Единство и борьба противоположностей

Когда мы рассматриваем свойства вещей, их взаимосвязи, способы их действия и взаимодействия, процессы, в которые они вступают, то мы находим, что все эти свойства, взаимосвязи, взаимодействия и процессы разделяются на коренные противоположности.

Например, два тела, действуя друг на друга механически, могут либо притягиваться, либо отталкиваться. Рассматривая электрические свойства тел, обнаруживаем положительные и отрицательные заряды. В органической жизни видим, что существует ассимиляция и диссимиляция. И даже в математике существуют противоположные действия — сложение и вычитание, умножение и деление.

Вообще, к какой бы области исследования мы ни обратились, мы найдем, что в процессах, которыми она занимается, всегда содержатся такие коренные противоположности. Причем,  всегда обнаруживается не просто известное число различных вещей, различных свойств, различных отношений, различных процессов, но именно пары противоположностей, коренных противоположностей.

Гегель выразил это явление следующим образом: «Противоположность, по которой различающееся определение имеет против себя не другое определение вообще, но свое собственное иное». (Гегель «Энциклопедия философских наук. Логика»)

Притяжение противостоит отталкиванию, положительный заряд — отрицательному заряду, сложение – вычитанию и пр.

Эти коренные противоположности не могут быть поняты посредством метафизического образа мышления.

Во-первых, метафизический образ мышления старается игнорировать противоположности, пытается сбросить их со счета. Он стремится понять данный предмет исследования примитивно, оставаясь в пределах целого ряда различных свойств вещей и различных отношений между ними, игнорируя коренные противоположности, проявляющиеся в этих свойствах и отношениях.

Так, например, те люди, которые метафизически мыслят об обществе, разделенном на классы, пытаются рассматривать общество просто как состоящее из большого числа различных индивидов, связанных между собой всеми видами различных социальных отношении, при этом они игнорируют коренную противоположность между эксплуататорами и эксплуатируемыми, проявляющуюся во всех этих социальных отношениях.

Во-вторых, когда метафизический образ мышления не может больше игнорировать коренные противоположности, тогда — верный своей привычке рассматривать каждую вещь изолированно, как неизменную величину — он рассматривает эти противоположности изолированно одну от другой, рассматривает их как существующие отдельно и как исключающие друг друга. Так, например, прежние физики привыкли считать положительное и отрицательное электричество просто лишь двумя различными «электрическими флюидами».

Но вопреки метафизике коренные противоположности не только существуют в любом предмете исследования, но эти противоположности взаимно предполагают друг друга, они неразрывно связаны и не могут ни существовать, ни быть понятыми вне связи друг с другом.

Этот отличительный признак противоположности известен как полярность: коренные противоположности являются полярными противоположностями. Магнит, например, обладает двумя полюсами — северным и южным. Но эти полюсы, противоположные друг другу и отличные друг от друга, не могут существовать отдельно один от другого. Если магнит разрезать надвое, то не получится так, что северный полюс останется в одной половине, а южный — в другой, но в каждой половине вновь появляются северный и южный полюсы. Северный полюс существует лишь как противоположность южного, и, наоборот, один может быть определен лишь как противоположность другого.

Вообще коренная противоположность должна быть понята как полярная противоположность, и каждый предмет исследования должен быть понят при помощи полярной противоположности, заключенной в нем.

Так, в физике мы находим, что притяжение и отталкивание действуют во всяком физическом процессе таким образом, что они не могут быть отделены и изолированы одно от другого. При рассмотрении живых тел мы не обнаруживаем в одних случаях ассимиляцию, а в других — диссимиляцию, но всякий жизненный процесс включает в себя как ассимиляцию, так и диссимиляцию. В капиталистическом обществе растущее обобществление труда неотделимо от своей противоположности, от роста централизации капитала.

Математика дает яркие примеры этого единства противоположностей — она служит прекрасным подтверждением того, что в любой области исследования противоположности не могут быть поняты отдельно друг от друга, а только в их неразрывной связи. Основными действиями математики являются две противоположности — сложение и вычитание. Причем сложение и вычитание до такой степени не могут быть поняты отдельно одно от другого, что сложение может быть представлено как вычитание, и, наоборот, действие вычитания (а — b) может быть представлено как сложение (—b + а). Подобным же образом деление a\b может быть представлено как умножение а х 1\b. (См. Ф. Энгельс «Диалектика природы»).

Единство противоположностей, их неразрывную связь никоим образом нельзя понимать как гармоничное и постоянное отношение, как состояние равновесия. Наоборот: «Единство… противоположностей условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение» (В. И. Ленин «Философские тетради»).

Коренные, полярные противоположности, существующие в любой области природы и общества, проявляются в конфликте и борьбе противоположных сил. Эта борьба, несмотря на периоды временного равновесия, ведет к постоянному движению и развитию, к бесконечному возникновению и уничтожению всего существующего, к резким изменениям состояния и превращениям.

Так, например, равновесие сил притяжения и отталкивания в области физических явлений всегда лишь условно и временно; конфликт и борьба сил притяжения и отталкивания всегда утверждают себя, приводя к физическим изменениям и превращениям или превращениям в пределах атома, химическим изменениям или в крупном масштабе к вспышкам звезд.

Метафизика оперирует понятиями «законченных» вещей, действительные и возможные свойства которых она стремится зафиксировать и определить раз и навсегда.

Она рассматривает каждую вещь саму по себе, изолированно от всех других, в рамках неопосредствованных противоположностей — по формуле «или — или». Она противопоставляет одну вещь другой, одно свойство другому, одно отношение другому, не рассматривая вещи в их действительном движении и взаимосвязи и не учитывая того, что каждый предмет исследования представляет единство противоположностей — единство противоположных друг другу, но неразрывно связанных вместе сил и тенденций.

В противоположность метафизике диалектика отказывается рассматривать вещи сами по себе, как наделенные неизменной природой и неизменными свойствами (по формуле «или — или»), она считает, что вещи возникают, существуют и уничтожаются в процессе бесконечного изменения и развития, в процессе сложных и постоянно меняющихся взаимоотношений, в процессе, в котором каждая вещь существует лишь в ее связи с другими вещами и претерпевает ряд превращений и в котором всегда проявляется единство, неразрывная взаимосвязь и борьба противоположных свойств, сторон, тенденций, характеризующих каждое явление природы и общества.

В противоположность метафизике целью диалектики является проследить действительные изменения и взаимосвязи в мире и рассматривать вещи всегда в их движении и взаимосвязи.

Так, Энгельс пишет: «…мир состоит не из готовых, законченных вещей, а представляет собой совокупность процессов…»[1]. Диалектика «…берет вещи и их умственные отражения главным образом в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении…» (Ф. Энгельс «Анти-Дюринг»).

Ленин указывал, что понимание «противоречивых частей» всякого явления является сутью диалектики. Она состоит в признании (открытии) «противоречивых, взаимоисключающих, противоположных тенденций во всех явлениях и процессах природы (и духа и общества в том числе)». (В. И. Ленин «Философские тетради»).

Наконец, Маркс пояснял, что: «В своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна». (К. Маркс «Капитал», т. I)

Взаимосвязь и обусловленность

Диалектический метод требует, чтобы мы рассматривали вещи не каждую саму по себе, а всегда во взаимосвязи с другими вещами. Это кажется «очевидным». Тем не менее, это такой «очевидный» принцип, о котором очень часто забывают, но о котором очень важно помнить всегда.

Принцип рассмотрения вещей в связи с действительными условиями и обстоятельствами, а не в отрыве от этих действительных условий и обстоятельств имеет коренное значение для движения рабочего класса даже при решении простейших политических вопросов.

Например, было время, когда рабочие боролись за десятичасовой рабочий день. В то время они поступали правильно, не выдвигая в качестве своего требования восьмичасовой рабочий день, так как тогда это еще не было осуществимо. Точно также рабочие поступили правильно, когда, добившись десятичасового рабочего дня, они не удовлетворились достигнутым, а пошли дальше и стали требовать повсеместного введения девятичасового рабочего дня.

В борьбе рабочих за свои права бывают случаи, когда правильным будет, если рабочие объявят стачку, а бывают ситуации, когда такое решение будет неверным. Аналогично бывают моменты, когда правильно будет продолжать и расширять стачку, возникают моменты, когда будет лучше прекратить ее. Подобные вопросы должны решаться в соответствии с действительными обстоятельствами каждого конкретного случая.

Немногого стоит такой вождь рабочего класса, который пытается решать вопросы политики исходя лишь из «общих принципов», не принимая во внимание действительных условий, в которых приходится действовать, не понимая того, что та же самая политика может быть правильной в одном случае и неправильной в другом, в зависимости от конкретных обстоятельств каждого дела. Так, Ленин пишет: «Разумеется, в политике, где дело идет иногда о крайне сложных — национальных и интернациональных — взаимоотношениях между классами и партиями, очень много случаев будет гораздо более трудных, чем вопрос о законном «компромиссе» при стачке или о предательском «компромиссе» штрейкбрехера, изменника вождя и т. п. Сочинить такой рецепт или такое общее правило… которое бы годилось на все случаи, есть нелепость. Надо иметь собственную голову на плечах, чтобы в каждом отдельном случае уметь разобраться»[2].

Эту готовность марксистов приспосабливать политику к обстоятельствам и изменять политику с изменением обстоятельств иногда враги рабочего класса, особенно из среды мелкобуржуазных левых, на словах выступающие за рабочий класс, а на деле всегда предающие его коренные интересы, называют «оппортунизмом». На деле здесь нет ничего похожего на оппортунизм — ровно напротив, имеет место прямо противоположное – верная политика отстаивания коренных интересов рабочего класса, ибо прямого, как линейка, пути к социализму нет. Приспосабливать свою политику к обстоятельствам и изменять ее с изменением обстоятельств, не делая при этом никаких уступок в идеологии, это и есть применение на практике науки о стратегии и тактике борьбы рабочего класса.

В самом деле, что понимают под оппортунизмом в отношении политики рабочего класса?

Оппортунизм означает подчинение коренных интересов рабочего класса в целом временным интересам какой-либо одной группы рабочего класса, принесение в жертву интересов класса ради отстаивания временных привилегий какой-либо отдельной группы. Коммунисты, как сказал Маркс,  «всегда являются представителями интересов движения в целом»[3]. А это значит, что, анализируя положение в каждом отдельном случае и решая, какой политики придерживаться в данных конкретных условиях, мы должны исходить из интересов движения в целом.

В общих вопросах также может возникнуть величайшая путаница из забвения диалектического принципа, что вещи должны рассматриваться не изолированно, а в их неразрывной взаимосвязи.

Например, многие социал-реформисты, к примеру, известная всем в России КПРФ, утверждают, что «национализация есть установление социализма». Они рассматривают национализацию саму по себе, изолированно, вне связи с государством и общественным строем, в которых проводятся меры по национализации. Они упускают из виду тот факт, что если общественная власть, государство, остается в руках эксплуататоров и если их представители заседают в правлениях национализированных отраслей хозяйства и контролируют их, а национализированные отрасли продолжают работать на основе эксплуатации труда одного класса в интересах другого класса, то такая национализация не является социализмом. Социалистическая национализация может осуществиться лишь тогда, когда политическая власть, находится в руках рабочих, когда у него имеется собственное государство, способное обеспечивать проведение его воли в жизнь.

Далее, в политических спорах люди очень часто обращаются к понятию «справедливости», которое заставляет их судить о событиях без малейшего рассмотрения действительного смысла этих событий и обстоятельств, в которых они возникли. Что хорошо для Ивана, то хорошо и для Петра — вот принцип, применяемый в таких спорах.

Утверждают, например, что если мы защищаем демократическое право рабочих в капиталистических странах агитировать за то, чтобы покончить с капитализмом и установить социализм, то мы не можем отрицать право других людей в социалистических странах агитировать за то, чтобы покончить с социализмом и восстановить капитализм. Эти защитники «справедливости» приходят в ужас от того, что контрреволюционные группы в СССР, стремившиеся восстановить капитализм в нашей стране, были лишены такой возможности. Как, восклицают они, ведь это недемократично, это тирания! В подобных утверждениях упускается из виду различие между борьбой в интересах огромного большинства за уничтожение эксплуатации и борьбой в интересах небольшой группы за сохранение или восстановление эксплуатации. Эти «демократы» не желают видеть различие между защитой права огромного большинства устраивать свои дела в своих собственных интересах и защитой права ничтожного меньшинства удерживать большинство в подчинении. Другими словами, такие радетели за «демократию» не понимают различия между поступательным и попятным движением, между движением стрелки часов вперед и назад, между революцией и контрреволюцией. Конечно, если мы боремся за социализм и если мы его завоевали, то мы будем защищать завоеванное и не дадим ни малейшей возможности какой-либо группе паразитов уничтожить наше завоевание – завоевание трудового народа. Пусть капиталисты и их приспешники кричат о демократии «вообще». Если, как сказал Ленин, мы будем «иметь собственную голову на плечах, чтобы в каждом отдельном случае уметь разобраться», они нас не обманут.

В последнее время «либеральное» понимание «справедливости» стало поистине излюбленным оружием реакции. Запрещая шествия фашистов в день 1 мая, нередко в крупных европейских странах одновременно запрещаются и первомайские демонстрации рабочих. Пояснение буржуазных властей такое —  если запрещаем одни, значит должны запретить и другие. Вот вам буржуазное понимание «справедливости»!

Принцип изучения предметов в их взаимосвязи и взаимообусловленности является очень важным и для науки. Ученые, которые анализируют предметы и явления, рассматривая и изучая их различные свойства, очень часто забывают, что эти предметы и явления, которые они могут рассматривать изолированно, в природе в изоляции не существуют. А это ведет к серьезным недоразумениям.

Например, советские биологи подчеркивали единство организма и среды. Они указывали, что нельзя считать, что организм обладает своей собственной природой, изолированной от среды, так как это метафизично. Например, не существует такой вещи, как растение, изолированное от среды, потому что такое растение — просто музейный экземпляр, искусственно сохраняемое мертвое растение. Живые растения произрастают на почве в определенном климате, в определенной среде, и они растут и развиваются, усваивая необходимые для жизнедеятельности вещества из внешней среды. Поэтому мичуринцы определяли наследственность, или природу организма, как его способность требовать определенных условий для своей жизни и своего развития и отвечать на разные условия определенным образом. Такое понимание единства организма и среды вело к важным последствиям, так как оно позволяло изменить природу организма, заставляя его приспосабливаться к изменившимся условиям жизни и закреплять эти приобретенные признаки в своем потомстве. Практика прекрасно подтвердила верность такого подхода.

Биологи же буржуазной школы, напротив, рассматривали и рассматривают организм абстрактно, метафизично, в отрыве от действительных условий его существования. Они считают «природу организма» совершенно независимой от условий его жизни, изначально данной. Исходя из этого, они делают вывод в чисто метафизическом духе, что наследственность организма «есть то, что она есть», и что бесполезно пытаться изменить ее теми способами, при помощи которых советские биологи добивались прекрасных результатов, изменяя в нужном им направлении наследственность организмов. Менделисты-морганисты решили чисто механическим путем «исправить» механизм наследственности живых организмов. Не зная толком как он работает, они выдумали некую «генную структуру»,  которая якобы отвечает за наследственность, и стали с ней экспериментировать. В итоге добились только того, что уничтожили вообще всякую наследственность у живых организмов, которые стали бесплодны.

Предметы в их движении, возникновении и исчезновении

Принцип диалектики также требует рассмотрения предметов в их движении, изменении, возникновении и исчезновении.

Например, советские биологи рассматривали организм в его росте и развитии. На определенной стадии роста природа организма пластична, поэтому если требуется как-то изменить его природу в интересах человека, то нужно делать это именно в этой стадии. В растущем организме возникают новые свойства, и пока он растет и развивается, эти свойства можно усилить или ослабить, т.е. придать развитию организма  желательное направление. Но если эта стадия уже пройдена, и организм повзрослел, его природа становится устойчивой и повлиять на нее невозможно. Если вы желаете изменить наследственность организма, то надо выявить именно нужную стадию развития организма.

Биологи школы Менделя — Моргана, наоборот, рассматривают природу организма как данную и неизменную с самого начала, а его наследственность – как механически состоящую из частей с определенными неизменными свойствами. Они не изменяют наследственность живых организмов, а пытаются создавать новые организмы с нужными им свойствами, собирая их чисто механически как механизмы из разных частей, подобно тому, как ребенок складывает разноцветные кубики, а потом смотрит, что у него в итоге получится.

Этот второй принцип диалектики учит нас всегда обращать внимание не только на то, что существует в данный момент, но главным образом на то, что является новым, на то, что возникает, растет и развивается в старом процессе.

Этот принцип имеет первостепенное значение для революционного сознания, для революционной практики.

Русские большевики, например, с самого начала видели, в каком направлении двигалось русское общество, что было в нем нового, что возникало. Они искали не то, что уже отжило свой век, что уходило в историю, то, что появлялось и росло. И этим новым ростком, пусть еще очень слабым, был рабочий класс. В то время как другие революционеры не смогли увидеть будущей великой исторической роли рабочего класса и закончили тем, что заключили компромисс с силами старого общества, большевики основывали всю свою политику на рабочем классе, который был новой, растущей общественной силой, и в итоге привели его к победе.

Примером именно такой победы растущего и развивающегося над разлагающимся и отмирающим является изменение в соотношении сил в течение войны 1941 —1945 гг. Когда в ноябре 1941 г. немцы были около Москвы, все «союзные военные стратеги» за пределами Советского Союза считали поражение Советской России делом решенным. Но этого не произошло, поскольку в то время как немцы находились на пределе своей военной мощи, советские силы, наоборот, еще только разворачивались и росли. Поэтому поражение немецких фашистов было предрешено.

Точно так же в настоящее время, когда буржуазные медиа полны хвастливых заявлений и угроз американских империалистов и их приспешников, коммунисты придают особое значение тому, что растет и развивается во всем мире, — народным протестам и революционным выступлениям трудящихся, которые будут продолжать расти и нанесут в итоге мировому империализму сокрушительное поражение.

Подобные примеры показывают, что основой диалектического метода, его наиболее существенной чертой является изучение и понимание вещей в их конкретной взаимосвязи и движении.

Против предвзятых схем — «истина всегда конкретна»

Либералы, боясь марксизма, часто преподносят диалектику, заявляя, что это-де предвзятая схема, под шаблон которой марксисты стремятся подогнать все, что угодно. Это полнейшая ложь. Все как раз наоборот. Догмы и предвзятые схемы это у либералов и прочих буржуазных идеологов. А применять марксистский диалектический метод —это значит изучать вещи такими, каковыми они являются в действительности, в их действительной взаимосвязи и движении. Ленин писал: «…самая суть… марксизма: конкретный анализ конкретной ситуации»[4] и  считал это «основным положением диалектики».

Истинная диалектика, писал Ленин, идет путем «…детальнейшего изучения развития во всей его конкретности. Основное положение диалектики: абстрактной истины нет, истина всегда конкретна…»[5].

Что имеет в виду Ленин под словами «истина всегда конкретна»? Именно то, что мы не постигнем истины вещей, природы или общества, выдумывая некую общую схему, некую абстрактную формулу; что мы можем познать истину лишь в том случае, если попытаемся выяснить в отношении каждого отдельного процесса, какие именно силы в нем действуют, каково их соотношение, какие из них растут и развиваются, а какие приходят в упадок и отмирают, и на этой основе дадим оценку процессу в целом.

Так, Энгельс говорит: «…дело могло идти не о том, чтобы внести диалектические законы в природу извне, а о том, чтобы отыскать их в ней, вывести их из нее… Природа есть пробный камень диалектики…» (Ф. Энгельс «Анти-Дюринг»)

Что касается изучения общества и оценки, даваемой людьми происходящим в обществе изменениям, которая часто служит для обоснования политической стратегии, то Ленин как раз частенько высмеивал тех, кто принимал к руководству какую-то абстрактную, предвзятую схему.

Согласно некоторым «авторитетам», марксистская диалектика утверждает, что всякое развитие должно происходить в виде триады — тезис, антитезис, синтез. Ленин высмеял это утверждение: «Для всякого очевидно, что центр тяжести аргументации Энгельса лежит в том, что задача материалистов — правильно и точно изобразить действительный исторический процесс», что настаивание на подборе примеров, «доказывающих верность триады, — не что иное, как остатки… гегельянства… В самом деле, раз заявлено категорически, что «доказывать» триадами что-нибудь — нелепо… какое значение могут иметь примеры «диалектических» процессов?» Всякий, «прочитавший определение и описание диалектического метода у Энгельса… увидит, что о триадах Гегеля и речи нет, а все дело сводится к тому, чтобы рассматривать социальную эволюцию как естественноисторический процесс развития…»

«Диалектическим методом… Маркс и Энгельс называли не что иное, как научный метод в социологии, состоящий в том, что общество рассматривается как живой, находящийся в постоянном развитии организм… для изучения которого необходим объективный анализ производственных отношений, образующих данную общественную формацию, исследование законов ее функционирования и развития», — писал Ленин в работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов».

Рассмотрим несколько примеров того, что значит изучение «развития во всей его конкретности» и принцип «истина всегда конкретна», в противоположность тому методу, который пытается составить некую предвзятую схему общественного развития и рассматривает такую схему как основу политики.

В свое время в России в эпоху господства царизма меньшевики привыкли говорить: «У нас должен быть капитализм прежде социализма». Сначала капитализм должен полностью развиться, затем последует социализм — такова была их схема. Вследствие этого они поддерживали либералов в политике и предписывали рабочим бороться лишь за лучшие условия труда на капиталистических предприятиях.

Ленин опроверг эту глупую схему. Он показал, что либералы, напуганные рабочими, пойдут на компромисс с царем и что союз рабочих и крестьян может отнять у либералов руководство революцией, свергнуть самодержавие и затем пойти дальше: свергнуть капиталистов и построить социализм раньше, чем капитализм будет иметь возможность полностью развиться.

После того как пролетарская революция одержала победу, была выдвинута новая схема — на этот раз Троцким. Троцкий утверждал, что нельзя построить социализм в одной стране и что если не произойдет революции в передовых капиталистических странах, то в России невозможно осуществить социализм. Ленин и вслед за ним Сталин показали, что эта схема также была ложной, потому что, если бы даже не произошло резолюции в передовых капиталистических странах, союз рабочих и крестьян в Советском Союзе все же обладал достаточными силами для построения социализма в России.

В западноевропейских странах раньше часто говорили: «У нас должен быть фашизм раньше коммунизма». Этими деятелями утверждалось, что сначала капиталисты откажутся от демократии и установят фашистскую диктатуру, а затем рабочие свергнут фашистскую диктатуру и сделают социалистическую революцию. Но коммунисты отвечали: нет, мы будем бороться вместе со всеми демократическими силами, чтобы сохранить буржуазную демократию и разгромить фашистов, и это создаст наилучшие условия для движения вперед, к завоеванию власти рабочего класса и строительству социализма.

В настоящее время иногда приходится слышать такое утверждение: «Империализм означает войну, следовательно, война неизбежна». Однако эта схема тоже ложна. Империалисты в своей политике неизбежно делают ставку на завоевательные империалистические войны. Но они не могут вести войну без народа. Чем больше они готовят войну, чем более явной становится их агрессивность, чем больше одна держава пытается навязать свое господство другой державе и чем большее бремя налагают империалисты на свои народы, тем больше возможностей есть у коммунистов объединить трудовой народ для борьбы против военных поползновений империалистов. Мир может быть сохранен. А в борьбе за сохранение мира можно заложить основы для ликвидации условий, порождающих угрозу войны. Т.е. империалистическая война не является неизбежной — планы империалистов можно сорвать, если рабочий класс сплотит вокруг себя все миролюбивые силы. И если сорвать империалистические планы войны удастся, то это будет лучший путь для ликвидации самого капитализма и построения социализма.

Нельзя ожидать, что империализм рухнет сам собой в результате войн. Да, империалистические войны обычно заканчиваются пролетарскими революциями, ибо трудящиеся массы в короткие сроки на собственном опыте приобретают политическое сознание, понимая, что источником их бед является капитализм. Но этот опыт очень горький. Как мы уже говорили, есть и другой путь — с империализмом можно покончить, объединяя все миролюбивые силы для борьбы против осуществления империалистических военных планов.

Еще один пример предвзятой схемы — утверждение некоторых российских коммунистов (РКРП, РПР, ФРА и пр.), что в гибели советского социализма виновен Сталин, которые необдуманно в 1936 году заменил избирательный принцип по производственным округам территориальным избирательным принципом, который якобы является исходно буржуазным и представляет собой возврат к парламентской буржуазной демократии, а, следовательно, и к капитализму. Отсюда эти коммунисты-метафизики делают потрясающий вывод, что в будущем социалистическом обществе в избирательной системе страны должен быть применен только избирательный принцип по трудовым коллективам (производственным округам).

Все эти рассуждения ложные, и представляют из себя не что иное как предвзятую схему, которую кратко можно сформулировать так – «выборы по производственным округам генетически связаны с пролетарской демократией». Эту схему ее сторонники пытаются распространить на всякое социалистическое общество вне зависимости от конкретных условий его существования и уровня его развития.

Метафизический способ мышления этих коммунистов  не позволил им увидеть и истинные причины гибели советского социализма. К оценке этого явления они подошли чисто механистически, а не диалектически. Не понимая сущности пролетарской демократии и происходящих в ней изменений в процессе ее развития и движения общества к коммунизму, эти граждане выдергивают из цепи событий и явлений только одно из них, которому придают статус абсолютного, создавая тем самым метафизическую абстракцию — формулу, верную во все времена. А затем пытаются применить ее к иным условиям и к иным обстоятельствам, что полностью противоречит основному положению диалектики.

Того же рода у этих «коммунистов» и тезис о Советах, которые, по их мнению, достаточно образовать в трудовых коллективах, как тут же наступит социализм. Но это неверно, потому, что Советы это только форма политической власти, наиболее удобная рабочему классу. Важна же не столько форма, сколько содержание. А для пролетарского содержания одних Советов недостаточно, нужна еще политическая партия рабочего класса – главная руководящая сила трудящихся масс на пути к социализму и коммунизму. История нашей страны наглядно показывает, что Советы, образовавшись практически сразу после Февральской революции, пролетарскими (большевистскими) стали только к осени 1917 года, когда трудящиеся массы полностью разочаровались в меньшевиках и эсерах. Именно тогда и был взят партией большевиков курс на вооруженное восстание, т.е. социалистическую революцию.

Все эти примеры показывают, что следование некоторой готовой схеме, некоторой абстрактной формуле означает пассивность, поддержку капитализма, предательство в отношении рабочего класса и социализма.

Диалектический же метод, который рассматривает вещи в их конкретной взаимосвязи и движении, показывает нам, как двигаться вперед, как бороться, каких союзников привлекать на свою сторону. В этом неоценимое значение марксистского диалектического метода для движения рабочего класса.

КРД «Рабочий Путь»

Предыдущее занятие                Следующее занятие