Казнь тирана

1 (13) марта 1881 г. в 2 часа дня, оберегаемый особым конвоем, сыщиками и жандармами, царь Александр II Романов возвращался во дворец после осмотра войск по проезду Екатерининского канала. Недалеко от угла Инженерной улицы царский кучер чуть сдержал коней. В этот момент от перил канала отделился человек и бросил какой-то предмет под ноги лошадей. Это была бомба. Раздался громкий взрыв, который разворотил левую заднюю часть кареты. Царь уцелел, вышел из кареты и спросил: «Схвачен ли преступник?» В стороне казаки и полицейские уже держали схваченного Рысакова. Из его карманов они вытащили револьвер и кинжал. Александр II подошёл к Рысакову и спросил: «Это тот, который бросил?» Охранявший царя полицмейстер Дваржицкий торопил царя скорее ехать во дворец. На вопросы окружавших, не ранен ли он, царь ответил:

— Слава богу, я уцелел…

— Не знаю, слава ли ещё богу, — заметил Рысаков.

Царь пошёл вперёд к саням. Навстречу ему приближался второй террорист — Гриневицкий. Когда между ним и царём оставалось 2-3 шага, Гриневицкий поднял свою бомбу и, чтобы удар был вернее, изо всех сил бросил её на землю перед собой. Гриневицкий понимал, что ни для кого из двоих — ни для него, ни для Александра — спасения не было. Раздался новый взрыв, похожий на выстрел пушки. В воздух поднялись клубы дыма, снег, клочья одежды. Когда дым рассеялся, открылась картина. На земле лежало много раненых. Прислонившись спиной к решётке канала, без шинели и фуражки, сидел царь. Он был весь в крови и с трудом дышал. Ноги его были раздроблены, кровь сильно текла. На месте взрыва лежал смертельно раненый Гриневицкий, также истекавший кровью.

Царя увезли во дворец, где он и умер. Хотя по неофициальным данным, он умер ещё на месте взрыва. Гриневицкий скончался вечером того же дня, отказавшись сообщить властям что-либо по поводу покушения.

Делом подготовки казни царя руководили, главным образом, Александр Желябов и Софья Перовская, причём Перовская непосредственно разработала план казни и руководила метальщиками бомб, давая им сигналы и наблюдая за казнью с другой стороны канала. В план покушения на царя входил также подкоп на ул. Малой Садовой, где предполагалось взорвать мину во время проезда по ней царя.

Главным техником по выработке динамита и бомб был учёный и изобретатель Николай Кибальчич. Кроме этих лиц по делу 1 марта были привлечены А. Михайлов и ещё одна террористка Геся Гельфман.

30 марта 1881 г. в особом присутствии Сената судили первомартовцев. А 3 апреля пять из них — Кибальчич, Перовская, Желябов, Рысаков, Михайлов — были повешены на Семёновском плацу. Гесю Гельфман не повесили только потому, что она была беременна на 4-м месяце, и в европейской печати был поднят по этому поводу шум. Но как только у неё родился ребёнок, царские власти тут же отняли его, а Гесю зверски замучили в тюрьме.

Все эти погибшие герои — мученики нашей революции — были членами партии «Народной воли», связанной с различными действовавшими до неё группировками под общим названием «народников». Народники проповедовали теорию крестьянского социализма в России. Они считали, что русское рабочее движение не имеет такого значения, как на Западе. Эти революционеры считали главной революционной силой в стране крестьянство, приписывали ему стихийно-социалистические убеждения, расценивали надвигавшуюся революцию как «социалистическую крестьянскую революцию». Это было одно из важнейших заблуждений народников того времени.

Народовольцы вполне разделяли все эти ошибки народников, но их заслуга была в том, что на первое место они выдвинули задачу политической борьбы. Они считали, что источником всех бедствий народа было царское самодержавие. В их программе говорилось, что благодаря государству создалось и укрепилось помещичье землевладение в России, разоряется и нищает народ, создаётся класс буржуазии и в Россию проникает капитализм. У них выходило, что стоящее над классами и существующее вполне самостоятельно правительство разрушает все исконные начала и устои народной жизни. Правительство разрушает общину и пролетаризирует крестьянство, топчет народный идеал, заключающийся в праве народа на землю, на общинное и местное самоуправление, душит зачатки федеративного устройства, свободу совести и слова. В программе народовольцев говорилось: «Как социалисты-народники мы должны поставить своей ближайшей задачей снять с народа подавляющий его гнёт современного государства, произвести политический переворот с целью передачи власти народу. Этим переворотом мы достигаем: во-первых, того, что развитие народа отныне будет идти самостоятельно, согласно его воле и наклонностям, во-вторых, того, что в нашей русской жизни будут признаны и поддержаны чисто социалистические принципы, общие нам и народу». Способом борьбы за осуществление своей программы народовольцы выдвигали террор против царского правительства и его слуг. Это террор, по мнению народовольцев, должен был дезорганизовать правительство, возбудить народные массы и создать выгодную обстановку для захвата власти революционными массами.

Захват революционной организацией политической власти может привести к тому, что «народ совершит экономический социальный переворот» или, при менее благоприятных обстоятельствах, «экономический переворот будет делом самой революционной партии». Таким образом, у народовольцев революция должна была опираться не на самый передовой класс и широчайшие народные массы, а на заговор и на партию.

С этой целью — дезорганизации царского правительства и возбуждения народных масс — «Народная Воля» и совершила ряд террористических актов, добившись казни царя.

Дело 1 марта 1881 г. было актом высочайшего героизма революционеров. Это сомнению не подлежит. И в то же время это было высшей точкой того, на что была способна «Народная воля», собравшая для этого все свои силы в кулак. После убийства Александра начался упадок и развал «Народной воли». Казнь царя была ярким примером социального бессилия разночинной революционной интеллигенции, не связанной непосредственно с рабочими и крестьянскими массами. Ошибка народовольцев заключалась в том, что они опирались не на науку о развитии общества, а на теорию, которая в сущности не была революционной теорией. Поэтому они не умели и не могли неразрывно связать своего движения с классовой борьбой внутри развивающегося капиталистического общества.

Важно отметить, что избранный народовольцами путь индивидуального террора был не просто ошибочным, но прямо вредным для общественного и революционного развития делом. В полную противоположность убеждениям народовольцев, террористические акции не возбуждали народные массы к политической активности, а напротив — тормозили развитие революционной инициативы рабочих и крестьян, отвлекали их внимание от классовой борьбы, заслоняя собой её великое значение.

Дальнейшее развитие капитализма и классовое расслоение деревни привели к дальнейшему перерождению народовольчества. Часть народовольцев перешла на сторону социал-демократии, другая часть выродилась в буржуазных либералов в виде партии «Народного права».

В чём были заслуги и историческая роль «Народной воли»? Пролетариат и его партия приняли от народовольцев их традицию революционной борьбы с самодержавием, продолжили её, развили, освободив от всякой узости. Если деятели старой «Народной воли» сумели сыграть громадную роль в русской истории, несмотря на узость общественных слоёв, которые поддерживали этих немногих героев, несмотря на то, что знаменем движения была вовсе не революционная теория, то социал-демократия, опираясь на марксизм и классовую борьбу пролетариата, могла стать непобедимой.

Другая важнейшая заслуга народовольцев заключалась в том, что они постарались привлечь к своей организации всех недовольных и направить эту организацию на решительную борьбу с самодержавием. Народовольцы дали пример того, как в эпоху борьбы с самодержавием строить партию — как сплочённую, законспирированную организацию работающих в ней людей. Партия большевиков заимствовала от народовольцев организационные принципы построения и работы подпольной партии, навыки и приёмы конспирирования и вождения за нос полиции, опыт героев «Народной воли».

Вскрывая подлинный, мелкобуржуазный, классовый смысл народовольческой ставки на крестьянскую социалистическую революцию, партия в то же время в период буржуазно-демократической революции придавала важнейшее значение революционно-демократическому крестьянству. Народники смотрели на крестьянство, не разделяя его на классы и слои, считая его поголовно революционным. Народники отвергали то обстоятельство, что бедное и беднейшее крестьянство ещё не революционно «само по себе», а нуждается в руководителе в лице пролетариата и его авангарда — партии большевиков. Между тем, на деле лишь под руководством рабочего класса оказалось возможным вовлечь бедняцко-середняцкие слои в строительство социализма. Пролетарский, научный социализм прямо противоположен не только старым народническим взглядам, но и тем теориям, которые после них выдвигали социалисты-революционеры — мелкобуржуазная партия, претендовавшая на наследство «Народной воли» и выродившаяся в контрреволюционную организацию.

Что сегодня сознательные и антифашистские элементы могут взять из наследства «Народной воли»? В условиях фашизма полезным будет ознакомиться с опытом конспирации и организации подполья, оставленным героями «Народной воли». У нас неплохо знают борьбу рабочих на предприятиях, историю 1905 г. и т. п., но совсем мало внимания уделяют работе подполья — народовольческого, большевистского, советского партийно-партизанского в условиях Гражданской и Отечественной войны, европейского антифашистского подполья 1923 –1945 гг. Этот пробел сознательные товарищи должны устранить, чтобы применить ценный опыт старых революционеров на деле. Это и будет нашей данью и лучшей памятью о героях-народовольцах, отдавших жизни на дело русской революции.

Подготовили: А.Файзалиев, Д.Куснутдинов.

Аудиоверсия статьи