Заработная плата

ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА.

Содержание:

I. Теория Маркса

— Закон стоимости рабочей силы и заработная плата.

— Фор­мы заработной платы.

— Динамика заработной платы и стоимости рабочей силы.

— Национальные различия в заработной плате и заработная плата в России.

— Классовая борьба и заработная плата.

II. Буржуазные и социал-фашистские теории заработной платы.

— Физиократы и классики.

— «Железный закон» Лассаля.

— Теория фонда.

— Англо-американ­ская школа.

— Социальная школа.

— Социал-фа­шисты.

III. Заработная плата в СССР      

— Сущность заработной платы в СССР.

— Система заработной платы.

— Дви­жение заработной платы.

— Буржуазные и оппортунистиче­ские теории.

I. Теория Маркса.

Закон стоимости рабочей силы и заработная плата. Маркс рассматривает заработную плату как превра­щенную форму стоимости и цены рабочей си­лы — единственного товара, владельцем которого является рабочий. Стоимость и цена рабочей си­лы принимают иррациональную форму стоимо­сти и цены самого труда. Эта форма заработной платы стира­ет всякие следы разделения рабочего времени на необходимое и прибавочное, на оплаченное и неоплаченное. В условиях рабства картина об­ратная. Даже тот труд раба, который идет на возмещение средств существования самого раба, кажется трудом на хозяина. Весь труд раба по форме является неоплаченным трудом. Наобо­рот, весь труд наемного рабочего представля­ется оплаченным трудом. По форме заработная плата явля­ется оплатой всего труда, в действительности же — оплатой стоимости рабочей силы. Эта фор­ма маскирует, прикрывает тайну капиталисти­ческой эксплуатации. Эта форма служит объек­тивной основой утверждений буржуазных эконо­мистов о полной оплате труда наемных рабочих, всех «апологетических уверток вульгарной экономии» (Маркс).

«Рабочая сила не всегда была товаром, и труд не всегда был наемным трудом» (К. Марке, Наемный труд и капитал, гл. I). Наемный труд является характерной особенностью капитали­стического общества, ибо лишь в нем рабочая си­ла является товаром. Стоимость этого специ­фического товара определяется стоимостью необходимых средств существования рабочего, т. е. стоимостью средств, необходимых для воспроиз­водства рабочей силы.

Это определение стоимости рабочей силы стоимостью необходимых средств существования развивается Марксом следующим образом:

а) В капиталистическом обществе средства производства отделены от производителей. Сред­ства производства находятся в руках класса капиталистов, рабочий освобожден от средств производства, он является «свободным» владель­цем лишь своей рабочей силы.

б) Поэтому в капиталистическом обществе соединение рабочей силы и средств производства возможно лишь при условии продажи и покупки рабочей силы.

в)    Непрерывность процесса производства воз­можна в капиталистическом обществе лишь при условии непрерывного повторения акта прода­жи и покупки рабочей силы.

г) Чтобы этот акт непрерывно повторялся, рабочий неизбежно должен выходить из капиталистического про­цесса производства наемным рабочим, т. е. ли­шенным средств производства и вынужденным продавать свою рабочую силу. Эти процессы, стихийно складывающиеся в капиталистиче­ском обществе, являются необходимыми усло­виями его существования.

Из всего этого следует, что стоимость рабо­чей силы определяется стоимостью ее воспро­изводства, т. е. стоимостью средств существо­вания, необходимых для этого воспроизводства. Стоимость рабочей силы изменяется «…с изме­нением стоимости этих средств существования, т. е. с изменением величины рабочего времени, необходимого для их производства» (Маркс, Капитал, т. I, стр. 114, 1931). Низшая граница ее образуется стоимостью физически необходи­мых средств существования (физиологический минимум), без которых человек не может продол­жать своего существования. Падение заработной платы до этой точки приводит к тому, что «…рабочая сила может поддерживаться и проявляться лишь в хилеющем виде» (там же, стр. 115). Та­ким образом Маркс дает социальную характе­ристику этой низшей физиологической границы стоимости рабочей силы.

Уже из самого характера товара — рабочая сила — вытекает, что кроме всего прочего стои­мость рабочей силы отличается от стоимости других товаров тем, что в нее входит истори­ческий или социальный элемент. «…Размер так называемых необходимых потребностей, равно как и способы их удовлетворения, сами представляют продукт истории и зависят по большей части от культурного уровня страны, между прочим и от того, при каких условиях, а следовательно, с какими привычками и жизнен­ными притязаниями сформировался класс сво­бодных рабочих» (там же, стр. 113). Одним из важнейших, определяющих моментов явля­ются условия зарождения рабочего класса в той или другой стране.

Потребительная стоимость товара — рабочая сила — заключается в способности создавать стоимость, а следовательно и прибавочную сто­имость, без чего она не была бы потребительной стоимостью для капиталиста. Потребительная стоимость рабочей силы сказывается только в процессе ее потребления. Процесс потребления рабочей силы является процессом труда. Как товар рабочую силу нельзя отделить от его владельца, например, как стул, стол и т. д. По­требительная стоимость рабочей силы нераз­рывно связана с личностью ее владельца — на­емного рабочего. «Своеобразная природа этого оригинального товара, рабочей силы, выражается между прочим в том, что по заключении кон­тракта между покупателем и продавцом его потребительная стоимость не переходит еще фактически в руки покупателя. Его стоимость, подобно стоимости всякого другого товара, бы­ла определена раньше, чем он вступил в обра­щение, потому что определенное количество общественного труда уже было затрачено на производство рабочей силы, но ее потребитель­ная стоимость состоит лишь в ее позднейших активных проявлениях. Таким образом отчуж­дение силы и ее реальное проявление, т. е. ее бытие в качестве потребительной стоимости, разделяются во времени» (там же, стр. 115).

Теория заработной платы Маркса выясняет глубоко скры­тый механизм капиталистической эксплуатации. Она показывает, что заработная плата является оплатой лишь части затраченного труда рабочего, что другая часть его труда, прибавочный труд, идет капиталисту в форме прибыли. Вот почему Маркс анализу заработной платы предпосылает анализ процесса производства прибавочной стоимости. Маркс в главах «Капитала», посвященных анализу про­цесса производства прибавочной стоимости, по­казывает этот скрытый механизм деления все­го труда рабочего на необходимый и прибавоч­ный, всей вновь созданной стоимости — на стои­мость рабочей силы и прибавочную стоимость. В главах, посвященных проблеме заработной платы, Маркс показывает процесс превращения стоимости ра­бочей силы в заработную плату, скрывающую деление тру­да на необходимый и прибавочный. Маркс под­черкивает, что эта форма порождает «все ми­стификации капиталистического способа произ­водства». И анализируя дальше процесс превращения прибавочной стоимости в прибыль, Маркс подчеркивает в этом процессе роль фор­мы заработной платы, скрывающей неоплаченный труд. «Так как благодаря форме заработной платы кажет­ся, что весь труд оплачен, то кажется в то же время, что неоплаченная часть труда порож­дается не трудом, а капиталом, и не перемен­ной его частью, а всем капиталом. Благодаря этому сверхстоимость получает форму прибыли без количественной разницы между той и дру­гой» (Письмо Маркса Энгельсу 30 апр. 1868).

Таким образом иррациональность формы заработной платы лежит в основе иррациональности формы других категорий. Вскрытие этой «вводящей в заблуж­дение формы проявления» стоимости рабочей силы служит основанием и для вскрытия «вво­дящей в заблуждение формы проявления сверх­стоимости» (Маркс). Совершенно понятно, по­чему исходным пунктом буржуазной экономии является заработная плата, а не стоимость рабочей силы, и почему буржуазные и реформистские экономисты так много потратили сил на опровержение откры­того Марксом закона стоимости рабочей силы.

Формы заработной платы. При одной и той же заработной плате в день­гах, но при разных ценах товаров может быть куплено различное количество средств сущест­вования. Следовательно, необходимо различать номинальную заработную плату (сумму денег, получае­мых рабочим в виде заработной платы) и реальную, или действительную заработную плату (количество средств су­ществования, покупаемых рабочим на заработную плату).

В начале капиталистического развития являлась довольно распространенной натуральная форма зарплаты, плата продуктами. Осо­бенно была распространена эта форма в сельском хозяйстве. В той или иной мере эта форма сохранилась в бо­лее поздний период капиталистического разви­тия: например, батрак получал продовольствие плюс денежную приплату. Кроме того практикова­лась уже при более развитом капитализме так наз. Truck System (система оплаты товарами). Рабочие принуждены были все необходимое по­купать у фабриканта. Часто расплата производилась квитанциями на фабричную лавку. Эта система значительно увеличивала зависимость рабочих от фабрикантов и барыши последних. 3арплата рабочих при этой системе сокращалась на 15—30%. Кроме того качество товаров, приоб­ретаемых рабочими, было обычно низким, что также диктовалось выгодой фабриканта.

Основной формой заработной платы является повремен­ная плата, т. е. плата за определенное время работы: за месяц, неделю, день. Рабочая си­ла продается лишь на время, по окончании которого рабочий является вынужденным вновь продавать свою рабочую силу. Только в усло­виях рабства происходит продажа рабочей си­лы на неограниченное время, т. е. имеет мес­то продажа самого работника. В условиях капитализма эксплуатация рабочего принимает другой характер. Рабочий является вынуж­денным продавать свою рабочую силу на время.

Если взять цену труда, как отношение днев­ной стоимости рабочей силы к числу часов сред­него рабочего дня, то одна и та же поденная, недельная и т. д. заработная плата не являет­ся показателем равенства цены труда. Цена труда различна и зависит от продолжительно­сти рабочего дня и от интенсивности труда. Если рабочий день равен 10 и 12 часам, то при поденной зарплате в 4 руб. цена 1 часа труда равна 4 руб. : 10 ч. и 4 руб. : 12 ч. То же отношение по­лучается, если рабочий день увеличивается интенсивно, т. е. если в 10-часовой рабочий день вкладывается труд 12-часового дня. Цена 1 ча­са труда тогда также равна 4 руб. : 10 ч. и 4 руб. : 12 ч. Повременная плата «…является той превращенной формой, в которой непосред­ственно выражается дневная стоимость рабочей силы, недельная ее стоимость и т. д.» (Маркс, Капитал, т. I, стр. 423).

Другая форма зарплаты — поштучная, или сдель­ная зарплата, представляет превращенную форму повременной зарплаты. Она еще больше маскирует капиталистическую эксплуатацию, ибо при поштучной оплате оплата рабочего ставится как бы в зависимость от выработки. Видимость такова, что оплата определяется дееспособно­стью производителя. Но «…различия в формах выдачи заработной платы сами по себе ничуть не меняют ее существа…» (там же, стр. 430—431). Например существо дела не изменяется от того, оплачивается ли лишь половина затраченного рабочим времени или оплачивается лишь поло­вина затрачиваемого им труда на каждую про­изведенную им единицу товара.

Сдельная, или поштучная форма оплаты да­ет возможность капиталисту максимально ин­тенсифицировать труд рабочего, т. к. количест­во и качество труда контролируются самой фор­мой зарплаты. Сдельная форма зарплаты сильно умень­шает издержки капиталиста на надзор за тру­дом рабочего, увеличивая в то же время экс­плуатацию рабочего. Сдельная оплата ставится в зависимость от качества производимого про­дукта, и сама форма оплаты является «…обиль­нейшим источником урезываний заработной платы и капиталистического мошенничества» (там же, стр. 431).

Многообразные формы заработной платы, существующие в современном капитализме, являются лишь видоизменением этих двух основных форм. К этим формам относятся системы Хелси, Тоуна, Ганта, Роуена, Тейлора, Бедо, Рефа и т. д. Все эти формы являются формами, увеличи­вающими интенсивность труда и повышаю­щими норму эксплуатации. По системе Хелси (см. Хелси система заработной платы) рабочий получает премию, если он выполняет свою ра­боту в более короткий срок, т. е. если он интен­сифицирует свой труд. Размер премии сильно отстает от системы интенсификации труда.

Система Тейлора (см. Тейлора система), которую Ленин назвал «научной системой выжи­мания пота», является одной из наиболее из­вестных премиальных систем. При применении этой системы изучают и фотографируют движе­ния рабочего во время работы, его заставляют избегать «лишних», ненужных для рабочего про­цесса движений и создают способствующую этому обстановку; затем устанавливают посредством хронометража время, нужное для совер­шения того или другого процесса, привлекая к испытанию наиболее выносливых, прилежных, сильных рабочих. Остальные рабочие, под уг­розой остаться без работы, должны равняться по этим «образцам». Происходит отбор. Рабо­чей силы достаточно, чтобы выбрать наиболее сильных. Так например, в одной артели грузчиков из 75 чел. только 8 могли переносить 47 т чугуна в день; остальные 67 грузчиков были уволены.

Таким способом устанавливается урок, в за­висимости от выполнения которого рабочий и получает зарплату. Причем, если рабочий выполнил урок, он получает премию. При невыполнении урока зарплата его резко сокращается. Например, при обточке стальных изделий рабочий при обычной сдельной оплате получал за штуку 97 коп., при дневной выработке в 5 шт. — 4 р. 85 коп. При системе Тейлора и при установленном хроно­метражем уроке в 10 шт. рабочий за выполнение урока (10 шт.) получал 6 p. 80 коп. Но при сни­жении например до 9 шт. рабочий получал только 4 р. 41 к. Простое сопоставление говорит об ог­ромной интенсификации труда и фактическом снижении заработной платы.

Тейлор подчеркивает, что премия, получае­мая рабочим при выполнении урока, не должна превышать 60%, ибо, по его мнению, — получе­ние рабочими такой премии делает их береж­ливыми и работу их интенсивнее, получение же большей премии приводит к неаккуратности, не­внимательности и т. д. Для интенсификации труда, для отбора наиболее сильных, Тейлор кроме хронометража и т. п. предлагает еще прибегать к психологическому воздействию на ра­бочих, причем рекомендует действовать на каж­дого рабочего поодиночке. Классовая сущность системы Тейлора ясна, она является «научной» системой выжимания пота, средством огромного усиления эксплуатации рабочего. Система эта ярко иллюстрируется следующим примером, приводимым Лениным. Сравнивается работа нагрузки на тележку чугуна до и после вве­дения системы Тейлора.

Расходы капиталиста сильно сократились. Рабочий выполняет в день работу, которую он раньше выполнял в 3—4 дня, а получает не­много больше того, что он получал раньше за день. Значительное количество рабочих дела­ется безработными.

Система Ганта по существу является ви­доизмененной системой Тейлора. У Ганта фор­мально как бы нет двух расценок, с которыми приходится сталкиваться у Тейлора. У Тейло­ра, как выше было указано, есть одна расценка при выполнении нормы и другая — при невы­полнении ее (напр. 68 коп. и 49 копеек). У Ган­та имеется как бы гарантированный минимум. Как и в системе Тейлора, устанавливается опре­деленная норма выработки, например 5 штук в 1 час. Устанавливается поштучная расценка, напр. 2 пенса. Часовая оплата равна 10 пенсам. Эта часовая оплата и является гарантирован­ным минимумом. При выполнении или перевы­полнении этой нормы рабочий получает пре­мию, т. е. поштучная оплата сразу увеличива­ется. Таким образом этот характер фиксирован­ной часовой оплаты и премии при выполнении нормы скрывает существующую фактически двойную расценку. В системе Тейлора пони­женная штучная оплата есть результат невыра­ботки нормы, а система Ганта начинает с по­ниженной штучной оплаты, увеличивающейся при выработке нормы.

Система Бедо, являясь также видоизме­нением системы Тейлора, представляет слож­ную систему вычислений норм выработки и пре­миальных. Премиальные оплачиваются рабоче­му при условии переработки нормы из расчета 75% расценки. Важную роль в этой системе играет премирование мастеров и заведующих. Они получают премии в зависимости от премий рабочих. Все указанные системы являются лишь видоизменениями сдельной формы опла­ты и еще в большей степени маскируют сущ­ность капиталистической эксплуатации.

Эта маскировка еще больше усиливается в тех формах зарплаты, которые связаны с участи­ем рабочих в прибылях. Эта форма, за исключением отдельных периодов, не получи­ла большого распространения. Превращая ра­бочих якобы в «предпринимателей», эта фор­ма является в руках капиталиста средством интенсификации труда рабочих, якобы также заинтересованных в увеличении доходности предприятия. Кроме того участие в прибылях ведет часто к понижению зарплаты, которое произво­дится под предлогом увеличения доходности предприятия, в чем якобы заинтересован и ра­бочий. Обычно доход предприятия чрезвычайно урезывается различными отчислениями в поль­зу капиталистов, и остаток делится между рабо­чими и акционерами, причем на 50% он выда­ется акциями компании. Основная заработная плата на таких предприятиях ниже обычной. В сущности система участия в прибылях является своеоб­разной системой участия капиталистов в зарплате  рабочих. Эта система принимает различные формы вплоть до «капитализации» заработной платы, т. е. рассматривания труда, вкладывае­мого рабочим, как капитала, на который он по­лучает проценты, и т. д.

Система Форда является одновременно и премиальной и системой участия в прибылях. Премии распределяются пропорционально зарплате и сроку службы. Форд привлекает рабочих в своеобразные акционеры и выплачивает им дивиденд. Система рабочего акционирования во­обще распространена в САСШ. Цель этой систе­мы прикрепить рабочего к предприятию и за­ставить его заботиться о доходности предприя­тия. Рабочий в форме дивиденда получает нич­тожный доход. Капиталисты же от продажи акций рабочему получают значительную выго­ду. В рабочей массе эта форма создает иллюзию действительного участия в прибылях, заинте­ресованности в повышении доходности пред­приятия, иллюзию «демократизации» капитала. По отношению к рабочей верхушке она служит методом действительного подкупа. Буржуазия, подкупая рабочую верхушку, привлекая ее в сущности к частичному присвоению прибавоч­ной стоимости, превращает ее в орудие усиле­ния эксплуатации рабочих.

Высокая выработка достигается у Форда не только благодаря подстегиванию рабочего си­стемой заработной платы, но и главным образом благодаря своеобраз­ной организации производственного процесса — стандартизации, разделению труда, системе конвейеров. Скорость движения конвейеров на­столько велика, связь между отдельными звень­ями работы так налажена, что с работой можно справиться только при огромном напряжении сил рабочего. Рабочий покидает свою работу часто в совершенно изможденном, иногда поч­ти в полуобморочном состоянии. Текучесть основных рабочих на фордовских заводах очень велика несмотря на несколько повышенную, по сравнению с рядом других предприятий, зарплату.

На обувных фабриках чехословацкого обув­ного короля Бати (погибшего в 1932 г.) введена была система участия в прибылях, связанная со взносами самих рабочих. В результате зарплата рабочего понижалась, рабочий же получал про­цент с отданной им суммы. Новое у Бати было и в том, что рабочий сам должен был покупать нужную ему для работы фурнитуру (нитки для шитья, масло, сапожный крем и т.п.). Стоимость ее возмещалась в виде определенной средней суммы, являвшейся частью получаемой им средней зарплаты. Благодаря этому достигает­ся значительная экономия в расходовании фур­нитуры. Выигрывает конечно капиталист, а не рабочий, ибо средняя вычисляется так, что ра­бочий не может извлечь для себя выгоды из этой экономии.

Тесно связана с системой участия в прибылях т. н. система скользящей скалы, не получившая распространения до империалист­ской войны, но во время и после войны распро­странившаяся в некоторых странах. Она со­стоит в том, что зарплата вычисляется в зависимости от движения доходности предприятия в связи с рыночной конъюнктурой и изменениями цен. Берется определенная продажная цена продук­тов за базу, за нормальную. Устанавливается, при каких изменениях цен должна быть изме­нена зарплата. Иногда скользящая скала устанав­ливается в зависимости от других факторов, например от движения безработицы.

Все остальные системы зарплаты приближаются в той или иной мере к описанным. Все они сво­дятся к сдельной или повременной или сме­шанной системе. Но так как и сдельная зарплата яв­ляется лишь превращенной формой повремен­ной оплаты, то все эти системы, в конечном ито­ге, являются также лишь превращенной фор­мой повременной оплаты.

Динамика заработной платы и стоимости рабочей силы. Анализируя движение капиталистического про­изводства, Маркс показывает, что всеобщий закон капиталистического накопления (см.) обусловливает тенденцию зарплаты к понижению. «…Общая тенденция капиталистического про­изводства ведет не к повышению, а к пониже­нию уровня зарплаты или к сведению стоимости труда более или менее к ее минимальному пре­делу» (Маркс, Заработная плата, цена и прибыль). Рост резервной армии, вытекающий из сущности капиталистического развития, да­вит в возрастающей степени на уровень зарплаты. Следовательно, общая тенденция капиталисти­ческого производства направлена к тому, чтобы понизить зарплату до ее минимальных границ.

Точных данных о движении реальной зарплаты за 19 в. нет. Все исчисления, имеющиеся в рабо­тах Боули, Кучинского, Тышко и др., бази­руются на официальной статистике, дающей тенденциозную и ложную картину движения заработной платы. Так, движение индексов реальной заработ­ной платы в Германии рисуется по данным бур­жуазной статистики следующим образом (1896—1901=100):[1]

1875 ……………………………………… 93,0

1890 ……………………………………… 93,0

1895 ……………………………………… 98,5

1900 ……………………………………. 100,0

Приблизительно такую же картину движе­ния заработной платы рисует буржуазная статистика и по другим странам, например во Франции:

(1900=100)

1870 ……………………………………….. 69,0

1880 ……………………………………….. 74,5

1890 ……………………………………….. 89,5

1900 …………………………………….. 100,0

Движение реальной заработной платы в Англии изобра­жается буржуазными источниками следующим образом (1900=100):

В то же время рядом экономистов подчерки­вается падение доли рабочего класса в национальном доходе (в %). Например Солнцев в своей работе «Заработная плата, как проблема распределе­ния» рисует для Англии следующий процесс:

Ленин неоднократно подчеркивал ложность буржуазной статистики. Статистика буржуа­зии — ее послушная служанка. Она дает извра­щенную картину действительности, картину, благоприятную для буржуазии. Для этого она пользуется рядом методов, вроде метода сред­них и т. д. По отношению к движению заработной платы она прибегает к ряду методов, скрывающих действительное движение и рисующих якобы увеличение заработной платы и улучшение положения рабо­чего. Это достигается различными приемами. Например: 1) охватываются не все рабочие, а наиболее хорошо оплачиваемые. 2) 3аработная плата сопоста­вляется с движением оптовых цен, а не цен на продукты первой необходимости или даже роз­ничных цен. Разница между движением тех и других очень значительна. 3) Предполагается  неизменность рабочего бюджета, постоянство потребностей, несмотря на то, что производ­ственная обстановка резко изменилась, и т. д. 4) В редких случаях принимается во внимание экстенсивное увеличение рабочего дня. Совершенно не принимается во внимание интенсивное удлинение рабочего дня и т. д. 5) Сопоставляются периоды наиболее благоприятные. 6) Не принимается во внимание рост безрабо­тицы, наличие сокращенной рабочей недели и т. д. 7) Берется движение тарифных ставок, а не действительной зарплаты. В результате полу­чается по отношению к определенным периодам и странам картина повышения зарплаты как номи­нальной, так и реальной. Картина резко изме­нится, если будут отброшены эти приемы псев­донаучной статистики, а будут применены ме­тоды действительно научной статистики, т. е. марксистско-ленинской статистики. Если при­нять во внимание повышение розничных цен на предметы первой необходимости, огромную интенсификацию труда, изменение всей произ­водственной и бытовой обстановки, если взять зарплаты всех рабочих, и т. д., то все это дало бы дей­ствительную картину, резко отличающуюся от картины, даваемой буржуазной статистикой.

Закон тенденции заработной платы к понижению, как и все закономерности в капиталистическом об­ществе, прокладывает путь через большое ко­личество отклонении, колебаний и т. д. Вне со­мнения, в отдельные исторические периоды имело место известное повышение реальной зарплаты. Например во время экономических подъемов, во время революционного подъема могут быть и бывали факты повышения зарплаты, но все эти повышения не уничтожают и не могут уничтожить общей тенденции понижения заработной платы.

В эпоху империализма основной закон дви­жения заработной платы, оставаясь тем же самым, претер­певает изменения в направлении еще большего ухудшения положения рабочего класса. Отрыв зарплаты от стоимости углубляется. Выступают на сцену крупные союзы предпринимателей, моно­полистические объединения, ведущие борьбу против рабочих организаций. Кроме того цены на предметы первой необходимости монополия­ми удерживаются на значительной высоте, что резко сказывается на движении реальной заработной платы. Падения зарплаты не отрицает даже ряд буржуаз­ных экономистов.

Движение зарплаты в начале 20 в. по ряду стран также рисуется значительной частью буржуаз­ной статистики как идущее по линии повыше­ния реальной и номинальной заработной платы (за исключе­нием отдельных периодов).

Индексы реальной заработной платы в САСШ.

Эта картина якобы растущего благополучия получается указанными выше способами. В действительности же, даже по исчислению не­которых буржуазных профессоров, вроде Ду­гласа, реальная заработная плата американского рабочего в 1922—1923 гг. была на 5% ниже уровня 1890—99 гг. Следовательно, по сравнению с концом про­шлого столетия имеется понижение, а не повы­шение зарплаты. Повышение произошло только для некоторых групп организованных рабочих — главным образом рабочей аристократии. Для большинства американских рабочих произошло понижение. Кроме того в основу был положен бюджет рабо­чего 1918—19 гг., что не является показательным для периода до и после 1918—19 гг.

При сопоставлении индекса продукции с индексом заработной платы Кучинский («Заработная пла­та американского рабочего») дает следующую картину движения покупательной способности американского рабочего:

Конечно, этот индекс покупательной способ­ности является также мало показательным, но все-таки он говорит о том, что покупательная способность рабочего в 20 в. резко упала по сравнению с 19 в.

Эта тенденция к понижению заработной платы действует наряду с другой ярко выраженной тенденцией, тенденцией все большей и большей интенсифи­кации труда, что приводит к резкому отстава­нию заработной платы от стоимости рабочей силы. Маркс неоднократно указывает на отставание зарплаты от стоимости рабочей силы. Он говорит, что заработная плата рабочих обычно ниже стоимости рабочей силы («Заметки о книге Вагнера», Архив М. и Э., кн. V, «Заработная плата, цена и прибыль» и т. д.). Ленин подчеркивает то же самое: «За­работки рабочих, даже при самой упорной и наиболее удачной, для рабочих стачечной борьбе, растут гораздо медленнее, чем повыша­ются необходимые расходы рабочей силы» (Ленин, Обнищание в капиталистическом обще­стве, Соч., том XVI, стр. 212).

Движение стоимости рабочей силы склады­вается под влиянием целого ряда факторов. По­вышение производительности труда, понижая стоимость средств существования, тем самым понижает стоимость рабочей силы. Эти тенден­ции понижения стоимости рабочей силы в не­которые периоды являются преобладающими, но есть ряд факторов, повышающих стоимость рабочей силы. Так например, интенсификация тру­да повышает стоимость рабочей силы, ибо интенсификация труда приводит к большему из­носу рабочей силы и, следовательно, к необхо­димости больших средств для восстановления ее и т. д. Эпоха империализма, и в особенности период общего кризиса капиталистической си­стемы, характеризуется огромным повышением интенсивности труда. Вследствие этого имеется огромный рост стоимости рабочей силы и резкое отставание заработной платы от стоимости рабочей силы. Интенсификация труда, например у Форда, на­столько велика, что даже увеличенная заработ­ная плата не может обеспечить восстановления затраченной рабочей силы рабочего, восстанов­ления нормальной жизнедеятельности рабочего. «До известного пункта повышенное снашивание рабочей силы, неразрывно связанное с удлине­нием рабочего дня, может быть компенсировано усиленным возмещением трат организма. За пределами этого пункта снашивание растет в геометрической прогрессии, и в то же время разрушаются все нормальные условия воспро­изводства и функционирование рабочей силы» (Маркс, Капитал, т. I, стр. 409—410). К тому же самому приводит и увеличение интенсивно­сти труда.

Огромная интенсификация труда, особенно характерная для современного этапа капита­лизма, чрезвычайно повысившая стоимость ра­бочей силы при условии резкого отставания зарплаты, уже далеко перешагнула указанный пре­дельный пункт снашивания рабочей силы. Те­кучесть рабочей силы не пугает капиталистов, ибо армия безработных чрезвычайно велика.

Этот процесс чрезмерной интенсификации тру­да характерен не только для САСШ, но и для всех империалистических стран. Например, по дан­ным Кучинского, количество рабочих, получив­ших увечья на работе, с 1924 по 1929 гг., возросло в Германии почти вдвое и достигло 10%, т. е. другими словами каждый 10-й рабочий на про­изводстве получал увечья. Это говорит об ог­ромной интенсификации труда. Интенсифика­ция труда во время кризиса еще более усили­лась, еще больше увеличился разрыв между сильно возросшей стоимостью рабочей силы и сниженной зарплатой. Весь этот процесс говорит о том, что абсолютное обнищание рабочего класса, являющееся законом капитализма, на по­следнем этапе капитализма достигает небыва­лых до сего времени масштабов и остроты.

Процесс абсолютного обнищания (см. Всеоб­щий закон капиталистического накопления) не исчерпывается, конечно, движением заработной платы. Он гораздо шире: он охватывает и рост резервной армии, и различные формы относительного перенаселения, и непосредственную паупериза­цию, неизбежно растущую вместе с накопле­нием капитала, и т. д. Но движение зарплаты является одним из важнейших и основных по­казателей этого процесса.

Та точка зрения, что стоимость рабочей силы в эпоху империализма уменьшается, является по своему существу антиленинской. Логиче­ским следствием этой теории является отри­цание отставания заработной платы от стоимости рабочей силы, т. е. согласно этой теории рабочий по­лучает все, что ему нужно для восстановления нормальной жизнедеятельности. Апологетиче­ский характер этой позиции, отрицание ею аб­солютного обнищания достаточно ясны.

Развивающийся с 1929 г. на базе и в рамках общего кризиса капитализма мировой экономи­ческий кризис привел к резкому понижению заработной платы и к еще более резкому отставанию заработной платы от стоимости рабочей силы. Гигантское увеличение безработицы и вследствие этого резкое умень­шение числа занятых членов рабочей семьи фактически еще более резко уменьшают и так сильно пониженную зарплату.

Со времени войны 1914—18 гг. чрезвычайно расширилось применение дешевой рабочей си­лы женщин и детей. Стоимость рабочей силы женщин и тем более детей гораздо ниже стои­мости рабочей силы мужчин. В то же время капиталистам удается понижать заработную плату женщин и детей ниже стоимости их рабочей силы го­раздо в большей степени, чем в отношении труда мужчин. В результате этого даже в передовых капиталистических странах разница в зарплате мужчин и женщин весьма значительна. Напр. заработная плата чернорабочего мужчины в Англии в 1925 г. была в 1,5 раза выше зарплаты женщины; в Гер­мании в том же году зарплата мужчины-чернора­бочего в 1,8 раза превышала зарплату женщин.

При этом необходимо принять во внимание не только полную, но и частичную безработицу, т. е. частичную занятость значительных масс рабочих, работающих например, неполную неделю и получающих за это гораздо меньшую заработ­ную плату. Все это происходит наряду с удли­нением во многих случаях рабочего дня и колоссальным усилением интенсивности труда. Разрыв между стоимостью рабочей силы и заработной платы становится чрезвычайно большим.

Кучинский вычисляет, что рабочий класс Германии недополучил за время кризиса до конца 1931 г. 12 млрд. марок, а вместе со служа­щими — до 26 млрд. марок. Фонд заработной платы упал с 1929 г. по 1932 г. с 45 млрд. до 25 млрд. Темпы паде­ния фонда заработной платы обгоняют темпы роста безрабо­тицы, достигающей огромных размеров.

В САСШ сумма выплаченной зарплаты в 1931 г. сократилась против 1929 г. на 22 млрд. долл. (1929 г. — 55 млрд., 1931г. — 33 млрд.).

Средний индекс реальной заработной платы.

1929 ……….. 100,0

1931 .……….. 64,7

1932 ………… 54,4

Потери в заработной плате индустриального рабоче­го в Германии (млрд. марок).

Все это говорит о значительном падении заработной платы. Такова же картина движения заработной платы и по дру­гим странам (см. Статистическое приложение[2]).

Национальные различия в заработной плате и заработная плата в России. Движение заработной платы, ее уровень в различ­ных странах различны, как различны и самые условия, определяющие стоимость рабочей силы. Маркс указывает, что при сравнении заработной платы по различным странам нужно принять во внимание ряд моментов: 1) различие естествен­ных и исторически развившихся жизненных потребностей, 2) различие цен, 3) различие из­держек воспитания рабочего, 4) роль женского и детского труда в разных странах, 5) разли­чие в производительности труда, 6) различие в рабочем дне, 7) различие в интенсивности труда.

При сравнении заработной платы различных стран Маркс считает необходимым сведение средней зарплаты в определенной области производства к рабоче­му дню одинаковой продолжительности. «По­сле такого уравнивания дневных заработных плат, повре­менная плата должна быть переведена на по­штучную, т. к. только эта последняя дает ме­рило и для производительности, и для интенсив­ности труда» (Маркс, Капитал, т. I, гл. XX).

Нижеприводимая таблица говорит о значите­льной разнице в заработной плате в различных странах; пра­вда, сравнение зарплат построено без приведения к поштучной оплате, но и оно достаточно ярко под­черкивает значительность различий в заработной плате. (W1. Woytinsky, Die Welt in Zahlen, II Buch).

Условия восстановления нормальной жизне­деятельности рабочего в различных странах различны. Различие условий воспроизводства рабочей силы ведет к различию стоимости ра­бочей силы и заработной платы. Так как факторы, влияющие на эти различия, меняются в процессе истори­ческого развития и меняются неравномерно, как неравномерно развитие и самих капиталисти­ческих стран, то меняются соотношения зар­платы в различных странах. Например, соотноше­ние платы чернорабочих изменялось (W1. Woytinsky, Die Welt in Zahlen, II Buch) следующим образом:

Еще хуже положение рабочих в азиатских странах. Даже в Японии заработная плата ниже ее уровня в передовых капиталистических странах Западной Европы.

Следующая таблица, сравнивающая зарплату рабочего в Японии с заработной платой рабоче­го в Германии, является достаточно показа­тельной.

Недельная заработной платы (1925) в рейхсмарках.

В колониальных и полуколониальных стра­нах положение рабочих является еще более тяжелым. Например, обычный минимум зарплаты у рабочих в Китае в день равен 9—10 центам, а в некоторых отраслях даже 3—4 центам.

Дешевизна рабочей силы в колониальных и полуколониальных странах, ее усиленная эксплуатация дает возможность капиталистам по­лучать значительную сверхприбыль. Часть этой сверхприбыли идет на подкуп привилегирован­ной прослойки пролетариата в империалисти­ческих странах. Часть рабочих в колониальных странах в полурабском состоянии. Там распространены различные формы принудитель­ного труда. 3аработной плата туземцев в колониях обычно резко отличается от зарплаты белых рабочих. Например, в Южной Африке заработная плата туземцев-горнорабочих в 4—5 раз меньше заработной платы белых за ту же работу. Такая же огром­ная разница имеется между заработной платой колониальных рабочих и таких же рабочих в метрополиях. Например заработная плата тек­стильщика в Англии чуть ли не в 3—4 раза превышает заработную плату текстильщиков в Бомбее.

Эта дешевизна рабочей силы в колониях и полуколониях отражается и на уровне заработ­ной платы рабочих в капиталистических стра­нах благодаря значительной эмиграции рабочих из колониальных и полуколониальных стран.

В дореволюционной России заработная плата рабочих была чрезвычайно низкой. Ленин не­однократно подчеркивал низкий уровень зара­ботной платы в России.

«Средний заработок русского фабрично-за­водского рабочего (в 1911 г. — 251 руб. в год, на 8,2% больше (по сумме всех зарплат), чем в 1910 — восторгается министр финансов. В Америке в 1910 г. средний заработок промышленного ра­бочего — 1.036 руб., т. е. больше, чем в чет­веро выше русского. В 1860 г. этот зарабо­ток равнялся 576 руб., т. е. вдвое больше те­перешнего русского. Россия XX в., Россия третьеиюньской „конституции» стоит ни­же рабской Америки» (Ленин, Соч., т. XVI, стр. 342).

По поводу и на основании обследования, произведенного в 1908 г., Ленин писал: «Все число рабочих обоего пола было 2¹/₄ млн. чел. (2.253.787). Сюда вошли и горнорабочие и рабочие в производствах, обложен­ных акцизом. 3аработная плата всех этих рабочих составила сумму более полумиллиарда руб. (555,7 млн.). Чтобы узнать среднюю плату одного рабочего, надо разделить общую сумму заработной платы на число рабочих. Произведя это деление, получим цифру 246 руб. Итак, два с чет­вертью миллиона фабрично-заводских рабочих России зарабатывали в 1908 г. в общем и среднем, т. е. на круг, всего по двадцать рублей 50 к. в месяц! Если принять во внима­ние, что на такую сумму приходится содержать семью — и это при теперешней дороговизне квар­тир и жизненных припасов, — то подобную плату нельзя не назвать нищенской» (там же, стр. 94).

До 1905 положение рабочих было еще хуже. 1905 г. внес некоторые изменения. Например по Московской губернии средний заработок:

1901—1905 ……………………… 200,0

1906 …………………………………. 228,0

T907 …………………………………. 237,0

1908 …………………………………. 236,5

1909 …………………………………. 237,0

В России была значительно распространена плата продуктами. Например, в 1909 г. почти 10% заработной платы московских рабочих было выдано харче­выми продуктами и товарами фабричных лавок. Этот вид зарплаты ставит рабочего в полукрепостническую зависимость от хозяев лавок [все эти данные взяты у Ленина (Соч., том XVI, стр. 598—602)]. Но так или иначе, несмотря на ряд изменений в положении рабочего после 1905 г., — положение русского рабочего в царской России оста­валось чрезвычайно тяжелым. Рабочий день в сельском хозяйстве в России равнялся 16—17 часам в сутки.

Следующие данные говорят об уровне и дина­мике заработной платы с.-хоз. рабочих. Средняя поденная плата сельскому рабочему в Европейской Рос­сии составляла в копейках:

среднее за            1902—1904 ………. 64,0 коп.           1908 …………….. 72,4 коп.

»       »     1905 …………………… 64,8   »               1909 …………….. 75,8 »

»       »     1906 …………………… 72,0   »               1910 ……………….75,6 »

»       »     1907 …………………… 73,1   »

Эти данные взяты из Ленина (Сочинения, том XVII, стр. 293).

Реальная заработная плата в то же время почти не изме­нилась. Это видно хотя бы из того, что зара­ботная плата, выраженная в хлебе, понизилась с 0,93 в 1902—1904 гг. до 0,85 в 1905 г. и 0,91 в 1906 г.

1905 г. повысил минимальную зарплату. «Разумеется, не будь толчка в пятом и шестом году, пони­жение реальной заработной платы было бы еще сильнее» (Ленин, там же, стр. 293—294). За период 1901—1910 гг. реальная зарплата, по сравнению с пре­дыдущим периодом, повысилась чрезвычайно не­значительно. «…Все усилия рабочих дали воз­можность удержать плату на прежнем уров­не и лишь очень немного повысить ее» (Ленин, там же, 294). Доходы же помещиков за этот период удвоились. Не только в дорево­люционной России, но и во всех капиталистических странах положение с.-х. рабочих гораздо хуже положения индустриальных рабочих.

Если например, сравним заработную плату текстильщиков, как наиболее плохо оплачиваемых, с заработной платой рабочих, то зарплата текстильщиков гораздо выше заработной платы последних.

Месячная оплата (в долл.).

Земельные «реформы», проведенные в ряде европейских стран, еще более ухудшили и без того тяжелое положение с.-х. рабочего.

Классовая борьба и заработная плата. Движение зарплаты, ее повышение и понижение происходит в условиях ожесточенной классовой борьбы. Так как зарплата, как правило, отстает от стоимости ра­бочей силы, то борьба рабочих масс за повышение заработной платы означает объективно борьбу за приведение зарплаты в соответствие со стои­мостью рабочей силы. Маркс неоднократно по­казывает, что классовая борьба рабочих масс не определяет самой стоимости рабочей силы. Он показывает, что «…в 99 случаях из 100 их усилия добиться повышения заработной платы являют­ся лишь усилиями сохранить существующую стоимость труда» («Заработная плата, цена и прибыль»). Конечно, Маркс не рассматривает стоимость рабочей силы, как нечто неизменное. Стоимость рабочей силы изменяется в связи с изменением условий воспроизводства рабочей силы, т. е. в связи с изменением условий про­изводства. Но это не уничтожает действия за­кона стоимости рабочей силы. Рабочие должны понимать, что закон стоимости рабочей силы в условиях капитализма не может быть устра­нен, что он ставит жесткие границы их потребле­нию, что результатом их борьбы за зарплату может быть, самое большое, приближение зарплату к стои­мости рабочей силы. Этот закон может быть уничтожен только вместе с уничтожением капи­талистического общества. «На место консерва­тивного лозунга „Справедливая заработная пла­та за справедливый рабочий день» они должны на своем знамени написать революционный девиз: „Уничтожение системы наемного труда»» (там же). Таким образом Маркс показывает, куда должна быть направлена борьба рабочих.

Ни Маркс ни Ленин конечно не отрицали необходимости борьбы за частичные требования повышения заработной платы. Без этой борь­бы существование рабочего было бы сведено к полурабскому, к полуживотному существова­нию. Но Маркс и Ленин подчеркивали необхо­димость связи этой борьбы за частичные требо­вания с борьбой против капиталистического об­щества, ибо только эта борьба может освободить рабочего от закона стоимости рабочей си­лы, от абсолютного обнищания и т. д. Они рас­сматривали частичные требования лишь как отдельные моменты общей борьбы против капитализма.

Борьба за повышение или за сохранение заработной платы занимает видное место в борьбе, которую ведет рабочий класс с классом капиталистов. Следующая таблица (Англия) является достаточно показательной:

Борьба за частичные требования играет огромную роль в революционном движении. Она является хорошей школой революционной борь­бы, она не только не дает возможности капиталистам довести существование рабочих до раб­ского, полуживотного существования, но она воспитывает рабочих и в конечном счете при водит их к необходимости борьбы против капиталистического общества.

В этом отношении резко различаются роли реформистских и революционных профсоюзов. В постановлениях конгрессов Профинтерна неоднократно подчеркивалось «превращение ру­ководящих инстанций реформистских профсою­зов в непосредственное орудие капиталистиче­ских организаций» (IV конгресс Профинтерна). Руководство реформистских профсоюзов в борь­бе рабочих за повышение заработной платы ведет линию на соглашение с предпринимателями за счет ра­бочих. Революционные профсоюзы, которые на­ходятся под руководством коммунистической партии, через голову реформистского руковод­ства создают единый фронт рабочих за повышение  заработной платы против наступления капитала на зарплату. Эта борьба воспитывает стойких революционных борцов против капитализма.

Таким образом борьба за частичные требования, за по­вышение зарплаты является одной из важнейших форм борьбы, направленной против капитализма. Проблема роли классовой борьбы в движении стоимости рабочей силы и заработной платы ставится и освещается неправильно рядом авторов. С неправильным освещением мы сталкиваемся и в одной из ранних работ Н. И. Бухарина.

Н. И. Бухарин, полемизируя с Туган-Барановским, дает такую трактовку вопроса: «Более длительное увеличение потребностей рабочего класса и вытекающее отсюда повышение цен­ности рабочей силы осуществляется исключи­тельно только путем пролетарской классовой борьбы. Это повышение и сопровождающие его явления протекают следующим образом. Если возросшая зарплата — результат успешной классо­вой борьбы — держится сравнительно долго, то данная рабочая сила превращается в качественно иную силу. Параллельно с этим происходит и другой процесс. Данная заработная плата, как цена рабо­чей силы, становится ценностью последней; уровень, около которого происходят дальней­шие колебания заработной платы, становится выше. Воз­росшая ценность рабочей силы соответствует таким образом и возросшей квалификации. Поскольку предполагается высоко увеличенная привычная потребность, постольку рабочая сила долж­на обладать более высокой ценностью» («Поли­тическая экономия без ценностей»).

Эта трак­товка проблемы является глубоко ошибочной. Она предполагает, что длительное повышение заработной платы вызывает увеличение потребностей рабочего, а увеличение потребностей ведет к увели­чению и стоимости рабочей силы. Логически последовательно предполагать и обратное: если в результате неуспеха классовой борьбы заработная плата на длительное время понизится, то понизятся потребности рабочего, а следовательно пони­зится и стоимость рабочей силы. Следовательно движение стоимости рабочей силы определяется движением зарплаты, если изменения последней длительны. Совершенно ясно, что вопрос поставлен на голову. Маркс рассматривает закон стоимости рабочей силы как основной закон, определяющий движение заработной платы. Далее, в этой трактовке классовая борьба и стоимость рабочей силы изменяются под влия­нием изменения условий потребления, а не об­щественного производства.

Приводимая Бухариным цитата из Маркса не только не служит аргументом в пользу этой трактовки, но является ее опровержением. «Кроме того, мы видим, что борьба за повы­шение заработной платы является только следствием пред­шествовавшей перемены, что она есть неизбеж­ный плод предшествовавших изменений в массе производимых продуктов, в производственной силе труда, в ценности труда и денег, в напря­женности труда рабочего» (Маркс, Заработная плата, цена и прибыль). Таким образом Маркс и самую борьбу за повышение заработной платы выводит из изменений условий производства. В трактовке же Бухарина потребление рабочего стало опре­деляющим и стоимость рабочей силы переста­ла ограничивать это потребление. (Аналогичную ошибку допускает и М.В.Попов, «рассчитывающий стоимость рабочей силы от потребностей рабочего, причем еще и не минимально необходимых, а максимально желательных для рабочего. — прим. РП)

Классовая борьба, вызывая изменения про­изводства, может привести и к изменению стои­мости рабочей силы. Например, успешная стачка, приведшая к увеличению зарплаты, может толкнуть капитализм к техническим изменениям, к увеличению интенсивности труда, а следовательно и к увеличению стоимости рабочей силы. Но из этого конечно не следует, что классовая борьба определяет стоимость рабочей силы.

II. Буржуазные и социал-фашистские теории заработной платы.

Уже Вильям Петти (см.), которого Маркс на­зывает основателем современной политической экономии, ставит вопрос о заработной плате и ее уровне. «Закон должен был бы обеспечивать рабочему только средства к жизни, потому что, если ему позволяют получать вдвое больше, то он рабо­тает вдвое меньше, чем он мог бы работать, а это для публики означает потерю такого же ко­личества труда» (Петти, цитируется по «Теориям прибавочной стоимости» Маркса, т. 1, стр. 93). Маркс указывает, что в этом положении Петти заключена мысль о том, что стоимость труда оп­ределяется необходимыми средствами существо­вания и что рабочий должен затрачивать кроме необходимого труда и прибавочный труд, иначе общество потеряло бы половину труда. Высказывая эту мысль, Петти защищает только что начинаю­щееся развитие капиталистического общества.

Физиократы и классики. У физиократов (см.) в их идее средней платы заключается уже утверждение, что зарплата рабочего определяется необходимыми средствами существования. «За­работная плата работников, благодаря суще­ствующему среди них соперничеству, ограничи­вается минимумом, потребным для их существо­вания. Работник приобретает только средства к жизни» (Тюрго, Размышления о создании и распределении богатств).

Адам Смит (см.) заимствует у физиократов идею средней платы. Он называет ее естественной заработной платой (см.). «Естественное воз­награждение за труд, его заработную плату, составляет продукт труда… В первобытном со­стоянии общества, до превращения земли в соб­ственность и до накопления капитала весь про­дукт труда принадлежит производителю. При превращении земли в собственность работнику пришлось отдать собственнику земли ренту. Кроме того производители нуждаются в хо­зяине, который снабжал бы их нужными материа­лами для работы, платил бы им вперед зара­ботную плату и содержал бы их до окончания работы. Хозяин берет себе часть продукта тру­да». Таким образом хозяин берет прибыль, а работнику отдается зарплата, которая называется Смитом есте­ственной заработной платой. Величина зарплаты определяется соглашением между хозяином и рабочим, и «т. к. хозяев меньше, то им легче сговориться, чем рабочим; кроме того им легче просуществовать без рабочих, чем рабочим без хозяев. Поэтому хозяева всегда берут верх». Но есть предел, ниже которого нельзя уменьшать зарплату. Рабочий должен иметь средства на пропи­тание, на содержание семьи и т. д. А. Смит уста­навливает также, что спрос на рабочие руки влияет на заработную плату. «Спрос может уси­литься не иначе, как в соответствии с увели­чением запасов, назначенных на выдачу зара­ботной платы» (А. Смит, Исследование о бо­гатстве народов, глава VIII).

А.Смит не имел стройной теории заработной платы. Он говорит о «естественной заработной плате», под­черкивая этим самым ее неисторический харак­тер. Он, как и его последователи, ставит знак равенства между рабочей силой и трудом. Това­ром для него является труд. Уровень заработной платы он объясняет не только необходимыми средствами существования, но и спросом и предложением труда и величиной запаса, предназначенного на выдачу заработной платы. Таким образом у Смита берет свое начало и т. н. теория фонда.

Рикардо (см.) также, как и Смит, исходит из продажи рабочим труда, а не рабочей силы. Он также ставит знак равенства между трудом и другими товарами. Он говорит, что труд, как и все другие товары, имеет свою естественную и рыночную цену. Естественной ценой труда является та, которая необходима для доставления рабочим средств к существованию и к продол­жению их накопления как без увеличения, так и без уменьшения. Естественная цена труда за­висит, следовательно, от цены других товаров, необходимых для существования рабочего и его семьи, например, питания и т. д. 3аработная плата зависит от двух причин: 1) предложения и спроса, 2) цены товаров, на которые расходуется заработная плата. Движение зарплаты Рикардо связывает с накопле­нием капитала, понимая под капиталом ту часть богатства страны, которая употребляема в производстве (пища, одежда, инструмент, ма­шины и т. д.), последнее зависит от движения производительной силы труда. Движение на­копления капитала Рикардо сопоставляет с движением населения.

Рикардо является последователем Мальтуса (см.), согласно взглядам которого население ра­стет в геометрической прогрессии, а средства существования растут в арифметической про­грессии. Этим «естественным законом народо­населения» Мальтус объясняет «принцип бед­ности». Социальный смысл своей теории Маль­тус сформулировал следующим образом: «Главная и постоянная причина бедности мало или вовсе не зависит от образа правления или от неравно­мерного распределения имущества, не во власти богатых доставить бедным работу и пропитание, потому бедные, по самой сущности вещей, не имеют права требовать от них того и другого (Р.Мальтус, Опыт закона о народонаселе­нии, кн. 1, гл. II). Рецепт, который прописывает Рикардо рабочим против бедности, тот же са­мый, который предлагается Мальтусом: «урегу­лирование увеличения их числа» и уменьше­ние среди них ранних и непредусмотрительных браков.

Возражения, которые Маркс направляет про­тив теории Мальтуса, остаются в силе и против Рикардо. Закон народонаселения Мальтуса является извращением действительности. «Аб­страктный закон населения существует только для растений и животных, пока в эту область исторически не вмешивается человек» (Маркс, Капитал, т. II, стр. 502). Относительное пе­ренаселение (см.) неизбежно вытекает из са­мого существа капиталистических отношений, является одной из основных характеристик ка­питалистического закона населения. Резерв­ная армия, армия безработных, является необ­ходимостью для капиталистического производ­ства. «…Перенаселение соответствует интере­сам буржуазии и она подает рабочим благой совет, зная, что он невыполним» (Маркс, Заработная плата).

«Железный закон» Лассаля. «Железный закон заработной платы» Лассаля (см.) в основном — на тех же по­зициях. «…В железном законе заработной пла­ты» (см.) Лассалю принадлежит только слово «железный» (Маркс, Критика Готской прог­раммы, М., 1932, стр. 36). Лассаль так определяет «железный закон»: «Средний размер заработной платы всегда сводится на безусловно необходи­мое содержание, требуемое привычками наро­да для поддержания жизни и размножения» (Лассаль, Гласный ответ Центральному ко­митету). От продукта труда рабочим выдается только то, что им безусловно необходимо для поддержания существования, а остальная часть идет предпринимателям. Механизм, приводя­щий заработную плату к этому минимуму, тот же самый, что и у Рикардо. Увеличение зарплаты, улучшая поло­жение рабочего, способствует размножению ра­бочих, а следовательно вызывает перенаселение и понижение заработной платы. Понижение зарплаты вызы­вает сокращение рабочего населения и следо­вательно повышение заработной платы. Таким образом зарплата неизбежно приближается к этому минимуму безусловно необходимого.

Несмотря на то, что Лассаль связывал про­поведь своего «железного закона» с револю­ционной деятельностью и революционными ло­зунгами, он в этом «законе» стоял на позиции буржуазных экономистов. Он исходил из того же положения, что продается труд, а не рабо­чая сила. Этим самым он «…вслед за буржуаз­ными экономистами принимал видимость за сущность дела» (Маркс, Критика Готской про­граммы, стр. 39).

Лассаль исходил из мальтусовской теории населения, его естественного закона населения, независимого от каких бы то ни было производственных отношений. Следо­вательно, если основанием этого «железного закона» является естественный закон, «закон природы», то уничтожение капитализма и уста­новление социалистического общества не мо­жет уничтожить этого закона. Таким образом за револю­ционным оформлением закона скрывалась та же антиреволюционная сущность, что и у бур­жуазных экономистов. Поэтому понятно, по­чему Маркс назвал «железный закон» Лассаля «возмутительным шагом назад» (там же, стр. 37). Он был направлен против такого острого ре­волюционного оружия, как теория стоимости рабочей силы, вскрывающая сущность капита­листической эксплуатации.

Теория фонда. «Теория фонда» (см.), которую защищал ряд экономистов (Милль, Мак Келлок и др.), также примыкает к этой группе маль­тузианских теорий. Милль, один из видней­ших представителей «теории фонда», развивал эту теорию следующим образом: по его мнению, зарплата, как и все другие экономические явле­ния, определяется «соперничеством или обы­чаем». Таким образом заработная плата зависит от спро­са и предложения труда, или от отношения ме­жду населением и капиталом. Под населением понимается число рабочих, а под капиталом только та часть оборотного капитала, которая употребляется на покупку труда. Эту часть капитала Милль называет фондом заработной платы. Уровень зарплаты определяется отношением фонда заработной платы и массы населения. Если увеличивается фонд, а масса населения стабильна, то зарплата увеличи­вается и т. д. Уровень заработной платы зависит от цены пи­щи, при повышении цены — зарплата повышается, при понижении — падает. Дороговизна продук­тов питания влияет на размножение — сокра­щает население и следствием этого сокращения является увеличение заработной платы. При длительном удешевлении предметов питания процесс обратный и т. д. Рецепт Милля про­тив бедности тот же самый, что и у Мальтуса и Рикардо.

Классовое содержание «теории фонда» заклю­чается в том, что «теория фонда» направлена против борьбы рабочих с капитализмом. Ею устанавливается общность интересов труда и капитала, доказывается, что рабочим необхо­димо бороться за сохранение и увеличение ка­питала, ибо от величины последнего зависит их благосостояние. Критика мальтусовской тео­рии относится и к теории фонда. Несостоятель­ность теории фонда показана Марксом в ряде работ. Сторонники теории фонда рассматривают переменный капитал, как совершенно обособ­ленную часть общественного богатства, опре­деляемую законами природы. Теория фонда об­ходит «опасный» вопрос о той части стоимости, которая идет капиталисту, т. е. вопрос о приба­вочной стоимости и т. д. Милль в 1869 г. под влия­нием критики Торнтона отказался от «теории фонда», которую защищал в продолжение ряда лет, но и после него многие экономисты бур­жуазного лагеря неоднократно становились в той или иной мере, в той или иной форме на позиции этой теории.

Один из виднейших представителей т.н. австрийской школы Бём-Баверк (см.) также стоял на позициях «теории фонда», развивая ее на основе теории предельной полезности. Он ис­ходил из свободной продажи и покупки труда, причем спрос и предложение труда происходят на едином рынке и т. д. Бём-Баверк исходит из своей общей посылки, что настоящие блага це­нятся выше будущих. Он также сопоставляет предельный капитал, действующий на рынке и покупающий труд, и количество труда, предла­гаемого на рынке. Труд оценивается в зависи­мости от продукта, который он принесет в буду­щем, продукт жe различен в зависимости от продолжительности периода производства и может принести различную ценность. Предпри­ниматель выбирает поэтому наиболее выгодный для него способ производства и определяет высоту заработной платы. Рабочий скорей продаст свой труд да­же за сравнительно невысокую цену, чем отка­жется от продажи его.

По Бём-Баверку, на высоту заработной платы влияет: а) ве­личина всего фонда, б) число рабочих, в) про­дуктивность рабочих в связи с выбранным спо­собом производства и длительностью его перио­да. Последний момент и отличает позицию Бём-Баверка от старой теории фонда. Основная трактовка вопроса у Бём-Баверка не отличает­ся оригинальностью и возражения, направлен­ные против теории фонда, остаются в полной мере верными и против теории Бём-Баверка.

Англо-американская школа. По вопросу о заработной плате англо-американская школа примыкает к школе предельной полезности. Крупнейшие представители ее Маршалл и Кларк стараются доказать, что рабочий получает полный про­дукт труда. Маршалл (см.) исходным пунктом своей теории делает анализ гипотетического общества производителей и владельцев неболь­шого капитала. Он предполагает равенство всех членов общества во всех отношениях: в отношении способностей, охоты к труду, напря­женности труда и т. д. В этом случае было бы равенство заработной платы или доходов. Обмен происходил бы пропорционально трудовым затратам. Мар­шалл постепенно усложняет отношения в этом гипотетическом обществе, приближаясь к реальному обществу, и наконец вводит фигуру предпринима­теля, владельца капитала, организатора и т.д.

При рассмотрении вопроса об уровне заработной платы Маршалл предполагает, что предприниматель постепенно прибавляет к имеющимся у него машинам все новые количества труда. Имеется предел, за которым прибавление добавочного тру­да не дает никакого дохода предпринимателю. Это предельное количество труда или труд пре­дельного рабочего не принесет дохода предпри­нимателю, и предприниматель больше рабочих нанимать не будет. Предельный рабочий изготовляет продукт, стоимость которого равна толь­ко его заработной плате. А так как зарплаты других рабочих той же квалификации должна быть равна его зарплате, то все рабочие получают полный продукт своего труда, равный продукту труда предель­ного рабочего.

Теория Кларка (см.) очень близка к теории Маршалла. Кларк также утверждает, что рабо­чий получает полный продукт труда. Капитал рассматривается Кларком как категория, су­ществовавшая всегда. Кларк, как и Маршалл, ставит вопрос о доле участия в произведенном продукте труда и капитала.

Аргументация Кларка зиждется на теории предельной полезности и законе убывающей производительности. Если на определенном участке земли увеличивать количество прила­гаемого труда, то рост производительности тру­да все время будет уменьшаться. Если капитал остается неизменным, а увеличивается количе­ство рабочих, то каждое новое прибавление рабочих приводит к понижению производительности и последний принятый рабочий бу­дет наименее производителен. Производитель­ность этого предельного рабочего определяет, по Кларку, высоту заработной платы. Этот предельный рабо­чий получает полный продукт труда. Точно так же и другие рабочие той же самой квали­фикации. Ниже этого предела, по мнению Клар­ка, зарплата упасть не может, благодаря конкурен­ции предпринимателей. Таким образом средняя заработная плата определяется производитель­ностью предельного рабочего.

Основной целью теорий Кларка и Маршалла является доказать отсутствие эксплуатации ра­бочих в капиталистическом обществе. «На совре­менном обществе, — пишет Кларк, — тяготело обвинение, что в нем эксплуатируется труд. И если это обвинение справедливо, то каждый справедливо мыслящий человек должен стать социалистом». И Кларк старается доказать, что «распределение дохода в обществе управляется естественным законом, и этот закон, если бы он действовал без всякого трения, доставлял бы каждому агенту производства то количество богатств, которое этот агент создает». Кларк ставит перед собой «благородную» задачу защи­ты капиталистического общества. Он поступает так же, как и почти все защитники капитали­стического общества. Он исходит из естественных закономерностей, старается уйти от «опасных» общественных отношений. Он оперирует поло­жениями, совершенно искажающими капита­листическую действительность. Он заставляет капиталиста нанимать рабочих до предельного рабочего, не приносящего капиталисту дохода, и всю свою теорию строит на этом предельном рабочем.

Как известно, количество нужного труда определяется не волей капиталиста, а условиями производства. Цель капиталиста за­ключается не в том, чтобы довести количество рабочих до предельного рабочего, не принося­щего ему никакого дохода, а в том, чтобы макси­мально уменьшить количество рабочих, уве­личивая рабочий день и интенсифицируя труд рабочих.

Социальная школа. Экономисты «социальной школы» и примыкающие к ним реформисты ста­раются придать своим теориям социальную окраску, которая выполняет роль своего рода дымовой завесы. Виднейший русский буржуаз­ный экономист Туган-Барановский (см.) явился одним из основателей т. н. социальной теории распределения. По мнению Туган-Барановского, общая теория ценности и цены не может объяснить и не объясняет заработной платы и прибыли. Об­щая теория основывается на равенстве социаль­ных контрагентов, а в сделке между рабочим и капиталистом равенства нет. «Явления рас­пределения именно и вытекают из неравенства» (Туган-Барановский, Основы политиче­ской экономии).

Уровень заработной платы по этой теории тесно связан с уровнем производительности труда. Уровень заработной платы зависит не от специфического продукта рабочего, а от общественного продукта минус израсходованные в процессе производства сред­ства производства. Однако рабочий получает лишь долю продукта, другая доля идет капи­талисту. На этой основе происходит борьба ме­жду классом капиталистов и классом рабочих. Величина доли зависит от социальной силы класса, его организованности и т. д. Таким образом, по мнению Туган-Барановского, нет закона, который определял бы количественно разделение про­изведенного продукта, который определял бы уровень заработной платы. Высшая точка определяется уровнем производительности труда. По теории Ту­ган-Барановского, зарплата не достигает высшего предела, ибо это равносильно уничтожению прибыли; она вместе с тем почти никогда не до­стигает низшего предела, ибо рабочий не раб и может отстоять лучшие условия существования. Уровень, на котором останавливается зарплата между этими двумя пределами, определяется соотно­шением классовых сил.

Борьба между рабочими и капиталистами принимает особый специфический характер — характер стачки. Увеличение предложения тру­да помогает капиталистам выдерживать борьбу с рабочими, уменьшение — способствует рабо­чим. Основным вопросом в этой борьбе являет­ся организация борющихся сторон, профессио­нальных рабочих организаций и капиталисти­ческих объединений: трестов, картелей и т. д. Если борьба выходит за пределы экономиче­ской борьбы, то она решается вмешательством государственной власти и т. д.

Туган-Барановский возражает против зако­на стоимости рабочей силы, т. к. без опровер­жения этого закона нельзя доказать возмож­ности безграничного улучшения положения ра­бочего в рамках капиталистического общества. Ту­ган-Барановский при определении уровня заработной платы исходит из производительности труда и из классовой борьбы. Подчеркивая историчность своей постановки вопроса, Туган-Барановский фактически отказывается от историчности, т.к. эти два элемента существуют во всяком клас­совом обществе. Маркс указывает, что «…отноше­ния распределения существенно тождественны с производственными отношениями, представ­ляют лишь оборотную сторону последних…» (Маркс, Капитал, том III, стр. 828, 1931). Туган-Барановский же не выходит за пределы распределения.

Туган-Барановский не дает и не может дать объяснения уровня заработной платы. Его теория является по существу отказом от объяснения этого уров­ня. Долевая теория, хотя бы и подносимая якобы под соусом классовой борьбы, ничего не объясня­ет. Она говорит только о том, что рабочий полу­чает долю созданного им продукта. Но она не может установить законов, определяющих эту долю. Внешне эта теория является как бы ре­волюционной, она говорит о классовой борьбе, о том, что рабочий является не средством, а самоцелью и т. д. и т. д. Но это только форма, которая скрывает ее антиреволюционную сущ­ность, фактическую защиту ею капиталисти­ческих отношений. Теория стоимости рабочей силы, теория заработной платы показывает, что рабочий не может и не должен ждать многого от капитали­стического общества, что его обнищание неизбеж­но вытекает из сущности капитализма, что борь­ба за зарплату в самом лучшем случае может дать рабочему только компенсацию затраченной силы, что закон обнищания может быть уничтожен только вместе с капиталистическим обществом. Теория Туган-Барановского, отвергая закон стоимости рабочей силы, определяя уровень заработной платы соотно­шением классовых сил и производительностью труда, стремится доказать рабочим возможность безграничного повышения их благосостояния в условиях капитализма и этим самым отрицает необходимость социальной революции.

Социал-фашисты. Германские социал-фаши­сты рассматривают современный капитализм как экономику переходного периода к социа­лизму. «Организованный капитализм означает таким образом в действительности принципиальную за­мену капиталистического принципа свободной конкуренции посредством социалистического принципа планомерной организации производ­ства» (Гильфердинг, Sozialdemokratischer Parteitag, Protokoll, Kiel, 1927).

Такую же характеристику экономики совре­менного капитализма, как экономики переход­ного периода, давали другие теоретики и прак­тики социал-фашизма еще до кризиса. Во время кризиса принципиальная позиция социал-демо­кратии не изменилась. В докладе на Лейпциг­ском партийном съезде (1931 г.) Тарнов указы­вал, что «уже имеются крепкий фундамент и прочные построения для социалистического здания грядущего; и когда облако настоящего экономического кризиса пройдет, тогда будет видно, что социалистический фундамент стал крепче, а капиталистический слабее» (Sozialdemokratischer Parteitag, Protokoll, 1931). Тарнов говорил также о значительном удельном весе некапиталистических предприятий (кооператив­ных, товариществ и т. д.), о росте этого некапи­талистического (читай «социалистического».-— М. К.) сектора в капиталистическом обществе. Эти же взгляды развиваются и в «программе спасе­ния», опубликованной германскими профсою­зами в июне 1932 г. Путем к социализму является «хозяйственная демократия», означающая демократизацию экономики снизу до верху: от фа­брики до парламента, подчинение всей экономи­ки интересам не какого-нибудь класса, а всего общества в целом, органом которого является государство.

«Мы должны в каждый рабочий мозг вколо­тить, что недельная заработная плата есть по­литическая заработная плата, что от силы пар­ламентского представительства рабочего класса, от силы его организаций и соотношения социа­листических сил вне парламента зависит, как сложится заработная плата в конце недели. Именно женам рабочих должно быть сказано: если вы идете к выборам, вы решаете одновре­менно вопрос о хлебе, о мясе, о высоте заработ­ной платы. Это конечно есть не что иное в капиталистической экономике, это есть элемент огромного экономического, социального и по­литического значения» (Гильфердинг, там же).

Таким образом «политическая заработная плата» опре­деляется только отношениями классов, только в процессе «борьбы» классов. Причем эта «борь­ба» понимается конечно в различных формах, будет ли это борьба «за столом совещания или в виде стачки и т. д.» (Нельтинги). С.-д. тео­ретики отрицают закон стоимости рабочей си­лы. Действительность, по их мнению, обнару­жила неверность взглядов Маркса. Никакие законы кроме классовой борьбы не определяют уровня заработной платы. Маркс не прав, ибо рабочий все время улучшает свое положение и т. д. В связи с этим совершенно ясно отрицание товарного характера рабочей силы. Улучшение положе­ния рабочего в рамках капитализма может быть безграничным.

Тарнов признает «несправедливость» распре­деления в капиталистическом обществе, но он за­являет, что оно может быть устранено в самом капиталистическом обществе. 3аработная плата может быть и должна быть повышена, ибо этого требуют интересы не только рабочего, но и капиталиста (Тагпоw, Warum arm sein?). 3аработная плата может быть повышена за счет сокращения других из­держек: например, за счет сырья и т. д. Повышение заработной платы должно отразиться благоприятно и на рынке, ибо покупательная способность рабо­чих увеличится. Высокая заработная плата является также орудием борьбы против кризисов.

Однако во время мирового кризиса теоретики социал-фашизма (в частности Браунталь) при­шли к выводу, что выходом из кризиса являет­ся понижение заработной платы, так как это будет способ­ствовать капиталонакоплению. Социал-фаши­сты и практически помогают капиталистам в их наступлении на заработную плату рабочего, заявляя, что они делают это в интересах всего общества. Они считают также необходимым вмешательство го­сударства в конфликты между рабочими и капиталистами и поддерживают практику прину­дительного арбитража. (Наглядно видно, что все описанное в отношении взглядов социал-фашистов и их действий полностью соответствует позиции КПРФ. — прим. РП)

Доводы, приведенные против теории Туган-Барановского, могут быть направлены и про­тив теории социал-фашизма. Выше дана была при рассмотрении теории Маркса трактовка закона стоимости рабочей силы. Отрицание за­кона стоимости рабочей силы — это не что иное, как сглаживание разницы между рабочим клас­сом и другими классами. Закон стоимости ра­бочей силы говорит о своем существовании на языке тысячи различных фактов. Теоретики со­циал-фашизма сопоставляют заработную плату не с приба­вочной стоимостью, а с различными издержка­ми производства, устраняя прибавочную стои­мость из рассмотрения. Этим самым устраняет­ся плацдарм, на котором происходит столкнове­ние двух классов. Дальнейшее развитие этих основных взглядов приводит к устранению классовой борьбы и уничтожению социального характера заработной платы. И это противоре­чие не случайно. Между всеми выше разви­тыми положениями существует тесная связь. Отрыв от основных производственных отно­шений капиталистического общества и приво­дит к указанным противоречиям. Теория «по­литической заработной платы» социал-фашизма тесно связана с взглядами социал-фашистов на со­временную экономику как на переходную эко­номику, с их взглядами на современное госу­дарство как на надклассовое государство, су­ществующее в интересах всего общества.

Их взгляд на современное государство, их теория «хозяйственной демократии» являются не чем иным, как идеологией государственного капитализма. Эта идеология получает яркое выражение в поддержке принудительного арби­тража и т. д. Таким образом «хозяйственная де­мократия» ведет к подчинению рабочего движения капиталистическому государству, к обезору­жению рабочего движения в интересах сохра­нения существующих производственных отно­шений. Социал-фашисты игнорируют классо­вые отношения, классовую борьбу и отвлекают внимание рабочих масс, идущих за ними, от классовой борьбы, указывая на развитие производительности труда как на единственный ис­точник улучшения материального благосостоя­ния рабочих.

Теория «социальной заработной платы» У. Грина, председателя Американской федерации труда, близка к социальной теории распределе­ния и к теории социал-фашизма. В ней не отво­дится однако того места государству, которое от­водится в теории социал-фашизма. По мнению Грина, теперь нужно бороться не за повышение номинальной или реальной заработной платы, а за «социаль­ную зарплату». «Социальной зарплатой» он на­зывает такую плату, которая соответствует раз­витию производительности. Чем больше про­изводительность, тем больше должна быть заработная плата «Социальной» она называется потому, что она рассматривает положение рабочего класса в от­ношении ко всему обществу. Если увеличилась производительность труда, то этим самым улуч­шилось положение всего общества и также должно улучшиться положение рабочего клас­са. Это улучшение возможно, если реальная заработной платы будет расти параллельно производитель­ности труда. Социальное положение рабочего ухудшилось, если заработной платы осталась на одном уров­не или увеличилась не соответственно. И на­оборот, социальное улучшение положения ра­бочего является улучшением всей экономики.

Таким образом «социальная заработная плата» связана с экономическим и социальным поло­жением рабочего.

Отзыв, данный теоретиком германского со­циал-фашизма Тарновым, подчеркивает глубо­кое родство этой теории с социал-фашистской. «Во всяком случае интересно видеть, как аме­риканское профсоюзное движение, которое откло­няет социализм и классовую борьбу в нашем смысле, и германское профсоюзное движение, которое стоит на почве социалистических теорий, в конце-концов в важных основных положениях являются совершенно согласными. Амери­канское требование „социальной заработной платы“, взятое в основном, может означать также не что иное, как требование рабочим классом социального равенства со всеми другими слоями».

III.   Заработная плата в СССР.

Сущность заработной платы в СССР. В социалистическом секторе ни о наемном труде, ни о существовании товара — рабочей силы, ни об эксплуатации не может быть и речи, ибо рабочий класс являет­ся собственником средств производства и рабо­тает для себя. Это определяет и проблему заработной платы в СССР.

Маркс подчеркивает, что «распределе­ние есть оборотная сторона производства». Так как характер производства в СССР совершенно иной, чем в капиталистическом обществе, то и характер распределения также должен быть иным. Рабочий является членом огромного кол­лектива, владеющего средствами производства, строящего социалистическое хозяйство. В про­изводстве он участвует как член этого коллек­тива, и потому труд его является трудом на се­бя, а не на другой класс. Индивидуальная заработной платы, получаемая рабочим, является лишь формой участия в распределении созданного всем клас­сом продукта.

Конечно рабочий не получает «полного продукта своего труда». Право на полный продукт труда является мелкобуржуаз­ным лозунгом. Маркс в «Критике Готской программы» указывает, что и в коммунистическом обществеве имеется необходимость целого ряда выче­тов из этого «полного продукта труда». Однако эти вычеты нужны для удовлетворения таких общественных нужд, в которых непосредствен­но заинтересован каждый трудящийся: расши­рение производства, образование запасного фонда, культурные потребности и т. п. Поэтому в социалистическом хозяйстве в корне меняет­ся природа прибавочного труда. «Устранение капиталистического способа производства поз­волит ограничить рабочий день необходимым трудом. При этом однако, при прочих равных условиях, необходимый труд должен расширить свои рамки. С одной стороны, условия жизни рабочего должны стать богаче, его жизненные потребности должны возрасти. С другой сторо­ны, пришлось бы причислить к необходимому труду часть теперешнего прибавочного труда, именно тот труд, который требуется для образо­вания общественного запасного фонда и фонда накопления…» (Маркс, Капитал, т. I, стр. 412).

В советской литературе встречались утвер­ждения, что заработная плата в социалистическом секторе имеет социалистическое содержание, но капиталистическую форму (например Преображен­ский, Новая экономика). Такое утверждение говорит о совершенно неверном, механистиче­ском понимании соотношения между формой и содержанием.

Рассматривая покупку рабочей силы, Маркс указывает: «Акт Д—Р вообще признается характерным для капиталистического способа производства»; и дальше: «…он признается характерным скорее вследствие своей формы: потому что труд покупается на день­ги, в форме заработной платы, а это считается признаком денежного хозяйства» (Марк с, Капитал, т. III, стр. 4). Маркс дальше подчер­кивает: «Характерное заключается не в том, что товар — рабочая сила — может быть куплен, а в том, что рабочая сила является товаром» (там же, стр. 5).

Для экономики СССР это самое «характерное» не является характерным, так как рабочая сила не является товаром. Непра­вильно поэтому рассматривать форму заработной платы в СССР как капиталистическую форму. Внеш­нее сходство (денежный характер) и сохране­ние терминологии (заработная плата повременная, поштуч­ная и т. д.) не дают основания для отождествления заработной платы в капитализме и в СССР. Характерный признак заработной платы в капитализме — продажа и покупка рабочей силы здесь отсутст­вует. Кроме того участие рабочего в распреде­лении не ограничивается одной индивидуаль­ной заработной платой.

При рассмотрении вопроса о том, ка­кая форма заработной платы является наиболее характер­ной, основной для СССР или, другими словами, какая форма индивидуального участия в рас­пределении является характерной для СССР, следует принять во внимание следующее: в ка­питализме, для которого характерным является наемный труд, рабочий получает заработную плату, опреде­ляемую стоимостью рабочей силы. Рабочий, яв­ляясь в сущности наемным рабом, продает свою рабочую силу на время, чтобы после окончания срока возобновить эту продажу. Повременная форма является основной формой, сдельная же оплата — лишь превращенной формой повре­менной оплаты. В СССР в условиях переходно­го периода и в условиях периода социализма рабочий, являясь коллективным владельцем средств производства и производителем, прини­мает участие в распределении в форме, соответ­ствующей характеру производства, производ­ства, при котором «впервые после столетий труда на чужих, подневольной работы на эксплуататоров является возможность работы на себя, и притом работы, опирающейся на все за­воевания новейшей техники и культуры» (Ле­нин, Соч., т. XXII, стр. 161).

Маркс и Ленин подчеркивали, что и в первой фазе коммунизма, при социализме, каждый ра­ботник получает в зависимости от количества и качества труда, по труду. На этом этапе «…равное право по принципу своему все еще является правом буржуазным, хо­тя принцип и практика здесь уже не противо­борствуют друг другу, тогда как при товарооб­мене обмен эквивалентами существует лишь в среднем, а не в каждом отдельном случае. Несмотря на этот прогресс, это равное право все еще втиснуто в буржуазные рамки. Право производителей пропорционально доставляемому ими труду: равенство состоит в том, что измерение производится равным мерилом — трудом» (Маркс, Критика Готской программы). Равенство мерила может быть соблюдено только при условии неравен­ства для неравного труда. Индивиды являются неравными: например, у одного имеются дети, у другого — нет и т. д. Равенство здесь является фактически неравенством. И это неизбежно на первой стадии коммунизма.

Конечно нельзя отождествлять уравниловку с равенством; уравниловка это равенство в мел­кобуржуазном понимании. Она является также неравенством, ибо уничтожает труд как мерило и следовательно уничтожает равенство мери­ла. Равенство в коммунистическом обществе не будет иметь ничего общего с уравниловкой. Равенство будет заключаться в том, что «ка­ждый будет давать по способностям и получать по потребностям». А это возможно только тогда, когда работники будут всесторонне раз­виты, когда производительные силы будут на­столько развиты, что «источники богатства по­льются полным потоком».

Система заработной платы. Основной формой заработной платы в СССР должна являться сдельная форма оплаты, ко­торая дает возможность контролировать затра­ту труда и стимулировать труд рабочего. Сдель­ная форма оплаты является оплатой труда, наи­более соответствующей характеру советского производства, советской системе производствен­ных отношений. Подчеркивая важность сдель­ной формы оплаты труда для первой фазы ком­мунизма, Ленин пишет: «…пока наступит „высшая“ фаза коммунизма, социалисты требуют строжайшего контроля со стороны обще­ства и со стороны государства над ме­рой труда и мерой потребления…» (Ленин, Сочинения, том XXI, стр. 437). В первую фазу коммунистического производства принцип «за равное количество труда — равное количество продуктов» «…остается в качестве регулятора (определителя) распределения продуктов и рас­пределения труда между членами общества» (там же, стр. 435), а для этого на первую очередь надо поставить, практически применить и ис­пытать сдельную систему.

В то время как сдельщина в капиталистических странах яв­ляется средством усиления эксплуатации, ухуд­шения положения рабочего, сдельщина в ус­ловиях СССР является формой контроля, учета, формой, стимулирующей труд рабочего и, следовательно, повышающей производитель­ность труда. В условиях капитализма рабочий ничего не выигрывает и даже часто проигрывает от увеличения производительности труда. В условиях СССР увеличение производительно­сти труда является одним из важнейших усло­вий развертывания социалистического строительства, одним из важнейших условий повы­шения материального благосостояния всего ра­бочего класса. В условиях капитализма труд на себя и труд на других классово отделены друг от друга. В условиях СССР, в социали­стическом хозяйстве труд на других есть в то же время и труд на себя. Поэтому рабочий, являющийся членом класса, владеющего сред­ствами производства и строящего социалисти­ческое общество, заинтересован и материально в повышении производительности труда.

Уже из характеристики сущности заработной платы в СССР необходимо следует, что движение заработной платы происходит не стихийно, как в капиталистиче­ском обществе, а планово. Движение заработной платы тесно связано с движением производительности тру­да, определяется ростом последней. В СССР ве­дется борьба с сохранившимися еще элемента­ми самотека. Рост производительности труда, в основном определяющий рост заработной платы, должен обгонять последний, должен находиться в та­ком отношении к последнему, чтобы обеспечи­вался необходимый темп развертывания социа­листического строительства.

Говоря о системе и формах заработной платы в СССР, не­обходимо подчеркнуть, что развитие системы и форм заработной платы в СССР прошло целый ряд этапов, связанных с основными этапами развития эко­номики СССР.

В эпоху военного коммунизма, в эпоху гражданской войны, шел процесс своеобразной натурализации заработной платы, который был зна­чительный период по существу процессом ликвидации заработной платы. Это был процесс распределения продукции, находящейся в руках пролетарско­го государства, на основе «уравниловки», почти независимо от производительности труда, от ка­чества и количества труда. Денежная часть заработной платы по мере падения ценности денег, свертывания товарооборота играла крайне незначительную роль. Только в 1920 г. (апрель) Всероссийский съезд профсоюзов выносит решение о необходи­мости увязки системы снабжения с производи­тельностью труда и введения премиальной си­стемы. СНК в июле 1920 г. выносит решение о проведении системы натурального премирования.

Эта система в начальный период нэпа (1921, май) была заменена премированием рабочих про­дуктами собственного производства, обменивае­мыми на продукты с.-х. производства. Получен­ные продукты раздавались рабочим в зависимости от производительности труда. В дальнейшем постепенно изживались пережитки эпохи воен­ного коммунизма. В сентябре 1921 постановле­нием Совнаркома были включены в заработную плату все ви­ды выдач рабочим и служащим (коммунальные услуги, средства передвижения, семейные пай­ки и т. д.). По мере развертывания нэпа восста­навливалась денежная форма заработной платы. Денежная реформа окончательно укрепила эту форму опла­ты. Но сама система заработной платы имела огромное количество недостатков. Уравниловка, проник­шая в систему заработной платы, поддерживалась оппорту­нистическим руководством ВЦСПС и НКТ. Но­вый этап развития экономики СССР остро вы­двинул необходимость коренного пересмотра тарифной системы. Реформа 1931 г. нанесла реши­тельный удар старой тарифной системе, господ­ствовавшей уравниловке.

Существовавшая до последней реформы си­стема зарплаты во многих отношениях проти­воречила существу советской экономики и тормозила развитие производительности труда. Правооппортунистическое руководство ВЦСПС и НКТ проводило политику уравниловки. На этих принципах была построена прежняя тарифная сетка. Разница между разрядами была незначительна; между тем руководство ВЦСПС и НКТ стремилось еще более сблизить разряды.

Задача тарифной сетки — регулирование опла­ты труда различных квалификаций. Огромное количество квалификаций, имеющихся на раз­личных предприятиях, получает характери­стику в так называемых квалификационных справочниках, дающих характеристику работы, например токаря, вальцовщика и т. п. групп. Эти квалификационные справочники и ложатся в основу разрядов. Разница между разрядами в ранее действовавшей сетке была очень незначи­тельна. В случаях сдельной оплаты устанавли­валась определенная норма, и заработок опре­делялся делением тарифной ставки на норму.

Уравниловка, господствовавшая при старой тарифной системе, сильно била по производитель­ности труда, приводила к текучести рабочей си­лы. Задача уничтожить старую тарифную си­стему стала особенно остро на современном эта­пе социалистического строительства. Появи­лись предприятия-гиганты, оборудование стало чрезвычайно сложным.

В последнем этапе нэпа особенно остро стал вопрос об организо­ванности, плановости, об уничтожении само­тека, обезлички на всех участках соцстроительства. Это положение получило четкое выраже­ние в шести условиях И. В. Сталина. Уничтоже­ние уравниловки, господствовавшей как между отраслями, так и внутри отраслей, является од­ним из важнейших условий работы по-новому в новой обстановке. О текучести рабочей силы Сталин говорил: «Где причина текучести рабо­чей силы? В неправильной организации зарпла­ты, в неправильной тарифной системе, в левац­кой уравниловке в области зарплаты. В ряде предприятий тарифные ставки установлены у нас таким образом, что почти исчезает разница между тру­дом квалифицированным и трудом неквалифи­цированным, между трудом тяжелым и трудом легким. Уравниловка ведет к тому, что неква­лифицированный рабочий не заинтересован переходить в квалифицированные и лишен таким образом перспективы продвижения вперед, в виду чего он чувствует себя „дачником» на производстве, работающим лишь временно, для того чтобы „подработать» немного и потом уйти куда-либо в другое место „искать счастья». Уравниловка ведет к тому, что квалифицированный рабочий вынужден переходить из предприятия в пред­приятие, для того чтобы найти наконец та­кое предприятие, где могут оценить квалифи­цированный труд должным образом. Отсюда „всеобщее» движение из предприятия в пред­приятие, текучесть рабочей силы. Чтобы уни­чтожить это зло, надо отменить уравниловку и разбить старую тарифную систему. Чтобы унич­тожить это зло, надо организовать такую систе­му тарифов, которая бы учитывала разницу ме­жду трудом квалифицированным и трудом неквалифицированным, между трудом тяжелым и трудом легким. Нельзя терпеть, чтобы каталь в черной металлургии получал столько же, сколько подметальщик. Нельзя терпеть, чтобы машинист на ж.-д. транспорте получал столь­ко же, сколько переписчик» (Сталин, Вопро­сы ленинизма, 4 изд., 1931, стр. 754).

Старая тарифная система была разбита. В сентябре 1931 г. было опубликовано постановле­ние ВСНХ и ВЦСПС о перестройке системы заработной платы в металлургии и в угольной промышленности. На­ряду с повышением всех ставок особенно повышались ставки высших разрядов. Пересмотре­ны были старые квалификационные справочни­ки, пересмотрена тарифная сетка таким образом, чтобы разница между разрядами была больше, уста­новлены две сетки — одна для повременщиков, другая для сдельщиков. При реализации 6 ус­ловий произошел сдвиг в смысле перевода значительного количества работ на сдельную фор­му оплаты. Однако много работ осталось на повременной оплате, вследствие трудности пе­ревода — по техническим причинам — на сдель­щину.

Повременная оплата является формой, менее соответствующей характеру производ­ства в СССР. Повременная оплата в той или другой степени обезличивает, уравнивает труд отдельных рабочих, обезличивает каждый час работы, т. к. каждый час работы оплачивается одинаково. Но и в повременную форму оплаты вносится ряд коррективов в виде премий за качество работы, за сокращение простоев и т. д. Таким образом достигается индивидуализация в оплате работы.

Новая тарифная реформа вызвала перевод целого ряда работ на сдельную оплату, но в ряде случаев этот перевод был формальным. На ряде предприятий на некоторых работах была при­нята т. н. коллективная сдельщина. Сдельно оплачивалась работа бригады. Потом происхо­дил дележ этой полученной оплаты внутри бри­гады согласно разрядам. Одинаковые разряды следовательно получали одинаково, независимо от качества и количества выполняемой индиви­дуальной работы. Таким образом обезличка и уравнилов­ка не были изжиты при этой форме оплаты. Кроме того в некоторых случаях уравниловка еще более резко проявлялась: происходил де­леж сдельного бригадного заработка поровну среди членов бригады. Ясно, что в этих случаях сдельщина была проведена лишь фор­мально.

Сдельная оплата применяется в раз­личных видах. При премиально-прогрессивной сдельной форме оплаты устанавливается опре­деленная норма выработки, например 30 единиц, определенная оплата единицы, например 10 к. Ка­ждая единица, выработанная выше этой нормы, оплачивается по более высокой расценке, например, по 12 к. и т. д. Имеются различные видоизмене­ния и этой формы оплаты. В угольном произ­водстве (на некоторых шахтах) была применена т. н. паевая система оплаты. Перед началом работы бригадир отсчитывает каждому члену бригады определенный пай, после окончания работы учитывается вырубленный уголь в квад­ратах, затем общее количество вагонов делят на общее количество вырубленных квадратов.

Перестройка тарифной системы дала значитель­ные результаты. Прои­зошла передвижка в уро­вне заработной платы по целому ряду отраслей промышленно­сти. Был нанесен реши­тельный удар уравнилов­ке между отраслями. Ве­дущие отрасли выдвину­лись на первое место. Ес­ли в 1928 г. на первом ме­сте по уровню заработной платы стоя­ла полиграфическая про­мышленность, на втором обувная и т. д., т. е. отрасли легкой промышленности, то в 1931 г. на первое место по уровню заработной платы выдви­гается машиностроение.

Если в 1928 г. черная ме­таллургия стояла на 13-м месте, то в 1931 г. она выдвигается на шестое ме­сто и т. д. И на предприятиях ведущие цеха были выдвинуты по уровню заработной платы Значительно снизилась текучесть рабочей силы. Заработная плата в об­щем увеличилась.

В то же время имелся ряд извращений поли­тики партии в вопросах заработной платы. По целому ряду предприятий эти извращения привели к раз­рыву между движением производительности труда и заработной платы. Это в свою очередь привело к мас­совым явлениям перерасхода фондов заработной платы. Из­вращения шли по линии незаконных доплат, не­верного понимания прогрессивной формы (проведение прогрессивки внутри нормы во всех отраслях промышленности, неправильное использова­ние или даже отрицание технического норми­рования и т. д.). Ликвидируемая уравниловка иногда прорывалась в другой форме, например, в форме неправильного премирования.

Проблема заработной платы тесно связана с проблемой технического нормирования. Без хорошо поста­вленного технического нормирования не может быть проведена сдельная система оплаты труда. Постышев на 17 партийной конференции под­черкнул важность технического нормирова­ния для правильной организации труда и пра­вильного регулирования заработной платы. Где техническое нормиро­вание происходит «на глазок», там не может быть правильного регулирования заработной платы. По­стышев приводит пример с одним рабочим, которому при выполнении одной и той же работы пересматривали норму 4 раза. 1 раз норма была установлена в 12 час., он выполнил ее в 8 ч.: 2-й раз — в 8 час., он выполнил в 5 час.; 3-й раз — в 5 ч., он выполнил в 3 ч., в 4-й раз — в 3 часа, он выполнил в ¹/₂ ч. Совершенно ясно, что при таком нормировании не может быть и ре­чи о правильном регулировании заработной платы.

Эти извращения, недостатки конечно не изменяют сущности заработной платы в СССР. Эти извраще­ния говорят лишь о том, в какой сложной об­становке партии и пролетарскому государству приходится развертывать социалистическое строительство.

Движение заработной платы. Как показано было выше, в капиталистических странах идет процесс сни­жения заработной платы. Этот процесс является характер­ным для капиталистического общества и осо­бенно резко он сказывается на последнем этапе его существования.

Движение заработной платы в СССР дает совершенно противоположную картину:

Среднедневная заработной платы рабочих (без учеников) по отраслям цен­зовой промышленности в 1928—31 гг.

В то время как в капиталистических странах растет безработица и катастрофически сокра­щается количество занятых рабочих, в СССР не толь­ко ликвидирована безработица, но количество рабо­чих, занятых в промышленности, неуклонно растет: за 1931 г. количество рабочих и служащих возросло на 2 млн. чел. Это говорит о том, что происходит рост работающих членов рабочей семьи и уве­личение ее доходов (см. Статистическое приложения).

Но этим не ограничивается улучшение поло­жения рабочего в СССР. Кроме индивидуальной заработной платы в СССР рабочий получает т. н. «социализи­рованную заработную плату». Под «социализи­рованной заработной платой» понимаются те отчисления на рабочих, которые идут по линии социального страхования, культурного, курортного и квартирного обслуживания, и т. д.

При рассмо­трении индивидуальной заработной платы уже было видно, что даже в случае индивидуальной заработной платы в СССР термин заработной платы может быть применим условно. Тем более условный характер носит обозначе­ние термином заработной платы этих отчислений на рабо­чих по линии социального страхования и т. д.

Г. К. Орджоникидзе на 17 партконференции указывал, что этот обобществленный фонд, иду­щий на рабочих по линии социального страхования и т. д., в 1930 г. составлял 34% индивидуальной заработной платы, а в 1931 г. — 36%. Это еще больше подчеркивает процесс неизменного улучшения поло­жения рабочего в СССР, что неизбежно выте­кает из роста социалистических отношений. «В результате этих основных завоеваний в об­ласти улучшения материального положения ра­бочих и крестьян, мы имеем за первую пяти­летку: а) рост численности рабочих и служа­щих крупной промышленности вдвое в срав­нении с 1928 годом, что дает перевыполнение пятилетнего плана на 57%; б) рост народного дохода, — стало быть, рост доходов рабочих и крестьян, — достигшего в 1932 году 45,1 млрд. руб., что дает увеличение на 85% по сравнению с 1928 годом; в) рост среднегодовой заработ­ной платы рабочих и служащих крупной про­мышленности на 67% в сравнении с 1928 годом, что дает перевыполнение пятилетки на 18%; г) рост фонда социального страхования на 292% в сравнении с 1928 годом (4.120 млн. рублей в 1932 г. против 1.050 млн. рублей в 1928 г.), что дает перевыполнение пятилетнего плана на 111%; д) рост общественного питания с ох­ватом свыше 70% рабочих решающих отраслей промышленности, что дает перевыполнение пятилетки в шесть раз» (Сталин, Итоги пер­вой пятилетки).

Вторая пятилетка ставит од­ной из центральных задач дальнейшее улучше­ние положения рабочего. «Новый пятилетний план должен быть разработан таким образом, чтобы эта задача получила наиболее полное и всесторон­нее выражение во всех проектировках плана как в отношении снабжения промтоварами, жилищно-коммунального строительства, бы­тового обслуживания и т. д. Вы знаете уже из тезисов, что мы считаем необходимым обе­спечить во втором пятилетии такое развертыва­ние производства легкой и пищевой индустрии и с. хозяйства, которое обеспечило бы увеличение норм потребления не менее чем в 2—3 раза. Пример­ные подсчеты норм душевого потребления в 1937 г. по отдельным наиболее важным продук­там личного потребления позволяют нам утвер­ждать, что по уровню потребления Советский Союз бу­дет самой передовой страной мира, воочию по­казывая всем трудящимся, чего может добиться рабочий класс, созидающий социализм» (Доклад В.В. Куйбышева па 17 партконференции).

Буржуазные и оппортунистические теории. Анализ заработной платы в СССР показывает, что ее сущ­ность, форма и динамика глубоко отличны от сущности, формы и динамики заработной платы в капитали­стическом обществе. Проблема заработной платы является одной из важнейших проблем социалистического стро­ительства. На этот участок обращено присталь­ное внимание партии, пролетарского государ­ства, профсоюзных организаций. На этот уча­сток, вследствие того, что он является одним из важнейших, обратили внимание в своей борьбе против социалистического строительства и клас­совые враги пролетариата. Кондратьев и др. настаивали на приостановке роста заработной платы, об­обществленных фондов и т. п. На этом участке меньшевики-вредители старались сорвать ра­бочее снабжение. На этом участке теоретиче­ского фронта шла острая классовая борьба. Буржуазные экономисты и меньшевики перено­сили капиталистическую категорию заработ­ной платы, а следовательно и эксплуатацию, в условия СССР. Они стирали грань между этими различными системами, чтобы стереть преиму­щество советской системы над капиталистической.

Контрреволюционный троцкизм стоит на тех же позициях. В «Бюллетенях оппозиции» Троцкий пишет о «принудительном труде» в СССР. Эта позиция Троцкого является лишь дальнейшим логическим развитием тех поло­жений, которые защищал троцкистско-зиновьевский блок, рассматривая государственные пред­приятия в СССР как предприятия госкапиталистические. Не случайно тогда один из сто­ронников оппозиции в «Ленинградской правде», короткое время бывшей органом оппозиции, писал о заработной плате и о государственных предприя­тиях как о капиталистической категории. Не случайно также было выступление Каменева с предложением ввести на государственных пред­приятиях участие в прибылях и т. д. Правый ук­лон, являющийся главной опасностью на данном этапе, и «левый» во многих отношениях смы­кались с позициями вредителей и меньшевиков.

Перенос капиталистических категорий заработной платы, прибавочной стоимости и т. д. в условия СССР встречается и в работах некоторых советских экономи­стов. Ряд авторов рассматривает сдельщину и СССР как капиталистическую форму, оставаясь на позициях мелкобуржуазной уравниловки.

Во время профсоюзной дискуссии в 1920 г. Троцкий писал о необходимости принципа удар­ности в производстве и уравнительности в по­треблении. Ленин ответил: «Это теоретически совершенная путаница. Это совершенно невер­но. Ударность есть предпочтение, а предпочте­ние без потребления ничто. Если меня так будут предпочитать, что я буду получать восьмушку хлеба, так благодарю покорно за такое пред­почтение. Предпочтение в ударности есть пред­почтение и в потреблении». Позиция Троцкого, оказавшегося по ту сторону баррикады, выска­занная им в «Бюллетене оппозиции», является лишь более резким выражением ранее высказанных им взглядов, и Преображенский в «Но­вой экономике» также рассматривает сдельщину в СССР как капиталистическую форму заработной платы, совершенно противоречащую экономике СССР, стоит в сущности на позиции уравнительности. В другой работе «От нэпа к социализму» он также резко подчеркивает уравнительность как социалистическую форму распределения.

Появление производственных коммун на фа­бриках, на заводах, уравнительность, господствовавшая в них, вызвали значительную ли­тературу, защищающую уравнительность в про­изводственных коммунах, рассматривающую коммуны и уравнительность как значительный шаг вперед. В сборнике Госплана «На новом этапе» имеется ряд статей, стоящих на этих позициях. Вопрос об обобществленном фонде (соц. страх, и т. д.), о т. н. «социализированной зарплате» затрагивается в очень немногих работах. Один взгляд необходимо здесь отметить. Струмилин в статье «На новом этапе социалистическо­го строительства» пишет: «Эти формы обществен­ного распределения народного дохода, по­скольку они в конечном счете служат той же цели воспроизводства рабсилы, мы также под­водим под понятие зарплаты, но уже обобщест­вленной, социализированной или, говоря точ­нее, коммунизированной, так как она распре­деляется по коммунистическому принципу — „каждому по его потребностям’’. Было бы очень наивно думать, что такие обобществленные фор­мы оплаты труда с их уравнительной тенден­цией являются плодом чьей-либо прожектерской фантазии. Как показывает опыт, они имеют довольно глубокие корни в хозяйственной жизни. Зачатки их можно открыть даже в капита­листических странах, и не только в форме стра­хования рабочих за счет предпринимателей и государства, но и в некоторых других». Совер­шенно неправильно рассматривать распределе­ние этого фонда как распределение по прин­ципу «каждому по его потребностям». И в от­ношении распределения этого фонда, по край­ней мере в значительной части, сохраняется принцип ударности, т. е. тот же принцип, что и в производстве («Распределение — оборотная сторона производства»), следовательно распре­деление по труду. Это получает практическое выражение и в распределении мест в домах отдыха, жил. площади и т. д. и т. д. Конечно здорового ударника не пошлют в больницу вме­сто больного неударника, но не на основе прин­ципа «по потребностям» происходит и должно происходить распределение этого фонда. Сле­дующая ошибка — это рассматривание социального стра­хования и т. п. в капиталистических странах как зачаточной формы обобществленных фон­дов оплаты в СССР. Такая постановка стирает глубокую принципиальную разницу социального стра­хования в капиталистических странах и СССР и т. д. Анализ заработной платы в СССР и в условиях капитализма показывает глубокое принципиальное различие их, вытекающее из глубокого принципиального различия двух систем.

Лит.: Маркс К., Капитал, т. I, 8 изд., М., 1931, гл. XVII, XVIII, XIX и XX; его же, Наемный труд и капи­тал, М.—Л., 1931; его же, Заработная плата, в кн. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. V, М.—Л., 1999; его же, Критика Готской программы, М., 1932; его же, Заработная плата, цена и прибыль, М.—Л., 1931; Маркс К. и Энгельс Ф., Письма (пер. В. В. Адо­ратского), 4 изд., М.—Л., 1932; Ленин В. И., Госу­дарство и революция, Соч., т. XXI, 3 изд., М.—Л.. 1928, гл. V; его же, Обнищание в капиталистическом обще­стве, Соч., т. XVI, 3 издание, Москва—Ленинград, 1930; Сталин И., Вопросы ленинизма, 9 изд., [М.], 1932; Кривицкий М. М., Теория заработной платы герман­ской социал-демократии, М., 192.9; Линде Г., Социал-демократическая теория и политика заработной платы, М.—Л., 1931; Ульбрихт В., Хозяйственная демокра­тия, М., 1930; Фрейман Л., Динамика заработной платы в важнейших зарубежных странах (1914—23), М., 1924; Рубинштейн М., Современный капитализм и организация труда, 2 изд., М., 1923; Кюн Ф., Теоретическое банкротство социал-фашизма, «Большевик», М., 1931, №№ 3 и 4; Маркус В. Л., Вопросы зара­ботной платы на XV Съезде ВКП(б), М. — Л., 1928; Смит М. Н., Динамика кризисов и положение про­летариата, М., 1927; Шверник П., Профсоюзы в борьбе за организацию труда ч зарплаты [Речь на XVII конференции ВКП(б)], М., 1932; Калистратов Ю., Заработная плата в СССР и в капиталистических стра­нах, М., 1931; Гурвич С. А. и Позняков В. Н., Зара­ботная плата, М.—Л., 1929; Бородин В. А., Рост про­изводительности труда и зарплаты, [М.], 1930; Вопросы труда в промышленности (со ст. под ред. И. А. Краваля, с пред. Ф. Э. Дзержинского), М.—Л., 1926; Ларина Е., Заработная плата и оппозиция, под ред. Ю. Лари­на, М.—Л.,1927; Неманов А.Н., Пути и методы пере­стройки заработной платы, М.—Л., 1932; Цыбульский В. С., IX съезд профсоюзов и вопросы зарплаты, [М., 1932]; Дифференциация заработной платы в фабрично-за­водской промышленности Союза ССР за 1927 и 1928, изд. ЦСУ СССР, М., 1929; Пажитнов К. А., Положение рабочего класса в России, т. 1—III, П., 1923—24; Войтинский В., Заработная плата, СПБ, 1910; Туган-Барановский М. И., Основы политической эконо­мии, 3 изд., П., 1915; Железнов В. Я., Главные направления в разработке теории заработной платы, Киев, 1904; Солнцев С. И., Заработная плата, как проблема распределения,3 изд., М.—Л., 1925; Фаль­киер С. А., Происхождение железного закона заработ­ной платы, 2 изд., М., 1925.—На нем. яз.: Мassаг К., Lohnpolitik und Wirtscliaftstheorie, Tubingen, 1932; Sturm H., Die Lohusteigerung und ihre Wirkung auf Produktion und Absatz, B.,1931 (Diss.); KucsynskiJ. u. М., Die Lage des deutschen Industriearbeiters 1913/14 und 1924 bis 1930, B., 1931; Linde H., Lohntheorie und Lohnpolitik der Sozialdemokratie, B., 1931 (русский пе­ревод—смотри русскую часть литературы); Wеdеmeyer R., Mit Lohnsenkungen gegen die Arbeitslosigkeit, 2 Aufl., B., 1930; Thomas II., Lohnpolitik als Konjunkturpolitik, B., 1928; Hоfeг М.. Die Lebensbaiiung des Iandarbciters (Wirtschal’tsreehnungen von 130 Landarbeiterfamilien), B., 1930; Lohntheorie und Lohnpo­litik yon J. Marsсliak, «Internationales Handworterbuch des Gewerkschaftwesens», hrsg. v. L. Heуde, В. I, Б., 1930—31; Weber A., Der Kampf zwischen Kapital und Arbeit, 5 Aufl., Tubingen, 1930; Amоnn A., Das Lohnproblem (Gelahren der Lolinsteigerungen), B., 1930; Lederer E., Wirkungen des Lohhabbaus, Tubingen, 1931; Marschak J., Die Lohndiskussion, Tiibingen, 1930; Brauntha I A., Lohnpolitik (Bucher der Arbeiterschule, hrsg. v. E. u. E. Nolting), B., 1930; Handworterbuch der Staatswissenschaften, B-de IV u. VI, 4 Aufl., Jena, 1925—27 (см. статьи «Gewerbe» и «Lohn»); Lassal I., Gesammelte Reden und Schriften, hrsg. v. E. Bernstein (Vollst. Ausg.), В. I—XII, B.—Lpz., 1919—20 (есть рус. пер.: Лассаль Ф.,Соч., т.1—III, М.,192 5); Tu­ne n Е., Der isolierte Staat…, Teile 1—3, 3 Aufl., В., 1875 (есть рус. пер. Тюнен И. Г., фон, Изолированное го­сударство, М., 1926); Gothein G., Der grosse Irrtum der deutschen Lohnpolitik, B., 1929; Jоttkas P., Hungerlohne (Die Lebenshaltung des deutschen Industriearbeiters), B., 1930 pyc. пер.; Иоткас П., Голодная зар­плата (Условия жизни немецкого рабочего), М.—Л.,1931]; Туsгка К., Lоhne und Lebenskosien in Westeuropa im 19 jahrhundertdrankreich, England, Spanien,Belglen),Miinchen—Lpz.,1914; Zwledinec k-S iidenborst O. V., Lohnpolitik und Lohntbeorie mit besonderer Beriieksichtigung des Minimallohnes, Lpz., 1900; [Вraueг Til, Die wirtschaftliche Bedeutung holier Lohne, Heidelberg, 1932]; [Tilgan-Baranowsкi М., Soziale Theorie der Verteilung, 1919]; Bernstein E., Das Pramienlohnsystem und die Arbeiter, «Sozialistische Monatshefte», B., 1902. S. 915— 925; eго жe, Die Bedeutung der Lohnformen, там же, 1904, S. 271—80; «Statistik und Wirtschaft» (B1930—32); «Inter­nationale Rundschau der Arbeit» (B., 1931—32); «Sozial- okonomische Arbeiter-Rundsehau» (11., 1931—32).— Ha англ. яз.; Standard Time Rates of Wages and Hours of Labour in Great Britain and Northern Ireland (Ministry of Labour), L., 1929; Воvleу A. L., A New Index-Number of Wages, London—Cambridge, 1929; Wages in Great Britain, France and Germany (National Industrial Confe­rence Board), N.Y., 1921; History of Wages in the United States from Colonial Times to 1928 (Bureau of Labour Sta­tistics), Washington, 1929; Austin B. and Lloyd W. F., The Secret of High Wages, L., 1926 (рус. пер.: Аустин Б. и Ллойд Ф., Американское хозяйствен­ное чудо, или секрет высокой зарплаты, М.—Л., 1927); Сооm С. S., Maximum Wages—the Foundation of Prosperity, Boston, 1929; Dane E., Wages and Labour Costs…, L., 1927;Dobb М., Wages (with an introd. by J. M. Keynes), L , 1928; Valk W. L., The Principles of Wages, L , 1928; Rowe J. W., Wages in Practice and Theory, L., 1928; «The Annalist», N. Y., 1931—32 (Annual Review and Farecast Numbers); Keynes J. М., The Question at the High Wages, «The Political Quarterly», L., 1930; Hamil­ton W. and May S., The Control of Wages, N. Y., 1929; Marshall A., Principles of Economics, 8 ed., L., 1925; Clark J. B., The Distribution of Wealth, L., 1900: Воwleу A. L., Prices and Wages in the United Kingdom 1914—20, L., 1921; Dull R. P., Socialism and the Living Wage, L., 1927; Fisher A. G. B., Some Problems ot Wages and their Regulation in Great Britain since 1918, L., 1926; Humphrey A. W., The Worker’s Share (A Study in Wages and Poverty), L., 1930; Wages in Manufacturing Industries 1899 to 1927 (American Federa­tion of Labour), Washington, 1928; Dickinson R., Wages and Wealth. L., 1931; Douglas P. and Jennisоn F. Т., The Movement of Money and Real Ear­nings in the United States 1926—28, Chicago, 1930; Wages in the United States 1914—27 (National Industrial Confe­rence Board). N. Y., 1928 ; то же. Supplement, 1928, N. Y., 1929; Clark L. D. Laws Relating to Payment of Wages, Washington, 1926; Вгоda R., Minimum Wage Legislation in Various Countries, Washington, 1928; Ri­chardson J. H., A Study on the Minimum Wage, L., 1927; «Monthly Labour Review» (L., 1930—32); «Industrial Review» (L., 1931—32).—Hа франц. яз.:    Bert­ rand I,., La remuneration du travail en regime capitaliste, cooperatif, socialiste, Bruxelles, 1930; Les fluctua­tions des salaires dans differents pays de 1914—25 (Bureau inlern. du travail), GerCve, 1920; Lavasseur E , L’histoire des classes ouvriOres et l’industrie en France, parties 1—3, P., 1900—01; Avenel G. de, Paysans et ouvriers depuis sept cents ans, P., 1913; Laporte H A., Mouvements de salaires depuis 1914, Bordeaux, 1926: Оuaiid W. et PicquenardC., Salaires et tarifs (Conventions collectives et greves), Paris—New Haven, 1928; Conference internationaie du travail, 10—11 sessions, Geneve, Bureau intern du travail, 1927—28 (Rapports sur les mdthodes de fixation des salaires minima); Bayle F., Les salaires ouvriers et la riehesse nationale (La methode de Taylor et le salaire moderne), P., 1919; Picard R., La crise economique et la baisse des salaires, P., 1921; «Revue internationaie du travail», P., 1928—32; «Informa­tions sociales» (P., 1931—32); «Communiques de presse de la Federation syndieale internationaie» (P., 1931—32); Bureau intern, du travail, Bulletin officiei (Geneve, 1928—1932).—Hа итал. яз.: I salari nelie industrie (Ministero delle corporazioni), Roma, 1931.

М. Кривицкий

Статистическое приложение см. в скане статьи здесь

БСЭ, 1 изд., т. 26, к.265-3016

[1] Данные этой и двух следующих таблиц взяты у Туszka, Lohne und Lebenskosten in Westeuropa im 19 Jahrhundert, Mimchen—Leipzig, 1914.

[2] Указанное в статье Статистическое приложение можно посмотреть в скане оригинала статьи из БСЭ по ссылке.