Ответ на критику диалектического материализма

От ред. РП: Обращаем внимание наших читателей на публикуемую ниже статью из журнала «Вопросы философии» № 6 за 1952 г. Она особенно ценна тем, что в ней разбираются ключевые мифы о марксизме, на которых до сих пор держится идеология нынешней капиталистической России. Автор этой статьи Материалист (о том, кто именно из советских философов использовал этот псевдоним, информации нет) известен тем, что через год, в 1953 году, написал замечательную статью о лженауке кибернетике — «Кому служит кибернетика».

Отец-иезуит в роли критика диалектического материализма

(О книге Г. Веттера «Диалектический материализм. Его история и его система в Советском Союзе». Вена. 1952)

Американские империалисты, одер­жимые бредовой идеей установления своего господства над миром, хотят снова толкнуть народы в пропасть мировой войны. Но народы мира, по­рабощенные империализмом, как указывает товарищ Сталин, «не желая больше жить по-старому, бе­рут судьбу своих государств в свои руки, устанавливают демократиче­ские порядки и ведут активную борь­бу против сил реакции, против под­жигателей новой войны»[1]. В резуль­тате второй мировой войны от капи­талистической системы отпали Китай и другие народно-демократические страны, образовавшие вместе с Со­ветским Союзом единый и мощный социалистический лагерь, противо­стоящий лагерю капитализма. Важ­нейшим экономическим результатом второй мировой войны и ее хозяй­ственных последствий является рас­пад единого всеохватывающего ми­рового рынка[2]. Это обусловило дальнейшее углубление общего кри­зиса мировой капиталистической си­стемы. Почва горит под ногами им­периалистов.

Не удивительно поэтому, что акции иезуитов — давних агентов мракобе­сия, проверенных мировой реак­цией, — ныне особенно высоко оце­ниваются на идеологической бирже империалистов. Об этом свидетель­ствует горячий прием, оказанный книге Густава Веттера «Диалектиче­ский материализм. Его история и его система в Советском Союзе»[3] бур­жуазной прессой США, Англии, Ита­лии и других стран.

Веттер, уроженец Австрии, — ие­зуит, профессор папского Восточного института в Риме. Итальянский мар­ксистский журнал «Сочиета» сооб­щает, что этот институт имеет сугубо специальное назначение: в нем «под­готовляются лица, предназначенные для тайной службы на территориях Советского Союза и Восточной Евро­пы». Нетрудно представить себе, ка­кие «профессора» подвизаются в этом «институте» и какие «науки» внедряют они в сознание своих слу­шателей. По-видимому, их лекции не подлежат огласке. Что же сделало знаменитым «труд» дипломирован­ного иезуита Веттера? Оказывается, преподобный отец читает лекции по истории русской и, в особенности, со­ветской философии. В 1948 году эти соответствующим образом обрабо­танные лекции были опубликованы в виде отдельной книги на итальян­ском языке. В 1952 году расширен­ное и дополненное издание этой кни­ги вышло в свет на немецком языке.

В предисловии к немецкому изда­нию отец-иезуит призывает к «обо­ронительной войне» против «совет­ского диалектического материализ­ма». Он горько сетует на то, что пос­ле окончания второй мировой войны «большевистское влияние на куль­турную жизнь Запада чувствительно усилилось» (стр. V). Факт этот отец-иезуит объясняет обманчивой «види­мостью глубины», якобы присущей диалектическому материализму. От­сюда и проистекают, по его утвер­ждению, всевозможные соблазны и грехопадение многих лиц, увлекших­ся марксистской философией, кото­рая, как говорит иезуитский пропо­ведник, является порождением са­таны.

Отец-иезуит осеняет себя крестом. Он уверяет, что его, Веттера, не про­ведешь: он знает русский язык, чи­тает советские журналы и, в част­ности, журнал «Вопросы филосо­фии». Он обильно цитирует совет­ские учебные пособия, сообщает опубликованные советской печатью сведения о подготавливаемых к из­данию книгах, о происходивших на­учных дискуссиях, конференциях и т. д. Кто же после этого смеет со­мневаться в «осведомленности» Вет­тера, в «основательности» его спе­циальной подготовки?

Реакционная пресса воскуряет фи­миам благочестивому патеру: «Оссерваторе Романо», официальный орган Ватикана, аттестует книгу Веттера как «веский труд», а сарагатовская «Уманита» рекомендует ее как «один из лучших трудов о совет­ском диалектическом материализме». Это не книга, а «величайшее благо­деяние», пишет английский реак­ционный журнал «Филозофи», на­стоятельно требуя перевода ее на английский язык. Больше всего уми­ляет реакционную прессу иезуитская манера изложения Веттера, состоя­щая в том, что основные положения марксизма излагаются им в духе клеветнических измышлений врагов ленинизма из троцкистско-бухарин­ской своры. Этот бесстыдный прием  оценивается рецензентами как обра­зец научного «объективизма». (И сегодня голимую и наглую ложь  сплошь и рядом буржуазные пропагандисты подают нам под видом «объективности». Но гораздо интереснее другое. То, что правы, оказывается, были большевики, когда критиковали и громили все эти правые и левые уклоны в партии, называя их представителей, упорно не желающих исправлять свои ошибки и настаивающих на своей ложной точке зрения, «агентами империализма»! Вон как их измышления подхватывали идеологи капитализма! Кстати, именно на этих измышлениях и была построена вся «идеология» Перестройки в СССР и странах социализма. Мировой капитал ничего нового не выдумал — он просто использовал все то старое, что угодливо подготовили ему оппортунисты! Ведь не случайно в СССР в перестроечные и постперестроечные годы усиленно и в огромном количестве стали вдруг печататься работы всяких троцких, бухариных и  пр. разоблаченных советским народом врагов социализма. Но, не зная истории классовой борьбы в СССР, советские коммунисты, а за ними и весь советский рабочий класс, противостоять этой буржуазной гнили не смог. Результат этой неспособности к борьбе, мы очень хорошо ощущаем сегодня по себе. — прим. РП)

Отвечая на вопрос, что такое ленинизм, отец-иезуит предлагает вниманию читателей высказывания таких врагов марксизма, как Ряза­нов, Булгаков, Струве и Бердяев. Преподобный «профессор» рекомен­дует этих «теоретиков» как предста­вителей «критического направления в марксизме» (стр. 94). Богостроите­ли в его изображении — марксисты, считающие мистицизм необходимым дополнением научного марксизма (стр. 101). Таким образом, в каче­стве теоретиков и пропагандистов марксизма неискушенному читателю подсовываются злейшие враги мар­ксизма. А реакционная пресса на все лады превозносит «объективность» и «беспристрастность» отца-иезуита. Американский журнал «Джорнел оф филозофи» восхищен «прекрасным образцом иезуитского стиля». Сме­шение в одну кучу марксистов и злейших врагов марксизма преподно­сится им «как самое полное и доку­ментированное изложение», а припи­сывание марксизму утверждений вся­кого рода ревизионистов и прочих буржуазных фальсификаторов — как «острота анализа», выполненного с «величайшим искусством».

Шумиха, поднятая реакционными философствующими борзописцами вокруг этого изделия ватиканской идеологической кухни, вынуждает нас подробнее остановиться на его содержании.

Книга Г. Веттера состоит из двух частей. Часть первая претендует на изложение истории диалектического материализма. Во второй части речь идет о «системе» диалектического материализма.

Говоря о возникновении марксиз­ма, о его предшественниках, Веттер бегло касается философии Гегеля и Фейербаха и подробно останавли­вается на характеристике позитивиз­ма, который и объявляется им глав­ным философским источником диа­лектического материализма. Австро­итальянский иезуит не оригинален: он лишь повторяет домыслы чешско­го позитивиста Масарика, который еще в 20-х годах выступил с этим «открытием» философской родослов­ной марксизма.

Как известно, Маркс и Энгельс со­вершили революционный переворот в философии, создав подлинно науч­ную философию, не совместимую ни с какой поповщиной, ни с каким угне­тением человека человеком. Этот ре­волюционный переворот, совершен­ный Марксизмом, «ученый» иезуит изображает как позитивистское, нигилистическое отрицание философии вообще. Позитивисты утверждали, что наука не нуждается в мировоз­зрении, что основные вопросы фило­софии неразрешимы и надо попросту отбросить их. Марксизм, как извест­но, вскрыл величайшее значение на­учно-философского мировоззрения для науки и практики и решил «не­разрешимые» философские пробле­мы. Но обо всем этом Г. Веттер мол­чит. Молчит он и о том, как в дей­ствительности относились Маркс и Энгельс к позитивизму и его осново­положнику О. Конту. Между тем из­вестно, что Маркс и Энгельс резко критиковали позитивизм. «Я в каче­стве партийного человека, — писал Маркс, — занимаю решительно враж­дебную позицию по отношению к контизму, а как человек науки очень невысокого мнения о нем…»[4]. Энгельс разоблачал позитивизм как «узкое филистерское мировоззре­ние»[5]. Все это пытается скрыть от читателя ученый иезуит.

Итальянский  марксистский жур­нал «Ринашита» отмечает, что «пози­тивистское происхождение марксиз­ма, утверждаемое Веттером, являет­ся чистым изобретением». Мы мо­жем только добавить, что такого рода изобретения называются попросту мошенничеством. Яркой иллюстра­цией этой мошеннической изобрета­тельности Г. Веттера является ото­ждествление им марксистско-ленин­ской критики метафизического спо­соба мышления с позитивистским отрицанием так называемой метафи­зики, под которой позитивисты под­разумевают материализм. Основное положение материализма — призна­ние существования внешнего, незави­симого от сознания мира — трактует­ся позитивистами как утверждение существования чего-то «сверхчув­ственного», «потустороннего» и т. д.

Разоблачая подобного рода кле­вету на материализм, В. И. Ленин более сорока лет тому назад писал в работе «Материализм и эмпирио­критицизм»: «Метафизиками, надо, сказать, обзывают материалистов многие идеалисты и все агностики (кантианцы и юмисты в том числе), потому что им кажется, будто при­знание существования внешнего ми­ра, независимого от сознания чело­века, есть выход за пределы опы­та»[6].

Итак, позитивисты отрицают пра­вомерность существования филосо­фии, они третируют материализм с позиций субъективного идеализма и агностицизма. Отец-иезуит выдает позитивистскую эклектическую окрошку за философский источник марксизма. Воистину прекрасный образец иезуитского стиля исследо­вания и изложения!

В своей «истории» диалектическо­го материализма отец Густав, в со­ответствии с названием своего опуса, уделяет главное внимание лениниз­му. Следуя по стопам К. Реннера и других вожаков правых социалистов, Веттер изображает ленинизм как чисто русскую, национальную разно­видность марксизма, якобы неприме­нимую к Западной Европе. Эту дав­но обанкротившуюся, безмерно лжи­вую (ибо международное значение ленинизма — всемирно-исторический факт) идейку ватиканский псевдо­ученый пытается подкрепить новыми «аргументами». Следуя основному тактическому принципу иезуитов — цель оправдывает средства,— Веттер утверждает, что своеобразие ленинизма основано на том, что он унаследовал идеи русских «нигили­стов» и славянофилов.

Преподобный отец великолепно знает, что ленинизм есть дальнейшее творческое развитие марксизма в эпоху империализма и пролетар­ских революций.

В. И. Ленин и И. В. Сталин под­няли марксизм на новую, высшую ступень. Влияние марксизма-лениниз­ма растет во всем мире. Но именно эти неопровержимые факты и заду­мал опровергнуть ученый иезуит. Не будь этих упрямых фактов, незачем было бы воинствующему мракобесу писать свою книжку. Вот почему под прикрытием елейных рассуждений о «бескорыстной и благоговейной люб­ви к истине» отец-иезуит тщится убедить своих читателей в том, что ленинизм связан с «мистической ду­шой» русского человека и является пересадкой марксизма на русскую национальную почву и обработкой его в духе «нигилистов» и славяно­филов.

«Нигилистами» сей псевдоученый именует великих русских революционеров-демократов, занимавших резко отрицательную позицию по отноше­нию к идеализму и религии. Боевой атеизм Н. Г. Чернышевского, пра­вильное понимание им классовой природы идеалистического мракобе­сия преподносятся читателю как… вульгарный материализм. Черны­шевский, утверждает нагло Г. Вет­тер, — «главный представитель рус­ских вульгарных материалистов» (стр. 67).

Впрочем, для Веттера, считающе­го, что философия не должна идти дальше евангельских легенд, всякий материализм есть вульгарная теория. Как типичный прислужник эксплуа­таторских «верхов», мнящих себя аристократами духа, Веттер трети­рует материализм как якобы нефило­софский взгляд на мир, свойствен­ный подавляющей массе простых людей. Но эти «простые», не иску­шенные в философии люди, несо­мненно, правильнее решают вопрос об отношении сознания к бытию, чем дипломированные лакеи поповщины. Этим «простым» людям и в голову не приходит утверждать, что их ощущения, представления являются единственной реальностью. В. И. Ленин говорил по этому поводу: «На­ивный реализм» всякого здорового человека, не побывавшего в сума­сшедшем доме или в науке у фило­софов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют неза­висимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще»[7]. Это «наивное», подтвержденное тысячелетиями исто­рии убеждение человечества, кото­рое в своей ненависти к истине пы­тается опровергнуть Г. Веттер, яв­ляется исходным пунктом научной теории познания.

Оклеветав русских материали­стов — революционных демократов, а заодно и материализм вообще, уче­ный иезуит начинает разглагольство­вать о славянофильских традициях марксизма в России. Пользуясь не­осведомленностью западноевропей­ского читателя относительно славя­нофильства, Веттер пытается объ­явить эту реакционную, крепостниче­скую теорию одним из источников «русского марксизма», который яко­бы и есть не что иное, как учение об особом пути развития России.

Зачем Веттеру понадобились эти псевдоисторические подтасовки, не­лепые аналогии? Все это шарлатан­ство необходимо ему и его империа­листическим хозяевам для того, что­бы опорочить благородную борьбу марксизма-ленинизма против космополитической идеологии американ­ского империализма. Именно поэто­му маститый иезуит в угоду Уолл-­стриту изображает борьбу советских людей против презренного космопо­литизма как возрождение славяно­фильских традиций. С этих же пози­ций охаивает он законное стремле­ние советских людей отстоять прио­ритет открытий, сделанных великими русскими учеными. Профессор вати­канского института никак не может примириться с тем, что именно наш великий соотечественник Попов, а не итальянец Маркони является созда­телем радио. Понимая, что борьба советских людей против низкопоклон­ства перед Западом наносит сокру­шительный удар пережиткам буржу­азной идеологии в СССР, полный злобы и ненависти ко всему советскому, русскому, отец-иезуит не оста­навливается и перед наглой ложью, как, например, приписывание совет­ским людям утверждения, будто М. В. Ломоносов «за два века (?!) до Лавуазье открыл закон сохране­ния массы» (стр. 292).

Эта подтасовка нужна Веттеру также для того, чтобы изобразить диалектический материализм в виде особой теологической системы взгля­дов. Со стороны это может показать­ся неуклюжей шуткой. Диалектиче­ский материализм, являющийся воинствующим атеизмом, и теология — что может быть более несовмести­мым? Но какое дело иезуиту до фак­тов! Для него атеизм — тоже рели­гия, но, конечно, не истинная. Он объявляет диалектический материа­лизм «еретическим» и, следователь­но, религиозным учением, характеразуя марксистскую диалектику как «типично теологический метод». (Сейчас такой взгляд на марксизм и атеизм очень активно пропагандируется идейными защитниками эксплуатации и власти буржуазии. И главными его проводниками являются, прежде всего, попы РПЦ. — прим. РП) Он предает анафеме марксистско-ленин­скую философию, называя ее «псев­дотеологией», опирающейся якобы на религиозно-философское учение Соловьева, Хомякова и других идеа­листов.

Философствующий иезуит пытается убедить читателя в том, что все об­щественные вопросы, в сущности, сводятся к вопросам религиозным, а классовые битвы — к борьбе единой всеспасающей религии против все­возможных ересей. Борьба между пролетариатом и буржуазией, борь­ба между социализмом и капитализ­мом — все это одна только види­мость, утверждает иезуит. В дей­ствительности же сущность истории составляет борьба между истинной, т. е. католической, религией и псевдорелигией, разновидностью которой и является учение социализма. На­учный социализм изображается иезу­итом как сатанинское мировоззре­ние, которое «противопоставляет се­бя богу и стремится занять его ме­сто» (стр. 581). Это мировоззрение, говорит с ужасом отец-иезуит, осво­бождает человека от смирения, вну­шает ему гордость и веру лишь в свои собственные силы. Библейский змий, соблазнивший Еву, является, по его мнению, провозвестником ма­териалистического миропонимания.

Мы видим, что отец-иезуит требует примирения с капиталистическими порядками. Борьба против капитали­стического рабства, вера трудящихся в реальную возможность своего осво­бождения третируются иезуитом как дьявольское наваждение. Психология раба, покорно гнущего спину перед эксплуататором, превозносится этим холопом как высшая добродетель. (Классовый корень абсолютно всех утверждений современных буржуазных пропагандистов в РФ именно такой — согласие человека со своим рабским положением и полный отказ от стремления изменить его. — прим. РП)

Диалектический материализм яв­ляется философским обоснованием революционного коммунистического преобразования мира. Марксистско-ленинская философия в корне проти­воположна религиозной проповеди рабского смирения; это философия борьбы против сил и традиций ста­рого, мировоззрение, глубоко про­никнутое жизнеутверждающей верой в человека. «Только философский материализм Маркса, — подчерки­вает В. И. Ленин, — указал пролета­риату выход из духовного рабства, в котором прозябали доныне все угне­тенные классы»[8]. Эта-то мобилизую­щая, организующая и преобразую­щая сила марксистско-ленинского мировоззрения и ужасает верного прислужника империалистов Густава Веттера.

Во второй части своего объемисто­го опуса отец-иезуит занимается фальсификацией основных черт мар­ксистского диалектического метода и марксистского философского мате­риализма.

Мы не станем рассматривать все его псевдоглубокомысленные, схо­ластические разглагольствования, смысл которых сводится к одному: без бога философия лишена всякого содержания. Остановимся лишь на главном аргументе отца-иезуита, на­правленном против материалистиче­ской диалектики. Аргумент этот не нов, им пользовался еще Э. Берн­штейн. Суть его сводится к утвержде­нию, что диалектика и материализм несовместимы, или, иначе говоря, материалистической диалектики не существует. Веттеру, как и его пред­шественникам из социал-демократи­ческого лагеря, нет никакого дела до реальной истории диалектики. Он обходит молчанием тот факт, что первоначальная, наивная диалектика была связана со столь же наивным материализмом рабовладельческой демократии. Для него не существует и того бесспорного факта, что в домарксовской философии свое высшее развитие диалектика получила в ма­териалистической теории русских революционных демократов. (А не у Гегеля, как полагают некоторые российские «коммунисты»! — прим. РП) Веттер не хочет признавать того, что мар­ксистская диалектика в корне проти­воположна идеалистической гегелев­ской диалектике. (Этого не могут понять даже некоторые российские «коммунисты», уподобляющиеся попам прошлого! — прим. РП) Наконец, он не хо­чет понять, что марксистский фило­софский материализм есть материа­лизм диалектический. Подобно анар­хистам, давно уже разоблаченным товарищем Сталиным, Г. Веттер утверждает, что «диалектика неотде­лима от мистицизма, что она есть метафизика» (в смысле учения о сверхчувственном). Диалектика, по словам отца-иезуита, подтверждает иррационализм, она-де приучает «ви­деть в действительности нечто скры­тое, таинственное» (стр. 395 италь­янского издания). Диалектическое движение якобы возможно лишь в сфере сверхматериального. Если реальность понимается как деятель­ная, имманентно развивающаяся, противоречивая, то она-де не мо­жет быть названа материей. Как можно, возмущается дипломирован­ный агент Ватикана, «называть име­нем материи реальность, одаренную спонтанным сознанием, творческой силой» (стр. 398 итальянского изда­ния). Это значит приписывать мате­рии «божественные прерогативы» (стр. 569).

Нетрудно понять сокровенный смысл этого иезуитского кунштюка: подсовывая идеалистическое понима­ние материи, Веттер требует, чтобы мы признали, соответственно этому пониманию, неспособность материи к движению, развитию на основе внутренне присущих ей противоре­чий. Во все времена идеалисты счи­тали, что материя есть нечто косное, мертвое, лишенное самостоятельного движения, чуждое творческой силы и нуждающееся в толчке, «двигате­ле», «энтелехии», «монадах» и т. д. Такого рода толкование материи (как «материала» для творческой деятельности сверхприродного духа) имеет вполне определенную цель, блестяще разоблаченную В. И. Лениным в его труде «Материализм и эмпириокритицизм». Ленин писал: «…попытка мыслить движение без материи протаскивает мысль, ото­рванную от материи, а это и есть философский идеализм»[9].

Так обнаруживается, что новояв­ленный «ниспровергатель» материа­лизма оказывается неспособным при­вести буквально ни одного нового довода против материализма. Ста­рые, давно опровергнутые естество­знанием и материалистической фи­лософией идеалистические утвержде­ния насчет косности материи оконча­тельно дискредитировали себя. А но­вых аргументов нет, ибо все данные науки лишь подтверждают диалек­тический материализм, его учение о диалектике материального мира.

Марксизм-ленинизм доказал, что научная диалектика есть диалектика материалистическая, непримиримая ни с идеализмом Гегеля, ни с ирра­ционализмом неогегельянства. Науч­ная диалектика в полном согласии с материалистическим воззрением рас­сматривает мир именно таким, каков он существует сам по себе, без по­сторонних, сверхприродных, мистиче­ских добавлений. «Диалектический метод говорит, — учит нас товарищ Сталин, — что жизнь нужно рассма­тривать именно такой, какова она в действительности. Мы видели, что жизнь находится в непрестанном дви­жении, следовательно, мы должны рассматривать жизнь в ее движении и ставить вопрос: куда идет жизнь? Мы видели, что жизнь представляет картину постоянного разрушения и созидания, следовательно, наша обя­занность — рассматривать жизнь в ее разрушении и созидании и ставить вопрос: что разрушается и что сози­дается в жизни?»[10].

Все эти основные положения диа­лектического материализма созна­тельно извращает, мистифицирует Веттер. Рассмотрим, далее, его аргу­менты против марксистского фило­софского материализма.

Прежде всего ватиканский пропо­ведник обвиняет марксистско-ленин­скую философскую науку в смеше­нии материализма и…. реализма. При этом обнаруживается, что Веттер, не желая считаться с действительным содержанием материалистической философии и стремясь облегчить вы­полнение своей «критической» зада­чи, приписывает материализму ото­ждествление всего существующего с материей, веществом. Материалисты, вещает отец-иезуит, не признают ни­чего нематериального, идеального. Нетрудно увидеть, что Веттер попро­сту клевещет на материализм вооб­ще и на диалектический материализм в особенности. Энгельс в «Людвиге Фейербахе» разоблачил подобного рода клевету на материализм со сто­роны прислужников буржуазии, объ­явивших, что материалистическая теория является оправданием коры­столюбия, чревоугодия и прочих пороков (как известно, присущих са­мим буржуа), в то время как идеа­лизм представляет собой философию добродетельного образа жизни. Ны­не, когда буржуазные философы-идеалисты изощряются в проповеди человеконенавистничества, восхваляя «американский образ жизни», кле­ветнический характер этих наглых обвинений против материализма ста­новится вполне очевидным.

Материалисты считают материю первичной, а сознание вторичным, производным. Из этого явствует, что материалисты признают существова­ние сознания, но, выводя сознание из материи, не отождествляют одно­го с другим. Диалектический мате­риализм, правильно решая вопрос об отношении материи и сознания, неустанно борется с вульгарным материализмом, отождествляющим со­знание с материей. Известно, что Маркс и Энгельс неоднократно под­вергали критике воззрения Бюхнера, Фогта и других представителей вуль­гарного материализма. В. И. Ленин, выступая против всяческих уступок вульгарному материализму, указал на ошибочность утверждения Дицгена о том, что все существующее является материей. «Назвать мысль материальной, — писал он, — значит сделать ошибочный шаг к смеше­нию материализма с идеализмом»[11]. И. В. Сталин в своем труде «Анар­хизм или социализм?» глубоко обос­новал марксистское понимание ма­терии и сознания, доказав, что «…в мире существуют идеальные и мате­риальные явления, но это вовсе не означает того, будто они отрицают друг друга. Наоборот, идеальная и материальная стороны суть две раз­личные формы одной и той же при­роды или общества…»[12]. Таким обра­зом, диалектический материализм не только не отрицает сознания, а, на­против, вскрывает его основу, про­исхождение, содержаний, рассматри­вает его развитие и т. д. Отсюда ясно, что все то, что Г. Веттер облыжно приписывает материализ­му, является буржуазной клеветой на материализм, идеалистическим отождествлением материализма с материализмом вульгарным, извра­щением самого понятия материализм в духе буржуазного аморализма.

Известно, что в домарксистской философии термин «реализм» имел весьма неопределенное содержание. Так, например, реалистами называ­ли себя сторонники крайнего средне­векового идеализма. Термин «реа­лизм» зачастую употреблялся и для обозначения материализма. Поль­зуясь этим, буржуазные философы-идеалисты пытаются замаскировать свои реакционные теории, называя их «критическим реализмом», «нео­реализмом» и т. д. Г. Веттер идет по проторенной дорожке: он называет «реализмом» отождествление объек­тивной реальности с чувственными восприятиями, ощущениями, т. е. субъективный идеализм.

Теперь понятно, к чему сводится высосанное Г. Веттером из пальца обвинение диалектического материа­лизма в смешении материализма с «реализмом». Отец-иезуит пытается доказать, что марксисты, с одной стороны, утверждают, что все есть материя, а с другой стороны, что реальность совпадает с чувственным восприятием. Для подтверждения этого ложного тезиса, призванного доказать эклектический характер диалектического материализма, Г. Веттер ссылается на марксист­ско-ленинское понимание единства мира и отношения сознания к мате­рии. Диалектический материализм учит, что мир по природе своей ма­териален. Само собой разумеется, что это положение не отрицает суще­ствования сознания, а, наоборот, вскрывает его основу. Далее, диа­лектический материализм учит, что «материя есть то, что, действуя на наши органы чувств, производит ощущение; материя есть объектив­ная реальность, данная нам в ощу­щении»[13]. Это положение марксист­ского философского материализма нисколько не противоречит положе­нию о материальном единстве мира. Тем более нелепо рассматривать положение марксизма о том, что «материя есть объективная реаль­ность, данная нам в ощущении» как отождествление материи с «чув­ственно-данным», к чему, собствен­но, и сводится фокус Г. Веттера.

Ленин, исходя из определения от­ношения материи и сознания, дан­ного Энгельсом, и обобщая достиже­ния новейшего естествознания, дал развернутое философское определе­ние материи как объективной реаль­ности, существующей вне и незави­симо от сознания и отражаемой в наших ощущениях, представлениях, понятиях. Только злостные фальси­фикаторы материализма могут отри­цать неразрывное единство между теми определениями, которые были даны Энгельсом и Лениным. Как известно, товарищ Сталин, характе­ризуя марксистский философский материализм, показывает, что мар­ксизм в противоположность идеализ­му исходит из того, что мир по своей природе материален, что материя первична, а сознание вторично, вследствие чего сознание является отображением материи — объектив­ной реальности, существующей вне сознания. Отцу-иезуиту хорошо из­вестны эти классические положе­ния сталинского труда «О диалекти­ческом и историческом материализ­ме». Но все дело в том, что ему чужда элементарная добросове­стность, хоть он и клянется в «бес­корыстной и благоговейной любви к истине». Поэтому-то он софисти­чески утверждает, что определение материи как существующей незави­симо от сознания является якобы определением соотносительным со­знанию, т. е. субъективистским. Ка­кое дело отцу-иезуиту до того, что философия марксизма рассматривает материю как существующую вне и независимо от сознания, т. е. независимо от того, существует или не существует сознание! Веттер предпочитает софистические аргу­менты; они кажутся ему самыми убе­дительными, поскольку цель его — опровержение истины.

В противовес диалектико-мате­риалистическому учению о движении как форме бытия материи, неотдели­мой от нее, отец-иезуит, ничтоже сумняшеся, заявляет, что это-де не согласуется с современным естествознанием, признающим лишь относительность движе­ния (стр. 325). Современное естествознание Веттер приплел, по- видимому, лишь для того, чтобы пу­стить пыль в глаза и продемонстри­ровать «соответствие» своих взгля­дов последнему слову науки. Но из­вестно, что еще Галилео Галилей учил, что всякое движение относи­тельно, т. е. происходит по отноше­нию к другому телу, также находя­щемуся в движении. Отсюда следует (и это знал уже Галилей), что нет неподвижных тел, что покой относи­телен, т. е. он представляет собой определенную форму движения ма­терии. Но разве из принципа относи­тельности движения, известного еще классической механике, не следует, что движение вечно, неуничтожимо и в этом смысле абсолютно?

Диалектический материализм при­знает и относительный и абсолютный характер движения в противополож­ность идеализму, отделяющему ма­терию от движения. Чего стоят после этого хитроумные аргументы отца-иезуита против положения диалекти­ческого материализма об абсолютном характере движения? Сущность этих аргументов давно уже разоблачил В. И. Ленин: «Идеалист и не поду­мает отрицать того, что мир есть движение, именно: движение моих мыслей, представлений, ощущений»[14]. Связь движения с материей — вот что, вопреки естествознанию и повсе­дневному человеческому опыту, отвергает идеалист.

Отец-иезуит протестует против марксистского понимания движения, ибо оно исключает пресловутый «перводвигатель». Отрицание этого идеалистического «первоначала» Веттер, нимало не смущаясь, объяв­ляет характерным признаком меха­ницизма, хотя общеизвестно, что ме­ханистический материализм сплошь и рядом приходил к деистическому признанию первотолчка. Таким об­разом, коренную противоположность марксистского материализма идеали­стическому пониманию природы он называет «ограниченностью», а ма­териалистическое понимание приро­ды — чуть ли не пережитком меха­нистической концепции мироздания. Веттер всячески тщится доказать, что тот, кто признает существование движения лишь во времени и про­странстве, неизбежно оказывается в плену механистического понимания движения как перемещения. Для то­го, чтобы признать немеханические формы движения материи, твердит он, надо отказаться от признания пространства и времени абсолютны­ми формами всех явлений. Другими словами, Веттер требует, кроме при­знания существования трехмерного единственно реального мира, при­знания существования потусторон­него, загробного царства. Отец-иезуит буквально вопит об «основном и непреодолимом противоречии», якобы свойственном диалектико­материалистическому пониманию ма­терии, движения, пространства и времени. Между тем все дело сводит­ся к тому, что он подменяет диалек­тический материализм механистиче­ским, метафизическим пониманием материи, движения, пространства и времени, объявляя их единственно возможными в рамках материалисти­ческой философии. Но если подобные возражения, основанные на созна­тельном спутывании марксистского философского материализма с мате­риализмом метафизическим, имену­ются полемикой, то что же в таком случае называется шарлатанством?

Мы видим, что отец-иезуит дей­ствует согласно итальянской посло­вице: «Просунь хвост, если голова не лезет». Так, Веттер лицемерно раз­глагольствует о том, что в известном смысле марксистские понятия про­странства и времени вполне приемле­мы и для схоластики: «В своей основе понятие пространства и времени диа­лектического материализма совпа­дает с понятием схоластики, для ко­торой время и пространство являют­ся абстракциями с вещественным содержанием» (стр. 338). Расточая иудины поцелуи, Веттер заявляет даже, что в ряде вопросов диалекти­ческий материализм «делает поло­жительную попытку проникнуть в глубину реальности» (стр. 392 италь­янского издания). Отец-иезуит не со­гласен «лишь» с утверждением диа­лектического материализма о невоз­можности существования чего бы то ни было вне времени и вне простран­ства, ибо это положение предпола­гает, что мир по природе своей мате­риален, и отвергает мистические утверждения относительно потусто­роннего мира. Г. Веттер пытается уверить читателя, будто пространство и время ограничены узкой сферой материального, посюстороннего, чув­ственно воспринимаемого бытия. Иезуит снова ссылается на современ­ное естествознание, якобы позволяю­щее сделать заключение, что «ми­ровой процесс имел начало и стре­мится к концу» (стр. 330). Важней­шим аргументом «современного» естествознания в пользу этого неле­пого утверждения оказывается давно опровергнутая Ф. Энгельсом, а также всем последующим развитием есте­ствознания теория тепловой смерти вселенной (Выдел. — РП, так как эта теория муссируется буржуазными идеологами до сих пор.). Опираясь на эту теорию и на высказывания некоторых совре­менных буржуазных физиков-идеалистов, ватиканский пропагандист «подсчитал», что вселенная была со­здана господом богом пять—десять миллиардов лет тому назад. Во вся­ком случае, заявляет отец-иезуит, на­уке неизвестны какие бы то ни было явления природы, возраст которых превышал бы пять—десять милли­ардов лет. Преподобному отцу, очевидно, не приходит в голову, что в природе все явления подчинены аб­солютному закону движения, изме­нения, возникновения и уничтоже­ния. И совсем не обязательно, чтобы все то, что существовало пятнадцать миллиардов лет назад, продолжало существовать и в настоящее время.

«Диалектика говорит, — учит нас товарищ Сталин, — что в мире нет ничего вечного, в мире все преходя­ще и изменчиво, изменяется природа, изменяется общество, меняются нра­вы и обычаи, меняются понятия о справедливости, меняется сама исти­на, — поэтому-то диалектика и смо­трит на все критически…»[15].

В книге Веттера имеется специаль­ная глава «Диалектический материа­лизм и современное естествознание».

В этой главе ретивый иезуит, опи­раясь на идеалистические высказы­вания Джинса, Эддингтона, Иордана, Шредингера, а также на папские энциклики, «доказывает», что диалек­тический материализм несовместим с новейшими данными естествознания. Эти утверждения основаны на со­вершенно сознательном идеалистиче­ском истолковании новейших откры­тий физики. Но с таким же правом можно было бы ставить знак равен­ства между открытиями Ньютона и теми комментариями к Апокалипси­су, которыми он занимался на досу­ге. Кеплер, как известно, составлял гороскопы. Но можно ли на этом основании утверждать, что его астро­номические открытия обосновывали астрологию? Смешивая реакцион­ные философские воззрения некото­рых буржуазных естествоиспытателей с объективным содержанием их на­учных исследований, отец-иезуит на­глядно демонстрирует враждебность поповщины науке.

Современная поповщина, возглав­ляемая Ватиканом, требует, чтобы естествознание занималось евангели­ческими проповедями. И если неко­торые буржуазные физики, скатив­шиеся в болото идеализма, доказы­вают, что атомная энергия является божественной эманацией, а атомная бомбежка — исполнением евангель­ских предначертаний, то это гово­рит лишь о разлагающем воздей­ствии современного капитализма на науку.

Новейшие достижения в области естествознания многосторонне под­тверждают диалектический материа­лизм. Физика внутриатомных про­цессов доказала несостоятельность механистического сведения всякого движения к перемещению и покон­чила с метафизическим представле­нием не только об атоме, но и об электроне, разрушила противореча­щее идее развития представление о неизменности массы и т. д. Откры­тие внутриатомной энергии явилось нагляднейшим подтверждением по­ложения материалистической диалек­тики о движении как внутреннем со­стоянии материи, о самодвижении материи и т. д. Современная наука доказывает правильность известных ленинских слов: «…Как ни «странно» отсутствие у электрона всякой иной массы, кроме электромагнитной, как ни необычно ограничение механиче­ских законов движения одной толь­ко областью явлений природы и под­чинение их более глубоким законам электромагнитных явлений и т. д., — все это только лишнее подтвержде­ние диалектического материализ­ма»[16]. Оттого-то отец-иезуит, не брезгуя ничем, тщится доказать об­ратное. Этот философствующий при­служник империалистических вар­варов всеми средствами пытается уверить своих читателей, что не научные, а «психологические» осно­вания вынуждают нас, советских людей, следовать диалектическому материализму. Мы якобы боимся идеализма и потому избрали мате­риализм. Страх перед идеализмом и, больше того, «страх перед богом» вынуждает нас «бросаться в объятия идола», т. е. материализма. Мы, де­скать, страшимся возмездия и пото­му отрицаем бытие бога. Абсурдны эти рассуждения поповского профес­сора, преподающего своим учени­кам — будущим шпионам — уроки идеологической диверсионной дея­тельности. Советские люди, построив­шие под руководством Коммуни­стической партии Советского Союза социализм, одержавшие всемирно-историческую победу в Великой Оте­чественной войне, уверенно смотрят в будущее, которое принадлежит коммунизму.

Товарищ Сталин в своем истори­ческом выступлении на XIX съезде КПСС сказал: «Раньше буржуазия позволяла себе либеральничать, от­стаивала буржуазно-демократиче­ские свободы и тем создавала себе популярность в народе. Теперь от либерализма не осталось и следа. Нет больше так называемой «свобо­ды личности», права личности при­знаются теперь только за теми, у ко­торых есть капитал, а все прочие граждане считаются сырым челове­ческим материалом, пригодным лишь для эксплуатации. Растоптан прин­цип равноправия людей и наций, он заменен принципом полноправия эксплуататорского меньшинства и бесправия эксплуатируемого большинства граждан. Знамя буржуазно-­демократических свобод выброшено за борт»[17]. Эта характеристика со­временной империалистической бур­жуазии может быть отнесена, в част­ности, и к современной буржуазной философии. Давно прошли те времена, когда буржуазная философия выступала в защиту разума, логики, прогресса. Ныне эта философия про­пагандирует интуитивизм, алогизм, регресс, восхваляет религиозное мра­кобесие и средневековую инквизи­цию, преемником которой является фашизм. Современная буржуазия с помощью философии пытается при­низить мышление, затемнить созна­ние народа гнусной проповедью не­противления империалистическим порядкам. Философию такого рода и пропагандирует Веттер, целиком продавшийся империалистической реакции. О людях, подобных святей­шему отцу, великий русский сатирик Салтыков-Щедрин писал: «Смотри­те, как твердо он ступает по него­дяйской стезе и какими неизре­ченно-бесстыжими глазами взирает на все живущее!» Негодяй, подчер­кивал великий русский сатирик, «утверждает, что дело человеческой мысли проиграно навсегда», он меч­тает «утопить в позоре не только себя лично, но и все живущее, не толь­ко настоящее, но и будущее». И, обращаясь           к идеологическо­му прислужнику реакционных клас­сов, Салтыков-Щедрин спрашивает: «Ужели вы искренне думаете, что можно воспитать общество в нена­висти к жизни, к развитию, к движе­нию?»

Нет, нет и еще раз нет! — отве­чает он.

Пусть помнят об этом отцы-иезуи­ты и их хозяева — империалисты всех стран!

МАТЕРИАЛИСТ

[1] Журнал «Большевик» № 9 за 1946 год, стр. 1—2.
[2] См. И. В. Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР, стр. 30.
[3] G. A. Wetter. Der dialektische Маterialismus. Seine Geschichte und sein System in der Sowjetunion. Wien. 1952.
[4] К. Маркс и Ф. Энгельс. Избран­ные письма, стр. 266. 1948.
[5] Там же, стр. 479.
[6] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 51.
[7] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 57.
[8] В. И. Ленин. Соч. Т. 19, стр. 8.
[9] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 255.
[10] И. В. Сталин. Соч. Т. 1, стр. 298.
[11] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 231.
[12] И. В. Сталин. Соч. Т. 1, стр. 312.
[13] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 133.
[14] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 254.
[15] И. В. Сталин. Соч. Т. 1, стр. 304.
[16] В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 248.
[17] И. В. Сталин. Речь на XIX съезде партии, стр. 11—12. 1952.