«На Западном фронте без перемен»
Между тем, дела на Западе шли по гитлеровскому плану с полной молчаливой поддержкой Англии. В апреле 1940 г. немцы заняли Данию и Норвегию. В середине мая вермахт оккупировал Голландию, Бельгию и Люксембург. 21 мая германские танковые дивизии вышли к Ла-Маншу и окружили армейскую группу англичан и французов во Фландрии. В конце мая эти английские и французские войска были эвакуированы в Англию. Линию Мажино немцы обошли с флангов, оборона французской армии была быстро прорвана. В середине июня пал Париж. Франция капитулировала. Гитлеровское правительство разорвало все всякие декларации ненападения с Англией и Францией. Надежды правительства Чемберлена, что оно может управлять Гитлером, рассыпались в прах. Это был полный и позорный провал политики умиротворения, политики отказа от коллективной безопасности, политики изоляции СССР. Англия и Франция, как говорится, за что боролись, на то и напоролись.
Стало ясно всем, что изолировав СССР, Англия и Франция умышленно разбили единый фронт мирных свободолюбивых стран, ослабили себя и сами оказались изолированными против фашистской Германии.
Далее события развивались стремительно. 1 марта 1941 г. гитлеровцы заняли Болгарию и превратили её в своего союзника против СССР. 5 апреля 1941 г. Советский Союз подписал пакт ненападения с Югославией. 22 июня фашистская Германия напала на СССР. Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия выступили в войну против Советского Союза на стороне Германии.
В Европе и США по-разному отнеслись к нападению на СССР. Народы, порабощённые гитлеровцами, вздохнули с облегчением, правильно решив, что германский фашизм сломает себе шею в Советской России. А правящая верхушка Франции во главе со Шнейдерами и Ротшильдами, предав и продав Гитлеру свою прекрасную страну, злорадствовала, не сомневаясь в том, что «Россия будет разбита в самый короткий срок».
В США сенатор Трумэн через день после нападения Германии на СССР сделал своё «знаменитое» заявление: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России. А если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше»1. Это была позиция хозяев американских банков и монополий, выраженная в концентрированном виде.
Примерно то же заявление сделала вскоре и английская олигархия. Тогдашний министр авиационной промышленности Мур Брабазон официально заявил, что, поскольку это касается Великобритании, лучшим исходом борьбы на восточном фронте было бы взаимное истощение Германии и СССР, вследствие чего Англия смогла бы занять господствующее положение в европейских делах.
Но подавляющее большинство английского и американского народов было настроено в пользу СССР. Народы требовали от своих правительств объединения с Советским Союзом для борьбы с гитлеровской Германией. В Англии реакционное правительство Чемберлена уходит в отставку. Так называемая «Кливденская клика», политическая группа «умиротворителей» Гитлера, заправлявшая в Англии в 1935-1940 гг., лидером которой был Чемберлен, терпит крах. Под угрозой нападения Германии английские монополии вынуждены были отбросить эту группу, а взамен делать ставку и приводить к власти сторонников «новой Антанты», т. е. сторонников союза Англии и Франции с СССР против гитлеровской Германии. Во главе нового правительства Англии становится У. Черчилль. В английский МИД возвращаются некогда изгнанные оттуда Э. Иден и Д. Ванситарт, выступавшие за дружбу с Советским Союзом. В парламенте усиливаются позиции либералов и лейбористов.
22 июня 1941 г. премьер Черчилль сделал заявление о том, что:
«…опасность для России является нашей опасностью и опасностью США так же, как дело каждого русского, борющегося за свою землю и дом, является делом свободных людей и свободных народов в любой части земного шара».
Такую же официальную позицию заняло и правительство Ф. Д. Рузвельта в США. В то же время посол США в Англии Дж. Кеннеди, отец будущего президента США, был сторонником союза с Гитлером. Когда Англия объявила войну Германии, он горячо рекомендовал английским политикам поскорее заключить с Гитлером «почётный мир». Кеннеди не верил в способность Англии к сопротивлению агрессии и по сути дела призывал англичан капитулировать перед гитлеровцами.
Так или иначе, но антигитлеровская коалиция СССР, США и Англии была создана. Главной целью этой коалиции был разгром гитлеровского режима в Германии и освобождение порабощённых фашизмом народов Европы. Несмотря на коренные различия в общественном и государственном строе, коалиция стала мощным союзом народов в освободительной борьбе против гитлеровского фашизма.
Германо-советские переговоры 1940 г.
Между союзниками возникали и противоречия по отдельным вопросам. Например, по поводу открытия второго фронта, по вопросам обязательств союзников друг перед другом и т.п.
Хватаясь за эти противоречия, фальсификаторы истории и клеветники до сих пор пытаются «доказать», что СССР не был и не мог быть верным и надёжным союзником в борьбе с гитлеровской агрессией. Они делают это вопреки всей очевидности и всем фактам, пользуясь тем, что нынешние поколения трудящихся мало интересуются историей и общественными науками. Но поскольку действительная история второй мировой войны и выдающаяся роль СССР в разгроме Германии не дают никаких материалов для обвинения Советского Союза в неверности долгу союзника, фальсификаторы снова и снова обращаются к предвоенному периоду. Они вырывают из хода событий отдельные события, изолируют эти события и тычут в них пальцами как в «доказательства вероломства Советов». Фальсификаторы утверждают, что во время «переговоров» с Гитлером в Берлине в 1940 г. представители Советского Союза вели себя вероломно, не по-союзнически.
Фальсификаторы уверяют, что во время берлинских «переговоров» принимались и утверждались некие совместные «планы раздела Европы», обсуждались территориальные притязания СССР «к югу от Советского Союза в направлении к Индийскому океану», «планы» о Турции, Иране, Болгарии и другие «проблемы». Клеветники используют в этих целях донесения немецких послов и других гитлеровских чиновников, записки фашистского МИДа, черновики и проекты каких-то «протоколов», телеграмм и другие подобные «документы».
А что было на самом деле в 1940 г. в Берлине? Так называемые «берлинские переговоры с Гитлером» были не чем иным, как ответным визитом В.М. Молотова на две поездки Риббентропа в Москву. В 1939 г. в Берлине нервничали по поводу трёхсторонних англо-франко-советских переговоров. Поэтому именно гитлеровское правительство настаивало на срочном приезде Риббентропа в Москву.
В Берлине Молотов от лица советского правительства беседовал с Гитлером и Риббентропом. Эти беседы, главным образом, касались советско-германских отношений. Гитлер старался превратить эти беседы в базу для широкого соглашения между Германией и СССР. Задачей советской стороны было прощупывание позиций Германии во внешней политике. Намерения заключать с Гитлером какое-либо соглашение не существовало. В беседах с Молотовым Гитлер неоднократно указывал, что Советскому Союзу следовало бы приобрести выход к Персидскому заливу, заняв западный Иран и нефтяные промыслы англичан в Иране. Гитлер заявлял, что Германия могла бы помочь Советскому Союзу «урегулировать отношения с Турцией вплоть до пересмотра договора в Монтрё о проливах Босфор и Дарданеллы». При этом Гитлер считал, что СССР нужно полностью игнорировать интересы Ирана. Что касается Балканских стран и Турции, то Гитлер рассматривал их как естественную сферу влияния Германии и Италии.
По мнению дипломатов, имевших отношение к встрече В. М. Молотова и Гитлера, беседы Молотова с Гитлером приобретали порой острый характер. Они привели скорее к обострению отношений, нежели к устранению противоречий. Гитлер был явно разочарован и раздражён, так как Молотов без обиняков отверг все авантюристические предложения насчёт совместного передела мира. Молотов настойчиво требовал ответа на ряд конкретных, чрезвычайно важных для Советского Союза вопросов. Гитлер не хотел затрагивать эти вопросы и давал уклончивые ответы, выкручивался. А это не удовлетворяло советских представителей.
Это не удивительно. Из материалов Нюрнбергского процесса, а также из опубликованных после войны документов стало известно, что 12 ноября 1940 г., как раз в день прибытия в Берлин советской делегации, Гитлер издал секретное распоряжение № 18. В этом распоряжении наряду с прочим говорилось:
«Начаты политические переговоры с целью выяснить позиции России на ближайшее время. Независимо от результатов этих переговоров следует в соответствии с отданным уже устным приказом продолжать подготовку операции на Востоке (речь шла о приказе ускорить подготовку фронтального военного нападения на Советский Союз с целью его уничтожения. — РП.). Указания на сей счет последуют, как только мне будут доложены и утверждены мной основные положения оперативного плана».
Через несколько часов после подписания этого распоряжения № 18 Гитлер сел за стол переговоров с Молотовым.
Целью Гитлера в беседах с Молотовым было обмануть, ввести в заблуждение Советский Союз, «положить его на лопатки». Советское правительство стремилось выяснить, каковы ещё шансы на сохранение мира и есть ли возможность предотвратить войну. Фашистское правительство в Берлине хотело путём широкого обманного манёвра обеспечить себе выгодные исходные позиции уже решённого дела, для спешно готовившегося военного нападения на Советский Союз.
В тот же день, 12 ноября, министр иностранных дел Риббентроп информировал советскую делегацию о том, что именно Гитлер намеревается обсудить на своей первой встрече с Молотовым во второй половине дня. Свою вступительную речь Риббентроп начал с утверждения, что Великобритания уже разбита. Дело теперь лишь за тем, чтобы она признала свое поражение. Германия и Италия располагают чрезвычайно сильными позициями, и теперь их усилия направлены на то, чтобы вовлечь Францию и другие государства в широкий фронт против Великобритании. Это якобы является также целью договора трёх держав — Германии, Италии и Японии. Риббентроп заявил Молотову, что при заключении этого договора с самого начала выражалось пожелание, чтобы в нём участвовал и Советский Союз.
В протоколе этой речи, который вёл главный гитлеровский переводчик Шмидт, значится: «Фюрер теперь считает, что вообще было бы выгодно попытаться договориться в самых широких рамках между Россией, Германией, Италией и Японией о сферах их интересов». По мнению Риббентропа, это не должно быть слишком трудным делом, поскольку у всех народов «при проведении разумной политики их территориальная экспансия должна быть естественным образом обращена на юг». Так, интересы Германии находятся в Центральной Африке, Италии — в Восточной и Северной Африке, а Японии — в южной части Тихого океана. Поэтому он, Риббентроп, спрашивает: «Не был бы уместен для России, если говорить о длительной перспективе, поиск естественного и столь важного для России выхода к морю также в южном направлении?» Таковы, заключил Риббентроп, «великие мысли, с которыми намерен обратиться фюрер к Молотову».
В ответ на эти лживые и провокационные заявления В.М. Молотов задал министру Риббентропу вопрос: о каком море он говорил? В ответ Риббентроп начал долго распространяться насчёт «изменения обстановки в Британской мировой империи», указав на Персидский залив и Аравийское море, которые Германия, так сказать, хочет предложить Советскому Союзу в качестве «законной добычи».
Молотов спросил: что следует понимать под «великим восточноазиатским пространством», которое в упомянутом пакте Германии, Италии и Японии было определено как сфера интересов Японии? На этот вопрос Риббентроп затруднился ответить, но затем стал утверждать, что понятие «великое восточноазиатское пространство» для него также является новым и суть его в деталях ему не разъяснили. Эта формулировка, объяснял Риббентроп, была предложена в последние дни в обстановке весьма быстро проходивших переговоров. Но он всё же может заявить, что понятие «великое восточноазиатское пространство» не имеет никакого отношения к областям, имеющим жизненно важное значение для СССР.
Гитлеровцы нагло давали понять делегации СССР, что Германия претендует на право определять, где и какие районы Советской Союз должен считать для себя «жизненно важными». По словам министра Риббентропа выходило так, что гитлеровская Германия уже предоставила в распоряжение Японии «великое восточноазиатское пространство», не имея точного представления о том, какие территории входили в состав этого «пространства». Это усилило подозрения советской стороны, что делового разговора с гитлеровцами об устранении опасности войны не будет. А вступать в обсуждение каких-либо авантюристических, грабительских сделок с фашистами СССР не намерен.
Советскому правительству было известно, что «неосведомленность» Риббентропа о конкретном содержании понятия «великое восточноазиатское пространство» была фашистским притворством. Не кто иной, как сам Риббентроп, в сентябре 1940 г. на переговорах с Японией подчёркивал, что достигнута договорённость о том, что линия, разделяющая географические зоны влияния Германии, Италии и Японии, должна проходить примерно через Урал — Персидский залив — Индийский океан — Восточное побережье Африки.
Поэтому уже в ходе предварительного обмена мнениями В. М. Молотов дал понять Риббентропу, что Советский Союз не желает обсуждать «великую концепцию» Гитлера и его «проекты». СССР хотел бы знать, какие намерения существуют у Германии, которая к тому времени оккупировала или контролировала большую часть Западной, Центральной и Северной Европы.
Встреча 12 ноября 1940 г. в имперской канцелярии началась длинными рассуждениями Гитлера по поводу того, что Великобритания уже разбита и её окончательная капитуляция является лишь вопросом времени. Гитлер уверял Молотова, что скоро Англия будет уничтожена с воздуха. В своём обзоре военной обстановки Гитлер подчеркнул, что германский рейх уже контролирует всю Западную Европу. Германские войска, заявил он, вместе с итальянскими союзниками ведут успешные военные действия в Африке, откуда британцы вскоре будут окончательно вытеснены. Таким образом, советскую сторону склоняли к выводу, что победа держав «оси» предрешена.
Поэтому Гитлер вёл разговор к тому, что, дескать, пришло время подумать о том, как следует организовать мир после победы. По словам Гитлера, после неизбежного краха Великобритании останется её «бесконтрольное наследство» — разбросанные по всему земному шару осколки империи. Этим «наследством» следует распорядиться. Правительство Германии уже обменивалось мнениями на этот счёт с правительствами Италии и Японии. Теперь оно хотело бы знать точку зрения советского правительства. В ходе дальнейших переговоров он, Гитлер, намерен выдвинуть соответствующие конкретные предложения.
Затем слово взял Молотов. Не вдаваясь в обсуждение авантюристических предложений Гитлера, Молотов заявил, что следовало бы обсудить сами собой напрашивающиеся более конкретные, практические вопросы. В частности, хотелось бы услышать от рейхсканцлера о том, что делает военная миссия Германии в Румынии и почему она направлена туда без консультации с Советским правительством? По заключённому в 1939 г. советско-германскому пакту о ненападении предусмотрены консультации по военным вопросам, затрагивающим интересы каждой из сторон. Советское правительство также хотело бы знать, для каких целей направлены в Финляндию германские войска? Почему и этот серьёзный шаг был предпринят без консультации с Москвой?
Дело было в том, что уже во второй половине 1940 г. правящие круги Финляндии открыто говорили о том, что заключённый в марте 1940 г. мирный договор с Советским Союзом они рассматривают как нечто вроде перемирия, передышки. Эта передышка необходима Финляндии для подготовки к новой войне против СССР, которую на этот раз она будет вести вместе с Германией.
Гитлеровцы со своей стороны использовали такие настроения заправил Финляндии для того, чтобы превратить и эту страну в плацдарм для своих наступательных операций против Советского Союза. СССР располагал надёжными сведениями о том, что в октябре 1940 года финское правительство заключило соглашение с фашистской Германией о размещении в Финляндии германских войск. В то же самое время в Германию перебрасывались финские шюцкоровцы2, чтобы сформировать там «финский эсэсовский батальон».
Дальнейшие события показали, что тревога советского правительства была обоснованной. К моменту нападения на Советский Союз на севере Норвегии и Финляндии были сосредоточены германские дивизии. Главная задача этой армии состояла в захвате Мурманска, который имел для Советского Союза исключительное экономическое и стратегическое значение. Южнее — до побережья Финского залива — были развёрнуты Карельская и Юго-Восточная финские армии в составе 15 пехотных дивизий, среди которых была одна немецкая дивизия. Эти армии имели задачу вести наступление на Ленинград с севера и помогать группе армий «Север» быстро захватить Ленинград в течение первых трёх недель блицкрига.
Что касается Румынии. К моменту встречи Молотова с Гитлером в Берлине в Румынии полным ходом шло развёртывание немецких войск против Советского Союза и Югославии.
На вопросы Молотова о положении в Финляндии и Румынии Гитлер ясно ответить не смог. Он заявил, что военная миссия Германии направлена в Румынию по просьбе правительства Антонеску для обучения румынских войск. Если же говорить о Финляндии, то там германские части вообще не собираются задерживаться, они лишь переправляются через территорию этой страны в Норвегию.
Молотов сообщил Гитлеру, что у советского правительства имеются на этот счёт иные сведения. По этим сведениям размещённые на юге Финляндии немецкие части готовятся там, судя по всему, к длительному пребыванию. В Румынию прибывают всё новые германские воинские части. Это уже давно не военная миссия. Какова цель этих крупных перебросок германских войск? Подобные мероприятия не могут не вызвать в Москве беспокойства, и правительство Германии должно дать чёткий ответ на эти вопросы.
Но Гитлер снова уклонился от ответа. Он заявил, что не располагает сведениями об этом, но поинтересуется затронутыми советской стороной вопросами. Впрочем, он считает эти вопросы второстепенными. Сейчас же, по мнению Гитлера, нужно обсудить проблемы, вытекающие из скорой победы держав «оси» над Англией.
После этого Гитлер вторично начал излагать советским представителям свой «план раздела мира». Великобритания, повторил он, будет в ближайшие месяцы разбита и оккупирована войсками Германии. А США ещё в течение многих лет не смогут представлять угрозы для «новой Европы». Поэтому, по мнению Гитлера, настало время подумать о «новом порядке» во всем мире. Правительства Германии и Италии «уже наметили сферу своих интересов, в которую входят Европа и Африка». Представителям СССР давалось понять, что о европейских делах Советский Союз даже не спрашивают.
Япония, продолжал Гитлер, проявляет интерес к Восточной Азии, к «великому восточноазиатскому пространству». И здесь мнения Советского Союза также не спрашивали.
Исходя из всего этого, пояснил Гитлер, Советский Союз мог бы проявить заинтересованность к югу от своей государственной границы в направлении Индийского океана. Это открыло бы Советскому Союзу доступ к незамерзающим портам…
Здесь Молотов перебил Гитлера и заметил, что не видит смысла обсуждать подобного рода комбинации. Советское правительство, сказал Молотов, заинтересовано в обеспечении спокойствия и безопасности тех районов, которые непосредственно примыкают к его границам.
Но Гитлер не реагировал на это замечание советской стороны. Он продолжал излагать свой план раздела британского «бесконтрольного наследства». После этого, сославшись на возможность налёта англичан, Гитлер прервал беседу.
Советский дипломат, переводчик на этой встрече, В.М. Бережков вспоминал:
«Беседа стала приобретать какой-то странный характер. Немцы словно не слышали, что им говорят. Советский представитель настаивал на обсуждении конкретных вопросов, связанных с безопасностью Советского Союза и других независимых европейских государств, и требовал от германского правительства разъяснения его последних акций, угрожающих самостоятельности стран, непосредственно граничащих с советской территорией. А Гитлер вновь и вновь пытался перевести разговор на выдвинутые им проекты передела мира, всячески стараясь связать Советское правительство участием в обсуждении этих сумасбродных планов».
На следующий день, 13 ноября 1940 г., состоялась вторая и последняя встреча Молотова с Гитлером. К тому времени Молотов уже связался с Москвой и получил инструкции на дальнейшее. Советское правительство категорически отвергало германское предложение, отклонив попытку втянуть Советский Союз в дискуссию по поводу раздела «британского имущества». Советская делегация потребовала от правительства Германии ясного ответа на поставленные ею вопросы, связанные с европейской безопасностью, а также на другие вопросы, непосредственно затрагивавшие интересы СССР.
Эта вторая встреча Молотова с Гитлером также принимала временами острый характер. Молотов твёрдо заявил, что всё, о чём он говорил, полностью отвечает взглядам советского правительства. Советский Союз, заметил Молотов, являясь крупной державой, не может стоять в стороне от крупных европейских и азиатских проблем. Любая попытка лишить Советский Союз права участия в решении проблем этих регионов, а это явно было целью пакта между Германией, Италией и Японией, не будет иметь успеха.
Советское правительство, заявил Молотов, настаивает, чтобы ему были сообщены истинные цели посылки германских войск в страну, расположенную поблизости от такого крупного промышленного и культурного центра, как Ленинград. Что означает фактическая оккупация Финляндии германскими войсками? По имеющимся у советской стороны данным, немецкие войска не собираются передвигаться оттуда в Норвегию. Напротив, они укрепляют свои позиции вдоль советской границы. Поэтому Советское правительство настаивает на немедленном выводе германских войск из Финляндии.
Гитлер попытался изобразить дело так, будто Советский Союз угрожает Финляндии. «Конфликт в районе Балтийского моря, — сказал он, — осложнил бы германо-русское сотрудничество».
Молотов возразил, что Советский Союз ничем не угрожает Финляндии, и подчеркнул: «Мы заинтересованы в том, чтобы обеспечить мир и подлинную безопасность в данном районе. Германское правительство должно учесть это обстоятельство, если оно заинтересовано в нормальном развитии советско-германских отношений».
В ответ Гитлер вновь повторил, что принимаемые меры служат обеспечению безопасности в Норвегии, и заявил, что конфликт в районе Балтики повлёк бы за собой «далеко идущие последствия». На это Молотов ответил: «Похоже, что такая позиция вносит в переговоры новый момент, который может серьёзно осложнить обстановку».
Гитлер не желал обсуждать выдвинутые Советским Союзом проблемы, не хотел он учитывать и советскую позицию. Гитлер настойчиво твердил о том, что после поражения Великобритании «…Британская империя превратится в гигантский аукцион площадью в 40 миллионов квадратных километров… Государствам, которые могли бы проявить интерес к этому имуществу несостоятельного должника, не следует конфликтовать друг с другом по мелким, несущественным вопросам. Нужно без отлагательства заняться проблемой раздела Британской империи. Тут речь может идти, прежде всего, о Германии, Италии, Японии, России…».
Молотов заметил, что всё это он уже слышал вчера. В нынешней обстановке, продолжал он, гораздо важнее обсудить вопросы, ближе стоящие к проблемам европейской безопасности. Помимо вопроса о германских войсках в Финляндии, на который Советское правительство по-прежнему ждёт ответа, СССР хотелось бы знать о планах германского правительства в отношении Турции, Болгарии и Румынии.
В Москве, заявил Молотов, весьма недовольны задержкой с поставками важного германского оборудования для Советского Союза. Такая практика тем более недопустима, поскольку советская сторона точно выполняет обязательства по советско-германским экономическим соглашениям. Срыв ранее согласованных сроков поставки германских товаров создает серьёзные трудности.
Гитлер попытался отвести эти обвинения ссылкой на то, что германский рейх ведёт сейчас с Англией борьбу «не на жизнь, а на смерть», что Германия мобилизует все свои ресурсы для окончательной схватки с британцами.
На это Молотов заметил: «Но мы только что слышали, что Англия фактически уже разбита».
На это Гитлер ответил: «Да, это так, Англия разбита, но ещё надо кое-что сделать». Затем он заявил, что, по его мнению, тема беседы исчерпана и что, поскольку вечером он будет занят другими делами, завершит переговоры рейхсминистр Риббентроп.
Встреча с Риббентропом состоялась в тот же вечер в министерстве иностранных дел Германии. Риббентроп начал встречу с заявления, что в соответствии с пожеланием фюрера было бы целесообразно подвести итоги переговоров и договориться о чём-то «в принципе». Затем он зачитал по бумажке «предложения германского правительства». «Предложения» не содержали ничего нового и по-прежнему исходили из неизбежного краха Великобритании и необходимости нового раздела мира и «британского наследства».
В этой связи Советскому Союзу снова предлагалось присоединиться к тройственному пакту между Германией, Италией и Японией, то есть, к «оси». Германия, Италия, Япония и Советский Союз, читал Риббентроп, должны дать обязательство взаимно уважать интересы друг друга и не поддерживать никаких группировок держав, направленных против одной из четырёх стран. А в дальнейшем участники пакта с учётом взаимных интересов должны будут решить вопрос об окончательном устройстве мира.
Молотов вновь отказался обсуждать такие «предложения». Когда он попросил Риббентропа передать ему текст с «предложениями», тот ответил, что у него имеется лишь один экземпляр, что он не имел в виду передавать упомянутые предложения в письменной форме. Затем беседа была прервана из-за налёта английских бомбардировщиков и продолжилась в бомбоубежище. Молотов поинтересовался, скоро ли можно ожидать разъяснения относительно целей пребывания германских войск в Румынии и Финляндии. Риббентроп ответил, что эти «несущественные вопросы» следует обсуждать, используя обычные дипломатические каналы. Ни на один вопрос советской стороны гитлеровцы не дали ясного и вразумительного ответа. Утром 14 ноября 1940 г. советская делегация отбыла из Берлина.
Какие выводы сделало из этих бесед советское правительство?
- Германия не дорожит связями с Ираном.
- Германия не связана и не думает серьёзно связаться с Англией. Это означало, что Советский Союз может иметь в лице Англии надёжного союзника против гитлеровской Германии.
- Восточно-европейские и балканские государства либо уже куплены и превращены в сателлитов Германии (Болгария, Румыния, Венгрия), либо захвачены и порабощены гитлеровцами (Чехословакия), либо стоят на пути к порабощению (Греция).
- Таким образом, Югославия остаётся единственной балканской страной, на которую можно рассчитывать как на возможного союзника антигитлеровской коалиции.
- Турция либо уже тесно связана с гитлеровской Германией, либо намерена тесно связаться с ней.
Сделав эти полезные выводы, советское правительство уже не возвращалось к каким-либо беседам с гитлеровцами, несмотря на то, что Риббентроп неоднократно напоминал о том, что «нужно ещё побеседовать».
Из сказанного ясно, что беседы советских представителей с Гитлером и Риббентропом были прощупыванием позиций гитлеровского правительства. Эти беседы не завершились и не могли завершиться каким-либо соглашением.
Допустимо ли такое прощупывание позиций противника со стороны миролюбивых государств? Не только допустимо, но и необходимо. Но при этом также необходимо, чтобы такого рода прощупывание шло с ведома и согласия союзников и чтобы результаты были сообщены им. Но у СССР стараниями Англии и Франции не было тогда союзников, он был изолирован. Так кого СССР «предал»? С кем он должен был делиться результатами бесед?
Аналогичный, но дурно пахнущий зондаж позиций гитлеровской Германии провели США и Англия уже в ходе войны, после организации антигитлеровской коалиции. Осенью 1941 г., а затем в 1942–1943 гг. в Лиссабоне и в Швейцарии за спиной СССР велись тайные переговоры между представителями Англии и Германии, а затем между представителями США и Германии. Переговоры шли по вопросу о заключении мира с Германией.
В одном из документов гитлеровского МИДа — в приложении к донесению заместителя министра Вейцзеккера — ясно излагался ход переговоров сентября 1941 г. в Лиссабоне. 13 сентября там состоялась встреча Эйткена, офицера английской армии и сына лорда Бивербрука, с венгерским подданным Г. фон Кевером, который действовал от лица германского МИДа. О том, что Кевер представлял интересы Германии, можно было судить по письму немецкого генерального консула в Женеве Крауэля на имя Вейцзеккера.
На этих переговорах Эйткен прямо поставил вопрос: «Нельзя ли было бы использовать наступающие зиму и весну для того, чтобы за кулисами обсудить возможности мира?». При этом нельзя думать, что Эйткен искал мира с Гитлером по своей инициативе. Даже если ему не были даны официальные указания правительства, ему могли дать тайные указания на этот счёт. Но определённо Эйткен выражал интересы верхушки правящего класса Англии, империалистов этой страны, которые ещё надеялись переделить мир с Германией «по-доброму» и за счёт уничтожения СССР.
В феврале 1943 г. в Швейцарии шли переговоры представителей правительств США и Германии. Со стороны США эти переговоры вёл специальный уполномоченный правительства США Аллен Даллес, который фигурировал под конспиративной кличкой «Балл». Даллес имел на этих переговорах «непосредственные поручения и полномочия из Белого Дома». Его собеседником от Германии был князь М. Гогенлоэ, близкий к правительству Гитлера и выступавший под кличкой «Паульс». Документ, в котором содержалось изложение этих переговоров, принадлежал СД, фашистской службе безопасности.
Из этого документа было видно, что в беседе «Балла» и «Паульса» были затронуты важные вопросы, касавшиеся Австрии, Чехословакии, Польши, Румынии, Венгрии, а также центральный вопрос — заключение мира с гитлеровской Германией. В беседе А. Даллес заявил, что «…никогда впредь не будет допущено, чтобы народы подобно германскому были вынуждены на отчаянные эксперименты и героизм из-за несправедливости и нужды. Германское государство должно остаться существовать как фактор порядка и восстановления. О разделе его или об отделении Австрии не может быть речи».
Касаясь Польши, Даллес заявил: «…путём расширения Польши в сторону востока и сохранения Румынии и сильной Венгрии следует поддержать создание санитарного кордона против большевизма и панславизма»3.
Далее в записи беседы отмечается, что «…м-р Балл более или менее согласен с государственной и промышленной организацией Европы на основе больших пространств, полагая, что федеративная Великая Германия (подобная США) с примыкающей к ней Дунайской конфедерацией будет лучшей гарантией порядка и восстановления Центральной и Восточной Европы»4.
Даллес заявил также, что признаёт притязания германской промышленности на ведущую роль в Европе.
Эти беседы были проведены англичанами и американцами без ведома и согласия их союзника — СССР. Советскому правительству ничего не сообщили о результатах этих бесед даже в порядке последующей информации.
Это означало, что правительства Англии и США делали попытку вступить на путь переговоров с Гитлером о сепаратном мире. Такое поведение правительств Англии и США нельзя было рассматривать иначе, как нарушение элементарных обязательств по отношению к своему союзнику в войне.
Ясно, что старые и новые фальсификаторы истории, обвиняя СССР в «вероломстве» и «неискренности», валили и валят с больной головы на здоровую. Фальсификаторам и лжецам известны все эти факты и документы. Но фальсификаторы скрывают их и умалчивают, либо фальсифицируют до неузнаваемости. Это ещё раз доказывает, что буржуазия и фашизм боятся исторической правды, как чумы.
Разногласия по второму фронту
Что касается разногласий союзников по открытию второго фронта в Европе, то здесь ярко проявилось разное понимание обязанностей союзников друг к другу. Советское правительство считало, что если союзник попал в беду, то его надо выручать всеми доступными средствами. Советское правительство считало, что относиться к союзнику нужно не как к временному попутчику, а как к другу, т.е. способствовать его успеху и усилению.
Правящие круги Англии и США считали такой подход к союзнику наивностью. Они исходили из того, что сильный союзник опасен, что усиление союзника идёт вразрез с их интересами. Они считали, что лучше иметь слабого и послушного союзника, чем сильного и независимого, а если союзник всё-таки усиливается, то нужно принять меры к его ослаблению.
Известно, что в англо-советском и советско-американском коммюнике в июне 1942 г. Англия и США взяли на себя обязательства открыть второй фронт в Европе до конца 1942 г. Это обязательство должно было быть выполнено ради облегчения борьбы Советского Союза, который в первый период войны нёс всю тяжесть отпора германскому фашизму. Но известно и то, что ни в 1942 г., ни в 1943 г. это обещание не было выполнено, несмотря на то, что советское правительство несколько раз заявляло, что СССР не может примириться с откладыванием второго фронта.
Но политика Англии и США по откладыванию второго фронта не была случайной. Она определялась целями наиболее реакционных кругов Англии и США, определялась миллиардерами обеих стран, которые не имели ничего общего с освободительными задачами и борьбой против фашизма. В планы хозяев крупнейших монополий Англии и США не входила задача полного разгрома германского фашизма. Империалисты Англии и США были заинтересованы в подрыве мощи Германии, в устранении Германии как опасного конкурента на мировом рынке. Но в намерения империалистов Англии и США не входило освобождение Германии и других стран от фашистских режимов, не входило уничтожение корней и носителей империалистической агрессии и фашизма, как не входило и осуществление коренных демократических преобразований в странах Европы.
Вместе с тем крупнейшие капиталисты Англии и США делали свои расчёты на ослабление СССР, на его обескровливание. Они делали ставку на то, что в результате изнурительной войны с Германией Советский Союз будет сброшен со счетов как великая держава и попадёт после войны в полную зависимость от США и Англии.
Ясно, что СССР не мог считать нормальным такое отношение к союзнику. Политика Советского Союза по отношению к своим союзникам была совершенно другой. Она характеризовалась бескорыстным, последовательным и честным выполнением взятых на себя обязательств, готовностью оказать помощь союзнику. Примеры такой политики известны, но фальсификаторы умалчивают их, либо переворачивают с ног на голову, либо перемешивают действительные факты с вымыслами.
В конце декабря 1944 г. гитлеровские войска начали наступление на западном фронте в районе Арденн против англо-американских войск. Танковые дивизии СС прорвали фронт союзников и поставили их в тяжёлое положение. По утверждению союзников немцы хотели нанести удар на Льеж и разгромить там 1-ю американскую армию. Затем выйти к Антверпену, отрезать там 9-ю американскую, 2-ю английскую и 1-ю канадскую армии, окружить их и устроить союзникам второй Дюнкерк (по выражению генерала СС Дитриха, который командовал танковой группой в Арденнах, «устроить Сталинград на Западе»). Тем самым гитлеровцы планировали вывести из войны Англию.
6 января 1945 г. У. Черчилль обратился с телеграммой к И. В. Сталину:
«На Западе идут очень тяжёлые бои, и в любое время от Верховного Командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших важнейших решениях. Согласно полученному сообщению наш эмиссар главный маршал авиации Теддер вчера вечером находился в Каире, будучи связанным погодой. Его поездка сильно затянулась не по Вашей вине. Если он ещё не прибыл к Вам, я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января, и любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть. Я никому не буду передавать этой весьма секретной информации, за исключением фельдмаршала Брука и генерала Эйзенхауэра, причём лишь на условии сохранения её в строжайшей тайне. Я считаю дело срочным».
7 января 1945 г. И. В. Сталин направил У. Черчиллю ответ:
«Получил вечером 7 января Ваше послание от 6 января 1945 года. К сожалению, главный маршал г-н Теддер ещё не прибыл в Москву.
Очень важно использовать наше превосходство против немцев в артиллерии и авиации. В этих видах требуется ясная погода для авиации и отсутствие низких туманов, мешающих артиллерии вести прицельный огонь. Мы готовимся к наступлению, но погода не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему центральному фронту не позже второй половины января. Можете не сомневаться, что мы сделаем всё, что только возможно сделать для того, чтобы оказать содействие нашим славным союзным войскам».
Желая ускорить помощь союзникам на западе, Верховное Главнокомандование Красной Армии решило передвинуть срок наступления против немцев на советско-германском фронте с 20 января на 12 января 1945 г. 12 января началось большое наступление советских войск на широком фронте от Балтийского моря до Карпат. Было приведено в движение 150 советских дивизий с большим количеством артиллерии и авиации. Красная Армия прорвала германский фронт и отбросила немецкие войска на сотни километров.
Что произошло в этой связи на западном фронте? 5-я и 6-я танковые армии СС, нацеленные для нового удара по англо-американским войскам, прекратили своё наступление на Льеж и в течение 5-6 дней были выведены с фронта и переброшены на восток — против наступающих советских войск. Наступление гитлеровцев на западном фронте было полностью сорвано.
17 января 1945 г. У. Черчилль писал И.В. Сталину:
«Я очень благодарен Вам за Ваше послание, и я очень рад, что маршал авиации Теддер произвёл на Вас такое благоприятное впечатление. От имени Правительства Его Величества и от всей души я хочу выразить Вам нашу благодарность и поздравления по случаю того гигантского наступления, которое вы начали на Восточном фронте.
Вам, несомненно, теперь известны планы генерала Эйзенхауэра, и в какой степени их осуществление было задержано расстраивающим наступлением Рундштедта5. Я уверен, что на всём нашем фронте бои будут идти непрерывно. Британская 21-я армейская группа под командованием фельдмаршала Монтгомери начала сегодня наступление в районе к югу от Роермонда».
В приказе Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина в феврале 1945 г. об этом наступлении советских войск говорилось:
«В январе нынешнего года Красная Армия обрушила на врага небывалый по силе удар на всём фронте от Балтики до Карпат. Она взломала на протяжении 1200 километров мощную оборону немцев, которую они создавали в течение ряда лет. В ходе наступления Красная Армия быстрыми и умелыми действиями отбросила врага далеко на запад.
Успехи нашего зимнего наступления привели, прежде всего, к тому, что они сорвали зимнее наступление немцев на Западе, имевшее целью захват Бельгии и Эльзаса, и дали возможность армиям наших союзников в свою очередь перейти в наступление против немцев и тем сомкнуть свои наступательные операции на Западе с наступательными операциями Красной Армии на Востоке».
Так действовал настоящий союзник в общей борьбе.
Итог
1 сентября 1939 г. официально началась вторая мировая война. Как видно из приведённых выше фактов, на самом деле вторая мировая война началась намного раньше. Можно считать, что очередной военный передел мира империалистами начался ещё в 1931 г., когда Япония вторглась в Китай. Очередными актами второй мировой войны были авантюры итальянского фашизма в Эфиопии и на Балканах, гражданская война в Испании, вход немецкой армии в Рейнскую демилитаризованную зону, аншлюс гитлеровской Германией Австрии, захват Чехословакии.
Из приведённых выше фактов ясно, что виновником этой войны был не только итальянский фашизм, германский и японский империализм. Равную, если не большую долю вины за подготовку и развязывание войны несут правительства и правящие классы Англии, Франции и США. Это обстоятельство тщательно скрывается буржуазной историографией и пропагандой.
22 июня 1941 г. началась Велика Отечественная война советского народа против гитлеровской Германии и всего фашистского сброда, который пошёл за ней против СССР. Из приведённых выше фактов видно, что виновником этой войны был не только германский империализм. Равную, если не большую долю вины за нападение на СССР несут всё те же правящие круги Англии, Франции и США. По сути дела, в предвоенный период против Советского Союза действовал единый капиталистический фронт, «душой» которого были правительство и монополии Англии. В том, что на СССР разом не напал весь этот фронт, в том, что над народами не был ещё тогда установлен всемирный фашистский режим, — в этом была выдающаяся заслуга советского правительства во главе с И. В. Сталиным. Таковы факты.
Но фальсификаторы истории и клеветники потому и называются фальсификаторами и клеветниками, что они не питают уважения к фактам. Они имеют дело со сплетней и фашистской клеветой. Но нет сомнения в том, что нынешним клеветникам и фальсификаторам, в конце концов, придётся признать ту известную истину, что сплетня и клевета гибнут, а факты и правда остаются.
Подготовлено РП.
1 «Нью-Йорк таймс», 24 июня 1941 г.
2 Финские фашистские штурмовики.
3 «Беседа Паульс – м-р Балл», из немецких архивных документов.
4 Там же.
5 Рундштедт – гитлеровский фельдмаршал.
