Фабзавкомы в России. Часть I. Фабзавкомы в период февральской революции.

Часть I. Фабзавкомы в период февральской революции.

Сегодня распространено множество лживых буржуазных мифов на тему революционных событий в России, да и всего советского прошлого, поэтому очень важно рабочим XXI века получить достоверные знания о том, как размышляли и поступали их великие предшественники. Тогда каждый сможет легко разоблачить любой обман о «темных массах трудящихся», клюнувших на «утопическую теорию Маркса», и подобно слепым котятам, следовавшим за «бандитами большевиками».

Задача овладения производством и историческая неизбежность захвата власти пролетариатом в России были ясны классикам марксизма еще задолго до октября, когда обнаружилась полная необходимость замены диктатуры империализма диктатурой пролетариата. Уже к концу 19-го и в начале 20 века в России возник новый капиталистический уклад, созданный необычайным ростом организованной силы объединенного капитала и завершенный войной, поставившей у власти самые верхние слои финансово-капиталистической буржуазии. Создалась могучая империалистическая государственная организация, придушившая рабочий класс, лишившая его права коалиции, стачек, свободы передвижения, свободы слова и печати, прикрепившая рабочих в качестве военнообязанных к фабрике, на время усмирившая их всякими «военными и чрезвычайными мерами». Выходом и единственным средством самосохранения, найденным пролетариатом, была только революция — необходимость разбить диктатуру финансового капитала, направленную против рабочего класса.

Февральская революция изменила соотношение классовых сил, в существовавшую коалицию государственной власти и капитала все более властно и решительно вторгался пролетариат, сводивший на нет хозяйскую роль капитала. Он создавал новые классовые боевые фабрично-заводские организации, наносящие удары по капитализму, подобно тарану, рушащему крепость. Все развитие русской революции привело фабзавкомы к исторической роли хозяина производства на определенной ступени классовой борьбы пролетариата.

Основные этапы борьбы фабрично-заводских комитетов в эпоху революции 1917-1918 гг. будут даны в двух частях:

1. Фабзавкомы в период Февральской революции.
2. Фабзавкомы после Октябрьской революции.

В первой части будет представлен анализ конкретной обстановки дооктябрьских событий и соотношения классовых сил, отражена борьба заводских комитетов за производство, борьба рабочих за свои права и за рабочий контроль.

Стоит отметить, что изучая различные источники о деятельности фабрично-заводских комитетов, я был глубоко восхищен инициативой, творчеством и непреклонной решимостью рабочих того времени защищать свои предприятия и все свои революционные завоевания, их готовностью сплоченно бороться до конца. Сам будучи промышленным рабочим, я не понаслышке знаю, как не хватает сегодняшним рабочим всех этих качеств, тем более что главная угроза — бесчеловечный капитал никуда не исчезла, напротив, он стал значительно хитрее, опаснее и безжалостнее!

Многие трудящиеся предпочитают сегодня не думать о политике или мечтают лишь о такой власти, которая не так уж жестоко будет обдирать их и угнетать. Наши предки сто лет назад потом и кровью положили конец своему многовековому унижению и бесправию, не стыдно ли сегодня их потомкам следовать своим мелочным, обывательским интересам и терпеть людоедскую политику буржуев? Необходимо помочь рядовому труженику твердо встать на свою классовую позицию, помочь покончить с наивными обывательскими мечтами, что все как-нибудь обойдется само собой, с губительным для них самих слабоволием, пассивностью и равнодушием, наполнить верой в собственные коллективные силы, в свою способность изменить мир так, как нужно ему и всем  рабочим.

Дорогие друзья и товарищи, я хочу чтобы вы помнили и знали — для организованного и стойкого в борьбе пролетариата нет преград и препятствий, которые он не смог бы преодолеть!

тов. Десятник

***

По данным Всероссийской промышленной переписи 1918 г., в предоктябрьский период фабзавкомы действовали на 2151 предприятии, в том числе на 68,7% крупных и средних фабрик и заводов (с числом рабочих более 200)[1].

Фабрично-заводские комитеты сами рабочие часто называли «детищем революции». Так оно и есть. А сама борьба между трудом и капиталом ведется издавна в стенах фабричного предприятия. Предшественниками фабзавкомов были кооперативы, профсоюзы, больничные кассы, потребительские общества и т.д. Именно фабрики и заводы были первыми баррикадами и очагами революционной энергии и классовой ненависти пролетариата. Здесь накоплялись боевой закал, энергия и упорство рабочих масс, вынесенные пролетариатом в февральские дни на революционную улицу. А когда царизм был побежден, и пролетариат снова вернулся на свои фабрики и заводы, сюда же была перенесена и борьба.

Победивший пролетариат уже иными глазами смотрел на эти станки и машины, которые столько лет были орудиями его эксплуатации и подчинения. Он предъявлял на них права, как равный. Он требовал своего места и своего голоса на фабрике. Он хотел не только обеспечить себе право на труд, но и самому создавать условия своего труда!

И. Михайлов рабочий «Нового Арсенала» вспоминал: «Точно в новую, другую, чуждую рабства, жизнь вошел я в мастерскую после Февральской революции: светлые лица, разговор о впечатлениях первых революционных дней, выборы комитетов, в охрану. Собрания бурные, спорные и во всем принимали участие все рабочие мастерской»[2].

Борьба была неизбежна и она, завязавшись на фабрике,  с развитием революции, переносилась на улицу, в учреждения или организации, в орган власти или на фронт смотря по обстоятельствам. Бурное стачечное движение волной прокатилось вслед за свержением самодержавия. Не было ни одного завода и фабрики, где бы сразу, немедленно, не ожидая разрешения вверху, не были бы предъявлены насущные экономические требования о повышении заработной платы, сокращении рабочего дня и т.д. Экономические конфликты с каждым днем увеличивались в количестве и усложнялись в обстановке развертывающейся экономической борьбы. Все это служит мощным толчком к почти всеобщей самоорганизации масс – рабочих, крестьянских, солдатских, спешно строящих свои организации, формулирующих накануне нового бытия свои давние требования.

В этот же момент на фабриках и заводах появляются первые бойцы, уполномоченные пролетариатом, выразители его боевого духа и революционных требований – фабзавкомы. Об их возникновении так рассказывают сами представители заводских комитетов на своей первой конференции 30 мая 1917 года[3]:

«В февральские и мартовские дни рабочие покинули фабрики и вышли на улицу с тем, чтобы раз и навсегда покончить с многоголовым змеем царизма. Фабрики и заводы приостановились. Потом неделю, другую спустя рабочие массы вернулись на завод. Пришли и увидели здесь же, что многие из предприятий брошены администрацией на произвол судьбы». (Воронков)

Пришлось на этих заводах приступить к работе без администрации. Но, как? И тут заводы немедленно избрали заводские комитеты, с помощью которых начала устанавливаться нормальная жизнь на фабриках и заводах». (Левин)

«Далее революция вошла в русло и потекла более спокойно. Беглецы увидели, что рабочие вовсе уж не так кровожадны… И стали возвращаться на заводы. Часть из них, совершенно ничтожную и безнадежно реакционную, рабочие не допустили к работам. Остальные были допущены, но тут же к ним представили в помощники членов заводских комитетов. И таким образом был установлен фактический контроль над всем, что делалось на заводе». (Левин)

Так пролетариат, не дожидаясь законодательной санкции, стал строить почти одновременно все свои организации: Советы Рабочих Депутатов, профсоюзы и фабрично-заводские комитеты. Прежние профсоюзы были разгромлены ещё в период империалистической войны. Революция дала им возможность вновь собрать свои ряды, но эта спешная организационная работа не позволяла уделить много внимания тому, что кипело внутри фабрики.

Фабрично-заводские комитеты – в центре этого кипения. Они становятся во главе массы, подчиняясь ее революционному напору. Первая борьба их разгорелась за введение на фабриках 8-часового рабочего дня. Наконец, 10 и 11 марта соглашение между Исполнительным Комитетом и Обществом фабрикантов и заводчиков относительно новых условий труда состоялось. Петербургские фабриканты подписывают соглашение, признающее 8-часовой рабочий день и созданные в первые дни революции фабрично-заводские комитеты, избираемые на широких демократических началах и обладающие большими функциями в области установления внутренних распорядков на предприятии. Но уже  14 марта капиталисты заявили: «вопрос о 8-часовом рабочем дне не может быть рассматриваем, как вопрос взаимного соглашения между предпринимателями и рабочими, так как он имеет значение государственное»[4]. Рабочие того времени, в отличие от нынешних, прекрасно понимали истинный смысл этих «государственных соображений» капиталистов и высказались за реальное проведение 8-часового рабочего дня почти на всех фабриках, не дожидаясь принятия соответствующего закона. Депутаты от рабочих на пленуме 18 марта заявили: «Если Совет решит этот вопрос отрицательно, 8-часовой рабочий день будет введен революционным явочным порядком». Вот так первое серьезное столкновение с буржуазией закончилось победой пролетариата — 8-часовой рабочий день был введен тем или иным способом во всех городах России. Права и обязанности фабзавкомов на первых порах определялись не писаными законами и даже не инструкциями, а исключительно пролетарским сознанием и революционными мотивами, идущими из глубины рабочей фабрично-заводской гущи.

Буржуазия законодательным способом пыталась уменьшить значение и роль фабрично-заводских комитетов, ограничить рамки их полномочий. Например, п.8 закона Временного Правительства о рабочих комитетах от 23 апреля 1917 года гласил[5]: «постановления, инструкции определяющие взаимоотношения между комитетом и администрацией заведения, в частности порядок сношений комитета с администрацией, условия и порядок освобождения выборных от работ на время исполнения ими обязанностей, место и время выборов, предварительно обсуждаются в совместном заседании комитета и представителей администрации заведения и устанавливаются взаимным соглашением обеих сторон».

Вообще закон этот составлен расплывчато наподобие современных российских законов, где простому человеку сложно понять в чем подвох. Само введение фабзавкомов не обязательно, раз предполагается «взаимным соглашением сторон» решать важные вопросы. По факту условия свободного развития фабрично-заводских комитетов уничтожаются, они ставятся в зависимость от усмотрения администрации.

Но рабочие тогда мало считались с писаными законами, создавая собственные законы у себя на фабрике, расширяя их рамки и определяя на деле полномочия фабзавкомов в зависимости от соотношения сил между трудом и капиталом. Не было ни одного более или менее крупного предприятия, где сами рабочие в «разъяснение» к закону от 23 апреля не сочинили бы собственный «устав», правила или «инструкции» — стихийное творчество низов корректировало и изменяло в корне все, что не мирилось с разбуженным началом рабочей самодеятельности.

Так, тезисы, предложенные на конференции фабрично-заводских комитетов города Харькова 29 мая 1917 года, легли в основу инструкций ряда крупнейших заводов, в определении функций фабзавкомов они шли много дальше законов Временного Правительства. Например, фабричная конституция харьковских рабочих возлагает на фабзавкомы функции органов революции и функции местных органов профсоюза[6]: «фабрично-заводские комитеты, как боевые революционные единицы, должны стремиться к упрочению всех завоевании революции. Фабрично-заводские комитеты должны будут взять на себя охрану производства, содействие максимальной производительности своего предприятия, а также и установление надлежащего контроля над всеми частями производства». Кроме того, фабзавкомы «должны явиться в будущем местными органами тарифного соглашения, низшей инстанцией контроля по исполнению соглашений со стороны предпринимателя или рабочего…»

Борьба разгорается и вокруг основного вопроса, обострившегося революцией, – вопроса организации народного хозяйства и организации труда. Особенной силы и ожесточения эта борьба достигает внутри фабрик. Организатором  и выразителем боевой решимости рабочих масс становятся  фабрично-заводские комитеты, а идейным руководителем и вдохновителем – стоящая за ними революционная партия большевиков.

Вообще вся история фабрично-заводских комитетов в 1917-1918 гг. теснейшим образом связана с партией большевиков. Революционная и боевая партия пролетариата не могла оставить без влияния и руководства организации, наиболее близко связанные с самой гущей рабочего класса, творящего революцию. Лозунги и настроения, выходившие из этой гущи, получали свою формулировку, идейное содержание и организационное закрепление с помощью партии. Самые острые моменты борьбы фабрично-заводских комитетов и особенно борьба за рабочий контроль проходила под непосредственным руководством партии, осуществлявшей программу завоевания пролетариатом политической и экономической власти. Захват власти пролетариатом становится самой важной проблемой революции. Без этого захвата требования рабочего класса останутся без реального осуществления, а его свобода – без реального содержания и смысла.

При приближении к Октябрю классовая борьба продолжала нарастать: капитал готовился к нападению, а пролетариат ожидал новых битв. Агрессивные действия против рабочего класса открыли петербургские фабриканты, еще совсем недавно обещав признать 8-часовой рабочий день и фабзавкомы. Почувствовав себя тверже и увереннее, они обусловили введение 8-часового рабочего дня целым рядом ограничений, в том числе требованием «усиленной производительности труда» и введением сверхурочных работ. Совет Раб. Депутатов, фабрично-заводские комитеты и партия большевиков призвали рабочих сплотиться вокруг 8-часового рабочего дня и ввести его без всяких ограничений. Буржуазия открыла грандиозную организованную кампанию против -8-часового рабочего дня, выставляя рабочих в глазах страны мародерами и шкурниками, распуская слухи о немецких деньгах, продажности и шпионстве пролетарских вождей, анархии и развращенности рабочих масс, ведущих к гибели страну своими «чрезмерными требованиями». Возмущенный пролетариат и его рабочая печать разоблачали этих клеветников, которым трудящиеся массы уже не особо верили, наслушавшись их в предыдущие годы империалистической войны.

Тогда буржуазия, пользуясь структурой капиталистического производства, его тесной связью с банками и другими организациями объединенного капитала (синдикатами, трестами, различными обществами и т.д), пошла по другому пути борьбы с рабочим классом – путем скрытого и открытого саботажа и локаута. В методах и средствах капиталисты не стеснялись, они использовали все, начиная от бездействия фабричной администрации, искусственного расстройства фабричного производства, сокрытия и увоза материалов и пр. и кончая поджогом фабрик, закрытием предприятий, лишения его оборотных средств. Всю эту разрушительную для экономической жизни страны работу капитал представлял как результат «чрезмерных притязаний» рабочего класса, как продукт «непатриотических», «непосильных» требований пролетариата, разрушающих промышленность. Вот так с помощью буржуазной прессы проводилась обработка общественного мнения в нужном буржуазии направлении — как и сейчас, все валилось с больной головы на здоровую.

С первых чисел мая 1917 года вновь поднимается стачечное движение. Рабочий класс всей этой буржуазной системе провокаций, лжи, саботажа и локаута противопоставил свои методы пролетарской борьбы. Интересно, что наиболее активно и ожесточенно боролись рабочие Донбасса. В этой обстановке нарастающей борьбы между трудом и капиталом возникает идея о созыве (30 мая – 3 июня 1917 г.) года I Петроградской конференции фабрично-заводских комитетов. Депутат Животов  выразил единодушную оценку задач и роли новых рабочих организаций[7]: «Фабрично-заводские комитеты это база расширения и укрепления революции… Рабочий контроль –  это контратака со стороны рабочего класса против буржуазии. Рабочие укрепили свои передовые позиции, создав фабзавкомы, и повели с этих позиций экономическую борьбу с буржуазией. При помощи завкомов рабочие добьются, что капиталисты отступят». Резолюция по докладу о фабзавкомах резюмирует выводы, сделанные всеми рабочими ораторами: «Фабрично-заводские комитеты  – боевые хозяйственные организации на местах, состоящие из всех рабочих предприятий. Они избираются по принципу широкой демократии и коллегиально управляются. Они направлены для защиты экономических нужд и для создания новых условий труда. Их взаимоотношения с профсоюзами, как родственными пролетарскими организациями, должны быть отношениями тесной дружбы и делового контакта».

Так была разрешена историческая задача, стоявшая столько времени перед пролетариатом – завоевание фабричной конституции.

Но она не мыслима без активного творческого вмешательства пролетариата в хозяйственную жизнь всей страны. 31 мая В.И. Ленин выступил на конференции с речью о рабочем контроле в промышленности. Разоблачая попытку меньшевиков и эсеров противопоставить рабочему контролю так называемый «общественный» или «государственный» контроль, а по сути своей контроль буржуазного Временного правительства над пролетариатом, Ленин подчеркнул: «Чтобы контроль над промышленностью действительно осуществлялся, он должен быть рабочим контролем»[8].

Конференция приняла написанную В.И. Лениным и утвержденную ЦК РСДРП (б) «Резолюцию об экономических мерах борьбы с разрухой», которая помогла пролетарским организациям уяснить роль и место рабочего контроля в борьбе за диктатуру пролетариата. Планомерное и успешное проведение решительных мер по борьбе с грозящей катастрофой, говорилось в резолюции, «возможно лишь при переходе всей государственной власти в руки пролетариев и полупролетариев»[9]. Ленинская резолюция, опубликованная в «Социал-демократе», «Правде» и многих других органах большевистской печати[10] и одобренная местными конференциями фабзавкомов, стала руководством в их повседневной работе. Первая конференция фабзавкомов предопределила весь дальнейший ход революции, показала, что петербургский, а за ним и весь остальной пролетариат России идет за большевиками, что лозунги социальной революции пролетариат готов защищать в борьбе с буржуазией до решительной победы. Из 421 депутата за резолюцию Ленина и Зиновьева, явившихся идейными руководителями и вдохновителями конференции, проголосовало 335 человек. Была решена судьба избранного на конференции Центрального Совета фабзавкомов (ЦС ФЗК), который под руководством большевиков становится самым популярным и боевым органом пролетариата, неуклонно проводившим намеченную линию за рабочий контроль и за власть Советов.

Подобно тому, как питерскому Совету Рабочих Депутатов пришлось играть роль Всероссийского Центра политической борьбы, так и центральному Совету фабзавкомов г. Петрограда пришлось играть для всей России роль всероссийского центрального органа экономической борьбы пролетариата. Разрозненная до сих пор борьба пролетариата в области фабричной конституции впервые получила свое идейное и организационное направление  на исторической конференции фабзавкомов Петрограда.

Далее серьезный бой завязался между промышленниками и фабзавкомами  за право найма и увольнения рабочих через заводские комитеты. Буржуазия стремилась устранить от любого вмешательства в «хозяйские дела» рабочие организации. Буржуазный «вождь» Рябушинский открыто заявил  на Торгово-промышленном съезде в Москве[11]: «быть может для выхода из положения потребуется костлявая рука голода, народная нищета, которая схватила бы за горло лже друзей народа, демократические советы и комитеты». Подлая война капитала против «вмешательства заводских комитетов в дела предприятий» и против самого их существования, начавшись по сигналу Петроградского и Московского обществ фабрикантов и заводчиков, распространилась по всей России.

Рабочие защищали органы своего представительства с непоколебимой революционной настойчивостью, они приняли открытый вызов капитала и ответили дружными и продолжительными забастовками. Стоит отметить, на мой взгляд, важную черту, что фабриканты шли на уступки в плане повышения заработной платы, но категорически отказывались признать права фабзавкомов. Но рабочие были тверды в своих требованиях. Дружный отпор,  которым пролетариат встретил покушения на свои революционные завоевания, показал, что возврат к прежнему бесправию для рабочего класса России уже не возможен. Борьба, развернувшаяся вокруг требований участия рабочих комитетов в вопросах найма и увольнения, должна была решить вопрос о том, за кем укрепится политическое и экономическое господство. Вмешательство в вопросы найма и увольнения было уже вторжением в область производства и влекло за собой дальнейшие шаги в направлении завоевания рабочего контроля и регулирования промышленной жизни. А сделать эти шаги в области экономической было невозможно без захвата политической власти в руки пролетариата.

Для наглядности отразим резолюцию второй общегородской конференции фабзавкомов г. Москвы в октябре 1917 г. по вопросу о рабочем законодательстве[12]: «рабочее законодательство дореволюционного периода  преследовало одну цель: закрепить бесправие рабочего класса, и пыталось сделать невозможной его борьбу за политическое и экономическое освобождение. В период революции для рабочего класса нужно такое законодательство, которое предоставив все возможности для дальнейшей борьбы, закрепило бы его завоевания. Те законы, которые успело провести Временное Правительство, не могли удовлетворить рабочих, а некоторые из них вызвали их возмущение, так как принесли вред рабочему классу. До сих пор не изданы законы, закрепляющие завоевания рабочих и революции, – о 8 час. рабочем дне, о минимуме заработной платы, об участии рабочих в контроле над производством, о приеме и увольнении с ведома профсоюзов и под контролем фабзавкомов, о государственном страховании безработицы и т.д. Неудовлетворительный закон от 23 апреля о рабочих комитетах, стесняющий деятельность заводских комитетов и вызывающих массу конфликтов при его применении, еще более ухудшен и искажен изданными в угоду буржуазии циркулярами Скобелева». В этой резолюции – полная оценка пролетариатом рабочего законодательства Временного Правительства, которое не могло обеспечить интересы рабочего класса. Последние слова резолюции: «Рабочее законодательство может только в том случае обеспечить охрану интересов труда и закрепить завоевания рабочего класса, если оно будет проводиться силами самих рабочих и через их революционную власть Советов».

Длинную эволюцию проделал рабочий класс в своем развитии и в ходе революционной классовой борьбы, прежде чем поставить это ясное и четкое требование. Через крепостничество, через полицейско-бюрократическую опеку, через произвол хозяйского самодержавия – пришел рабочий к выводу: жизнь и труд рабочего класса должны строиться собственными руками и собственным разумом пролетариата, так он увидел необходимость самому стать хозяином фабрики! Перед ним встала новая большая задача – овладеть политической и экономической властью, путь к которой лежал через рабочий контроль.

Сама проблема рабочего контроля над производством и распределением выросла в основную и решающую проблему революции не сразу. Хозяйственно-производственные задачи выдвигались постепенно, господство капитала и анархия производства способствовали этому. В постановлениях первых рабочих собраний и конференций почти не встречается требований рабочего контроля, как он оформился уже ко времени общегородской конференции фабзавкомов г. Петрограда (30 мая – 5 июня). Но сама жизнь раздвинула предначертанные рамки и поставила новые более сложные задачи. В течение 3-х лет войны, проевшей  и расстрелявшей в воздух не менее 40-50% материальных ценностей страны, было нарушено все производство. Близкая экономическая катастрофа и развал страны: дезорганизация производства, уменьшение производительного труда, крах финансов, распад транспорта, продовольственный кризис, прогрессирующая безработица, обнищание трудящихся масс — вот та реальность, в которой тогда жила вся страна. Разрушительная хозяйственная политика буржуазии (саботажи, локауты и т.п.), противодействующей из страха перед пролетариатом всякой попытке урегулирования производства, только ускорила и углубила этот развал.

Рабочий в таких условиях обнаруживает кровную заинтересованность в непрерывной и успешной работе производства, все чаще и настойчивее направляется его рабочая мысль и его революционная энергия в сторону поддержания жизни и деятельности своего завода. Он начинает это вмешательство с установления просто стражи для охраны заводского имущества, для проверки того, что вывозится из предприятия и зачем. Этот зачаточный контроль носил случайный характер, он был продиктован прежде всего инстинктом самосохранения рабочих масс. Но даже эти первые формы контроля встречают ожесточенное сопротивления капитала, который видит в нем ограничение своей власти хозяина и не может с ним примириться. Завязывается борьба уже вокруг этих первых попыток. Рабочие от сторожевых постов приходят к необходимости контроля внутренних распорядков. И здесь противоречия капиталистических отношений перед ними вскрываются с неумолимой ясностью. Переход от пассивного к контроля к активному диктуется той же логикой самосохранения. Вмешательство рабочих комитетов в права найма и увольнения рабочих — это первая ступень к активному вмешательству рабочих в производственный процесс, поэтому капиталисты встретили его таким бешеным сопротивлением. Дальше – переход к высшим формам технического и финансового контроля становится неизбежным, что в итоге неизбежно ведёт пролетариат к необходимости захвата власти, к установлению новых производственных отношений, к экономической и политической диктатуре самого пролетариата. Рабочий контроль подобно тяжелому молоту в руках борющегося пролетариата разбивает самодержавие капитала в стране и на фабрике, тем самым выполняя свою историческую роль.

Буржуазия обвиняла пролетариат «в чрезмерных требованиях» и дезорганизации промышленной жизни страны, делая из него виновника хозяйственного развала, но давайте обратимся к фактам. Естественно, что рабочий во время революции пытается приблизить свой и без того низкий бюджет к его состоянию в мирное время, но даже это ему почти никогда не удается. Цифры с Московской Биржи Труда, опубликованные в декабре 1917 года, подтверждают, что с февраля по октябрь повышение заработной платы достигает в среднем – 53% и лишь в единичных случаях 100%. Повышение же за этот промежуток времени цен на предметы первой необходимости составило в среднем – 112%, в том числе на ржаной хлеб — цены повысились на 150%, на картофель — на 175%, на одежду и обувь — на 170%. При этом  в начале революции отставание зарплаты от роста цен на предметы потребления было меньше, чем в последующие месяцы, особенно, когда с усилением сопротивления капитала усилился нажим его в сторону уменьшения зарплаты рабочих.

Другая сторона дела — само состояние промышленности в период революции. С марта по июль было остановлено 568 предприятий с занятыми в них 104.372 рабочими, из них 53.500 рабочих, занятых в 49 крупнейших хлопчатобумажных предприятиях. Причины закрытия: 367 предприятий с 82.882 рабочими закрылись из-за отсутствия сырья и топлива. На отсутствие заказов и спроса ссылается 47 более мелких предприятий с 3.896 рабочими. И только 57 случаев закрытия из-за «чрезмерных требований» и «недоразумений с рабочими» (на этих предприятиях работало менее 10.000 рабочих). Особенно часто закрывались  предприятия, работавшие по военным интендантским поставкам. Лишившись их, но имея в кармане изрядные прибыли, капиталисты предпочитали закрывать предприятия, чем тратиться на их переоборудование од производство мирной продукции. «Патриоты-промышленники» закрывали заводы, работающие на оборону, как только они переставали давать им привычные сверхприбыли. Так, например, в одном только Донбассе остановили 77 предприятий, в Москве – попытки Гужона, Барии, Брамлея, в Харькове – паровозостроительный завод и т.д. Саботаж и локауты носили системный характер.

Разберем в качестве примера знаменитый «Ликинский саботаж», который был для России того времени типичным проявлением. Смирнов, владелец Ликинской мануфактуры остановил фабрики якобы из-за отсутствия  топлива и неотложности ремонта машин. Обследование специальной комиссии московского заводского совещания, выяснило, что топлива на фабрике было на 3 месяца вперед, а машины нуждались только в текущем ремонте. Фабзавком обошел все органы, созданные революцией, но все они оказались бессильными помочь ему в борьбе с саботажем фабриканта и не могли принудить его возобновить производство. Министры Временного правительства разводили руками, ведь Смирнов был председателем Московского Военно-Промышленного Комитета и членом предпринимательской организации бумагопрядильщиков. По сути, весь организованный капитал Московской промышленной области диктовал политику саботажа и стоял за спиной Смирнова, государственная власть была перед ним бессильна, предлагая рабочим вместо привлечения к ответственности инициаторов локаута пойти с ними на примирение в паритетной комиссии.

Политика организованного саботажа и локаута хлопчатобумажных фабрикантов с Ликинской мануфактуры была перенесена на весь центральный район страны и привела к всеобщей забастовке текстильных рабочих. 16 и 17 июня была созвана конференция фабрично-заводских комитетов от 164 предприятий центрального текстильно-промышленного района, частично или полностью подвергшихся разрушительному действию «ликинской политики». «Текстильный пролетариат разгадал план фабрикантов и заводчиков при помощи саботажа и локаута нанести удар коренным интересам рабочего класса», конференция призвала «на удар ответить ударом и сплоченным сопротивлением»[13].

А как должны были поступить рабочие в такой ситуации? Подвергнуться сокращению производства или расчета или активно вмешаться и взять производство в свои собственные руки?

Сегодняшние рабочие буржуазной России безропотно терпят, когда их «оптимизируют», вышвыривая на улицу, когда разоряют фабрики и закрывают заводы. А тогда, 100 лет назад рабочие были мудрее, они понимали, что потом, когда они станут безработными, у них вообще не будет никакого выхода — только ложись и помирай. И они не стали отдавать заводы на растерзание капиталистам — они просто взяли их в свои руки!

На этом примере, мы видим, как пролетариат в борьбе за рабочий контроль приходит к выводу о взятии власти как единственному пути, который может обеспечить ему физическое выживание.

Борьба фабрично-заводских комитетов, перейдя узкие рамки отдельных фабрик, стала борьбой за право разумного и целесообразного распоряжения всем хозяйством страны. Борьба за рабочий контроль привела рабочий класс к борьбе за власть Советов, за диктатуру рабочего класса.

Продолжение