Вопросы коммунистам. 31-40.

1-10        11-20      21-30

31. «Работать на себя можно сейчас — любой может открыть своё дело.»

Это известная буржуазная байка. Но в реальности сейчас на себя работает только тот, кто пытается жить натуральным хозяйством. Напомним, что натуральное хозяйство — это доисторический способ существования людей, когда весь произведенный продукт потребляется тем, кто его произвел, и практически ничего не потребляется со стороны. Ясно, что в современных условиях выжить таким способом просто невозможно, или уровень жизни будет откровенно первобытный, как у древних людей.

Ничтожно малая часть современного общества — капиталисты тоже на себя не работают — на них и за них работают другие — пролетарии, обеспечивая им шикарное существование и полный достаток во всем.

Ну, и оставшаяся часть современного общества, самая большая — пролетарии, они также не могут мечтать о том, чтобы работать на себя. Их удел — работать на других.

Почему так получается? А потому, что для того, чтобы действительно работать на себя, нужно иметь в своей собственности то, на чем можно работать, то, с помощью чего можно произвести все нужное себе для нормальной жизни — т.е. средства производства! Если же их нет, то нет и иного способа выжить, как кланяться в ноги тем, у кого они есть.

Получается, что действительно работать на себя трудящиеся смогут только в социалистическом обществе, когда все средства производства в стране будут принадлежать им всем, то есть когда частная собственность на средства производства будет уничтожена и единственной господствующей формой собственности будет собственность общенародная. Вот тогда это будет действительно труд на себя.

Идеологи и пропагандисты буржуазии скрывают этот факт. Они распространяют среди пролетарских масс утопии, что, мол, если пролетарий откроет «свое дело», то он будет работать «на себя». Но это ложь!

Если даже какими-то ухищрениями рабочий сумел добыть себе незначительные средства производства (значительные типа завода или электростанции ему никто не позволит получить в свою собственность) и стал производить на них какой-то товар для продажи его на рынке, стал ли он на деле работать «на себя»?

Увы, нет. Если он производит этот товар в одиночку, то выжить на рынке он не сможет — производительность его труда будет очень низкой, издержки — очень высокими, а значит высокой будет себестоимость производимых им товаров. Чтобы как-то выжить, он должен будет продавать их по цене, значительно более высокой, чем они в среднем стоят на рынке. А кто их купить за такую цену? Его товары просто не будут продаваться!

Чтобы сегодня производить конкурентоспособные товары с низкой себестоимостью, нужно иметь в наличии крупное автоматизированное производство, которому у рабочего, размечтавшегося при капитализме работать «на себя», просто неоткуда взяться. В итоге этому мелкому производителю ничего не останется, как соглашаться продавать произведенные им товары по очень низким ценам, чтобы они хоть как-то продавались, часто даже ниже их себестоимости, ниже тех суммарных затрат, которые он сделал, чтобы их произвести. А это значит, что никакой прибыли этот мелкий производитель от самостоятельного производства товаров не получит, он разорится, или, если он сможет продать свои товары чуть выше их себестоимости, его прибыль будет столь ничтожна, что для него не будет смысла  заниматься этим «свои делом»  — выгоднее снова идти в пролетарии.

Ситуацию для мелких производителей ухудшает еще и тот факт, что на дворе у нас сейчас не ранний капитализм, а империализм — вторая, заключительная стадия капитализма, которая характеризуется тотальным господством монополий. Это, в частности, означает, что продать на рынке что-то произведенное мелкому производителю, даже если он будет использовать наемный труд, не так-то просто, поскольку вся торговля, и оптовая, и розничная, монополизирована, то есть находится под полным контролем считанного числа огромных торговых компаний (монополий). Эти монополии диктуют цены производителям, прочем не только мелким, но и средним, и даже немонополизированным крупным, фактически определяя, жить тем или иным производствам или умереть. Львиная доля прибыли от продажи произведенных товаров достается именно им — торговым монополистам.

Это значит, что рабочий, захотевший работать «на себя», на деле все равно будет работать на крупных капиталистов, на олигархов, владеющих этими торговыми монополиями. Точно также он будет кормить и банковские монополии, ибо без кредита вряд ли возможно сегодня поставить хоть какое-то производство товаров.  Мы не говорим уже о налогах и платежах, пополняющих государственную казну — фактически личный кошелек все тех же монополий, не говорим о стоимости коммунальных услуг, транспортных расходах и пр., без которых ничего невозможно произвести. Цены на коммуналку и ГСМ растут как на дрожжах, опять-таки обогащая капиталистов — монополистов в сфере энергетики.

Вот и получается, что идеологи буржуазии, распространяя иллюзии среди пролетарских масс о возможности при капитализме работать «на себя», просто нагло лгут, скрывая за сказками и байками полнейшую безысходность пролетариев при капиталистическом способе производства. Ведь даже открыв «свое дело», бывший пролетарий все равно будет на деле работать «на дядю» — на более крупных капиталистов, вне зависимости от того, работает ли он только сам или использует наемный труд,  т.е. является еще и мелким паразитом, эксплуатирующим других.

32. «А в СССР работа на себя была запрещена, крестьян под страхом раскулачивания и ссылки загнали в колхозы, работать «за палочки», предпринимательство было запрещено…»

Из ответа на предыдущий вопрос, как нам кажется, уже более-менее ясен и ответ на данный вопрос. Вообще говоря, он сплошь состоит из старых перестроечных мифов, которые задавший нам данный вопрос товарищ просто свалил все в одну кучу. И хотя их тысячу раз уже за последние четверть века после реставрации в нашей стране капитализма опровергали, кратко ответим на эти упреки в адрес СССР.

В СССР средства производства в промышленности и главное средство производства — земля и ее недра принадлежали всему народу, и потому там каждый работал на себя! Даже колхозники, то есть члены колхоза — коллективного хозяйства, все имущество которого также принадлежало всем членам колхоза вместе. Такое хозяйство потому так и называлось — «коллективным», что его члены вместе работали и вместе делили доход от своей совместной работы — каждому члену колхоза доставалось по мере вложенного им труда.  Вот эта мера вложенного труда и есть те самые «палочки», которые очень не нравятся тем, кто не любит трудиться, но зато очень любит жить за чужой счет — буржуазии и ее прихвостням.

Кстати, пресловутые «палочки» появились на свет очень интересно — по инициативе самих колхозников. Это не выдумка большевиков, которые в Москве придумали, а потом насильно внедряли «палочную систему» по всей стране. Эта мера — своего рода учет работы каждого колхозника, потому что работая коллективно, колхозные крестьяне сами столкнулись с тунеядцами, бездельниками и паразитами, которые захотели попаразитировать, сидя на чужой шее — сами не работать, но при дележе дохода получать равную со всеми долю. Разумеется, трудолюбивые колхозники с таким положением дел мириться не захотели, тем более, что этими паразитами очень часто выступали кулаки и подкулачники, которые впрямую противостоять Советской власти опасались и потому действовали исподтишка, стараясь разложить колхозы изнутри. Вопрос с тунеядцами решили просто — стали записывать меру участия каждого колхозника в общем деле, и потом, при дележе полученного дохода — от продажи государству и на рынке выращенной продукции — учитывать ее. Тех, кто с таким решением не согласился, из колхозов вытурили — пусть, если желают, мыкают горе в одиночку. Только таких дураков мало что-то нашлось — в колхозе трактор, техника, а на своем земельном участке лошадью с сохой пахать надо — надорвешься!

По этому поводу рекомендуем посмотреть один замечательный кинофильм 1939 года «Член правительства».

Так что «страх раскулачивания» — это выдумка сегодняшней буржуазии исключительно для тех, кто мало того, что не знает истории своей страны, так еще и плохо понимает то, о чем говорит.

Ведь и впрямь — что такое раскулачивание? Это ряд насильственных мер против кулаков — сельской буржуазии, преимущественно, ростовщической, которая жила процентами и\или наемным трудом других людей. Это отнюдь не «крепкий хозяин», то есть работящий крестьянин, сам работающий на своей земле и сам получающий с нее хороший доход, позволяющий жить его семье в достатке. Таких называли «середняками», а не кулаками. Кулак — это именно что эксплуататор, проще говоря, сволочь, которая правдами и неправдами притесняла всю деревню, никому не давая нормально жить. (Как сейчас никому нормально не дают жить российские олигархи и их правительство.) И никто бы этих кулаков не трогал, если бы они сами не объявили войну и Советской власти, и беднякам с середняками, которые объединились в колхозы.

Почему? А потому что кулак сам бы сдох — не физически, разумеется, а как класс, то есть он больше не смог бы эксплуатировать других и ему пришлось бы жить своим собственным трудом — ведь тех, кого он мог эксплуатировать — бедных и беднейших крестьян просто не осталось! Они стали сыто жить в колхозах. Кулакам некого было нанимать работать! И потому они объявили войну колхозам, стали создавать банды и терроризировать колхозных активистов и руководителей, надеясь страхом насилия разогнать крестьянское объединение.

Разумеется, рабоче-крестьянская власть и сами колхозники это терпеть не стали. Они ответили ударом на удар. Но ответили достаточно мягко, давая возможность людям одуматься и пересмотреть свое отношение к жизни. Накопленное кулаками путем эксплуатации беднейшего крестьянства имущество кулаков было реквизировано в пользу колхозов — те, чьи трудом оно было создано — бедняки, работавшие на кулака, имели на это полное право — они забирали свое, то, что сделали собственными руками, а сами кулаки с их семьями выселены в другие места для того, чтобы они не могли больше вредить своим односельчанам, желающим жить свободно и мирно.

Кстати, кулакам ведь, по сути, дали шанс доказать, что то, что они имели, было действительно создано их трудом, как сейчас это утверждают идеологи буржуазии. Да вот только что-то на новом месте никто из них не разбогател. Оказалось, что без наемников, без чужой рабочей силы, труд которой они присваивали, эти кулаки — «крепкие хозяева» немногого стоили.

Вот поэтому выражение «под страхом раскулачивания и ссылки загнали в колхозы» — есть выражение наиглупейшее. Пойти в колхоз — это и значило отдать в общую коллективную собственность членов колхоза свое основное производительное имущество с тем, чтобы вместе владеть им и вместе работать. (Производительное — это значит средства производства, то есть то, без чего вырастить сельхозпродукцию нельзя. Но не ложки-вилки, трусы и носки. А то и такое «понимание» встречается сейчас.) Это то же самое раскулачивание для кулака, ведь свое имущество для него дороже родной матери и детей! Так может сказать только тот, кто понятия не имеет о том, что вообще происходило в СССР в конце 20-х-начале 30-х годов и судит о том времени только по интернет-байкам таких же, как он сам, невежественных болтунов — блогеров и журналистов.

Что касается предпринимательства, то запрещено было паразитирование на других, т.е. наемный труд, а вот индивидуально-трудовая деятельность была не запрещена.

Только заниматься ею дураков находилось немного — невыгодно корячиться одному, когда, делая всем вместе, можно получить и много больше, и быстрее, и на порядок легче, ибо возможно применение мощной техники.

Из БСЭ 1 издания: «Наряду с социалистической системой хозяйства, являющейся господствующей формой хозяйства в СССР, законом допускается мелкое частное хозяйство единоличных крестьян и кустарей, основанное на личном труде и исключающее эксплуатацию чужого труда. Единоличное крестьянское хозяйство в СССР занимает незначительное место.» (БСЭ, 1 изд., т.52, к. 174-215 статья «Социализм»).

Тогда народ поумнее был что ли сегодняшних «высокообразованных» россиян, у которых ума не хватает понять, что фермерством (красивое иностранное слово, верно? А на деле — примитивное первобытное, индивидуальное крестьянство, не способное применять серьезную технику.) на жизнь не заработать, когда основной производитель всего и вся крупнейшие агрохолдинги. Мелкое производство всегда по всем статьям проиграет крупному. Маркса надо было читать нынешним умникам. Тогда бы не велись на красивые иностранные слова и заведомые утопии.

Крестьяне столетней давности хотя Маркса тоже не читали, но зато они все его выводы хорошо на своей шкуре прочувствовали — их помещики, капиталисты-кулаки, царское правительство, интервенты и беляки неплохо учили, а лучше всех учил царь-голод. Потому их на такой мякине было не провести. Крестьяне — от бедняка до середняка, как трактор на полях увидели, так вопрос с колхозом для них был сразу решен — намудохались за сотни лет собственными руками и спинами землю поднимать. Вот кто был главный и бесспорный агитатор за колхозы — сельхозтехника, трактор, а вовсе не комиссар с маузером. (На сайте РП в разделе «Литература» есть по этой теме интересная брошюра  И.Князева «Как попы и кулаки боролись с колхозом». Там очень хорошо описывается реакция крестьян на «железного дракона».)

33. «Своё дело — это именно что работа на себя, когда работаешь сам, а не командуешь наемными работниками. Парикмахерская, шиномонтаж, услуги по строительству и ремонту, ремонт компов и бытовой техники, фермерское хозяйство и т.д. Миллионы их сейчас!

…Еще момент: известно, что только 20% людей, открывших своё дело, имеют доход выше, чем если бы они работали по найму. Соответственно, у 80% доход от своего дела такой же или меньше, чем была бы зарплата. Что-то это как-то не вяжется с марксистской проповедью об «эксплуатации»»

Да, нет, как раз полностью соответствует марксистской теории трудовой стоимости. Просто чтобы это понимать, надо знать марксизм.

Парикмахерская, шиномонтаж, услуги по строительству и ремонту, ремонт компьютеров и бытовой техники — это оказание услуг, то есть та же самая продажа своей рабочей силы, что имеет место и у пролетария. И люди, которые оказывают эти услуги, если они оказывают их индивидуально, без наемного персонала, примерно так же работают «на себя», как работает «на себя» рабочий на заводе у капиталиста, который получает от капиталиста зарплату. Только положение их значительно хуже, чем положение рабочего на заводе. У того есть хотя бы гарантированный доход, пусть маленький, совершенно недостаточный для удовлетворения всех его потребностей, но все-таки гарантированный. (При условии, что ему выплачивают зарплату, не обманывают. Но не получить свой доход могут и те, у кого «свое дело» — им клиенты могут просто не оплатить оказанные услуги!) А эти «самозанятые» (так любят называть их современные буржуазные социологи и пропагандисты, скрывая настоящую классовую сущность этой группы людей и выдавая их за мелкую буржуазию) находятся в гораздо худшем положении, ибо их заработки случайны и ничем не гарантированы. Это современные батраки, временно занятые, они бесправны совершенно, ведь у них даже нет трудовых договоров, которые бы защищали их хоть на какой-то период времени. «Самозанятые» в любую секунду могут остаться без всякого дохода, например, потому что просто у них нет клиентов, никому их услуги не нужны, не нужна их способность к труду, что, как мы знаем нередко и происходит, особенно сейчас в кризис. С точки зрения марксисткой науки индивидуально работающий «самозанятый» — это полупролетарий, который точно так же работает «на дядю», как и пролетарии.

Вот отсюда и получается, что доходы полупролетариев ничуть не выше, а часто меньше чем у тех, кто постоянно и открыто работает по найму.

Что касается фермеров, то те из них, что не используют наемный труд, являются трудовой мелкой буржуазией, аналогом среднего крестьянства времен 20-х гг. в СССР прошлого века. Такие фермеры входят в понятие «трудящиеся». (Использующие наемный труд фермеры тоже мелкая буржуазия, но не трудовая, а эксплуататорская, потому что она присваивает чужой наемный труд.) В современной буржуазной России их очень мало.  В РФ на 1 августа 2015 г. было зарегистрировано 139 600 фермерских хозяйств (в 2006 г. их было 285 тыс.), что, во-первых, для 140 миллионной России просто ни о чем, и во-вторых, только незначительная часть этих зарегистрированных фермеров является трудовым слоем, не эксплуатирующим чужой труд. Выживать самостоятельно за счет собственного труда, то есть только и исключительно за счет производимой и продаваемой на рынке продукции, трудовое фермерство не способно, и поэтому их количество в РФ с каждым годом уменьшается. Более-менее держатся еще те фермеры, которые имеют дополнительные источники финансирования — пенсии, какие-то социальные выплаты, подработки по найму кого-то из членов семьи и т.п.

Но и в отношении этого социального слоя — трудового фермерства (трудового крестьянства) никак нельзя сказать, что они работают на себя! Почему? А потому что они практически не имеют выхода на рынок и вынуждены реализовывать свою продукцию через посредников, которыми, как правило, являются представители крупных оптовых торговых компаний (торговых монополий). Их со всех сторон жмет крупный монополистический торговый капитал, который фактически заставляет мелких производителей отдавать произведенные ими товары за бесценок. В итоге получается, что фермеры работают на крупный капитал, а не на себя!

Пример по молоку: оптовики закупают у мелких фермеров молоко по 10-15 руб.\кг (данные на начало 2017 г., с учетом, что это зимняя цена, т.е. имеет место сезонный рост цен), а потребительская цена молока в магазинах 48-55 руб.\кг; вся разница в размере 55-15=40 руб.\за кг за фасовку и реализацию этого молока на рынке достается монополиям — сросшимся между собой молокозаводам, банкам и торговому капиталу. В итоге фермер, выращивающий сельхозпродукцию, получает почти в 3 раза меньше, чем те, кто на нем паразитирует!

Можно выжить при таких условиях? Ясно, что нет. Ведь прибыль фермера не все 10-15 рублей за кг молока, а от силы 2-3 рубля, остальное — прямые затраты, которые к тому же все время растут. Растут опять же из-за политики монополий (теперь энергетических!) и верно служащего им государства, постоянно увеличивающих налоги и платежи на все, что можно.

То же и по всем остальным видам сельхозпродукции. (О ситуации в сельском хозяйстве РФ на сайте РП будет отдельный материал.)

Причем снизить себестоимость своей продукции и увеличить прибыль таким способом мелкий фермер, и тем более трудовой, не использующий наемного труда и фактически занимающийся самоэксплуатацией, не способен совершенно! Ибо для этого требуется автоматизировать все свое сельхозпроизводство, применять новейшие технологии и материалы, иметь высокопродуктивные растения и породы животных, обеспечивая им оптимальные условия выращивания и содержания, и т.п., что ему совершенно не под силу, и не под силу именно по причине его мелкости. У него нет ни таких сельхозплощадей, ни финансовых ресурсов, ни кадров все это осуществить! Это доступно только крупным предприятиям, которые потому и доминируют на сельхозрынке, со своей стороны помогая уничтожению всякого мелкого производства.

Объяснять и доказывать здесь, что крупное производство  на порядок выгоднее и эффективнее мелкого не видим смысла — теоретически это было сделано еще 200 с лишним лет назад, а потом доказано самой историей последних столетий. Причем доказано даже не К.Марксом — он только поставил разъяснения с головы на ноги — а самими буржуазными экономистами, классиками буржуазной политэкономии, на которых сегодня буржуазная власть в России молится.

Вот потому мелкие фермеры повсеместно (не только в РФ!) и разоряются с огромной скоростью, что капитализм в стадии империализма (доминирования крупного монополистического капитала) не оставляет им никаких шансов на существование. Их бы вообще давно не осталось в развитых капстранах, если бы не громадные дотации со стороны государства, которые фактически покрывают все их убытки. В России таких дотаций нет, и поэтому здесь буржуазные аналитики  предрекают в ближайшие годы полное исчезновение фермеров вообще.

34. «На себя в СССР работали только в теневой (незаконной) сфере экономики — шабашники, цеховики.»

Во-первых, никакой «теневой экономики» в СССР не существовало! «Теневая экономика» — это выдумка буржуазной пропаганды, созданная исключительно с целью доказать, что в условиях общественной собственности может вырастать класс эксплуататоров — буржуазии. На самом же деле это в принципе невозможно, ибо этого не позволяло отсутствие в СССР частной собственности на средства производства.

И во-вторых, не стоит все валить в одну кучу: «цеховик» — это одно, «шабашники» — совершенно другое.

Что такое «шабашник»? Википедия, в принципе, правильно разъясняет это понятие. «Шабашничество» или «шабашка» — вид сезонного (временного) промысла, или в более широком смысле — любой временный, случайный заработок или работа. Только в Вики неверно говорится о происхождении самого слова — никакого отношения к еврейскому празднику оно не имеет. «Шабашники» или «шабашка» от слова «шабаш» — полууголовного термина в позднем СССР, означавшего, что работу пора прекращать, синоним выражения «Кончай работу!». Это слово очень хорошо отражало характерные особенности поведения «шабашников» — движущий ими сугубо меркантильный интерес и наглое, капризное, безответственное поведение. «Шабашники» работали только тогда, когда хорошо за это платили, причем часто работали с отвратительным качеством, «спустя рукава». Но чуть что не по ним, например, им не понравилась критика заказчика, его справедливое требование что-то переделать, то они тут же разворачивались и уходили. И им на все было наплевать, и на то, что у заказчика «горел» производственный план, и на то, что они что-то не доделали, не выполнили своих обязательств. Отношение к ним в советском обществе было соответствующим — презрительное, как к хапугам и бракоделам. Хапуга и бракодел — это второе значение слова «шабашник», о котором Вики стыдливо умалчивает.

Появились они вот каким образом. С хрущевскими реформами, крепко ударившими по сельскому хозяйству СССР, колхозы в значительной степени оказались предоставлены сами себе, и возможности для дальнейшего развития, как и говорили большевики, в частности, И.В. Сталин, у них резко снизились. Особенно сложно было с капитальными вложениями — приобретением новой с\х техники и ее обслуживанием, и строительством новых производственных помещений. При этом финансов у значительного числа советских колхозов было достаточно. Но для строительства новых свинарников или перерабатывающих цехов не было ни строительной техники, ни главное — свободных рабочих рук, поскольку в виду недостаточной механизации сельхоз\работ (из-за тех же самых хрущевских реформ, не позволявших механизировать многие производственные процессы!) вся имеющиеся в колхозе рабочая сила была занята на сельхоз\работах. Структура («Межколхозстрой»), созданная специально, чтобы решить эту проблему, не успевала выполнять все заказы колхозов. И поэтому колхозы стали искать строителей «частным порядком», то есть заключать хозяйственные договоры на строительство нужных им объектов (коровников, зернохранилищ, школ и т. д.) с временными трудовыми коллективами (строительными артелями или кооперативами), которые потом и получили название «шабашников».

Существование кооперативов во всяких их формах,  как и индивидуально-трудовая деятельность, никогда не запрещалось советскими законами, даже в «страшное» сталинское время. А кооперация трудящихся, то есть совместная коллективная работа, вообще поощрялась в СССР всеми способами. Отсюда и возникли, кстати, сами колхозы как совместная сельскохозяйственная производственная деятельность крестьян.

Так что в существовании «шабашников» в СССР ничего незаконного или «теневого» нет. Оплата им за строительные  работы действительно производилась наличными, и в приличном размере, но все договора колхозов с «шабашниками» были официальными, и проходили по колхозной отчетности.

То есть у шабашников «работа на себя» была точно в той же мере, в какой на себя работали в СССР и сами колхозники, и советские рабочие, и все остальные трудящиеся.

Нарушения во взаимоотношениях колхозов с «шабашниками» иногда имели место, к примеру, встречалось завышение стоимости выполненных работ, но только там, где колхозная контрольная комиссия работала плохо, позволяя руководству колхоза (избранному на общем собрании колхозников!) подворовывать, расхищать колхозную (общую!) собственность. Но это не что иное, как уголовщина, та самая, что сплошь и рядом и в гигантских размерах встречается в современной России («распилы», «откаты» и т.п.). Только сейчас она фактически узаконена, а тогда строго пресекалась властью трудового народа.

То есть «шабашник» — это тот же рабочий, не лучший его вариант, да, но, тем не менее, зарабатывающий на жизнь своим трудом.

Совершенно иное дело «цеховик». «Цеховик» в СССР — это примитивный вор, расхититель общественной собственности, который просто крал у советского народа все, что плохо лежит, стремясь ничего не дать обществу, но себе урвать от него побольше. Это тот же самый уголовный преступник, который сегодня ворует сотовый телефон или угоняет машину. Только преступник, действующий в более крупных размерах.

Принципиально, политэкономически «цеховик» ничем от криминала не отличается, и потому всегда «цеховики» были тесно связаны с уголовным миром. Никакой работы «на себя» они не осуществляли, потому что в их деятельности вообще нет работы — здесь есть кража, хищение. Называть воровство «работой на себя» это то же самое, что сегодня называть честной предпринимательской деятельностью вора, укравшего у вас из кармана кошелек. Даже беспредельный капитализм, пытаясь сохранить порядочное лицо, до такого все же не опускается!

Ничего своего «цеховик» не имел и сам лично не работал. Он потому и «цеховик», что за него всегда работали другие. Но при этом капиталистом, т.е. буржуазией в строгом полиэкономическом смысле он не является. Прообразом буржуазии, да, «цеховик» был, потенциальным элементом, из которого эта буржуазия могла вырасти при соответствующих экономических условиях (их потом и обеспечила горбачевская Перестройка!), тоже был, но не более того. И вот почему.

Все, что «цеховик» использовал для личного обогащения, было украдено им у советского государства, у советских рабочих и крестьян, например, сырье для производства продукции или сама эта произведенная на советских фабриках и заводах продукция. И даже в том случае, когда «цеховик» «организовывал» какое-то производство, все средства производства, те же станки, например, им не закупались и ему не принадлежали. Не принадлежали ему и производственные помещение — все это тоже было государственной собственностью, собственностью всего советского народа. Он свой капитал не вкладывал! Он использовал чужое — общественное достояние! И самое главное — «цеховик» не использовал наемного труда, а без наемного труда нет капиталистических отношений. Все «подпольные цеха» на деле всегда были какими-то подразделениями советских предприятий. Рабочим, работающим в этих цехах, «цеховик» заработную плату не выплачивал, их рабочую силу он не покупал — заработную плату платило им советское государство. Мало того, от рабочих всегда скрывался тот факт, что производимая ими продукция идет не в государственное торговое учреждение, а попадает в распоряжение криминальных структур.

Так что никаким капиталистом, представителем класса буржуазии, «цеховик» не был. Советская юстиция совершенно правильно квалифицировала подобную криминальную деятельность как хищение социалистической собственности, т.е. воровство у народа. Разумеется, эта деятельность была незаконной в СССР и жестко пресекалась (как пресекают сегодня олигархи попытки украсть у них их имущество!). Но «теневой экономикой» ее называть просто смешно, потому что там нет вообще никакой экономики, нет никакого нового производства, которое бы не было отражено в тех или иных статьях советского экономического учета.

Кстати, решить проблему «цеховиков» и вообще хищения социалистической собственности в СССР можно было очень просто — и большевики указывали как — расширением рабочей демократии, усилением рабочего контроля и учета на производственных предприятиях.

Понимая политэкономическую сущность «цеховика», несложно понять и другое: все разговоры о том, что «цеховики» работали на себя, это не более чем попытка оправдать права одних грабить других, и нужны они лишь тем, кто всеми способами стремится опорочить социализм и выгородить капитализм.

35. «Наемные работники работали на государство. Собственником средств производства было государство.»

Почти верно. Но кое-что важное недоговаривается.

Государство — это что? Государство — это аппарат, структура господствующего класса. В СССР господствующим классом был рабочий класс, а все средства производства принадлежали всему советскому народу, т.е. каждому советскому гражданину от мала до велика. (Почти все средства производства, если говорить строго. Потому что часть средств производства в сельском хозяйстве — семена, продуктивных скот, орудия труда — принадлежащей колхозам и кооперативам. Но главное средство производства в сельском хозяйстве — земля была также общенародной собственностью.) Советское государство только управляло этими средствами производства в интересах народа.

Точно также  сегодня российское буржуазное государство управляет тем, что принадлежит всем российским капиталистам, вместе взятым — классу буржуазии. А народу России не принадлежит в РФ ничего. Вот поэтому его и заставляют то налог на дождь платить, то за то, что он ездит по принадлежащим капиталистам дорогам, ловит рыбу в их озерах или рубит их лес.

Из кого состоит государство? Кто входит в его аппарат?

Сегодня в РФ в госаппарат входит самая крупная буржуазия или ее представители в лице министров и депутатов и их наемные слуги в лице мелких госслужащих.

А в Советском Союзе советское государство состояло из самого народа — оно формировалось из рабочих, колхозников, трудящейся интеллигенции и других трудящихся слоев населения. У советского государства даже организационная форма была совершенно другая. В советский госаппарат составными частями входили не только министерства, ведомства и советы депутатов трудящихся всех уровней, но еще и коммунистическая партия, профсоюзы, комсомол и другие массовые организации рабочего класса и трудящихся масс (фабзавкомы, производственные совещания, культурные и просветительские организации и пр.).

Например, только в местные советы депутатов трудящихся в СССР в 1950 году было избрано 1,5 миллиона рабочих, колхозников, советских служащих и интеллигенции[1]! Плюс партия, профсоюзы и комсомол, насчитывающие много миллионов своих членов, не говоря уже о других многочисленных организациях трудового народа, которые при капитализме либо вообще не существуют и прямо запрещены, а если и существуют, то от всякого государственного управления отстранены и скромно именуются «общественными».

Потому советское государство не стояло над народом, как стоит сейчас над трудовым народом буржуазное государство РФ и всей своей силой давит на него, а само являлось частью советского народа, пронизывало его насквозь, организовывало его в государство, стараясь охватить каждого трудящегося как можно полнее. И вот поэтому можно говорить о том, что советский народ сам и был своим собственным государством, а значит, обладая всей собственностью в стране, сам на себя и работал.

36. «О какой «эксплуатации» можно говорить, если сейчас зарплата квалифицированного специалиста обеспечивает ему уровень жизни выше, чем у помещика 100 лет назад? Свой дом, упакованный техникой, машина, отдых за границей и т.д.»

Во-первых, отнюдь не всякий квалифицированный специалист все это имеет при капитализме. Квалификация, даже самая высокая, совсем не гарантирует наличия работы, тем более высокооплачиваемой. К тому же динамика здесь за последние десятилетия наблюдается совсем не радужная — даже в самых развитых капиталистических странах мира с каждым годом все больше и больше высококвалифицированных специалистов выбрасывается на рынок труда. Капитализм умирает, он не способен больше развиваться, не способен разрабатывать и внедрять новые технику и технологии. Единственное, что сейчас интересует капиталистические монополии, царствующие в капиталистической экономике, это сохранить свое господствующее положение и прибыли. А отсюда и множество лишних людей с высокой квалификацией, которая теперь становится все более невостребована.

Далее, «свой дом, техника, машина, отдых за границей и т.д.» совсем не исключают эксплуатации, а значит и полнейшего бесправия трудящегося человека. При капитализме нет никакой гарантии ни у кого (даже у самих олигархов!), что сегодняшний вполне приличный уровень жизни сохранится хоть сколько-нибудь длительное время. Анархия экономики в полной мере отражается и на материальной жизни людей. Сегодня есть свой дом, а завтра, увы, с ним приходится расставаться, как и с машиной, и техникой. И надолго, если не навсегда, забыть об отдыхе за границей.

В этом отношении положение помещика 100-летней давности было с миллион раз надежнее. Помещик принадлежал к высшему господствующему классу Российской Империи. Ему не надо было работать — за него работали крестьяне, он же только пользовался плодами их труда. И гарантия своего хорошего материального положения у него была — это огромная земельная собственность, без которой крестьяне обойтись не могут. А значит, так или иначе, придут к помещику на поклон, станут на него работать на его условиях.

Примерно такое же положение, как у крестьян, и у сегодняшних «квалифицированных специалистов». Они все равно наемные работники, которые, для того, чтобы жить (плохо ли хорошо, неважно), вынуждены идти на поклон к капиталистам, к собственникам средств производства и просить их купить их рабочую силу (пусть не физическую, а интеллектуальную, разницы нет). А любого наемника, не имеющего своих средств производства, как бы он квалифицирован не был, легко могут вышвырнуть за дверь всегда и в любую минуту. И он останется на бобах, без «своего дома, техники, машины, отдыха за границей и т.д.».

Таких случаев сплошь и рядом, стоит только оглянуться вокруг и посмотреть на окружающий  мир. Сейчас в России уборщицами, горничными, рабочими-строителями и таксистами работают высококвалифицированные специалисты и даже кандидаты наук (а безграмотное чмо сидит в Госдуме, правительстве и Заксобраниях!). Не покупает капитал их рабочую силу — не нужна она ему. И плевать ему на их высоченную квалификацию и на то, что эта их квалификация очень нужна другим людям — трудовому народу.

37. «На западе многие предприятия работают с рентабельностью 3-5% — т.е. никакой сверхприбыли владельцы этих предприятий не получают.»

Заниматься бизнесом, который дает 3-5% доходности, капитал будет только в одном случае — если у него нет возможностей иметь больше. Есть и еще один закон капитализма — чем выше объем капитала, тем меньше прибыль на вложенный капитал. Вот для того, чтобы получать не 3-5%, а значительно больше, капитал и стремится к новым рынкам сбыта, сырья и рабочей силы.

Вот, скажем, в России себестоимость добычи газа составляет 19 долларов за 1000 куб.м (2016 г.), в рублях за 1 куб. м это будет 1 руб. 08 копеек. А сколько трудящиеся России платят за свой газ в доме? В среднем по стране — 6,4 рубля за 1 куб. м., за такую цену «Газпром» продает нам наше «национальное достояние». Только трудовой народ России платит за газ почему-то не 1 рубль за куб, как должен бы был, если бы он действительно ему принадлежал, а в 6,3 раза больше!

Тут не 3-5% прибыли, а 630 % прибыли! Не потому ли в последние годы мы видим все более ожесточенную борьбу империалистов на международной арене за нефть и газ, из-за которой, в том числе и российский капитал умудрился влезть в две империалистические войны — в Сирии и на Донбассе?

Кстати, в собственниках «Газпрома» немалая доля иностранцев и частных лиц российского подданства. Вот потому в кризис мы, трудящиеся, все больше беднеем, а олигархи богатеют — за один только январь 2017 года состояние российских олигархов увеличилось на 29 млрд. долларов, не отстают от них и западные!

И теперь скажите, будут российские или западные капиталисты строить заводы, развивать сельское хозяйство и т.п., чтобы получать доход в 3-5% прибыли?

Да при таких прибылях в гробу они все это видели! И вы их не заставите это делать никакими способами, даже если трудовой народ в России и Европе весь передохнет от голода — им на это наплевать.

И со своей классовой позиции они правы: если при продаже энергоресурсов из России прибыли выше, чем где бы то ни было, значит, за эти энергоресурсы и следует драться, стремясь всецело присвоить их себе. Вот западный капитал и пытается присвоить — выкручивает руки российским олигархам санкциями и прочими экономическими мерами. Но поскольку их явно недостаточно — российская власть уступает, но не так активно, как бы им того хотелось, то борьба империалистов между собой все больше переходит в стадию вооруженной борьбы, т.е. войн и военных конфликтов.

Самое главное, что трудовому народу России и Европы ни эти военные конфликты, ни такая цена на газ даром не нужны! Что ему нужно, так это дешевый газ, по себестоимости, который был бы доступен любому трудящемуся человеку. Вот это для него была бы самая прямая материальная выгода — избавиться от грабежа в 25 тысяч процентов, которые он должен отдавать сегодня непонятно кому и непонятно за что. И получить эту выгоду можно вполне, если скинуть со своей шеи паразитов, которые пьют кровь всякого рабочего человека — и здесь в России, и там в Европах — от ненасытных капиталистов с их частной собственностью.

38. «Многие предприятия являются акционерными обществами, и акционерами-владельцами акций являются зачастую и сотрудники этих предприятий, те же рабочие часто и получают не только зарплату, но и доход по акциям — т.е. сами себя «эксплуатируют».»

Сунуть рабочему акцию и убедить его на этом основании, что он тоже стал собственником предприятия — этот способ одурачивания рабочего класса был придуман еще в начале прошлого века. Известны его цель и итоговый результат — увеличение таким способом эксплуатации рабочего класса, требование от рабочих более интенсивной работы, а значит и большего производства прибавочной стоимости для истинных хозяев предприятий — крупных капиталистов. На рабочих-акционеров пропагандисты, распространяющие эти сказки, давили морально, мол, ты же теперь собственник, значит должен работать до десятого пота, ведь «на себя» же работаешь!

Вот только миноритарные акционеры (владельцы ничтожного количества акций) ничего не решают, никаких прав не имеют и никаких существенных доходов не получают, а часто и вообще ничего не получают. Все решают те, у кого в кармане контрольный или значительный пакет акций — именно они настоящие хозяева предприятия. Крупные акционеры всеми способами стараются уменьшить те крохи, которые формально, по Уставу предприятия, должны достаться миноритариям.  И для этого у них есть все возможности, ведь большинство в их руках, а значит, именно они назначают управляющих предприятием, его ревизоров и порядок его функционирования, в том числе порядок распределения прибыли, не говоря уже о тысячах схем, которые применяются капиталистами, чтобы вывести прибыль с предприятия в свои карманы.

Западных рабочих такими сказками про акции уже не обманешь — они это проходили на своей шее. И в России  нашему трудовому народу тоже пришлось пережить нечто подобное. Помнится, акции «Газпрома», этого «национального достояния», тоже выдавались на приватизационные чеки всем гражданам новоявленной буржуазной России, которые этого хотели. Только что-то никто из российских рабочих не разбогател, а все также вынужден продавать свою рабочую силу на рынке труда, чтобы как-то выжить. А «национальное достояние» почему-то оказалось под полным контролем кое-кого из олигархов, российских и иностранных. И те 25000 % прибыли именно они кладут себе в карман, а вовсе не российские рабочие, которые этот газ добывают.

39. «Почему вы считаете, что в СССР был социализм?»

Потому что это неопровержимый факт.

Что такое социализм? «Социализм — это общественный строй, приходящий на смену капитализму. Социализм — первая фаза коммунистического общества, вторая, высшая фаза которого — коммунизм. Основой производственных отношений социализма являются общественная собственность на средства производства и отсутствие эксплуатации человека человеком.» (БСЭ, 1 издание, «Социализм»)

Основой производственных отношений (отношений людей в процессе производства) в СССР как раз и была общественная собственность на средства производства. Она существовала в двух формах — в форме общенародной собственности и в форме колхозно-кооперативной собственности (коллективной собственности членов колхозов и кооперативов). Никакой другой собственности на средства производства в Советском Союзе после уничтожения к середине 30-х гг. класса сельской буржуазии (кулачества) не было. Следовательно, не было антагонистических классов и антагонистических противоречий.

Такая страна и называется социалистической.

Политическая власть в СССР принадлежала трудящимся города и деревни в лице Советов депутатов трудящихся. Эти Советы выросли и окрепли в результате свержения власти помещиков и капиталистов и завоевания диктатуры пролетариата и являлись политической формой социалистического государства в СССР[2].

40. «У современного рабочего есть квартира, мебель в квартире, машина, гараж, дача, есть сбережения в банке. Разве он пролетарий? Когда Маркс писал о том, что пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, ситуация была несколько иной, тогда у пролетариата не было ничего — ни земельной собственности, ни собственного дома и вообще не было никакой собственности.»

Не бывает людей без собственности, какая-то собственность у человека есть всегда, по крайней мере, личная собственность, т.е. собственность на предметы потребления, поскольку человек не может жить, не удовлетворяя свои потребности.

Но марксисты, когда говорят о собственности, то имеют в виду не личную собственность, собственность на предметы потребления — не дом\квартиру, машину, гараж, дачу или сбережения в банке. Они всегда подразумевают только собственность на средства производства, то есть собственность на те вещи, без которых не создать предметов потребления и новых средств производства, чтобы еще лучше и больше удовлетворять потребности людей. И когда Маркс, писал, что пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, имел в виду отсутствие у пролетариата  собственности именно на средства производства, а не личной собственности.

Дело в том, что человек отличается от всех остальных животных тем, что все необходимое ему для жизни, он производит сам. Животные все берут из природы. Иное дело человек: чтобы выжить в природном мире, он к предметам природы прикладывает свой труд — создает из них те вещи, которые облегчают и улучшают его жизнь, позволяют ему существовать.

Все вещи, которыми пользуются люди, делятся на предметы личного потребления и средства производства.

Предметы личного потребления — это то, что человек непосредственно потребляет, чтобы жить — кружки, вилки, одежда, жилье, обувь, еда, постель, дом, машина и т.п.

Средства производства — это такие вещи, из которых что-то можно произвести (сделать другие вещи), а также чем это можно сделать. То есть это земля и ее богатства, орудия труда, станки, оборудование, электростанции, здания и сооружения и т.п.

Отсюда становится ясно, что если у человека нет средств производства, то сам произвести необходимые ему предметы потребления он не может — не из чего и нечем. Единственное, что он может, это идти продавать на рынок свою способность к труду, т.е. свои руки, знания и умения, потому что таким способом он получает необходимые ему денежные средства, на которые может купить нужное ему.

Что из этого вытекает? А то, что «квартира, мебель в квартире, машина, гараж, дача» — это личное имущество, личная собственность. В данном случае это все предметы потребления, но не средства производства. Ни квартира, ни гараж, ни машина не дадут человеку еды и одежды, не позволят ему заплатить коммуналку и интернет. Эти предметы удовлетворяют только часть его потребностей — потребность иметь крышу над головой, быстро передвигаться, отдыхать летом и пр., но далеко не все потребности, которые необходимо удовлетворять и часто удовлетворять постоянно, например, потребности в еде, питье, одежде и пр. Это значит, что человеку все равно нужны будут деньги, чтобы на них покупать остальное, необходимое ему для жизни. Если у него имеются сбережения в банке, то это несколько облегчает ситуацию, но вопроса все равно не решает — сбережения позволят человеку просуществовать какое-то время (как и продажа машины или дачи, например), ну, а дальше что? Что будет, когда эти сбережения закончатся? А дальше он все равно вынужден будет идти на рынок и продавать свою рабочую силу — наниматься на работу к тем, у кого есть средства производства, то есть к капиталистам. Ибо без средств производства люди прожить не могут!

Люди вынуждены соединяться со средствами производства, чтобы жить. Вопрос только в том, как именно они с ними соединяются. Можно соединяться всего лишь двумя путями: либо когда эти средства производства принадлежат тебе самому, либо когда они принадлежат другим людям, но в последнем случае этим другим, владельцам средств производства, тебе приходится отдавать за это часть своего труда.

А почему же вы думаете рабочие нанимаются на работу к какому-нибудь Абрамовичу? Потому что у него глаза красивые, что ли? Нет, потому что у него есть заводы с оборудованием, на которых могут работать рабочие. Только поэтому! Если бы этого не было, никто бы об Абрамовиче знать не знал и слыхом не слыхивал.

В СССР этот же самый завод принадлежал самим рабочим — не только тем рабочим, которые на нем непосредственно работали, а всем советским рабочим, всем советским гражданам. И поэтому советские граждане не нанимались ни к кому на работу, а сами работали на своих предприятиях — сами производили для себя то, что им требуется для хорошей и сытой жизни.

Внешне сейчас вроде бы то же самое — отдел кадров, заявление о приеме на работу, трудовая книжка, зарплата, а вот сущность, оказывается, принципиально другая. И другие последствия, в том числе чисто материального характера.

Произведенная советскими рабочими продукция принадлежала самим рабочим — всем рабочим страны и расходовалась так, как нужно было им самим, всему советскому обществу, чтобы улучшалась жизнь каждого советского рабочего.

А вот та же самая продукция, произведенная на том же самом заводе, который теперь принадлежит Абрамовичу, принадлежит только Абрамовичу, а не тем рабочим, которые ее производят. Чтобы пользоваться чем-то из произведенного ими самими, рабочие должны опять кланяться Абрамовичу и платить ему деньги, тратя на это часть своей заработной платы. Абрамович грабит таким способом рабочих дважды — сначала заставляя угрозой голода работать на себя почти бесплатно, а потом продавая им втридорога ими же произведенный продукт!

Вот так и образуется при капитализме богатство единиц и нищета миллионов, причем эта социальная поляризация постоянно увеличивается. Одни все больше богатеют — собственники средств производства, капиталисты, а другие все больше нищают — рабочие и трудящиеся массы. Это и есть неразрешимое в рамках капитализма антагонистическое противоречие, которое называется в марксизме противоречием между трудом и капиталом и о котором мы говорили в ответе на вопрос № 1.

Говоря о средствах производства и предметах потребления, нужно также сказать, что некоторые вещи строго относятся либо к одному типу, либо к другому. Например, земля — это всегда средство производства, ибо природа и ее дары дают тот материал человеку, из которого он и делает нужные ему вещи, удовлетворяя те или иные свои потребности. Аналогично кружка, еда или штаны — это всегда предметы потребления. Но есть другая часть вещей, которые могут быть или предметами личного потребления, или выступать в роли средств производства в зависимости от того, как они применяются, как используются человеком. Такова, например, легковая автомашина. Если человек ездит на ней сам со своей семьей и друзьями, то это предмет его личного потребления. Но если она используется им для зарабатывания денег как такси, то это уже средство производства. Аналогично с квартирой. Если в ней человек живет сам, то она является предметом потребления, а вот если он ее сдает в аренду другим людям и получает за это арендную плату, то эта квартира уже становится средством производства. То есть в отношении такого типа вещей не всегда можно  сказать заранее, что перед вами — предмет потребления или средство производства. Каждую ситуацию надо разбирать конкретно.

Товарищ, задавший нам вопрос, не отделяет предметов потребления от средств производства, он все валит в одну кучу, и потому не совсем понимает Маркса, полагая, что Маркс имел в виду абсолютно нищих людей. Но дело совсем не в достатке людей, дело в их классовом положении, которое определяется в основном их отношением к средствам производства.

Одно дело не иметь земли и совсем другое не иметь дома. Первое — гораздо страшнее, ибо если у тебя есть земля и ее размер вполне достаточен для нормального выживания, то будет и дом — ты сам его всегда построишь своими руками, использовав для этого дары природы, дары той земли, которой располагаешь (глину, песок, камни, стволы растущих на ней деревьев и пр.). А вот если у тебя есть дом, но нет земли (или иных средств производства), то твое положение много хуже — тебе нечем себя в этом доме прокормить, ты ни вырастить ничего себе не можешь, ни создать ничего, что бы можно было продать на рынке, и на вырученные деньги купить нужное.

Современный капитализм в главном и основном точно такой же, как и во времена Маркса. Он остался классовым обществом, и его экономические законы, определяющие всю жизнь людей, в не изменились. Внешне он кажется другим — сотовые телефоны, компьютеры, автомобили, но основа современного капитализма все та же, что и 100, 200 и даже 300 лет назад — наемный труд и частная собственность на средства производства, из-за которой ничтожная кучка постоянно богатеет, а миллионы и миллиарды беднеют, все больше скатываясь в нищету. Решить эту проблему можно только одним способом — тем, что указывал Маркс — пролетарской революцией.

Отсюда и получается, что даже если какой-то пролетарий имеет сегодня «квартиру, мебель в квартире, машину, гараж, дачу, сбережения в банке», это нисколько не меняет его классового положения, не спасает от постоянного угнетения и эксплуатации классом буржуазии. Это свое более-менее достойное материальное положение надолго он не сохранит, оно временное, ибо сами законы капитализма таковы, что этот пролетарий неизбежно будет беднеть и разоряться.

Вообще такие пролетарии — с «квартирой, мебелью в квартире, машиной, гаражом, дачей», да еще и «сбережениями в банке», пока еще существуют только в постсоветских республиках. Они — недоразорившийся остаток социалистического общества. Ничего подобного у пролетариев капиталистических стран нет, даже пролетариев самых развитых стран капиталистического мира. Там всего вышеперечисленного пролетарии не имеют! Машина у них иногда есть, но, как правило, кредитная, за которую им приходится выплачивать проценты банкам. А вот квартира в своей собственности и мебель — это уже им совершенно недоступно. Это уровень не пролетариев, а высшего слоя среднего класса капиталистического общества (средних служащих, управляющих и хорошо оплачиваемой интеллигенции), тоже обычно живущего в кредит. Что же касается гаражей и тем более дач в собственности, то это и среднему классу недоступно, это привилегия господствующего класса буржуазии, который живет не своим трудом, а присвоением чужого труда.

Отсюда легко можно понять, как на самом деле жили советские граждане, без всяких проблем имеющие все вышеуказанное в своей личной собственности — по факту на уровне высокообеспеченных классов и слоев капиталистического общества! То есть действительно «зажиточной жизнью», как и обещали большевики.

Но так же отсюда можно понять и другое, что капитализм позволить трудящимся массам жить в подобной роскоши не может! Он будет стараться всеми способами разорить таких неестественных для него пролетариев-богачей, сделать их нищими, не имеющими ни своих квартир, ни дач, ни гаражей. Ведь условие существования класса буржуазии, эксплуататорских единиц — это нищета миллионов. Только нищий человек пойдет наниматься к другому на работу за любую зарплату, а значит, только нищий дает капиталу самую высокую прибыль.

Российская буржуазия, как и всякая буржуазия, стремящаяся ко все большему обогащению, без сомнения, уничтожит таких пролетариев, и они очень скоро останутся без своих квартир, без гаражей и без дач. Это ее прямой классовый интерес. И такая политика, как мы знаем, проводится в России и бывших советских республиках неуклонно — наши трудящиеся все больше беднеют, теряя остатки «былой советской роскоши».

Получается, что сохранить свой уровень жизни, а тем более улучшить его эти наши пролетарии, еще пока имеющие «квартиры, машины, гаражи и дачи», могут только одним способом — уничтожив в нашей стране капитализм. Потеряют они все именно при сохранении капитализма! А вот при социализме только приобретут — станут еще богаче, ведь они сами будут управлять своей страной, и все ее богатство будет вновь принадлежать им.

[1] Газета «Правда» № 53 от 22 февраля 1953 г.

[2] Д.И.Чесноков «Советское социалистическое государство», Государственное издательство политической литературы, 1952 г., с.88.

Продолжение