Мировое открытие, которое замолчали. (О работах О. Б. Лепешинской)

От редакции РП: По многочисленным просьбам наших читателей публикуем статью из журнала «Вопросы философии», 1950 г., № 3, стр. 143-154 об уникальных исследованиях выдающегося советского ученого-биолога, академика АН СССР Ольги Борисовны Лепешинской.

По мнению РП, научные работы О. Б. Лепешинской достойны самых высоких мировых научных наград, как минимум, Нобелевской премии, возможно, даже не одной, настолько грандиозны сделанные ею вместе с другими советскими учеными-биологами научные открытия в области естествознания, приоткрывающие завесу над величайшей тайной природы — сложнейшими процессами превращения неживого вещества в живое. Но мы отлично понимаем, что таким открытиям Нобелевская премия присуждена быть не могла и никогда не будет присуждена, несмотря на то, что они имеют поистине мировое значение, сравнимое по своему значению, вероятно, с великим открытием периодической системы химических элементов Д. И. Менделеева.

Почему?

Не только потому, что эти открытия были сделаны советскими учеными, а капиталистический мир никогда не признает того, что советская наука стояла на десять голов выше буржуазной науки (и стоит до сих пор, несмотря на то, что с тех пор прошло более полувека!).

Величайшей мировое открытие Лепешинской никогда не получит одобрения капиталистического мира по другой причине — в силу своего идеологического характера, поскольку оно, как и пресловутая генетика, тесно связано с политикой, с классовой борьбой пролетариата и буржуазии на мировой арене, с их величайшим историческим сражением.

Дело в том, что открытие Лепешинской полностью основано на диалектико-материалистическом мировоззрении — только с таким мировоззрением его и можно было совершить. Так глубоко понять идущие в природе процессы, как это сумела сделать старая большевичка-подпольщица, соратница Владимира Ильича Ленина Ольга Борисовна Лепешинская, можно было только с позиций марксизма-ленинизма. Открытие Лепешинской укладывает на обе лопатки, разоблачает в прах все идеалистическое и метафизическое мировоззрение буржуазии, полностью доказывает ложность буржуазного понимания общественной истории и человека и подтверждает абсолютную верность марксистско-ленинского учения, которое действительно является  истинно научным мировоззрением, позволяющим познавать самые великие тайны природы, открывать ее объективные законы, а значит дает возможность человеку перестраивать природу (в том числе свою собственную «природу»!) в соответствии со своими интересами и потребностями.

Именно поэтому открытие Лепешинской никогда не будет признано в капиталистическом мире. И именно поэтому холуи капитала, верные его лакеи буржуазные ученые-идеалисты, разного рода историки, эксперты и продажные журналисты будут его всячески оплевывать, высмеивать, перевирать и очернять, одним словом, делать все для того, чтобы оно было неизвестно трудящимся массам, чтобы оно стерлось из исторической памяти народов России и всего мира.

Ведь любому, кто узнает об этом открытии, сразу становится ясно, какие громадные перспективы открывают такие научные исследования, как исследование Лепешинской, не только перед биологическими науками, но перед всем естествознанием, в частности, перед такой важнейшей и необходимейшей каждому человеку наукой как медицина.

Ведь очевидно же, что если бы хрущевская контрреволюция в СССР годов не разгромила дочиста школу Лепешинской в конце 50-х, фактически наложив полный запрет на дальнейшие исследования в этой области, то уже через пару десятилетий в Советском Союзе были бы полностью решены проблемы рака, сердечно-сосудистых и др. заболеваний. Советская наука  серьезно продвинулась бы в изучении проблемы старения человеческого организма, и возможно,  люди сейчас жили бы в среднем около 150 лет.

Перспективы, даваемые биологической науке гениальнейшим открытием Лепешинской просто грандиозны. Но очевидно, что реализованы они будут не в этом обществе, не при капитализме. Капитализм не позволит сделать истинной науке ни шагу вперед — ведь от таких открытий страдают колоссальные прибыли капиталистов (например, производителей «антираковых» препаратов и др.), которым экономически выгодно, чтобы люди на земле болели все больше и больше.

Для таких научных открытий, как открытие О. Б. Лепешинской (а в сталинском СССР подобных открытий было сделано немало!), необходимо коммунизм, необходимы условия общественной собственности на средства производства, когда целеполаганием экономики является удовлетворение потребностей людей, а не прибыль отдельных лиц. Открытие Лепешинской — это наглядный пример того, какие фантастические  перспективы откроет перед человечеством Коммунизм, общество без эксплуатации, когда все и каждый будут работать изо всех сил на благо всех и каждого.

В случае с Лепешинской показательно и другое — выдающаяся революционерка после социалистической революции стала не менее выдающимся ученым, академиком АН СССР, лауреатом Сталинской премии первой степени (1950 г.). И это тоже напрямую связано с особенностям бесклассового общества (советский социализм был уже обществом без антагонистических классов!), которое открывает широчайшие возможности развития и самосовершенствования для каждого человека.

Выше мы упомянули, что О. Б. Лепешинская была соратницей В. И. Ленина. Это на самом деле так. Ольга Борисовна родилась в богатой семье русского заводчика-капиталиста, но она рано порвала все отношения со своими родными и с головой ушла в революционную работу. Лепешинская — участник созданного Лениным Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В 1897 году она выходит замуж за известного революционера, впоследствии большевика и верного соратника Ленина, Пантелеймона Николаевича Лепешинского, и вместе с ним едет в ссылку, в Енисейскую губернию. Там чета Лепешинских в числе 17 социал-демократов подписывает вместе с В. И. Лениным известный «Протест российских социал-демократов», написанный Лениным против экономистов (Кускова и Ко) — нового, только что возникшего оппортунистического направления, из которого впоследствии вырос российский меньшевизм.

Оба Лепешинские и до Октябрьской революции, и после ее победы всегда были вместе с Лениным, даже в самые сложные для большевистской партии моменты, когда около Ленина оставались немногие. После смерти Владимира Ильича Лепешинские всегда поддерживали генеральную линию партии, стояли на твердой большевистской позиции, по крайней мере, об их участии в какой-либо оппозиции, хотя оба Лепешинских были вовсе не пролетарского происхождения, у нас информации нет.

Непреклонные большевики, несгибаемые борцы за революцию — и оба добиваются немалых успехов в «мирной» работе: Пантелеймон Николаевич — историк, директор сначала Исторического музея, затем музея Революции, автор работ по истории партии, а Ольга Борисовна занимается научными исследованиями в области гистологии, цитологии и др. и добивается на этом поприще колоссальных успехов.

Случайность ли это? Нет, по нашему мнению, закономерность. Это социализм раскрывает в людях все заложенные в них природой громадные способности, создавая из обычных, простых людей настоящих гениев, творцов, мастеров с большой буквы. Лепешинская совершила научное открытие мирового значения, но разве меньшие достижения были у рабочих стахановцев, советских инженеров-разработчиков космической техники  или светских селекционеров, выводивших уникальные и до сих пор непревзойденные сорта растений и животных? Все эти люди Советской страны показали всему миру, как велик и могуч Человек, когда он свободен.

Список некоторых работ О. Б. Лепешинской, которые есть в библиотеке РП:

1. Доклад О. Б Лепешинской на Совещании по проблеме живого вещества и развития клеток 22—24 мая 1950 г.
2. Лепешинская О. Б. Происхождение клеток из живого вещества. 1951.
3. Лепешинская О. Б. О жизни, старости и долголетии. Расшир. стеногр. публичной лекции. 1953.

* * *

Выдающийся вклад в естествознание

Впервые в многовековой истории, в сталинскую эпоху строительства коммунизма естествознание по-на­стоящему развернуло свои силы и показало плодотворные результаты в познании законов развития и пре­образования природы. Расцвет есте­ствознания в СССР является резуль­татом огромной помощи науке со стороны советского государства и нашей партии. Партия воспитывает учёных в духе смелого новаторства, нетерпимого отношения к самоуспо­коенности, к недостаткам, призывает их к решительному развёртыванию критики и самокритики, памятуя указание товарища Сталина о том, «что никакая наука не может раз­виваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики»[1].

За последние годы под направля­ющим руководством товарища Сталина был проведён ряд научных дискуссий, сыгравших огромное зна­чение в развитии науки: философ­ская дискуссия по книге Г. Ф. Але­ксандрова «История западноевро­пейской философии» (1947 г.); дис­куссия по вопросу «О положении в биологической науке» (1948 г.); дис­куссия на страницах «Правды» по языкознанию, в которой принял уча­стие лично И. В. Сталин, создав свой гениальный труд «Марксизм и во­просы языкознания». На объединён­ной сессии Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР были подвергнуты обсуждению акту­альнейшие проблемы физиологиче­ского учения И. П. Павлова. Биоло­гическое отделение Академии наук СССР провело ряд широких обсуж­дений отдельных трудов советских учёных (О. Б. Лепешинской, Г. М. Бошьяна и др.).

В свете победы материалистиче­ского направления в биологии большое значение приобретают ис­следования О. Б. Лепешинской. Ре­зультаты этих исследований опуб­ликованы в книге «Происхождение клеток из живого вещества и роль живого вещества в организме»[2], за которую Совет Министров СССР присудил автору Сталинскую, пре­мию первой степени. О. Б. Лепешинская, творчески применяя положе­ния марксистско-ленинской филосо­фии, ведёт решительную борьбу про­тив буржуазного объективизма и ра­болепия перед буржуазной культу­рой и наукой, против начётчиков, догматиков и вульгаризаторов в био­логии, показывает вклад, который вносили в проблему «живое веще­ство и клетка» отечественные учёные.

Исследования действительного члена Академии медицинских наук СССР О. Б. Лепешинской посвяще­ны одной из крупнейших и важней­ших проблем современной советской биологии — проблеме возникновения и развития клеток, о которой автор совершенно правильно в своей книге пишет: «Оказывается, что это и есть та забытая область в биологии, где до настоящего времени идеалисти­ческие теории полностью ещё не разоблачены и где ещё пытаются найти почву и укрепиться вирховские догмы» (стр. VII).

О. Б. Лепешинская решает постав­ленные вопросы на основе анализа литературных данных и творческих экспериментальных исследований. Хотя некоторые советские биологи относились с сомнением к результа­там работ О. Б. Лепешинской, нельзя не согласиться со словами Т. Д. Лысенко, который в предисловии к её книге пишет: «Естественно, что для тех работников науки, которые ещё не изжили в своём научном мы­шлении метафизических подходов, могут оказаться неприемлемыми не только теоретические предпосылки и выводы О. Б. Лепешинской, но они могут отрицать и достоверность фак­тической части её работ, как не со­гласующихся с их теоретическими взглядами. Для людей же науки, стоящих на позициях подлинной теории развития, теории диалектиче­ского материализма, фактический материал О.Б. Лепешинской, по мо­ему глубокому убеждению, вполне приемлем».

Работа О. Б. Лепешинской содер­жит 24 главы; из них первые 9 глав являются теоретическим обоснова­нием проблемы в историческом аспекте. В главах с 10 по 23 содер­жится фактический эксперименталь­ный материал, показывающий, что клетки образуются не только путём деления существующих клеток, но и из живого вещества, не имеющего клеточной структуры. В 24-й главе (дискуссия) и выводах приводятся обобщающие, основные данные и по­ложения автора. Книга снабжена 30 таблицами и фотографиями ре­зультатов экспериментальных опы­тов.

Прежде чем остановиться на не­которых, на наш взгляд, наиболее важных результатах работ О. Б. Ле­пешинской, необходимо подчерк­нуть, что чтение её книги побуждает к новым интереснейшим вопросам. Книга и в этом смысле играет боль­шую творческую роль.

* * *

Около 100 лет в биологии по во­просу о происхождении и развитии клетки господствовали метафизиче­ские и идеалистические воззрения Вирхова. Он отстаивал положения о том, что «клетка есть последний мор­фологический элемент, способный к жизнедеятельности», «каждая клет­ка только от клетки», «вне клетки — ничего не может возникнуть заново», «организм есть сумма клеток». Из этих догм вытекало, что на заре жиз­ни сначала возникла отдельная клетка, из деления которой потом произошли разнообразные живые ор­ганизмы; что иной формы существо­вания живого вещества, как только обладающего клеточной структурой, нет и быть не может; межклеточные вещества пассивны, безжизненны, они продукт выделения клетки; ор­ганизм — это не «сложнейшая си­стема с очень сложными взаимодей­ствиями отдельных частей между собой и внешней средой», как утвер­ждает О. Б. Лепешинская (стр. 68), а сумма клеток, из которых каждая обладает полностью качеством жизни; клетки являются пределом де­лимости живых существ; все про­стейшие формы организмов явля­ются не переходными стадиями раз­вития клетки, не предклетками, а клетками, находящимися в стадии разрушения.

В свете успехов естествознания особенно очевидно, что, вирховские положения явились вредными дог­мами и вели к застою изучение вопросов о причинах развития и воз­никновения качественно новых кле­ток, о неклеточных формах живых существ, а также о возможностях превращения неживой материи в живую. Эти догмы дают науке не­правильное направление, тормозят и задерживают её, загоняют её в ту­пик.

Они, по существу, отрицают об­щую закономерность поступательно­го развития организмов от простого к сложному, от низшего к высшему.

На антинаучный характер выво­дов Вирхова, их метафизичность и беспомощность указывал в своих произведениях Ф. Энгельс.

Говоря о работе Вирхова «Целлюлярная патология», Энгельс от­мечал, что в ней «…общие фразы должны в конце концов прикрыть беспомощность автора»[3].

И далее:     «…Уж   много   лет тому назад Вирхов вынужден был вслед­ствие открытия клетки заменить не­делимость индивидуума федерацией клеточных государств, — что, конеч­но, очень прогрессивно, но мало со­ответствует научной и диалектиче­ской точке зрения…»[4].

В этой связи Энгельс, исходя из того, что в развитии жизни был пе­риод, когда клеточной организации ещё не существовало, высказал глу­бокие теоретические соображения о происхождении жизни, эволюции ор­ганизмов, о целостности и расчле­нённости организма.

Энгельс считал, что жизнь начи­нается не с клеток, а развивается с простого белкового комочка, что одноклеточные зародыши «образо­вались из возникшей химическим путем протоплазмы, или белка»[5].

Признавая наличие жизни в доклеточном периоде, он писал: «Наипростейшим типом, наблюдаемым во всей органической природе, являет­ся клетка, и она, действительно, ле­жит в основе высших организаций. Но среди низших организмов мы на­ходим множество таких, которые стоят еще значительно ниже клет­ки… Все они связаны с высшими ор­ганизмами лишь тем, что их суще­ственной составной частью является белок и что поэтому они исполняют свойственные белку функции, т. е. живут и умирают»[6].

Ф. Энгельс утверждал, что по­всюду, где имеется белковое тело, не находящееся в процессе разло­жения, можно встретить и явления жизни[7], указывая, что самые низ­шие простейшие живые существа представляют собой простые белко­вые комочки, выполняющие «все существенные функции жизни: пище­варение, выделение, движение, сокра­щение, реакцию на раздражения, размножение»[8]. Он называл неле­постью попытку объяснить возникно­вение хотя бы одной единственной клетки прямо из мёртвой материи, а не из бесструктурного живого белка.

«Прошли, вероятно, тысячеле­тия, — писал Энгельс, — пока созда­лись условия, при которых стал воз­можен следующий шаг вперёд и из этого бесформенного белка воз­никла благодаря образованию ядра и оболочки первая клетка»[9].

Больше того, Энгельс уже в то время стоял на точке зрения призна­ния постоянного новообразования белка из элементов его разложения (неживой материи), вне связи с жи­выми телами.

«…Живой белок, — пишет он, — …не только должен постоянно разлагать­ся на свои элементы, что, как изве­стно, и происходит фактически, но должен также постоянно порождать себя из этих элементов заново и без содействия уже готового белка…»[10].

Таким образом, при рассмотрении проблемы происхождения и развития клеток Энгельс выделял два вопро­са: 1) образование протоплазмы или живого белка из неорганической материи; 2) образование клеток из живого белка или протоплазмы.

Отбросив метафизические взгляды Вирхова об организме как сумме клеток, Энгельс указывал, что зако­номерности организма как целого не определяются простой суммой свойств частей или клеток.

В своей заметке «Простое и со­ставное» он писал: «Это — такие ка­тегории, которые тоже уже в органи­ческой природе теряют свой смысл, оказываются неприменимыми. Ни механическое соединение костей, крови, хрящей, мускулов, тканей и т. д., ни химическое соединение элементов не составляют еще жи­вотного… Организм не является ни простым, ни составным, как бы он ни был сложен»[11].

* * *

Чтобы обеспечить победу материа­листических взглядов в понимании природы клетки и начальных форм жизни, необходимо было похоро­нить антинаучные, метафизические, реакционные догмы Вирхова и его последователей. Это осуществлено исследованиями О. Б. Лепешин­ской.

Систематически применяя мар­ксизм-ленинизм, отправляясь от ос­новных положений философского материализма, исходя из марксист­ско-ленинской теории развития как процесса уничтожения старого и воз­никновения нового, смены старого новым,   всесторонне использовав теоретические высказывания класси­ков марксизма-ленинизма по вопро­сам биологии, О. Б. Лепешинская в 1933 году приступила к изучению развития жизненных явлений и про­цессов в доклеточном периоде, заня­лась выяснением вопроса о проис­хождении клетки из живого веще­ства, проследив переходные стадии его развития. Этой работой автор выполнял завещание Энгельса о том, что только «путем наблюде­ния можно выяснить, каким образом совершается процесс развития от простого пластического белка к клетке и, следовательно, к орга­низму»[12].

Осуществив большой тонкости экс­периментальную работу, О. Б. Ле­пешинская установила, что новые клетки могут происходить не только путём деления, но также и в результате развития живого веще­ства, не оформленного в клетки. Об этом свидетельствуют опыты по развитию клеток из жел­точных шаров у лягушек, птиц и рыб и из живого вещества клеток гидр, полученного в результате их механического разрушения. Причём характерно, что развитие клеток из живого вещества проходит последо­вательно примерно те же стадии, ко­торые свойственны и клеткам, обра­зующимся посредством кариокинетического деления животных клеток или при развитии клеток в процессе роста неоплодотворённой яйцевой клетки, а именно: стадии протоплазматического ядра, лучистой сферы, лининового остова и зернистого ядра и, наконец, нормального ядра.

Касаясь стадии развития клеток из живого вещества, автор пишет:

«…Желточные шары, во-первых, вы­падают из желточной массы и из за­родышевого вала, во-вторых, они из­меняются и развиваются в том на­правлении, что сначала желточный шар не имеет никаких признаков яд­ра и весь состоит из основного протоплазматического вещества и жел­точных зерен. В нем затем образует­ся протоплазматический центр, или протоплазматическое ядро, состо­ящее из мельчайших протоплазматических зернышек. Эта зернистость в дальнейшем располагается лучами, и в центре этих лучей образуется протоплазматическая вакуоля, как начальная стадия образования лининовой сети или так называемый «лининовый остов». Далее мы наблюда­ем образование вполне оформленного ядра и деление «клетки-шара» с та­ким нормальным ядром путем кариокинеза» (стр. 115). Таким образом, О. Б. Лепешинская установила роль живого вещества, не имеющего структуры клеток, в развитии жизни, доказала, что клетка, являясь слож­ным образованием живой материи, имеет длительную эволюцию. Она образуется, проходя через промежу­точные формы, из живого белка или протоплазмы, обладающей способно­стью к обмену веществ, к жизнедея­тельности.

«На основании этих наблюдений, мы, в конечном счете, — пишет Лепешинская, — приходим к выводу, что, совершенно не отрицая, конечно, возникновения клеток в процессе де­ления, правильнее сказать относи­тельно происхождения новых кле­ток, что всякая клетка не из клетки, а из протоплазмы. Под такое теоре­тическое положение подойдет и про­исхождение клетки из живого веще­ства, из желточных шаров, а также образование клетки посредством де­ления из другой клетки» (стр. 212— 213).

Живая протоплазма, утверждает О. Б. Лепешинская, как источник жизни и теперь «находится в дея­тельном состоянии и из неё возни­кают различные формы организован­ной материи — по крайней мере, первичные» (стр. 17).

Луи Пастер, занимавшийся кипя­чением сенного отвара, чтобы дока­зать невозможность самозарожде­ния наипростейших живых существ, не мог ещё предусмотреть, что ки­пячением или обезвреживанием от­вара ядовитыми веществами вроде сулемы он убивал не только микро­организмы, которые могли попасть из воздуха, но и живое вещество, из которого «могло произойти самоза­рождение наипростейших организ­мов» (стр. 7).

Следует заметить, что в науке вопрос о происхождении клеток из живого вещества ставился до работ О. Б. Лепешинской, однако ввиду отсутствия правильного методологи­ческого подхода исследователей к проблеме «клетка и живое веще­ство» и осмеяния их идей реакцион­но настроенными учёными, а позже, с 1858 года, из-за влияния антинауч­ных догм Вирхова он не нашёл сво­его разрешения.

Так, в 1759 году русский учёный К. Вольф утверждал, что клетки молодых растений образуются из студнеобразного вещества, предвари­тельно собирающегося в капельки.

Шлейден и Шванн (1838—1839 гг.) допускали мысль об обра­зовании клеток из неклеточного жи­вого материала — цитобластемы.

В период господства вирховской идеи о размножении клеток только путём деления Гис (1868 г.), не от­рицая того, что клетки размножают­ся путём деления, выдвинул и дру­гую теорию образования клеток из парабласта, генетически связанного с желточными шарами яиц.

Лавдовский и Тишуткин (1899 г.) высказали мнение об образовании клеток в курином яйце из желточ­ных шаров, являющихся протоплазматическими неклеточными мас­сами.

Принципиальное значение имеет вопрос о том, что следует понимать под живым веществом.

Большая научная заслуга О. Б. Ле­пешинской в этой области состоит в том, что она опровергает вирховскую метафизическую теорию, со­гласно которой живое вещество яко­бы встречается только в живых клетках, а вне клеток нет ничего живого.

«Живое вещество, — пишет она, — это протоплазматическая масса, не имеющая формы клетки, содержа­щая в себе в той или иной форме ядерное вещество, но не имеющее формы ядра, а находящееся в прото­плазме или в диффузном или распы­ленном состоянии… Живое вещество обязательно должно обладать спо­собностью к такому обмену веществ, который является необходимым условием их существования» (стр. 77). И далее: «Мы должны прийти к признанию существования живых молекул… Несомненно, те молекулы, можно считать живыми, которые обладают способностью к обмену веществ, приводящему их не к гибели, и не только к сохране­нию, но и к размножению через пе­реходные состояния роста» (стр. 79).

О. Б. Лепешинская считает, что живым веществом является не толь­ко клеточный протоплазматический белок, но и белок или протоплазма, не имеющая клеточной структуры, и вообще все неклеточные белковые образования животных организмов: симпласты, синцитии, плазмодии и межклеточные вещества.

Этот вывод подтверждается со­трудниками лаборатории О. Б. Ле­пешинской (опыты О. Б. Лепешин­ской над развитием клеток из белка птичьего яйца).

Наблюдения показали, что в сте­рильной культуре белка птичьего яйца появляются структуры, через ряд стадий преобразующиеся в на­стоящие живые клетки.

Заслуга автора состоит, далее, в том, что её работа уточняет и развивает положение Энгельса: «Жизнь — это способ существова­ния белковых тел»,[13] — показывает, какими конкретными свойствами должны обладать те белковые тела, которые, с точки зрения современной передовой науки, следует считать живыми.

Научной заслугой О. Б. Лепешин­ской является также доказатель­ство того факта, что живое вещество, организованное в форме клеток, не теряет своих живых качеств при ме­ханическом разрушении клеточной структуры и при определённых усло­виях распада клеток, а, наоборот, оно способно к регенеративным формо­образовательным процессам (опыты над гидрой, экспериментальные дан­ные по вопросу о заживлении ран).

Здесь, как и в других частях своей работы, автор является смелым но­ватором, открывающим новые широ­кие перспективы для дальнейшей научно-исследовательской работы.

Одним из крупных вопросов совре­менной биологии является вопрос о возможности зарождения живого ве­щества в настоящее время.

Ряд учёных на Западе (Гельм­гольц) и в СССР (Немилов и др.) утверждали, что живое вещество, бе­лок, протоплазма возникли при опре­делённых благоприятных условиях в очень далёкие времена и что в на­стоящее время на земле уже нет та­ких условий, чтобы могло возникнуть живое вещество.

О. Б. Лепешинекая решительно выступает против таких взглядов и утверждает, что зарождение живого вещества возможно и в настоящее время, так же, как и эволюция этого вновь зарождающегося живого ве­щества. Свою точку зрения О. Б. Лепешинская обосновывает следующи­ми аргументами:

1. Все элементы, из которых обра­зуется живая протоплазма, суще­ствуют и теперь, следовательно, мо­жет продолжаться самозарождение живого вещества и образование из него клеток.
2. Физические условия среды и те­перь благоприятны для рождения живого вещества.
3. Утверждение проф. А. В. Немилова о том, что образование живого вещества в настоящее время нигде не наблюдается, не является доказа­тельством отсутствия этого процесса, ибо проблема эта до сих пор мало изучена.

С целью решения главной пробле­мы своей работы, проблемы о проис­хождении клеток из живого веще­ства, О. Б. Лепешинекая поставила ряд экспериментов с живым веще­ством, возникающим в организме представителей различных классов животного царства, а именно — ки­шечнополостных, амфибий, рыб, птиц и млекопитающих.

В лаборатории О. Б. Лепешинской была проделана экспериментальная работа по изучению желтка птичьих яиц (С. А. Шейнис), автор которой решительно опровергает существо­вавший до сих пор ненаучный взгляд, заключавшийся в том, что яичный желток является неживым веществом, предназначенным толь­ко для питания зародыша. «Желток птичьего яйца, — пишет О. Б. Лепешинская, — представляет живую со­ставную часть яйца, участвующую в биологических процессах, происхо­дящих в нем» (стр. 142). Она до­казывает, что желточные шары игра­ют двоякую роль в развитии зароды­ша: одни шары распадаются, идут на питание зародыша, другие же разви­ваются в сторону формообразования, т. е. из них возникают клетки.

О. Б. Лепешинской удалось просле­дить все стадии развития клеток из желточных шаров, а также устано­вить, что из желточных шаров воз­никают кровяные островки.

Открытие О. Б. Лепешинской ещё и ещё раз подтверждает лженаучность теории вейсманистов-морганистов, считавших, что наследственные признаки передаются только через половые клетки (хромосомы). Ведь если клетки зародыша возникают не только путём деления оплодотво­рённой яйцевой клетки, но и путём зарождения из желточных зёрен, то ясно, что носителем наследственных свойств и признаков зародыша явля­ются не только хромосомы половых клеток родительской пары, а все части яйца.

Этим ещё раз подтверждается правильность положения мичурин­ской биологии о том, что не только половые клетки, а «любая частица живого тела, даже пластические ве­щества, даже соки… обладают на­следственными качествами»[14].

Наследственные качества, как указывает О. Б. Лепешинская, «пе­редаются не хромосомами, но всей клеткой, живым ее веществом, его химико-биологической структурой и особенностями. Несомненно, что при передаче наследственных качеств весь организм, находящийся во вза­имодействии с окружающей средой, играет основную и самую существен­ную роль» (стр. 214).

В настоящее время автор, изучая развитие сока алоэ (растительный организм), установила, что из кри­сталлов, образующихся в соке при прибавлении нуклеиновой кислоты, образуются клетки. Этот опыт наво­дит на мысль о возможности прове­дения в практике вегетативной гиб­ридизации прививок не ветвями, а соками или экстрактами из ра­стений.

На основе опытов, поставленных над неоплодотворёнными яйцами и доказывающих возможность возник­новения клеток из желточных зёрен этих яиц, можно, повидимому, придти к выводу, что и в оплодотворённых яйцах развитие некоторых клеток зародыша происходит за счёт таких элементов яйца, на которые сперма­тозоид не оказал прямого воздей­ствия, и что, таким образом, некото­рые части тканей зародыша пред­ставляют в наследственном отноше­нии не сумму или комбинацию свойств обоих родителей, а в значи­тельной степени свойства материн­ского организма.

Решение таких проблем может быть достигнуто путём эксперимен­тального исследования и дальней­шего развития вопросов мичурин­ской биологии.

Научная заслуга О. Б. Лепешин­ской, помимо всего остального, со­стоит в том, что она открывает даль­нейшие новые перспективы такого исследования.

Очень интересны и важны как в теоретическом, так и в практическом отношении открытия О. Б. Лепешин­ской по вопросу о роли живого ве­щества в процессе заживления ран. Занимаясь изучением этой пробле­мы, О. Б. Лепешинская ставила пе­ред собой следующие вопросы:

1. Какую роль играет кровоизлия­ние в ране, ускоряет оно или замед­ляет заживление раны?
2. Какова судьба этой крови, как она изменяется в процессе заживле­ния раны?
3. Как влияет сгусток крови на окружающие её клетки и ткани? Как изменяются клетки под влиянием крови?
4. Нужно ли удалять кровь из ра­ны или, наоборот, добавлять её?
5. Какое влияние оказывают про­дукты распада крови на эпителизацию?
6. Являются ли продукты распада клеток крови и других клеток только питательным материалом или это есть живое вещество, способное к обмену веществ, а следовательно, и к образованию новых клеток?

Чрезвычайно интересны наблюде­ния О. Б. Лепешинской над измене­ниями крови в ране. Оказывается, что в первые часы кровь проникает между клетками и тканями в рану. Затем кровь свёртывается, выделяет­ся сыворотка, более плотные части крови превращаются в мелкую зер­нистость, располагающуюся в про­свете раны и между клетками и тканями раны. Среди мелкой зерни­стости рассеяны лейкоциты и лимфо­циты. Мелкая зернистость фагоцити­руется блуждающими клетками, которые потом сами разрушаются и дают новую зернистость, являющую­ся весьма жизнедеятельной: она пре­вращается в лимфоциты, а те, в свою очередь, трансформируются в протоплазматические клетки, участву­ющие в образовании волокон соеди­нительной ткани.

На основе этих экспериментальных данных О. Б. Лепешинская выдвину­ла гипотезу, что обилие новых клеток в ране объясняется не только раз­множением их путём деления, но также и новообразованием клеток посредством трансформации в новые клетки живого вещества, выделенно­го при разрушении клеток.

О. Б. Лепешинская наблюдала также возникновение коллагеновых волокон из находящихся в ране эле­ментов распада крови. Эти наблюде­ния показали, что сыворотка и мелкозернистые продукты распада крови значительно ускоряют процесс эпителизацин раны.

В результате исследований автор приходит к выводу, что продукты распада крови в ране являются не только питательным материалом для клеток, но и живым веществом, из которого могут образоваться новые клетки.

Отсюда, пишет О. Б. Лепешинская, прямой вывод, что «кровь яв­ляется фактором, играющим очень большую и важную роль, ускоряю­щим заживление ран» (стр. 176). А поскольку кровь — лечебное сред­ство, то автор предлагает «лечить раны не лейкоцитами, а цельной кровью. Однако при этом, —  указы­вает она, — не следует забывать о группах крови и, во избежание нежелательных осложнений, необходимо лечить больного его собственной кровью, взятой из его же вены» (там же).

Правильность этого последнего вывода доказана советской хирурги­ческой практикой лечения ран по­средством гемоповязок.

Не говоря уже о большом практи­ческом значении всей этой части ра­боты О. Б. Лепешинской, необходи­мо подчеркнуть её теоретическое значение. Рассматриваемые экспери­ментальные данные О. Б. Лепешин­ской доказывают, во-первых, что в крови, находящейся в ране, происхо­дят изменения последовательно в двух качественно различных направ­лениях: вначале в сторону распада клеточных элементов крови с выде­лением живого вещества, а затем в сторону нового формообразования, т. е. возникновения новых клеток из этого живого вещества. Во-вторых, эти данные доказывают, что вторая фаза в изменении крови — формооб­разовательный процесс — не ограни­чивается восстановлением (регене­рацией) прежних клеточных элемен­тов, а идёт дальше и даёт качествен­но новые клетки, т. е. ведёт к транс­формированию элементов одной ткани, кровяной, в элементы другой ткани, соединительной.

До сих пор биология знала факт превращения недиференцированных эмбриональных клеток в диференцированные клетки тканей в процес­се развития зародыша. Многие учё­ные допускают также превращение (перерождение) клеток различных нормальных тканей организма в клетки злокачественных и доброка­чественных опухолей. Но гипотеза о том, что клетки одной нормальной ткани взрослого, зрелого организма могут превратиться в клетки другой нормальной ткани того же организ­ма, — эта гипотеза впервые выдви­нута и в значительной мере доказана О. Б. Лепешинской.

«Эта мысль с нашей стороны, — пишет О. Б. Лепешинская, — являет­ся смелой, новаторской, но она не должна удивлять и пугать тех, кто не боится расстаться со старыми установками, старыми традициями, тех, кто не раболепствует перед ав­торитетами, задерживающими про­движение науки вперёд» (стр. 172).

С этими словами автора нельзя не согласиться. Автор действительно смело ломает традиционные пред­ставления в одной из важнейших об­ластей биологии и открывает широ­кие перспективы для дальнейших исследований по изучению жизне­деятельности и внутренней связи отдельных частей живого организма, а также выявлению новых, специ­фических закономерностей в этой об­ласти.

О. Б. Лепешинская, конечно, ещё не решает всех вопросов, связанных с ролью крови в процессе заживле­ния ран. Нераскрытыми остаются пока ещё причины описанных авто­ром явлений. Не выявлен также вопрос о том, не образуются ли в крови, находящейся в ране, биоген­ные стимуляторы, открытые акаде­миком Филатовым во многих тканях организма, и не играют ли эти био­генные стимуляторы свою опреде­лённую роль наряду с явлениями, описанными О. Б. Лепешинской.

Выводы автора могут иметь огром­ное значение в борьбе с такой опас­ной болезнью, как рак. До последне­го времени в медицине считали, что рак — опухоль, состоящая из быстро развивающихся клеток, — появляется в результате клеточного деления.

Теперь, в связи с открытием О. Б. Ле­пешинской, многие склонны объяс­нять происхождение раковых клеток из живого вещества, образующегося в результате нарушения общего об­мена веществ в организме.

Если это предположение будет до­казано, то явится возможность най­ти новые эффективные меры для борьбы с заболеванием раком.

Одним из существенных вопросов биологии является, несомненно, во­прос об онтогенезе клетки. До по­следнего времени в этом вопросе не было полной ясности и среди совет­ских учёных, не говоря уже о пред­ставителях буржуазной науки.

Некоторые авторы, в том числе проф. Б. П. Токин, считают, что он­тогенез клетки ограничивается её развитием от одного деления до дру­гого, понимая, по существу, процесс деления как механическое разделе­ние одной материнской клетки на две равнозначные дочерние. Такое определение онтогенеза клетки исхо­дит из вирховианского метафизиче­ского положения: «каждая клетка только от клетки» («omnis cellula е cellula»), и «вне клетки ничто не мо­жет возникнуть de novo».

Критикуя ограниченность, ошибоч­ность, метафизичность вышеуказан­ного взгляда, О. Б. Лепешинская выдвигает диалектико-материалистическую теорию онтогенеза клетки.

Из работ О. Б. Лепешинской выте­кает, что онтогенетическое развитие клетки начинается с образования её через ряд стадий из неклеточного живого вещества или из живого ве­щества материнской клетки во вре­мя так называемого митотического деления.

Согласно её теории, онтогенез клетки охватывает все стадии разви­тия клетки — от возникновения и до её смерти.

«Онтогенез клетки — это все ста­дии развития её в онтогенезе орга­низма. Онтогенез клетки должен включать и эмбриональное состоя­ние клетки, и её период возмужания, и старость, и, наконец, смерть клет­ки» (стр. 38) .

Вопросы онтогенеза клетки автор рассматривает в тесной связи с фи­логенезом клетки. Под понятием филогенеза клетки автор подразу­мевает историю происхождения пер­воначальной клетки. Изучение фило­генеза клетки, следовательно, долж­но охватить «изучение переходных форм от протоплазматических, неоформленных в клетки масс, от живого вещества до вполне оформ­ленной клетки и дальнейшего проис­хождения различных видов клеток» (стр. 23).

После критического разбора лите­ратурных данных по этому вопросу автор выдвигает гипотезу, что «само­зарождение клеток должно было пройти через две различные стадии развития: во-первых, образование из неорганической материи живого ве­щества (происхождение жизни), об­разование живого белка, а затем бо­лее сложной протоплазмы, во-вто­рых, образование клетки из живого вещества через переходные стадии развития…» (стр. 35—36).

Разработкой вопроса об онтогене­зе и филогенезе клетки О. Б. Лепешинская дополняет учение Дарвина о развитии организмов, установив наличие жизненных процессов и в доклеточном периоде.

Как известно, Дарвин в своём учении о развитии природы, о проис­хождении высших организмов от простейших, разрушившем религиоз­ные предрассудки по этому вопросу, не касается вопроса о происхожде­нии самих простейших, являющихся родоначальниками всего живого на земле. Исследования О. Б. Лепе­шинской, показывая образование клеток не только из клетки, но и из живого вещества неклеточной струк­туры, обогащают наши знания о доклеточных формах жизни и о воз­можных путях эволюции живого ве­щества.

Из сказанного следует, что теоре­тические положения О. Б. Лепешин­ской имеют большое значение как для биологических наук, так и для философии. Открываются новые пер­спективы обобщения закономерно­стей развития природы в такой обла­сти, которая до сих пор не только реакционными биологами Запада, но и рядом советских учёных считалась недоступной для исследований, а следовательно, и для научно-фило­софских обобщений.

С вопросом онтогенеза клетки свя­зан вопрос о потенциальном бессмер­тии клеток. Ряд учёных придержи­вается мнения, что при делении материнская клетка перестаёт суще­ствовать и даёт две равноценных дочерних клетки. По этому взгляду, клетка при делении омолаживается. Из одной клетки возникают две но­вых, и, таким образом, клетка обла­дает свойством потенциального бес­смертия, если какой-нибудь внешний фактор не уничтожает её.

О. Б. Лепешинская подвергает эту идеалистическую теорию реши­тельной критике и выдвигает поло­жение о том, что и в жизни клетки имеют место все типичные для жи­вой природы стадии развития, в том числе её старение и смерть. На ос­нове научных исследований, прове­дённых в лаборатории О. Б. Лепе­шинской (работа О. В. Красовской), доказано, что материнские и дочер­ние клетки неравноценны. Материн­ская клетка при делении не исчезает и не омолаживается, а продолжает свои дальнейшие циклы развития, пока не появляются старческие из­менения и наконец смерть. Эти на­блюдения являются чрезвычайно интересным и ценным вкладом в об­ласть физиологии клетки. Они дока­зывают, что жизнь клетки подчи­няется тем же общим закономерно­стям, какими характеризуются и высшие организмы.

В связи с этими наблюдениями вытекает ряд важных выводов. Если после деления клетки мы имеем де­ло не с двумя равноценными дочер­ними клетками, а с одной материн­ской и другой дочерней клеткой, то отсюда следует, что при делении клетки не происходит процесс про­стого раздвоения протоплазмы. Оче­видно, возникает новая, молодая протоплазма в теле материнской клетки, которая затем выделяется из неё в качестве протоплазмы дочер­ней клетки. Следует также думать, что и ядерное вещество, в том числе хромосомы, тоже не просто раздваи­вается, как предполагалось до сих пор. В ядре, очевидно, происходит процесс образования новых, молодых ядерных веществ, возникновение но­вых хромосом, которые в процессе деления клетки выделяются в каче­стве ядерных элементов дочерней клетки. Весь процесс деления клет­ки не является только количествен­ным её раздвоением, а процессом, в результате которого возникает нечто качественно новое, поскольку дочер­няя клетка не есть простая копия материнской клетки.

При этом кажется правомерным поставить вопрос о том, являются ли равноценными дочерние клетки, которые возникают в результате де­ления материнской клетки в различ­ное время. Ведь материнская клетка обладает в течение более или менее длительного периода времени спо­собностью к делению. По теории О. Б. Лепешинской, в клетке в этот промежуток времени происходят из­менения жизнеспособности, т. е. в начале данного периода клетка мо­ложе, чем в конце этого периода, когда клетка теряет способность к делению. Кажется логичным думать, что дочерние клетки, возникающие при делении материнской в более ранние периоды её жизни, должны иметь различия по сравнению с те­ми дочерними клетками, которые возникают в более позднее время. Эта весьма интересная проблема может быть решена, конечно, путём специальных экспериментальных ис­следований.

Исследования сотрудников цито­логической лаборатории Академии медицинских наук, возглавляемой О. Б. Лепешинской (опыты В. И. Со­рокина), по выделению скелетно-мы­шечных клеток и изучению их жизне­деятельности в целостном организме полностью опровергают догму Вир­хова об организме как сумме клеток.

Опыты показывают, что скелетно-мышечная клетка в организме жи­вотного не имеет самостоятельного и независимого существования. Сво­ей функциональной деятельностью клетка всецело подчинена влиянию внешней среды через центральную нервную систему. Будучи выделен­ной из организма, она теряет свою жизнедеятельность. Значит, вне связи с организмом, его нервной системой жизнедеятельности клетки не суще­ствует. Этими данными не только опровергается «учение» Вирхова о том, что организм — сумма клеток, но и подтверждается положение О. Б. Лепешинской, что организм — сложная система, состоящая не толь­ко из клеток, но и из живого веще­ства, не оформленного в клетки, что организм — единое целое, в котором все части зависят от целого, а целое от частей и всё вместе — от внешней природы, находящейся вне целого организма, и от условий внутренней среды.

Научные исследования автора от­крывают перед биохимиками широ­кие перспективы изучения обмена веществ неклеточных форм жизни, а перед микробиологами — изучения неклеточных форм возбудителей бо­лезней (фильтрующихся вирусов), содействуют усовершенствованию методов лечения и профилактики за­разных болезней.

* * *

Открытие О. Б. Лепешинской обо­гащает естественно-научные основы диалектического материализма, под­тверждая его вывод о том, что вся природа, начиная от протистов и кончая человеком, находится в веч­ном возникновении и уничтожении, неустанном движении и изменении. Её исследования с новой убедитель­ной силой подтверждают положе­ние философского материализма о первичности природы, материи и вторичности сознания, мышления, а также о возможности полного позна­ния закономерностей развития жизни.

Работа академика О. Б. Лепешин­ской ещё раз доказывает, что диа­лектический материализм является единственно правильным путём к истине в области всех наук, в том числе и в биологии, что только при помощи оружия диалектического материализма возможно разрушить устарелые, отставшие от жизни теории и взгляды и двинуть науку вперёд.

Казалось бы, что в нашей стране, где высоко оценивается и всячески поощряется смелое новаторство как в науке, так и во всех остальных об­ластях нашего творческого труда, открытия О. Б. Лепешинской долж­ны были привлечь к себе большое внимание научных работников, в первую очередь биологов и меди­ков, и найти горячую поддержку с их стороны. На самом деле получи­лось не так. Правда, большое число молодых научных работников горя­чо приветствовали труды О. Б. Ле­пешинской. Высокую оценку дал этим трудам академик Т. Д. Лысен­ко. Но тем не менее остаётся фак­том, что отдельные советские учёные, подходившие с заушательской кри­тикой к открытиям О. Б. Лепешин­ской, постановку вопроса о происхо­ждении клеток из живого вещества через переходные стадии его разви­тия считали возвращением к дона­учной фантастике Аристотеля и Парацельса об образовании живых существ из гнилой воды и тряпок.

Но и другие, менее злобные кри­тики научных трудов О. Б. Лепешин­ской явно ставили перед собой цель отыскать в этих работах всевозмож­ные ошибки теоретического, методо­логического и технического порядка или приписать их автору. Так, на­пример, в июне 1948 г. в № 29 (787) газеты «Медицинский работник» бы­ла опубликована статья «Об одной ненаучной концепции» за подписью 13 советских гистологов и цитологов (Н. Г. Хлопина, Д. Н. Насонова, 3.С. Кацнельсона, Б. П. Токина и др.). Таким образом, и более «веж­ливые» критики шли по пути умале­ния               научного значения открытий О. Б. Лепешинской и совсем или по­чти совсем «забывали» обратить внимание на то истинно новаторское, ценное, что дано в её трудах. А та­кую критику ни в коем случае нельзя считать творческой, соответствующей принципам научной критики и само­критики.

В настоящее время открытие О. Б. Лепешинской получило полное признание. Академией наук СССР принимаются все меры к внесению изменений в программы медицинских и биологических вузов с таким расчё­том, чтобы новые открытия стали до­стоянием широких масс студенчества, научных работников и практиков.

Необходимо отметить, что в книге есть неточное утверждение.

Так, автор пишет: «Вирусы есть несомненно биомолекулы, стоящие на границе между живым и мертвым. Это есть и «живое существо» и «неживое вещество», которое только при определённых внешних условиях становится живым, способным к жиз­недеятельности» (стр. 80).

Вирусы также являются живыми неклеточными веществами.

Перед советскими биологами стоят огромные задачи в деле дальнейше­го развития новой теории О. Б. Ле­пешинской и внедрения этой теории в практику медицины, а также цело­го ряда других отраслей науки, ибо нельзя не согласиться со словами академика Т. Д. Лысенко, сказанны­ми в предисловии к её книге: «Мож­но быть уверенным, что научно-практическая значимость работы О. Б. Лепешинской будет с годами только возрастать».

Подобные открытия могут быть сделаны только в Советской стране, где передовая революционная наука, окружённая заботами правительства и партии, направляется гениаль­ным учёным нашего времени И. В. Сталиным.

Н. В. Пилипенко и А.А. Уйбо

[1] И. Сталин. Марксизм и вопросы языкознания, стр. 31 Госполитиздат. 1950.

[2] В дальнейшем ссылки на эту книгу даются в тексте по 2-му, исправленному и дополненному изданию Академии медицинских наук СССР. 1950.

[3] Ф. Энгельс. Диалектика природы, стр. 162. 1948.

[4] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 11.

[5] Ф. Энгельс. Людвиг Фейербах, стр.39 1948.

[6] Ф. Энгельс. Анти-Дюринг, стр. 74. 1950.

[7] См. там же, стр. 77.

[8] Ф. Энгельс. Диалектика природы, стр. 15.

[9] Там же.

[10] Там же, стр. 245.

[11] Там же, стр. 170

[12] Ф. Энгельс. Анти-Дюринг, стр. 322.

[13] Ф. Энгельс. Диалектика природы, стр. 246.

[14] Т. Д. Лысенко. Доклад о положении в биологической науке. Стенографический отчёт сессии ВАСХНИЛ, стр. 515. 1948.