Аграрные программы в истории русской революции

АГРАРНЫЕ ПРОГРАММЫ В ИСТОРИИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Аграрная програм­ма являлась в истории русской революции стержневым вопросом почти у всех политиче­ских группировок и партий. Значение в рус­ской революции крестьянства, без содействия которого немыслимо было свержение царизма, не позволяло обойти вопрос о земле ни одной сколько-нибудь сильной и жизненной революционной организации.

Наиболее чет­кое и революционное оформление аграрной программы впервые было дано Н. Г. Чернышевским, решительно возражавшим против выкупа крестьянами земли при реформе 1861 г., против насильственного обезземеления кре­стьян. Он же установил экономическое зна­чение и кабальную роль «отрезков», явля­ясь, таким образом, родоначальником аграрной программы РСДРП начала 20 в.

Другие народнические аграрные программы 60-х гг. выдвигали требования: «чтобы земля принадлежала не лицу, а стране», полное уничтожение следов крепостного права и т. п. (Н. В. Шелгунов, 1861 г.), дворовые и заводские получают землю из государствен­ного фонда, должна быть прирезка земли от помещиков малоземельным, помещикам вы­дается пособие или вознаграждение «сколько нужно» (программная статья землевольцев «Что нужно народу», 1861 г.) и др. Схо­дясь на общинном пользовании крестьяна­ми землей, народники 60-х гг. расходились в вопросах о способах получения земли и распоряжения ею. Лишь некоторые из более поздних последователей народничества уточ­няли задачу предложением «развить общи­ну в смысле общинной обработки земли и общинного пользования ее продуктами» (П. Л. Лавров) и «постепенного преобразо­вания современной крестьянской общины, основанной на принципе временного част­ного владения — в общину-коммуну, основывающуюся на принципе общего, со­вместного пользования орудиями производ­ства и общего совместного труда» (П. Н. Ткачев, 1875) (см. Община поземельная).

Землевольцы второго призыва (1876 г.) тре­бовали «земли, как общего достояния тех, кто на ней работает», «отнятия земель у по­мещиков и бояр» и «учреждения вольных автономных общин». Чернопередельцы, на­родовольцы и даже Северный Союз русских рабочих стояли на той же «общинной» по­зиции, как и все тогдашние революционеры-народники, верившие в общинный строй русской жизни и в вытекавшую отсюда воз­можность крестьянской социалистической революции.

Несколько особняком стоит аграрная программа Южного Рабочего Союза, где подчеркива­лись требования: «наделить землею рабочих не-мастеровых, в состав которых входят: от­ставные и билетные солдаты, городские мещане-бедняки и сельские крестьяне, на­плыв которых увеличивает нищету город­ских рабочих».

В аграрной программе кружка А. И. Уль­янова (брата В. И. Ленина) в 1886 г. и у социалистов-федералистов (1887—88 г.) стояло краткое — «национализация земли».

Из этих последних аграрных программ видно, что старый общинный крестьянский социализм в 80-х гг. уже начинает уступать место новому рабо­чему социализму, оставившему для истории две аграрные программы. группы «Освобождение Труда».

В первой из них (Плеханов, 1883 г.) гово­рится: «группа («Освобождение Труда») ни мало не игнорирует крестьянства…, но ра­бота интеллигенции должна быть прежде всего направлена… (на) промышленных ра­бочих. Заручившись… поддержкой этого слоя, социалистическая интеллигенция мо­жет распространить свое воздействие… и на крестьянство… Распределение сил на­ших социалистов должно будет измениться, если в крестьянстве обнаружится самостоя­тельное революционное движение»… и т. д.

Рабочий социализм Плеханова начинает вытеснять аграрную программу крестьянства. В 1888 г. в проекте программы Плеха­нов «в качестве ближайшего экономического требования» выдвинул: «радикальный пере­смотр аграрных отношений, т.-е. условий вы­купа земли и наделения ею крестьянских об­ществ. Предоставление права отказа от на­дела и выхода из общин тем из крестьян, которые найдут это для себя удобным», и т. п. Включение в программу «выкупа», против чего возражал еще Чернышевский, было явно нереволюционным подходом к разре­шению аграрного вопроса у первых социал-демократов.

Из обеих программ группы «Освобождение Труда» явствует, что новый рабочий социализм в лице Плеханова недостаточно понимал и ценил роль крестьянства в рево­люционном движении. В этой недооценке крестьянства можно уловить признаки буду­щей постановки вопроса об отношении к крестьянству у меньшевиков.

Совершенно по-буржуазному подходили к крестьянству народники конца 80-х и 90-х гг. в их правой ориентации. Эти «эпи­гоны народничества» выступали с аграрными программами, рас­считанными на то, чтобы улучшить положе­ние крестьянства при сохранении основ ка­питалистического строя; для достижения этой цели рекомендовались, главным образом, устра­нение малоземелья, высоких платежей, гне­та администрации и др. мелкие реформы. Свой «реформизм» эпигоны народничества прикрывали фразами о социалистичности крестьянской общины, которую они предла­гали поддерживать, хотя к тому времени она окончательно превратилась в орудие эксплуатации крестьянства командующими клас­сами. Таким образом, аграрная программа Н. К. Михайловского, Николая-она и других являлась не только реформистской, но в отношении общины и реакционной.

Третье течение в аграрных программах принадлежит В. И. Ленину, автору «Развития капитализма в России», изучившему аграрный вопрос не только теоретически, но и конкретно на экономико-историческом материале России. Резко критикуя программы «эпигонов на­родничества», В. И. Ленин еще в 1894 г. ре­шительно высказался за необходимость на­стаивать на немедленном возвращении кре­стьянам отнятой у них земли, на полной экспроприации помещичьего землевладения, оплота крепостнических учреждений и тра­диций. «Этот пункт — говорил он — совпа­дает с национализацией земли» (см. «Что такое «друзья народа», стр. 161). Это была первая революционная большевист­ская постановка вопроса об аграрной программе.

Таким образом, к началу 20 в. мы имеем три основ­ных линии по этому вопросу: плехановскую, ленинскую и правонародническую. Из пер­вой впоследствии развились меньшевистские аграрные программы и резолюции, из последней — програм­мы социалистов-революционеров и народных социалистов. Ленин­ская линия стала линией большевистских программ и резолюций и легла в основу декретов о земле, ныне действующего зе­мельного кодекса и т. п.

Перед II съездом РСДРП (авг. 1903 г.) разногласия между пле­хановскими взглядами на роль крестьян­ства в революции и Лениным сводились, главным образом, к вопросу о включении в аграрную программу требования «национализации» земли. Пле­ханов считал это предложение Ленина антиреволюционным и настоял на опущении его в качестве лозунга крестьянской рево­люции из статьи-комментария Ленина «Аг­рарная программа русской социал-демо­кратии». Дальнейшее столкновение между ними произошло по вопросу о включении в программу социал-демократии слов о выкупе земель. Ленин предлагал их вычеркнуть, т. к. идея выкупа, по его мнению, противоречила «социально-революционному ха­рактеру всего требования» и имела «специ­фический привкус пошло-благонамеренной и буржуазной меры». Плеханов и Аксель­род не соглашались с Лениным и настояли на принятии II съездом РСДРП аграрной программы в редакции «с выкупом» и без «национализа­ции».

Аграрная программа II съезда более всего известна, как программа «отрезков», т. к. она в числе других выдвигала требование «возвраще­ния сельским обществам тех земель, кото­рые отрезаны у крестьян при уничтожении крепостного права и служат в руках поме­щиков орудием для их закабаления». Тре­буя конфискации монастырских, церковных имуществ, имений удельных, кабинетских и принадлежащих лицам царской фамилии, аграрная программа II съезда, кроме «отрезков», настаи­вала на обложении помещичьих земель осо­бым налогом и только лишь с земель «землевладельцев-дворян, воспользовавшихся выкупной ссудой». Эта программа ставила своей задачей «устранение крепостного по­рядка» и намечала лишь первые шаги ра­бочей партии в этом направлении.

Следую­щий этап в развитии аграрной программы социал-демократии должен быть отнесен к 1905 г., когда широко развер­нулось крестьянское движение. Большевистский съезд (25/IV 1905 г.) в резолюции о крестьянских революционных комитетах вы­сказался за поддержку крестьянского дви­жения «вплоть до конфискации помещичьих земель», идя таким образом дальше программы «от­резков». Меньшевики на Женевской конфе­ренции (май 1905 г.) высказались за необхо­димость поддерживать попытки крестьян к насильственному захвату земли, но разъяс­няя при этом крестьянству, что его завое­вания в борьбе с помещиками могут быть прочно обеспечены только свободно избран­ным Всенародным учредительным собра­нием, которому должно быть предъявлено тре­бование образования, на демократической основе, особых комитетов для окончатель­ного устранения старых, столь тяжелых для крестьянства деревенских порядков (де­ревенские комитеты). Разница между большевиками и меньшевиками здесь своди­лась, главным образом, к тому, что первые выдвига­ли революционные крестьянские комитеты как органы революции, создающие Времен­ное правительство, и как органы, на которые оно могло бы опереться в созыве Учреди­тельного собрания, тогда как меньшевики высказывались за деревенские комитеты, образованные Учредительным собранием. В этом вопросе решающее значение имело различное отношение большевиков и мень­шевиков к проблеме власти в 1905 г.

На IV объединительном съезде РСДРП (апрель 1906 г.) Ленин защищал идею нацио­нализации земли, против которой меньшеви­ки выдвинули проект П. Маслова о «муни­ципализации». Часть делегатов предлагала «раздел» земли — «черный передел» (програм­ма чернопередельцев). Масловская програм­ма подверглась уничтожающей критике Ле­нина, который называл ее ошибочной и вредной, т. к. она предлагала оставить част­ную собственность на землю (мелкое кре­стьянское землевладение), говорила не о конфискации, а об отчуждении помещичьей земли, а значит, допускала и выкуп, пред­лагала не революционный захват поме­щичьей земли, а бюрократический, — по­становлениями органов местного самоупра­вления, — и не стремилась к организации крестьянства на почве общих интересов в борьбе за землю и волю, заменяя лозунг «революционных крестьянских комитетов» лозунгом «общедемократических бессослов­ных комитетов». Ленин называл нелепостью допускавшуюся меньшевиками конфиска­цию и муниципализацию помещичьей земли при реакционной центральной власти. Эта «программа», говорил Ленин, «специально приспособлена к половинчатому, неполному, непоследовательному или урезанному и обез­вреженному реакцией демократическому пе­ревороту. Она проникнута не духом рево­люции, а духом сделки с реакцией».

Про­грамма раздела, по заявлению Ленина, была не вредной, но ошибочной. Являясь про­грессивной и революционной, она оставляла абсолютную ренту, тогда как при национа­лизации абсолютная рента уничтожалась, а дифференциальную ренту пролетарско-крестьянское государство могло улавливать в свою пользу в виде прогрессивно-подоход­ного налога.

Имелась еще группа социал-демократов «беспрограммников», предлагавших партии не включать в свою программу никакой аграрной программы, а ограни­читься лишь тактической резолюцией об отношении к крестьянству [Ларионов (Чер номордик), Никодим (Шестаков) и др.]. Это предложение было ошибочно, так как не устанавливало никакой более или менее длительной увязки между задачами рабо­чего класса и крестьянства, не уточняло их форм борьбы и не указывало крестьянству конечных целей пролетариата.

IV съезд принял программу, в которой бы­ли элементы всех трех боровшихся на съезде главных течений: «национализации», «муниципализации» и «раздела», при чем в ней же повторялись и основные мысли резо­люции III съезда о поддержке «револю­ционных выступлений крестьянства вплоть до конфискации помещичьих земель», пред­лагавшейся «беспрограммниками».

Столыпинская реформа окончательно вы­травила у меньшевиков представление о революционной борьбе крестьянства в на­правлении уничтожения в деревне остатков крепостничества. Н. А. Рожков писал в 1913 г. в органе ликвидаторов «Наша Заря», что уже «совершилось перерождение помещичьего крепостнического хозяйства в буржуазное, капиталистическое… переход к буржуазным порядкам в сельском хозяйстве — факт совершившийся, совершенно несомненный… Аграрный во­прос в России в прежней форме сошел с очереди. Не надо пытаться гальванизиро­вать труп — аграрный вопрос в старой фор­ме». Ленин решительно возражал против такой постановки вопроса и называл взгля­ды Рожкова ликвидаторскими, подчерки­вая, что «старое, натуральное, полукрепостническое хозяйство (лишь) подмыто, а условия для нового буржуазного (еще) не созданы».

И в апрельских тезисах 1917 г. Ле­нин снова выдвинул требование конфиска­ции всех помещичьих земель и национали­зации всех земель в стране, дополнив их требованием перенесения в аграрной программе центра тяжести на советы батрацких депутатов, на распоряжение землею местных советов батрацких и крестьянских депутатов, на выделение советов депутатов от бедней­ших крестьян и создание образцовых хо­зяйств (будущих совхозов) под контролем батрацких депутатов, и на общественный счет.

Меньшевики на общероссийской конфе­ренции (12/V 1917 г.) приняли по аграрному вопросу контрреволюционную резолюцию, значительно ухудшающую аграрную программу IV съезда. В ней говорилось не о революционном раз­решении аграрного вопроса, а лишь «о зе­мельной реформе» для «уничтожения сослов­ного строя», которая должна быть произведена Учредительным собранием; мелкая земель­ная собственность сохранялась, и т. д. Ис­ходя из этих соображений, конференция призывала «всемерно бороться против анар­хических самовольных захватов земли и всяких других способов самовольного раз­решения земельного вопроса, которые могут вызвать междоусобицу и грозить контрреволюцией…».

С победой Октябрьской Революции пар­тия большевиков решительно провела в жизнь свою аграрную программу в части, касающейся кон­фискации помещичьих земель и национали­зации всех земель в стране. В отношении вопроса о пользовании землею партия большевиков пошла навстречу желаниям крестьянства и провела в жизнь через де­креты Советской власти идею «уравнитель­ного трудового землепользования», или «со­циализацию» земли по терминологии пар­тии социал-революционеров.

В первые годы своего оформления социалисты-революционеры не имели твердой и ясной аграрной программы. На съезде южных групп (левое течение) в Харькове (1900 г.) они высказались за «национализа­цию» земель, идею которой они намеревались проводить, используя «земельные общины». В основных положениях программы сою­за социалистов-революционеров, объединившего в 1901—02 гг. отдель­ные их группы, крестьянство трактовалось «как политически забитая, невежественная масса, мало доступная пропаганде», и отме­чалось, что «массовое революционное дви­жение крестьянства невозможно»; вместе с этим выдвигалось требование «государ­ственной помощи производительным и земле­дельческим артелям». По этой же программе деятельность партии среди крестьянства должна была сводиться, кроме пропаганды идей социализма и политической свободы, еще и «к руководительству крестьянскими движениями, преследующими цели: повы­шение заработной платы, уменьшение аренд­ных цен, сложение податей и недоимок, открытые протесты против административ­ных притеснений, и т. п.». В этом своеобразном «экономизме» социалистов-революционеров четко определились их поправение и отказ от старых традиций народничества 70-х гг., ставившего себе основной задачей — поднять крестьянство на революцию.

События 1905 г. повлияли на социалистов-революционеров не в лучшую сторону. На их первом партийном съезде (конец 1905 г. и начало 1906 г.) они постановили «опереться в интересах социализма… на общинные и трудовые воз­зрения, традиции и формы жизни русского крестьянства, в особенности на распро­страненное среди них убеждение, что земля ничья и что право на пользование ею дает лишь труд». Отсюда и включение в аграрную программу партии социалистов-революционеров пресловутой «социализации», как основного пункта. В программе обхо­дился вопрос о конфискации помещичьих земель, как актуальной задаче момента, и весьма эклектически были втиснуты в нее частичная «национализация» и «муниципали­зация». В известном проекте 33 депутатов в 1 Государственной думе социалисты-революционеры повторили свою программу, выпятив «социализацию» и резко порицая трудовиков (проект 104-х) за предложение оставить в руках мелких владельцев их надельные и «частные» земли, при условии трудовой нормы.

Трудовики, руководимые «народными со­циалистами», очень четко, по выражению Ленина, ставили себе задачу создания «республики фермеров при национализации земли». Социалисты-революционеры же своей программой только запутывали вопрос «социалистической фра­зой». Ленин считал аграрную программу трудовиков наи­более правильно разрешающей основной вопрос для крестьянского хозяйства — унич­тожение помещичьего землевладения. И де­крет о земле от 26/Х 1917 г. (стар. ст.) в пер­вую очередь разрешил именно эту задачу.

Вопрос об уравнительном трудовом земле­пользовании являлся второстепенным, и социалисты-революционеры напрасно обвиняли коммунистов в том, что они «украли у них аграрную программу». Ленин ядовито отвечал им: «А почему вы ее не прово­дили в жизнь, когда были во Временном правительстве?»; но к этому следует добавить, что основной смысл первого декрета о земле Советской власти был в уничтожении помещичьей собственности на землю и пере­даче ее в руки крестьян, а вовсе не в вы­двигавшейся социалистами-революционерами уравнительной «социализации». Социалисты-революционеры в период власти Временного правительства так же, как и меньшевики, показали, что они не могут и не хотят разрешить аграрного вопроса в интересах кре­стьянства. Приказы Керенского, Чернова и других с.-р. министров о подавлении силою оружия крестьянской революции 1917 г. пока­зали крестьянству всю их контрреволюционную сущность. Они уже в этот период вре­мени бесславно погибли в глазах трудового народа, как изменники делу освобождения. Дальнейшие их попытки как-либо повлиять на крестьянство, в том числе программы и резолюции периода гражданской войны и современности, не имели никакого успеха.

Из партий крупной буржуазии консти­туционно-демократическая партия («каде­ты») выдвинула ряд аграрных программ, имевших целью заключить крестьянское хозяйство в систему «прусского» (более левого, чем Столыпин) типа развития, т.-е. эксплуатации кре­стьянства помещичьим государством, за­ключившим союз с буржуазией. На учредительном съезде этой партии 12—28 окт. 1905 г., т.-е. в разгар всеобщей политической забастовки и усиленного крестьянского дви­жения, «кадеты» внесли в свою программу требование увеличения площади землеполь­зования населения, обрабатывающего землю личным трудом, — как-то: безземельных и малоземельных крестьян, а также и дру­гих разрядов мелких хозяев-земледельцев, государственными, удельными, кабинетски­ми и монастырскими землями, а также пу­тем отчуждения для той же цели, за счет государства в потребных размерах частновладельческих земель, с вознаграждением нынешних владельцев по справедливой (не рыночной) цене. Отчужден­ные земли должны были поступить в особый государственный земельный фонд. Далее в программе намечался ряд необходимых для крестьянства реформ в области переселения, землеустройства, арендных отношений и распространения на сельскохозяйственных рабочих рабочего законодательства, с введе­нием инспекции и уголовной ответственно­сти хозяев за нарушение законодательных норм по охране труда.

В связи с дальнейшим ростом крестьян­ского движения, в 1906 г. «кадеты» в 1 Государскнной думе выступали с еще более «левыми» пред­ложениями, вплоть до наделения землею всех безземельных с.-х. рабочих, отчужде­ния всех земель, сдававшихся в аренду, пустующих и т. д. В проекте главного ос­новного закона о земельном обеспечении земледельческого населения, внесенном ка­детами во 2 Государственную думу 30/IV 1907 г., имеется уже ряд существенных отступлений от их первоначальных программных заявлений. Увеличение крестьянского землепользования оговаривалось словом «по возможно­сти»; за отчуждаемые земли требовались добавочные возмещения для уплаты про­центов на затраченный капитал, путем уста­новления особой платы с крестьянства с отведенных земель, в зависимости от их доходности и пр. Кроме того, из «от­чуждения» должны были выпасть земли под садами, огородами, виноградниками, пи­томниками, под специальными культурами и т. д.

Наряду с этим, в 1907 г. «кадеты» раз­работали проект закона о выделе из общины в духе Столыпина. Возражения «кадет» про­тив законопроекта Столыпина сводились, главным образом, к тому, что они находили реформу царского правительства недостаточно хорошо (в интересах буржуазии) разрешающей земельный вопрос. Требуя наделения кре­стьянства дополнительными наделами за счет части помещичьих земель за выкуп, «кадеты», как представители промышлен­ного и финансового капитала, имели в виду не столько интересы крестьянства, сколько интересы помещиков, а главным образом, интересы развития внутреннего рынка, в чем так нуждалась промышленная буржуазия. Вместе с этим, «кадеты» боялись той быстрой пролетаризации деревни, которую вели за со­бой столыпинские законы, и за которой могли последовать новые крестьянские восстания. Это так и случилось. Чтобы потушить кре­стьянскую революцию 1917 г., кадеты на VIII съезде партии 8—11 мая в Петрограде пе­ременили некоторые пункты своей старой про­граммы. В отличие от прежних ограничений отчуждаемых земель, в новой программе стояло: «в прочих частных владениях под­лежит принудительному отчуждению все количество земли сверх трудовой нормы». Несколько скромнее были формулированы и те суммы выкупа, которые «кадеты» хотели получить с крестьянства. Но эта аграрная программа кадетской партии не нашла никакого отклика в кре­стьянских массах, резко поставивших вопрос о конфискации всех помещичьих земель без всякого выкупа. Только часть ку­лаческих элементов, спасая свои земли, при­соединялась к союзам земельных собствен­ников, аграрной платформой которых большей частью была кадетская программа.

Во время гра­жданской войны белые правительства, вы­ступая перед крестьянством с разъяснением своей аграрной программы, выдвигали почти повсюду те же принципы, что и партия кадетов. За последние годы белая эмиграция в аграрном вопросе признает неизбежность конфискации и на­ционализации земель, выступая лишь про­тив уравнительности» и за «свободную борь­бу интересов» среди крестьянства, т.-е. за поддержку кулаческих хозяйств, как опо­ры против всей системы советского хозяй­ства вообще и против политики РКП и Со­ветской власти по отношению к середняцкой и бедняцкой части деревни в частности.

Коммунистическая партия после издания первых основных декретов о земле в инте­ресах крестьянства подробно разработала свою новую программу, которая была принята на VIII съезде партии (18—23/111 1919 г.). В основном § 10 говорилось: «Советская власть, осуществив полную отмену частной собственности на землю, перешла уже к про­ведению в жизнь целого ряда мер, напра­вленных к организации крупного социали­стического земледелия. Важнейшими из этих мер являются: 1) устройство советских хозяйств, т.-е. крупных социалистических экономий; 2) поддержка обществ, а равно товариществ для общественной обработки земли; 3) организация государственного за­сева всех, чьих бы то ни было, незасеян­ных земель; 4) государственная мобилиза­ция всех агрономических сил для энергич­ных мер по повышению с.-х. культуры; 5) поддержка с.-х. коммун, как совершенно добровольных союзов земледельцев для ве­дения крупного общего хозяйства»… В це­лях повышения производительности земле­дельческого труда программа выдвигает ряд мер: кооперацию, мелиорацию, снабжение улучшенными семенами, удобрениями, ско­том, инвентарем, устранение чересполосицы, длинноземелья, агропомощь, ремонт инвентаря, его прокат и т. п.

В связи с этими требованиями программы, партия принимала все меры к облегчению налогового бремени для крестьянства, к установлению более дешевых цен на фаб­рично-заводские товары, им потребляемые, привлекала внимание пролетариата к ком­мунистическому строительству в земледелии и содействовала организации крестьянства вокруг советов, обществ взаимопомощи и т. п. Вместе с этим, партия организовывала пролетарские и полупролетарские слои деревни в классовые профсоюзы, ведя борь­бу с эксплуататорскими стремлениями ку­лачества. Основной целью всей современной работы РКП в деревне является увеличение производительности труда в земледелии, укрупнение крестьянского земледелия путем кооперирования и вовлечения его, через всю экономическую систему советского хо­зяйства, в общую связь, для осуществления возможности соответствующего планового регулирования всего народного хозяйства в целом, в интересах рабочего класса и крестьянства.

БСЭ, 1 изд., т.1., 1926 г., к. 483-492