Процесс троцкистско-зиновьевского террористического центра

Книга Процесс 1936Купить книгу «Процесс троцкистско-зиновьевского террористического центра (1936 г.)» можно в книжном магазине «Знание-сила».

***

Настоящая книга — это восстановленное издание материалов открытого судебного процесса над врагами народа, проходившего в Москве 19–24 августа 1936 г. Данный процесс был первым из трех
известных открытых судебных процессов в СССР над троцкистами (т.н. «московские процессы»).

Оригинал книги — «Судебный отчет по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра». — М.: Народный комиссариат юстиции, 1936 г.» был давно утерян и долгие годы не был доступен ни специалистам-исследователям сталинской эпохи, ни простым читателям. По предположению составителей настоящего издания, «потерялся» он не случайно, а был специально изъят из всех советских библиотек ввиду чрезвычайной важности содержащейся в нем информации, представляющей серьезную опасность для послесталинского руководства СССР.

Основой для восстановления судебного отчета послужили публикации в газете «Правда» за август 1936г., в которых детально отражалось все происходившее на данном процессе и в стране в целом.

Всю работу по поиску материалов процесса и подготовке их к изданию выполнили товарищи из марксистско-ленинского рабочего движения «Рабочий путь».

Издательство «Арт-Экспресс», Санкт-Петербург, 2018. — 260 с. ISBN 978-5-4391-0350-8.

По вопросам приобретения книги обращайтесь к странице Печатные издания МЛРД «Рабочий путь».

Материалы газет

Предисловие

Книга, которую вы держите в руках, — это тот самый пропавший судебный отчет большого процесса над контрреволюцией 1936 года, на котором в открытом заседании, в присутствии всех желающих, в том числе советских и иностранных журналистов, общественных и политических деятелей СССР и крупнейших капиталистических стран мира, слушалось дело объединенного троцкистско-зиновьевского террористического центра. По этому делу в числе обвиняемых проходили довольно известные в стране и партии лица, представители бывшей зиновьевской и троцкистской оппозиции, некоторые из которых еще недавно входили в состав ЦК: Зиновьев Г. Е., Каменев Л. Б. , Евдокимов Г. Е., Смирнов И. Н., Бакаев И. П., Тер-Ваганян В. А., Мрачковский С. В. и др. Все происходившее в зале судебного заседания широко освещалось в советской и зарубежной печати и по радио.

Буржуазная пропаганда, рассказывая о «Большом терроре», «массовых сталинских репрессиях» и «политических преследованиях», которые якобы происходили в СССР в 30-е годы, обязательно упоминает «московские процессы», в том числе вот этот, первый из них — 1936 года. Нередко даже указывается источник, сообщаются его точные выходные данные:

«Судебный отчет по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра». — М.: Народный комиссариат юстиции, 1936.

Однако эту книгу многие годы, если не десятилетия, найти было невозможно, а, следовательно, нельзя было точно выяснить, что же действительно происходило на этом процессе. Приходилось довольствоваться только лишь тем, что сообщали об этом сами буржуазные идеологи и пропагандисты, и чему по вполне понятным причинам верить нельзя было ни на грош.

Еще некоторую информацию о процессе 1936 года давала речь А. Я. Вышинского, опубликованная в советское время в книге: А. Я. Вышинский, Судебные речи. Госюриздат, 1955. Вышинский, в то время Прокурор СССР, был государственным обвинителем на всех трех «московских процессах».

Однако, несмотря на потрясающее красноречие выдающегося советского юриста и политического деятеля, факты, которые он сообщал, не вполне понимались нами даже при самом внимательном изучении его речи — общая картина происходящего в то время в стране у нас все-таки не складывалась. Чего-то серьезно не хватало, чтобы до конца распутать тот клубок со «сталинскими репрессиями», которые вовсе не случайно сначала хрущевская пропаганда, а позднее и ее логическое продолжение — горбачевская перестроечная пропаганда поставили во главу угла всей своей идеологической борьбы против советского социализма и рабочего класса СССР. Для этого должна была быть серьезнейшая причина, и до нее необходимо было докопаться, потому, что нам было ясно, что она давала ключ к пониманию того, что произошло с СССР во второй половине XX века.

Вообще говоря, вот эти две волны истерик советского руководства по поводу «сталинских репрессий» — в хрущевское время и в горбачевский период правления — достаточно интересны. В них слишком много общего, чтобы они не были как-то связаны между собой. Обе они были совершенно неожиданными для советского народа и обе стали, своего рода, поворотным моментом в истории СССР.

Первая — хрущевская, начавшаяся в 1956 г. с известного закрытого доклада Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС, была не особенно публичной, если не сказать больше. Прямо и откровенно, тем более так, как это было сделано в докладе — совершенно бездоказательно, лицемерно, лживо, с огромным числом передергиваний и умалчиваний, т.е. чисто троцкистскими методами, — Сталина критиковать в советских СМИ опасались. Неизвестно было, как отреагирует на это советский народ, который вовсе не желал отступаться от своего великого лидера и его политики построения коммунистического общества. Точнее хрущевцам это было очень хорошо известно, и именно поэтому доклад Хрущева на съезде был закрытым, то есть только «для своих», для тех, кого хрущевская контрреволюционная банда за 3 года успела насадить в руководство партийными и советскими организациями на местах. Остальные члены партии, т.е. подавляющее большинство партии, а тем более непартийные — советские рабочие и другие трудящиеся СССР, должны были, по мнению контрреволюционеров, оставаться в неведении о том, что на самом деле происходит в партии и в стране. Публичная критика Сталина и, соответственно, «его репрессий» была, но достаточно умеренная и очень аккуратная — одна-две фразы, брошенные вскользь, и не более того. Но даже это оказалось опасным в тот период времени — возмущение советского рабочего класса росло и грозило вылиться в крайне неприятные для хрущевских контрреволюционеров формы. Поэтому в середине 60-х годов хрущевцы перешли к другой политике: они сместили Н. С. Хрущева с поста Первого Секретаря ЦК КПСС, отправив его на пенсию, и посадили на его место «нейтрального» человека — Л. И. Брежнева, а о Сталине и «сталинских репрессиях» просто «забыли», то есть перестали упоминать совсем.

Горбачевская истерика была совсем иного рода — она была открытой, явной и безудержной, специально рассчитанной «на публику». И совершенно неожиданной для советского народа. Как будто на голову ни о чем не подозревающего человека ни с того, ни с сего вдруг вылили ушат грязи. Молодое поколение российских граждан этого не знает, а вот те, кто постарше, подтвердят, что самым большим шоком в начале Перестройки стала именно тема «репрессий 30-х годов», учитывая, что два предыдущих десятилетия об этом в СССР молчали. Молчали до такой степени, что даже само имя Сталина, хотя оно формально не было под запретом, употреблялось в советских СМИ крайне редко. Случалось, что празднование Дня Победы 9 мая в СССР тоже обходилось без Сталина — его даже не упоминали! Сейчас в это сложно поверить, но это факт. И тут вдруг в 1986 году начинается, как по команде! Хотя, почему «как»? Действительно, по команде — идеологическая обработка сознания советских трудящихся в нужном капиталистическим реставраторам ключе была хорошо продуманным и неплохо отрежиссированным действием, которое принесло именно те результаты, на которые и рассчитывали «архитекторы перестройки», они же — агенты мирового капитала.

Но самое интересное, что ядром этой идеологической обработки, необходимой для стирания у советского народа всей советской идеологии и для насаждения вместо нее идеологии буржуазной, стала именно тема «сталинских репрессий». Закономерный вопрос — почему не какая-то другая тема, а именно эта?

Не менее интересно и другое, что горбачевские реставраторы, обсасывая на все лады тему «кровавого сталинского террора», ничего нового не выдумали — они всего лишь повторили то, что делали их предшественники хрущевцы в 1956 году! Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать тот самый хрущевский закрытый доклад на XX съезде КПСС. Все хрущевские тезисы — это именно то, что вываливали на головы советских трудящихся в Перестройку.

Совершенно очевидно, что есть тесная связь между хрущевской контрреволюцией и горбачевской Перестройкой — связь, как по идеологии, так и по действиям контрреволюционеров и поставленным ими перед собой целям. Хрущев начал то, что позже, через 30 лет, закончили Горбачев и Ельцин.

Но это еще не все. Есть еще один важный факт, который показывает, откуда берет начало эта связь, где ее истоки. Дело в том, что не Хрущев являлся действительным автором тезисов своего закрытого доклада, направленного против Сталина и проводимой им политики — большевизма. И не Суслов, и не кто-то другой из его подельников. Их настоящим автором был Л. Д. Троцкий, это его методы и способы борьбы с большевизмом, а некоторые тезисы хрущевского доклада прямо повторяют троцкистские выдумки 20-30-х годов! Именно гнилые и подлые идейки Троцкого легли в основу хрущевского закрытого доклада на XX съезде КПСС, а затем, тридцать лет спустя, стали идейной ударной силой горбачевских капиталистических реставраторов. Собственно, тезисы Троцкого-Хрущева муссируются буржуазной пропагандой в России до сих пор, они, по сути, основа той идеологии, которую предлагает российская буржуазия трудящемуся населению страны.

Учитывая, что в 1936-1938 годах в СССР основной удар сталинского НКВД был направлен именно на контрреволюционный троцкизм (об этом говорят даже названия трех «московских процессов» — во всех из них фигурируют троцкисты), получается, что горбачевская контрреволюция и ее результат — разрушение СССР и уничтожение советского социализма — связана через хрущевский контрреволюционный переворот с контрреволюционным троцкизмом, разгромленным в СССР в ходе так называемых «сталинских репрессий».

Вот вам и ответ, почему для буржуазии в современной России и на всем постсоветском пространстве так важна тема «сталинских репрессий», почему она до зарезу нужна была Хрущеву: потому что это все одна контрреволюционно-фашистская свора, задача которой была уничтожить социализм в СССР, уничтожить его любым способом и во что бы то ни стало!

В принципе, эту нить мы вытянули давно, сложнее было понять, как именно Хрущеву удалось захватить высшее руководство в партии в 1953 году, то есть сделать самое важное, без чего никогда никакой горбачевской Перестройки в СССР и быть не могло.

Мы отлично знали, что никаких документов того периода времени, разъясняющих в какой-либо степени этот вопрос, нам увидеть не удастся. Во-первых, хрущевская контра за собой хорошо подчистила; во-вторых, российские архивы этого периода времени до сих пор закрыты даже для буржуазных историков (видимо, и сейчас эта информация опасна для контрреволюционных реставраторов); и, в-третьих, иностранный капитал, который, естественно, в курсе дела, поскольку вся контрреволюционная борьба в СССР шла по его заказу и при его прямом участии, свои секреты не раскроет, пока ему не свернет шею пролетарская революция. Поэтому нам пришлось двигаться к истине в большей степени не от исторических источников, а от действий каждого из основных участников тех событий, оценивая их с позиций марксизма. Что касается исторических источников, то здесь нам в немалой степени помогла сама буржуазная пропаганда, выбалтывая нужную нам информацию или публикуя некоторые исторические документы на страницах своих «научных» журналов.

В итоге действительное соотношение классовых сил в СССР того периода времени было более-менее выявлено, что именно произошло в стране и в партии и почему, мы уже понимали. Не было, если можно так выразиться, последнего пазла, чтобы окончательно завершить картину.

Мы подозревали, что он может находиться в пропавших материалах того самого процесса 1936 года. К такому предположению нас привели довольно странные факты:

— следов отдельного издания «Судебного отчета по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра» не удалось обнаружить нигде, ни в одной российской библиотеке, хотя мы привлекали к поискам работников многих ведущих библиотек страны;

— попытки поискать в зарубежных библиотеках, в том числе в крупнейших, мирового уровня, тоже ни к чему не привели; единственное, что удалось обнаружить, это английский перевод этой книги, который уже был в интернете, но который нас совершенно не устраивал: мы не знали, насколько можно было доверять этому изданию, насколько точным был этот перевод и не было ли при переводе сделано существенных купюр — традиционного для буржуазной пропаганды и буржуазной науки явления, с которым мы не раз сталкивались в России (например, на известном российском сайте «Хронос» материалы процессов 1937 и 1938 годов содержат изъятия из текста оригинального источника, причем эти изъятия произведены в самых интересных и важных местах.);

— эту книгу с тем же самым печальным результатом искали не только мы, а многие независимые исследователи, частные лица и группы, в числе которых имелись и профессиональные историки.

Сам факт того, что этот источник, как «в воду канул», в то время как материалы двух других «московских процессов» — 1937 и 1938 годов без всяких проблем можно было либо купить у букинистов, либо найти в интернете в виде электронных книг, изрядно озадачивал. Вывод можно было сделать только один: в этих материалах содержится нечто такое, что никак не должно было стать публичным достоянием в конце 50-х — начале 60-х годов. Там было что-то, что полностью разоблачало хрущевскую контру, и именно поэтому материалы данного процесса «пропали», то есть были уничтожены специально и очень тщательно.

Почему мы подумали именно на хрущевскую банду контрреволюционеров, а не на их более поздних последователей, ведь в первые годы ельцинского правления в буржуазной России все библиотеки в стране тоже вычищались от всего советского? Может быть, книга пропала в постперестроечный период времени?

Нет, это было именно делом рук хрущевцев, и вот почему.

Мы хорошо понимали, что буржуазия, а тем более буржуазия начинающая, российская, которую иностранный капитал фактически «за ручку водил» всю Перестройку, подсказывая, как надо правильно бороться с советскими трудящимися массами и коммунизмом, была неспособна так качественно поработать по следующим причинам:

Во-первых, этому мешают сами законы капитализма, та самая погоня за прибылью, когда куча капиталистической мелочи стремится тоже нажиться, подбирая все крохи с барского стола крупного капитала. Мы в данном случае имеем в виду букинистов — частных торговцев, продающих, прежде всего, те самые книги, которые были вышвырнуты в начале 90-х гг. из советских библиотек. Эти книги должны были быть уничтожены, и действительно большая их часть была сожжена в заводских печах, куда их свозили, как рассказывают нам товарищи, видевшие это своими глазами, железнодорожными вагонами. (Гитлеровские костры из прогрессивной литературы — это жалкая пародия на то, что творилось в буржуазной России в первые годы после Перестройки. Гитлер не сжигал хотя бы детскую литературу, а наши капиталистические реставраторы — агенты мирового фашизма — жгли все подряд: не только марксистские книги, но и советскую статистику, и научно-популярную литературу, и художественные произведения — всё, что могло хоть как-то напоминать народу России о его подлинной богатейшей и великой истории). Но немалая часть библиотечных книг уцелела: их пытались сохранить, с одной стороны, бывшие советские граждане, понимающие, какое варварство происходит на их глазах, и, с другой стороны, те, кто рассчитывал на этих книгах подзаработать. Таким образом, на российском рынке букинистической литературы появилось немало книг, долгое время, как это выяснилось, находившихся в СССР в спецхране.

Что интересно, туда, в спецхран, были определены, например, некоторые книги начала 20-х годов по истории революционного рабочего движения, практически вся литература о борьбе партии с оппозицией, материалы некоторых процессов над контрреволюцией, и т.д. Учитывая, что на печатях спецхрана стоял обычно 1961 год, это подтверждало наш вывод о том, что борьба с большевизмом, которую вели хрущевцы, была серьезная.

Во-вторых, теоретическая подкованность хрущевцев была на порядок выше, чем у их последователей конца 80-х годов. Хрущевцы стремились уничтожить большевизм (ленинизм), а значит, они должны были уметь отличать большевизм от своего родного оппортунизма и ревизионизма. Ту же библиотечную литературу они сортировали, тщательно отбирая опасное для них. А горбачевско-ельцинские реставраторы просто мели под одну гребенку: все советское — опасное. Ведь материалы двух других процессов никто не уничтожал, хотя эти материалы неплохо разоблачали перестроечных реставраторов капитализма, показывая, что идея расчленить Советский Союз на части, оторвав от него все советские республики, отнюдь не ельцинская, а гитлеровская, английская, японская и пр. То есть, ей, как минимум, полвека.

В-третьих, специально гоняться по всем библиотекам и хранилищам за судебным отчетов троцкистско-зиновьевского процесса 1936 года с целью его уничтожения перестроечной контре не было никакого смысла. Лично ей он был не опасен — дело прошлое, прямого отношения к ней не имеющее. А вот хрущевской банде, видимо, было чего бояться.

Мы об этом подозревали, но не были уверены наверняка, пока не получили в свое распоряжение, конечно, не полную стенограмму открытого процесса над троцкистами-зиновьевцами 1936 года, которая, возможно, хранится в закрытых российских архивах, но хотя бы материалы суда, которые в то время публиковались в центральных советских газетах.

Собственно, именно газетные архивы и выручили нас — помогли восстановить пропавший судебный отчет.

Мы заметили, что на титульных страницах отдельных изданий судебных отчетов по двум другим открытым процессам снизу указывалось, что они составлены по тексту газет «Известия ЦИК СССР и ВЦИК» и «Правда» (процесс 1937 г.) и «Известия Советов депутатов трудящихся Союза ССР» и «Правда» (процесс 1938 г.). И предположили, что потерянный судебный отчет по троцкистско-зиновьевскому процессу 1936 года также формировался на основе газетных публикаций. Газеты «Известия» за август 1936 года мы разыскать не надеялись, а вот «Правду» найти определенный шанс был.

И нам повезло. Хотя оригиналы газет в руки нам так и не попали — приобрести подшивку газеты «Правда» за август 1936 года, когда слушался процесс объединенного троцкистского-зиновьевского террористического центра, нам не удалось, зато наши читатели помогли нам разыскать готовые сканы этих газет в базах данных одной американской компании — East View Information Services.

К сожалению, качество этих сканов было никакое, но с грехом пополам текст прочесть было можно. Электронное распознавание исключалось, и поэтому весь текст судебного отчета и сопровождающих судебный процесс материалов нам пришлось набирать вручную. Но главное — у нас теперь была информация о том, что происходило в тот период времени в стране и на самом процессе.

Вот так был воссоздан пропавший судебный отчет по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра.

Нашли ли мы в данном судебном отчете ту информацию, которую искали? Да, нашли. Нашли даже больше, чем ожидали. Теперь, все встало на свои места. И мы твердо можем сказать — этот судебный ответ «пропал» не случайно, в нем содержится ключ, который дает полное понимание важнейших событий и процессов советский истории.

1. Судебный процесс 1936 года связывает воедино не только все три «московских процесса», которые без него не совсем понятны (без материалов этого процесса, как бы «висят в воздухе»), он объединяет вообще все процессы над врагами народа в СССР 30-х годов. По сути, те самые пресловутые «сталинские репрессии» 30-х гг. — это фактически один большой процесс над громадной и широко разветвленной контрреволюционной террористической организацией в СССР, действовавшей, прежде всего, в интересах германского фашизма. Этот процесс просто был разбит на части — на несколько процессов, по мере того, как следствию и суду удавалось раскрыть ту или иную ветвь этой организации.

2. В судебном отчете процесса 1936 года фактически раскрывается вся схема «прихода к власти» Хрущева со своей контрреволюционной сворой, показываются методы и способы, какими он действовал, захватывая высшее партийное руководство в стране. Становятся понятны корни и сущность послевоенных «репрессий» в СССР конца 40-х — начала 50-х гг.

3. Без материалов процесса 1936 года невозможно понять окончательно диалектику развития контрреволюционной оппозиции в правящей большевистской партии рабочего класса — то, как оппозиция в партии, если она искренне не разоружается перед партией, не возвращается к большевизму, от идейной борьбы неизбежно переходит к борьбе организационной и далее встает на путь самой махровой буржуазной контрреволюции.

4. В судебном отчете процесса 1936 года ярко и наглядно показана сущность троцкизма, его тесная идейная и организационная связь с фашизмом. Не случайно один из лидеров троцкистско-зиновьевского террористического центра — Зиновьев Г. Е. сказал на процессе в своем последнем слове: «Троцкизм — это разновидность фашизма…».

По всей видимости, понятие фашизма гораздо шире и многограннее, чем это представлялось марксистам до сих пор. Его требуется пересмотреть, учтя весь богатейший опыт XX и XXI века, в том числе громадный опыт фашистской контрреволюции в СССР.

5. Судебный отчет процесса 1936 года не оставляет камня на камне на спекуляциях идеологов буржуазии о том, что показания у подсудимых «выбивались», что якобы они признавались под пытками.

На процессе 1936 года были осуждены 16 обвиняемых, в том числе известные в СССР в то время лица — Зиновьев Г. Е., Каменев Л. Б., Евдокимов Г. Е., Смирнов И. Н., Бакаев И. П., Тер-Ваганян В. А., Мрачковский С. В. и др., занимавшие немалые посты в партии и государстве. В виновности всех этих лиц у нас нет никаких сомнений, как нет никаких сомнений в том, что абсолютно вся информация, публиковавшаяся в то время в советских газетах, это чистая правда.

Если бы показания обвиняемых были действительно «выбиты» силой, как утверждают буржуазные пропагандисты, то на открытом процессе, где присутствовали тучи иностранных журналистов из капиталистических стран, и где шло судебное следствие, в ходе которого каждый обвиняемый должен был публично повторить суду все то, что он говорил на следствии следователям и прокурорам, то эти обвиняемые могли тысячу раз отказаться от своих прежних показаний, заявив, что они невиновны и ничего этого не говорили. Но никто из них этого не сделал ни на этом процессе, ни на каком-либо другом! Значит, не было никаких «пыток», и это все лживые байки буржуазной контрреволюции, которая не способна опровергнуть факты, открывшиеся на процессах, и потому пытается их очернить и затушевать, замазать грязью.

Только не выйдет! Тот же судебный отчет 1936 года неопровержимо доказывает, что подсудимые отнюдь не наговаривали сами на себя, они признались только тогда, когда их крепко прижали — прижали фактами и свидетельскими показаниями их собственных подельников. Ни слова сверх того они не сказали. Ни одного своего нового подельника они не выдали. Всю эту глубоко законспирированную контрреволюционную троцкистско-фашистскую банду оперативным и следственным органам НКВД пришлось устанавливать самостоятельно немалыми усилиями, с помощью бдительных советских рабочих и колхозников.

Как пример, во время процесса 1936 года в тех же самых газетах «Правда», где публиковались материалы из зала суда над троцкистско-зиновьевскими террористами, были напечатаны статьи Г. Пятакова «Беспощадно уничтожать презренных убийц и предателей» («Правда», № 230 (6836), 21 августа 1936 г. стр. 4), Х. Раковского «Не должно быть никакой пощады!» («Правда», № 230 (6836), 21 августа 1936 г. стр. 3), Е. Преображенского «За высшую меру измены и подлости — высшую меру наказания» («Правда», № 233 (6839) от 24 августа 1936 г., стр. 3). В числе советских писателей, подписавших письмо «Стереть с лица земли!» («Правда», № 230 (6836), 21 августа 1936 г. стр. 4) фигурирует В. Киршон. Все эти граждане «пылают» благородным гневом и «требуют наказать» троцкистско-зиновьевскую фашистскую контру, то есть усердно «косят под своих», под советских, под большевистских. А на деле являются такими же продажными террористами, шпионами и вредителями — врагами народа, как и троцкистско-зиновьевские подонки. Г. Пятаков, убежденный и активный троцкист, был осужден через полгода, на процессе антисоветского троцкистского центра в январе 1937 года; Х. Раковский, троцкист — на процессе антисоветского право-троцкистского блока в 1938 году; Е. Преображенский, троцкист, осужден по делу контрреволюционной террористической организации «Молодёжный троцкистский центр» в июле 1937 года; В. Киршон, троцкист, осужден в 1937 году по делу троцкистской террористической группы литераторов.

На процессе 1936 года ярко вскрывается наиболее подлый из методов троцкистов и зиновьевцев, применявшийся ими для борьбы с большевистской партией, советской властью и советским народом, — двурушничество, когда строят из себя верного и преданного советскому народу большевика, а на деле тайно продают партию, страну и народ германским фашистам и иностранным империалистам, делая все, чтобы уничтожить советский социализм и загнать вновь советских рабочих и крестьян в наемное рабство. Одних двурушников судят на процессе, а другие двурушники, пока еще неразоблаченные, продолжают свое грязное предательское дело, страстно ожидая одного — когда кованый сапог германского фашизма раздавит ненавистную им Советскую Россию.

Просто с такими бороться? Очень сложно. И потому честь и хвала тем, кто смог вычистить страну от этой продажной сволочи. Иначе бы июнь 1941 года СССР получил еще в 1937 году, и неизвестно, чем бы закончилась для советского народа эта война на два фронта, когда одни бьют снаружи, а другие — изнутри…

Для того, чтобы товарищи, которые будут знакомиться с воссозданным нами «Судебным отчетом по делу троцкистского зиновьевского террористического центра» 1936 года, лучше представляли себе ситуацию в СССР в то время и до конца поняли смысл тех явлений, о которых идет речь на судебном процессе (например, то же двурушничество), мы решили дополнить настоящее издание важными, с нашей точки зрения, материалами — статьями и заметками, которые во время судебного процесса публиковались в газете «Правда». В их числе передовицы, статья Л. Берия о ситуации в Закавказье, статьи из рубрики «В помощь пропагандисту», отклики советских рабочих, колхозников и трудящейся интеллигенции на происходящее в зале суда, отклики иностранной прессы и др.

Все включенные в настоящее издание материалы имеют сноски, в которых указывается, в какой именно газете они были опубликованы. Сканы всех газет «Правда» за август 1936 года, использованных при подготовке данного издания, находятся адресу: https://work-way.com/tz-1936.

Орфография оригинала полностью сохранена. Сделанные нами минимальные изменения касаются лишь графического оформления заголовков и некоторых цитат. В двух исключительных случаях потребовалось заново обозначить прямую речь.

МЛРД «Рабочий Путь»