На прошлой неделе РП–Информ опубликовал заметку тов. Золина об аварии на Рудненской ТЭЦ. В ней автор указывает на неоднозначное отношение к технике со стороны рабочих. Такое отношение при капитализме неизбежно.
Действительно, рабочие не хотят аварийности и разрушения машин, так как работать надо, да и штрафы и наказания никому, кроме буржуев, не нужны. Также неохота погибать или калечиться от вредных и опасных последствий самой аварии.
Неинтересно рабочим и тратить свои дополнительные силы на восстановление машин после аварии, на лишний ремонт: это дополнительный большой труд, который в лучшем случае оплачивается обычной ставкой, без «аварийных» коэффициентов и без учёта сверхурочного времени. А чаще не оплачивается вообще никак. Даже отгулы за переработку перестали давать.
А вот надорваться, заболеть, искалечиться при устранении аварии – это раз плюнуть. И что тогда? – А что тогда? Идти на больничный, если таковой ещё есть и оплачивается работодателем. Но если и оплачивается, то отнюдь не в полной мере — в любом случае он не покрывает тех затрат рабочего, которые ему приходиться делать, оплачивая свое лечение. Это значит, что придется загонять семью в долги и нищету, чтобы купить дорогие лекарства, платить врачам и медсестрам, оплачивать процедуры и анализы и т.п.
Если же травма привела к инвалидности, то рабочий знает, что его неизбежно выгонят с работы, как старую беззубую собаку, посадят на мизерную инвалидскую пенсию.
И за что всё это? – спрашивает себя рабочий, — за чужое имущество, за буржуйское богатство и роскошь?! Ну не глупость ли надрываться, калечиться или сдыхать за то, чтобы один с жиру бесился, а другой влачил жалкое существование?
Что же касается регламента, текущего ремонта, технического обслуживания, то заметка, в общем, правильно указала на подход рабочих к этой стороне производства. Капает смазка, течёт водичка, посвистывает пар, горит лишняя лампа, а рабочему никакого резона нет самостоятельно, по своей доброй воле, без принуждения от начальства взять и устранить эти мелкие неисправности и недочёты. Сил и времени для этого много не надо, однако, это всё же затраты рабочей силы и рабочего времени, за которое не платят. Угрозы аварии вроде нет, крутится машина – ну и пусть себе крутится. Гораздо лучше и правильнее лишнюю минуту отдохнуть.
Почему так происходит?
Да потому, что рабочие знают, что машины работают не для их благополучия, а для обогащения упыря – хозяина производства! Потому, что рабочие знают, что никакого права на эти машины и на продукцию этих машин у них нет! Чужое всё вокруг. Не своё. Толку для работяги от сбережения всего этого богатства нет никакого. Вот и проходят мимо мелких неполадок, которые постепенно превращаются в крупные.
Товарищи!
Ведь такое отношение к технике у нас присутствует, чего скрывать? Но виноват ли в этом рабочий?
Нет, не рабочие виноваты в своем нерадении, а именно то, что называется «производственные отношения», то есть отношения людей в процессе производства общественных благ. Главное производственное отношение сейчас — это частная собственность на средства производства.
Отвратительное материальное бытие рабочих определяет их отвратительное производственное сознание. Рабу ненавистны любые орудия труда, с помощью которых его эксплуатируют, пусть хоть они будут самые красивые и совершенные. Эти орудия – его «неодушевлённые» враги, пыточные машины, выжимающие из него всё больший прибавочный продукт. И чем совершеннее машины в эксплуататорском обществе, тем сильнее эксплуататоры грабят раба, и тем хуже раб живёт. В его сознании самая современная техника становится как бы продолжением длинного кнута надсмотрщика.
Вот и балансируют наши рабочие на грани – между страхом перед аварией, штрафами, смертью, инвалидностью, безработицей, с одной стороны, и между нежеланием лишний раз пальцем шевельнуть для обслуживания, наладки, диагностики машин, на которых они работают. Чужие эти машины! Они — помощники угнетателей. Конкуренты рабочему.
Буржуазия по этому поводу шипит, что, мол, рабочие не хотят хорошо следить за машинами потому, что они от рождения не любят работать. Потому, что они лентяи, невежи и пьяницы (или: не любят родину, не хотят проникнуться важностью момента, не признают общенациональных идей, интересов отечества и т.п.). Им в тон подпевают мелкобуржуазные обыватели, которые, кроме теплого служебного кресла ничего больше в жизни не видели, своими руками гвоздя не забили: рабочие, дескать, всегда такие были — сплошное быдло, и при вашем Сталине тоже не сильно напрягались насчёт ухода за оборудованием, а если и следили за машинами, то не добровольно, а потому только, что за спиной у них стоял чекист с маузером и расстреливал на месте за малейшую аварию.
Только врут, граждане буржуи и их подпевалы. Врут, как обычно. Историческая ложь – мощное орудие угнетения в руках буржуазии.
Рабочий класс сталинского СССР в деталях и мелких подробностях показал всему миру, как нужно относиться к машинам. И к труду вообще.
Когда капиталисты говорят о врождённой лени рабочего класса или «терроре» против рабочего класса, они замалчивают одну «мелкую» разницу в отношении рабочих к технике при капитализме и социализме. Именно эта разница в значительной мере и определила невиданные успехи промышленного производства в СССР. Эта «мелочь» состоит том, что при социализме машины, оборудование, снаряжение, инструмент, сырьё — всё, что требуется для производства, до последней гайки и последнего грамма смазки — принадлежит рабочим. А не крохотной кучке частных лиц–капиталистов.
В частности, эта «мелочь» проявилась в том, что после Октябрьской революции средства производства постепенно превращались из свирепых и безжалостных пособников классового врага — эксплуататора в могучих помощников трудящихся, из конкурентов, изгоняющих «лишний» пролетариат на улицу, — в растущих потребителей труда и интеллекта, которые потребовали для своего развития самой полной занятости и полной отдачи всех сил рабочего класса, крестьянства, трудовой интеллигенции страны. В результате крупный машинный труд стал щедро одаривать непосредственных производителей всеми возможными на тот момент благами.
Материальные и культурные потребности социалистического общества обусловили огромный рост производительных сил в СССР. А рост существующих и появление новых отраслей промышленности, самостоятельное производство и освоение новейшей техники и огромных энергий, всё это уже в первую пятилетку потребовало от массового рабочего стать массовым инженером и массовым экономистом. Стахановское движение постепенно стирало различие между умственным и физическим трудом, создавало предпосылки для возникновения новых возможностей развития общества и личности, вызывало к жизни новые потребности и новые требования к культуре и быту трудящихся.
Буржуазия и её подкулачники иногда спрашивают: а куда ваш Сталин девал лишних рабочих? Ведь при высокой производительности труда должны высвобождаться миллионы рабочих рук. Мол, вы нас ругаете, а между тем мы просто сокращаем и оптимизируем своих рабочих, а большевикам их некуда было девать, и они рабочих в ГУЛАГ на убой.
Воистину, жир застилает стыд и разум!
В сталинском СССР появление новых производств и рост техники обусловили полную занятость населения. Мало того — рабочих рук еще и не хватало — так мощно развивалась социалистическая промышленность! Менялись и формы занятости.
О количественном росте советской индустрии сказано много. К 1917 году, и тем более в результате гражданской войны, вызванной иностранной интервенцией с подачи потерявшего власть класса эксплуататоров — помещиков и капиталистов, промышленное наследие царского режима было в значительной степени разрушено. Даже некоторые враги рабочего класса признают, что советский народ фактически строил новую страну с самой современной на тот момент промышленностью и инфраструктурой. Это требовало десятков миллионов рабочих рук. Откуда же возьмутся лишние, не нужные промышленности люди, когда рабочие были на вес золота?
Но мы говорим конкретно об отношении к технике. В те годы стремительно изменялись не только количественные, но и качественные характеристики производства: повысились требования к обслуживанию машин, к управлению ими, к прогнозированию рабочих процессов. Потребовалось и новое, более сложное управление производством. Кто-то должен был всем этим заниматься. Часть высвободившихся рабочих стала инженерами, часть — управленцами. Кто-то ушёл в науку. Огромная масса людей была занята преподавательской работой, ибо мощной промышленности нужны хорошо подготовленные рабочие и инженерные кадры. Немалое число людей в СССР было занято в системе здравоохранения, потому что здоровье человека — это важнейшая потребность его жизни, которая должна была быть удовлетворена государством рабочих и крестьян. К тому же экономика требовала здоровых работников.
Очень важным стал следующий шаг, когда многие рабочие-стахановцы начали понимать, что им уже недостаточно быть инженерами. Им потребовалось стать учёными, творцами высшей техники, созидателями самых передовых машин и технологий.
Это не значит, что все рабочие бросили станки и другие машины и встали за чертёжные доски или сели за столы в лабораториях. Так думают сегодняшние механические «буратины» — буржуазные идеологи и наши легковерные мещанские идеалисты. Рабочий класс ничего не бросал, он объединил на своих производствах науку, конструкторскую мысль и производственную практику воедино. С высоты научно-конструкторской работы сталинский рабочий как бы возвращался назад, к своему станку и технологическому процессу, но уже смотрел и понимал этот процесс не только снизу, но и сверху и сбоку, во всей возможной совокупности его внутренних противоречий и внешних связей. Так социалистическое материальное производство рождало массовый технический гений.
И это не было случайностью. Этого требовал способ общественного производства в СССР — коммунистический, обобществленного труда.
Для самого полного удовлетворения растущих материальных и культурных потребностей общества нужно было непрерывное повышение производительности труда, непрерывное увеличение количества и качества общественного продукта. Выполнить это условие было невозможно без упорства в раскрытии тайн материи, без освоения её энергий, без создания на этой основе новых производств, совершенствования машин, изобретения новой техники, без постановки всех природных богатств на службу человеку и обществу.
В те годы в нашей стране на полную включилась творческая инициатива огромных масс. Люди стремились ко всеобщему изобилию и процветанию. Часто возникали ситуации, когда хозяева производства — рабочие считали, что последние технические достижения, самые совершенные машины и технологии уже завтра к вечеру будут устаревшими, несовершенными, недостаточно продуктивными. На заводах и фабриках люди выдавали новые производственные идеи, требующие самой широкой теоретической и практической работы. И так без конца.
Где и когда такое было? Только в сталинском СССР. В хрущевско-брежневском мы застали только остатки этого подъема и энтузиазма.
Давайте возьмем какое-нибудь конкретное производство и посмотрим, как социалистический трудовой коллектив своей обычной ежедневной работой показывал, что он хозяин всех своих машин, и что работают эти машины на него, а значит и на всё трудовое общество. Давайте посмотрим, какими «лентяями» были сталинские рабочие, и сколько «чекистов с пистолетами стояло у каждого из них за спиной».
В июньском номере журнала «Техника–молодёжи» за 1941 год дана небольшая редакционная статья «Экономия и бережливость». Статья показательна не только тем, что разбивает вдребезги измышления буржуазных злопыхателей о «неэффективности» социалистической экономики. Эта статья — отдельный пример того, какими темпами СССР шёл к коммунизму. Конечно, мировой империализм, вяло бредущий от одного тяжёлого кризиса к другому, ещё более тяжкому, не мог спокойно смотреть на то, как на глазах крепнет и сказочно богатеет советский народ, показывая рабочим всех стран, как практически осуществляются все их сокровенные мечты.
«Экономия и бережливость
С тех пор как переходящее красное знамя – символ хорошей, стахановской работы – было присуждено карамельному цеху, казалось, оно перестало быть переходящим. Карамельный цех многие месяцы работал лучше других, и к этому на московской кондитерской фабрике «Красный Октябрь» уже привыкли.
Но вот окончился третий квартал 1940 года, бухгалтеры и экономисты подвели итоги, и обнаружилось, что карамельный цех потерял первенство. Красное знамя перешло к соседям – в ирисный цех.
— Что случилось? – искренне удивлялись карамельщики. – Разве мы не работаем по-стахановски, не перевыполняем норм?
Работали действительно хорошо. Только плохо ценили свой труд и как-то незаметно, между делом, теряли десятки тысяч рублей. И на чём? Как будто на сущих пустяках.
Выдают из кладовой мешки с сахаром, а порожние мешки обратно не требуют. В цехе же они идут на тряпки для мытья полов. За девять месяцев пропало мешков на 40 тысяч рублей.
Принимают сахар. Весы показывают 100,54 килограмма. Кладовщик «округляет» — записывает в книгу, что принял 101 килограмм. А на фабрику ежедневно поступает несколько вагонов сахара.
Из-за небрежности проливаются килограммы патоки, сиропа.
Язва расточительства пустила глубокие корни на производстве. Небрежность, нерадивое отношение к народному достоянию принесли громадные потери. За третий квартал только один карамельный цех перерасходовал против нормы 135 тонн различных видов сырья. При хозяйском отношении к делу страна могла бы получить дополнительно большое количество кондитерских изделий…
Эту неприглядную картину нарисовал перед всеми работниками карамельного цеха товарищ Манин, начальник цеха. Общее собрание было созвано по инициативе комсомола.
Комсомольская организация цеха, возглавляемая аппаратчиком т. Максимовым, по-хозяйски взялась за работу. Расточительству была объявлена беспощадная борьба. Это явилось насущной потребностью лучших людей фабрики, подлинных хозяев своего предприятия. Люди с азартом выискивали те места, где имелись потери, и быстро находили способы их устранения.
Проверили соединительные фланцы трубопровода, по которому течёт сироп. Кое-где капало. И капля за каплей пропадали многие килограммы сиропа. По инициативе комсомола негодные фланцы были заменены. Теперь при малейшей течи немедленно вызывается слесарь. Более того, слесари и механики систематически осматривают все фланцы, предупреждая течь, а выделенные комсомолом товарищи – Линкевич, Осипов, Михеев – ведут общественный контроль за трубопроводами.
Заинтересовался комсомол, почему получается перерасход сахара. Выяснилась любопытная вещь. Мешок, из которого высыпали сахар, кладут на ящик, закрытый металлической решёткой, и сверху щёткой прочищают его. Комсомольцы установили, что в каждом мешке, несмотря на такую чистку, застревают 100 – 150 граммов сахара.
Техническому отделу пришлось разработать новый способ очистки мешков. Был построен специальный аппарат, так называемый «ветродуй». Закладываемый в него мешок продувается мощной струёй воздуха.
После такой продувки в нём не остаётся ни грамма сахара. А кроме того, раньше на очистке мешков было занято шесть работниц, теперь с этим делом успешно справляется одна.
Обратил внимание комсомол и на сиропные насосы у вакуум-аппаратов. В тех местах, где намотан сальник, обычно просачивается сироп и образуется пена.
Непрерывно текущая тонкая струя воды смывает эту пену, чтобы не засорился насос. Ежедневно таким образом «смывалось» около 40 килограммов сиропа. Аппаратчик комсомолец Линкевич предложил пристроить к насосу небольшой бункер. В этот бункер теперь стекает сироп, смываемый водой. Сладкая вода используется на производстве.
Большие убытки терпела фабрика из-за небрежности в упаковочной при взвешивании готовой продукции. Когда взвешивается ящик с карамелью, обычно допускается отклонение от установленного веса до 90 граммов в ту или другую сторону.
Проверка, произведённая комсомольцами, показала, что, как правило, ящики уходили из упаковочной с перевесом. На этом фабрика ежедневно теряла около тонны карамели.
Комсомольская организация прикрепила к упаковочной Шкарину и Баранову. Эти товарищи в свободное время – до начала работы, в обеденный перерыв или после окончания рабочего дня – приходят в упаковочную и проверяют на выбор несколько ящиков.
Такой общественный контроль подтянул весовщиц. Они стали строже относиться к своим обязанностям. В настоящее время ящики с готовой продукцией, выходящие из упаковочной на склад, имеют более точный вес.
Фабрика – крупный потребитель тары. Но сплошь и рядом тара использовалась не по назначению. Нередко в новый ящик складывали брак. Ящик разрушался, пачкался, его приходилось выбрасывать. Только один карамельный цех потерял на таре в течение года 94 тысячи рублей. Комсомол не мог пройти мимо этого факта. Теперь тара используется по назначению, а брак складывается в специальные железные коробки, более долговечные, чем фанерные ящики.
Занялись комсомольцы и так называемыми трясостолами. Трясостол — это ленточный транспортёр, на который поступает из штамповочной ещё не остывшая карамель. Чтобы она не слипалась при охлаждении, лента всё время автоматически встряхивается.
Карамель сбрасывается на трясостол особым приспособлением – потряском. При этом, ударяясь о стол, она подскакивает и нередко перелетает через борт на пол. В результате несколько десятков килограммов карамели ежедневно отправлялось в брак.
По инициативе комсомола были отрегулированы все потряски, а кроме того, в начале трясостола, в тех местах, где карамель падает на ленту транспортёра, устроены высокие борты. Они ограждают карамель от падения на пол. Брак значительно сократился.
Так комсомольцы проверили все звенья производственного процесса, начиная от поступления на фабрику сырья и кончая выпуском готовой продукции. Было обнаружено много каналов, по которым происходила «утечка» различных видов сырья, и в каждом отдельном случае вносилось конкретное предложение. Большинство предложений, внесённых рабочими, администрация уже осуществила.
Молодые хозяева фабрики на этом, однако, не успокоились. Они установили повседневный общественный контроль – комсомольские посты наблюдения — на всех участках производства. Администрация фабрики в лице комсомола нашла верного помощника.
Когда подвели итоги работы за четвёртый квартал 1940 года, оказалось, что карамельный цех не только не имел перерасхода сырья, а даже сэкономил против нормы 79 тонн ценных продуктов.
Комсомольцы карамельного цеха вели свою работу не в отрыве от интересов всей фабрики. Наоборот, они обратились с призывом к ирисному и шоколадному цехам. Этот призыв нашёл большой отклик. Широко развернулось социалистическое соревнование и обмен опытом между отдельными цехами. Регулярно начала выходить специальная газета «За строжайшую экономию, против расточительности». В работе фабричного комитета комсомола (секретарь т. Зубкова) вопросы экономии материалов и сырья на производстве стали наиболее популярными.
Ещё более организованный и планомерный характер приняла борьба с расточительством после 18 партийной конференции. Добиться снижения себестоимости на 3,7% — эта задача стала делом чести каждого комсомольца, каждого честного рабочего и работницы фабрики «Красный Октябрь».
В первом квартале 1941 года была достигнута новая экономия. Много ценных продуктов сберегли ирисный и шоколадный цехи, но впереди оказался карамельный.
Переходящее красное знамя — символ хорошей, стахановской работы — снова вернулось в карамельный цех, и как будто карамельщики не собираются больше выпускать его из рук».
* * *
Вот такими заботами жили советские рабочие в июне 1941 года — обустраивали свою страну для лучшей, счастливой и сытой жизни всех и каждого советского гражданина. И они бы достигли своей цели, если бы не война…
Вот они, работницы-комсомолки фабрики «Красный Октябрь» в 1941 г. Только война уже началась.
Но речь сейчас не об этом. Речь о том, что рабочие СССР 1941 года были действительными хозяевами своей страны, хозяевами своих заводов и фабрик.
О чём нам говорит этот пример фабрики «Красный Октябрь»?
Во-первых, о том, что внутри действующего производства всегда заложены большие скрытые резервы к его совершенствованию. Комсомольцы карамельного цеха не требовали значительных капиталовложений для того, чтобы сделать работу цеха максимально эффективной. Наоборот, потратив копейки на усовершенствование машин, они сберегли государству десятки тысяч рублей и смогли произвести дополнительную продукцию на такие же десятки тысяч.
Во-вторых, они показали, что улучшение отдельных существующих машин – это путь к новой, более совершенной технике. Накопление отдельных улучшений и рационализаций в масштабе одной машины приводит к её качественному изменению, то есть, по сути, к появлению новой, более совершенной машины прямо на производстве. Задача сознательных рабочих и инженеров – превратить удачный прототип в серийный образец и распространить этот опыт на всю отрасль.
В-третьих, пример комсомольцев карамельного цеха говорит нам о том, что современным рабочим нужно быть готовыми к тому, чтобы в определённый момент сразу же, без раскачки приступить к самостоятельному управлению производством.
Это значит, что политически, экономически и технически учиться нужно непрерывно, невзирая на капиталистический мрак и видимую беспросветность своего положения.
В-четвёртых, и главных: рабочие «Красного Октября» доказали и передоказали, что производство хорошо служит обществу только тогда, когда принадлежит непосредственным производителям.
То есть, по сути, они показали нам нашу цель, к чему следует идти и за что бороться, чтобы вот так же, как комсомольцы 1941 года, познать радость свободного труда на самих себя.
Ш. Басов
P.S. В 1992 году фабрика была приватизирована, стала частной собственностью. Позднее ее скупили крупные капиталисты. Сегодня она принадлежит монополии «Группа «ГУТА» «Объединенные кондитеры»». Число рабочих на фабрике — около 2000 тысяч (против почти 10 тыс. в 1941 году.)
Вдохновляет! Честное слово! Вдохновляет! Распространяю!
«Капает смазка, течёт водичка, посвистывает пар, горит лишняя лампа, а рабочему никакого резона нет самостоятельно, по своей доброй воле, без принуждения от начальства взять и устранить эти мелкие неисправности и недочёты. Сил и времени для этого много не надо, однако, это всё же затраты рабочей силы и рабочего времени, за которое не платят. Угрозы аварии вроде нет, крутится машина – ну и пусть себе крутится. Гораздо лучше и правильнее лишнюю минуту отдохнуть.»
Всё верно. У нас на работе так моют посуду после обеда: Подходят к раковине, ставят туда посуду, включают воду и уходят минут на пять. Вода всё это время течёт, «моет» посуду. Про лампочки я уж не говорю. Горят где только можно. Печка (!!!) в несколько килоВатт работает круглосуточно(!!!), хотя она никому бывает не нужна. У меня сердце кровью обливается, когда я вижу, сколько ресурсов даром уходит(!!!). Я свет выключаю, капающий кран закрываю.
И именно с этой стороны эти ресурсы жалко, что они не с неба падают, а добываются трудом.
Отношение такое к ресурсам именно потому, что они частные, что всё, что на предприятии есть — это чья-то частная собственность.
Насчёт работы так же. Какой толк мне хорошо делать свою работу за копейки — 11 000 рублей. Да я быстренько сделаю кое-как и пойду. Сломается — пойду чинить медленно и упорно.
Другое дело, конечно, опасное производство. Тут я бы лично поостерёгся, как за себя, так и за других. Но и тут, как правильно говорят авторы, возникает противоречие, потому, что опасаясь за свою жизнь и за жизнь других, приходится тщательно, за копейки(!!!), обслуживать оборудование, принадлежащее частнику.
И у нас на заводе консервов тоже во время сезона противоречивые указания выдавали: Ну типа, больше мойте оборудование, лучше мойте. И при этом требуют экономить воду. «Вода — это ваша зарплата!» — говорят. И очень сильно расстраиваются, видя последствия «экономии» — «Ну кто так моет? Я сказала лучше мойте!»
Эх! Руки так и рвутся что-то сделать: создать, улучшить, дополнить и т.д., но останавливает то, что всё принадлежит какому-то частнику и задаюсь вопросом: ради чего я буду это делать?
Столько ресурсов выбрасывается, которые бы можно было переработать. Я говорю о пластмассе. Именно при рабочей власти это может быть осуществимо. И это и многое другое.
Эх, такие бы статьи, да на английский перевести, да американским рабочим дать почитать. Общался со многими. Чувствуют люди несправедливость, а понять истоки не могут — просветительской работы-то нет. Да еще и мозги промыты местной буржуазии настолько, что они, бедные, социализма бояться больше, чем своего босса на работе. А им бы вот такие, разьяснительные и показательные статьи дать почитать!
Вот и разъясните сами. Вы пишете, «Эх, такие бы статьи, да на английский перевести» и «Общался со многими.»
То есть английский язык Вы знаете, и в чём проблема? За нас никто эту работу не сделает.
Я, к сожалению, английского не знаю.
Кстати, Вы бы могли сами написать статью или заметки об американских рабочих, о том, что они думают и т.д.
p.s. со статьёй верная. Работать на совесть наёмный рабочий может только по своей неопытности, рано или поздно начинаешь мыслить в духе «Моя хата с краю».
Ещё про капиталистов Группы Гута, они же «Объединенные кондитеры» Эти кондитеры-рецидивисты захватили ещё 18 кондитерских фабрик по всей стране. Здания фабрики Красный Октябрь в Москве сдаются в аренду под фешенебельные офисы. Производство находится за городом. Капиталисты не просто эксплуатируют людей (а это в основном, женщины) до изнеможения, ,но даже скорую запрещают вызывать, когда работник от переработки падает в обморок. А так случается часто, потому что завозят на предприятие целенаправленно гастарбайтеров. Но вовсе не жители южных республик, а наши же российские граждане из тех городов, где уже уничтожено производство: с Татарии, Урала, Тверской и Владимирской области. Они работают беспрерывно по 12 ч в смену и через 3-5 часов снова идут в смену на 12 ч, чтобы быстрее уехать с деньгами. Капиталисты ещё и разрушают предприятия. Об одном из целенаправленно разрушаемых предприятий группы Гута писал РП https://work-way.com/?s=%D1%85%D0%BB%D0%B5%D0%B1%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%BC%D0%B1%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D1%82
Так что когда у вас тянется рука купить шоколад или конфеты-вафли с такими милыми и добрыми названиями «Аленка», «Мишка косолапый» или с революционными «Рот Фронт», «Красный Октябрь», то знайте, что вы увеличиваете прибыль воров-рецидивистов из «Объединенных кондитеров». Что делать? Не покупать что ли сладостей? А вы делайте их сами, да ещё с детишками своими вместе, пеките вкусности. И дешевле, и веселее, и дети наконец-то с вами рядом научатся полезному.
Продуктовый бойкот — это тоже способ солидарной борьбы. В одном из районов Южной Африки во времена притеснения чернокожих (расизм) в 1970-х годах у чернокожего населения одной окраины было выделено время во всех магазинах для их посещения только в определенные часы, чтобы они с белыми не пересекались. Южноафриканцы долго терпели, но потом провели анализ и выяснили обстановку: чернокожих покупателей было гораздо больше, и совокупная покупательная способность — больше богатых белых. Чернокожие заранее закупились продуктами для всего своего района на определенное кол-во времени, распределили кто и как будет их выдавать. После обширной пропагандисткой и материальной подготовки просто перестали ходить в магазины. Первыми через 3-5 дня закрылись маленькие магазины — они прогорели на протухших товарах. Постепенно закрылись все и даже монстр-супермаркет. Этот монстр пошел на переговоры в район чернокожих и тогда те выдвинули свои условия: чернокожие должны посещать магазины во всё время их работы. Чернокожие рабочие и их семьи продержались более двух недель и отвоевали себе человеческое право. Притом, в район приезжала полиция, пытаясь разгромить их склад продуктов, рабочие сопротивлялись, некоторых забрали в тюрьму. Так, на местах, творчески и последовательно, во всех сферах жизни чернокожий рабочий люд осознавал свои человеческие права и действовал.
Интересный метод. Но здесь ведь иная причина — расизм.
Это не решение проблемы.
Насчет , дешевле сделать самому — это спорно, сейчас испечь булочки самому выходит столько же сколько они стоят в магазине + потраченное время на их изготовление. А порой вообще готовый продукт стоит в разы дешевле чем сделать самому, например пельмени невозможно изготовить дешевле чем они продаются в пачках, конечно самолепные будут вкуснее но не как не дешевле. Во-первых крупный производитель у которого работают много людей и занятые каждый своей операцией, будут производить эффективнее и дешевле чем один человек на своей кухне. Во-вторых На дворе империализм как не как и он стремиться сделать все что угодно для того что бы мы покупали их товары, а не делали их сами, монополисты теперь не только изготавливают но и владеют сырьем которое так же продают , а на это сырье они могут для нас ставят цены в разы выше чем они обходятся им.
Если вы общаетесь с американцами, то, видимо, вы владеете английским. Почему бы вам не взяться за перевод?
Американские рабочие боятся не социализма, а образа, который им нарисовала американская буржуазия. Это всё равно, что бояться «нимиського шпиёна — Ленина» и «пожирателя православных детей — Сталина», ибо и тот и другой — мифические персонажи, образы для запугивания бизьнесьменських сынков.. Противопоставьте буржуазным образам социализма пролетарский образ социализма.
Изучите американо-буржуйский образ социализма, дабы найти его самые существенные противоречия, углубляя, развивая и обостряя которые, вы развалите этот образ на части.
Думаю так сейчас у многих , вернее наверное даже у всех на производстве — инициатива наказуема. Такой вот подход он изначально убивает всяческие «зачатки» рационализаторства или какого либо совершенствования. Статья ясно даёт на это ответ — кто захочет отвечать за ЧУЖОЕ добро ? Да на кой оно надо , лучше тихо сидеть и «работать работу» . По молодости тоже стремился улучшить всё вокруг себя , но под «шипением» коллег всё это сразу сходит на нет .
П.С.
Было бы очень интересно ознакомиться с отношением обывателя-американца к социализму сейчас , думаю и не мне одному .
Просто на мой взгляд там и толком не знают что это такое, т.к если в стране в которой социализм был (СССР- Россия) , образ социализма-коммунизма оплёван буржуйской пропагандой достаточно , то что может быть со мнением обывателя в такой матёрой империалистической стране как США я боюсь даже представить . Насколько я читал ( не помню где ) там различные движения троцкизма,ревизионизма и тд и тп.
Так что наверное с марксизмом-ленинизмом положение у них более чем плачевное . Если я неправ и там всё иначе , был очень признателен , если бы рассказали , как там обстоит ситуация.
Ещё чрезвычайно интересно как обстоят дела с сознанием пролетариата в колыбели капитализма — Англии, и на родине Маркса — в Германии. Несколько лет назад в СМИ России промелькнуло сообщение, что в Германии стремительно образовываются кружки по изучению Капитала. Хотелось бы узнать из первых рук (вернее, уст)
В разделе Литература есть материалы английского марксиста-ленинца Харпала Брара. Так же есть статья «Сталин : миф и реальность», тоже англичанином написана.
Отношение такое к ресурсам именно потому, что они частные, что всё, что на предприятии есть — это чья-то частная собственность. — потому что рабочий отчуждён от средств производства. При социализме в СССР рабочий общественные средства производства воспринимал как свои, по себе знаю.