхождение капитала. Буржуазия изворотлива, умна, она хорошо знает не только законы экономической борьбы, но и правила стратегии.  Поэтому рабочие должны понять, что против неё можно биться только «по науке» — по марксистско-ленинской науке. И пусть не расхолаживают рабочих трещины внутри класса буржуазии – в борьбе с пролетарской революцией капиталисты будут монолитны, как утёс. А значит рабочие, чтобы победить их, должны быть еще монолитнее, еще крепче и еще сплоченнее. Только тогда они смогут навсегда забыть, что такое невыплаты заработных плат, безработица и пр.

М.Иванов

[1] Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство, или Критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании, Собр. соч., изд. 2, т. 2. — М.: Политиздат, 1955.

Скачать для распечатки